Они дружили с третьего класса, и с годами в их отношениях ничего не изменилось. Терри поддерживала Келли, когда умер Шон. Сейчас, когда мужа Терри, военного, передислоцировали в третий раз за четыре года, настала очередь Келли поддерживать подругу.
Спасибо, но еще много впереди, сказала Келли, оглядывая витрину и подыскивая место для пары маленьких тыкв.
Поэтому я принесла латте только для тебя. Терри протянула подруге кружку.
«Поэтому»? Келли взяла кофе, сделала глоток и вздохнула в предвкушении. Снова читаешь «Британские тайны»?
Нет. Терри засунула руки в карманы джинсов. С моей унылой личной жизнью я каждый вечер смотрю «Британские тайны» по телику.
Личная жизнь переоценена, заявила Келли.
Правильно, кивнула Терри. Кого ты пытаешься убедить? Меня? Или себя?
Ясное дело, себя. В настоящий момент из нас двоих мужчина есть только у тебя.
Терри прислонилась к розовой кирпичной стене здания.
У меня тоже все равно что нет, поверь. Невозможно заниматься виртуальным сексом по айпаду, когда половина команды Джимми может войти в любой момент.
Келли рассмеялась, взяла другую кисть и нарисовала длинный зеленый побег, связывающий тыквы.
Да, это, конечно, неловкая ситуация.
Это ты мне говоришь? Помнишь, когда он внезапно позвонил на мой день рождения и я выпрыгнула голая из душа, чтобы ответить? Я до сих пор слышу свист и улюлюканье его друзей, которые в тот момент были рядом.
Все еще смеясь, Келли заметила:
Что ж, это отучит Джимми делать тебе сюрпризы.
Без шуток. Теперь мы назначаем телефонные свидания, ухмыльнулась Терри. Но хватит обо мне. Я слышала, вы с писателем выезжали на долгую прогулку на днях.
Откуда ты Келли остановилась, сделала глубокий вдох и кивнула. Правильно. Салли.
Они с сестрой пришли вчера ко мне на чашку кофе и все рассказали, призналась Терри, изучающе глядя на подругу. Вопрос в том, что если тут есть о чем говорить, то почему я еще об этом не знаю?
Потому что знать тут нечего, ответила Келли, вновь сконцентрировавшись на витрине. Она добавила глубины и яркости извивающимся стеблям. Он всего лишь отвез меня за тыквами.
Ну да, ну да. Салли сказала, вас не было почти два часа. Либо ты слишком придирчиво выбирала тыквы, либо было что-то еще.
Келли вздохнула:
Мы немного проехались.
Ну да, ну да.
Я показала ему окрестности.
Ну да.
Ничего не произошло.
А почему?
Келли помолчала. Двое ребят на скейтбордах внезапно выехали на улицу с криками, которые ее напугали.
Что?
Дорогая, сказала Терри, подойдя к подруге и обняв ее за плечи. Шона нет уже четыре года. А ты не была ни на одном свидании за это время. Сейчас этот симпатичный парень снял особняк на полгода, и ты не собираешься ничего предпринять?
Улыбнувшись, Келли снова помотала головой:
А что я должна делать? Связать его и изнасиловать?
Взгляд Терри стал мечтательным.
М-м-м
О, перестань.
И тем не менее от одной мысли об этом волна жара окатила Келли. Она наслаждалась ею секунду-другую, прежде чем мысленно погасить огонь.
Взгляд Терри стал мечтательным.
М-м-м
О, перестань.
И тем не менее от одной мысли об этом волна жара окатила Келли. Она наслаждалась ею секунду-другую, прежде чем мысленно погасить огонь.
Честно говоря, она не нуждалась в том влечении, которое испытывала к Майку. Он явно в ней не заинтересован, а она на своем веку уже любила и потеряла любовь. Так что ее вообще не интересуют романы. Любого рода.
Хорошо, сказала Терри усмехаясь. Если ты хочешь спрятаться в шкафу, завернувшись в саван, или что-то в этом духе, я ничего не могу поделать. Но, клянусь, если ЦРУ понадобятся шпионы, я порекомендую Салли и Марджи. Эти двое не упускают ни одного события в городе.
Келли повезло жить как раз напротив сестер. Шон, бывало, посмеивался, когда видел двух престарелых леди, уткнувшихся носами в окно. Он хватал Келли в охапку, начинал безудержно целовать и приговаривал: «Они так любопытны, потому что их никто не целовал. Давай подкинем им тему для разговора».
Это воспоминание вызвало у нее грустную улыбку. Вспоминать Шона было не только приятно, но и грустно. Она слишком много потеряла в этой жизни.
Сперва родителей, когда она была совсем ребенком, потом дедушку, потом Шона. Хватит с нее. Единственный способ гарантировать себе отсутствие боли никогда больше ни с кем не сближаться.
У нее есть Терри. Бабушка. Пара хороших друзей.
Разве нельзя обойтись без мужчины?
Образ Мики всплыл в ее сознании, и она услышала тихий голосок внутри, который прошептал: «Он здесь временно, так почему бы этим не воспользоваться? Нет будущего нет риска».
Да, Мика задержится в Баннере всего на четыре месяца, так что тут нет никаких «если бы».
Не надо думать об этом.
Разумеется. Это сработает.
Знаешь, сказала Терри, прерывая этот поток сознания, у Джимми в команде есть парень, который тебе может понравиться
О нет. Келли покачала головой. Не начинай, Терри. Никакого сватовства. Ты же знаешь, это редко хорошо заканчивается.
Он милый парень, возразила подруга.
Я уверена, он просто сказочный принц. Но не мой принц. Я не ищу мужчину.
А стоило бы. Терри скрестила руки на груди.
Разве не ты только что сказала, что ничего не можешь поделать с тем, что я решила замуровать себя в шкафу?
Терпеть не могу видеть, что ты все время одна.
Ты тоже одна, напомнила ей Келли.
Временно. Джимми вернется домой через пару месяцев.
Рада за тебя. Келли намеренно повернулась к своим рисункам. Она взяла желтую краску и кисть и нарисовала глаза у первой тыквы чтобы казалось, будто внутри ее горит свеча. У меня был муж, Терри. Другого я не хочу.
Краем глаза Келли заметила, что плечи подруги поникли.
Я не говорю, что хочу, чтобы ты вышла замуж.
Но ты хочешь.
Не суть, упрямилась Терри. Милая, я знаю, потерять Шона было ужасно. Но ты слишком молода, чтобы похоронить себя заживо вместе с ним.
Терри слишком часто говорит одно и то же в последние два года. Она просто не понимает, что Келли полна решимости избежать боли и риска, которые она ей предлагает. Любить прекрасно. Терять разрушительно, а она достаточно уже потеряла, спасибо.
Келли посмотрела на подругу и улыбнулась:
Честно говоря, ты хуже, чем бабушка.
Это запрещенный прием, пробормотала Терри. Она все еще беспокоится о тебе?
С тех пор как умер Шон, все больше с каждым годом. Постоянно поднимает тему своего переезда сюда, чтобы мне не было одиноко.
О боже, вздохнула Терри. Я думала, ей нравится жить во Флориде с сестрой.
Нравится. Келли наклонилась, чтобы нарисовать лица трем оставшимся тыковкам. Они играют в лото и путешествуют с клубом пенсионеров. Она отлично проводит время, но потом начинает беспокоиться обо мне и
Ее мобильный внезапно зазвонил, и Келли вытащила его из кармана джинсов. Увидев номер, она вздохнула и выразительно посмотрела на Терри.
Вот стоило только о ней заговорить
Бабушка? Правда? От удивления глаза Терри стали как блюдца. Блин, ее слух стал еще острее, чем раньше, раз она во Флориде слышит, что мы о ней говорим!
Келли рассмеялась. С чувством вины она переадресовала звонок в голосовую почту.
Серьезно? удивилась Терри. Ты не собираешься с ней говорить?
Мне вполне достаточно на сегодня одного разговора о моей несчастной личной жизни.
Ладно. Терри подняла руки вверх, сдаваясь. Я отстану от тебя. Пока что.
Ладно. Терри подняла руки вверх, сдаваясь. Я отстану от тебя. Пока что.
Спасибо. Келли засунула телефон обратно в карман, пытаясь подавить угрызения совести из-за неотвеченного звонка.
Но, добавила Терри, прежде чем уйти обратно в кофейню, только потому, что тебя не интересуют постоянные отношения. Что не означает, что ты не можешь наслаждаться временными.
Подруга ушла, а Келли снова впала в задумчивость. Временные отношения Вернувшись к своим тыквам, она все еще размышляла на эту тему, и, когда в голове сложился примерный план действий, на ее губах заиграла загадочная улыбка.
Глава 3
Мика ненавидел готовить, но давно понял, что человек не может жить исключительно на сухом пайке. Особенно если ты поселился на задворках мира и не можешь заказать ничего, кроме пиццы. Он сделал глоток пива и перевернул пасту, жарившуюся в сковородке с оливковым маслом и чесноком. Добавил порезанные помидоры и рубленый бифштекс, перемешал все лопаточкой. Пахло аппетитно. Многие решили бы, что для обеда слишком рано, но он никогда не ел по расписанию.
В последние несколько часов он погрузился в свою книгу, едва замечая бег времени. Как всегда, когда поток слов иссяк, он выполз из своей норы, как гризли, после шестимесячной спячки.
Привет!
Мика обернулся и посмотрел на открытую дверь. Прохладный воздух в этот час дня так приятно освежал. Но, конечно, если бы он знал, что его ждет вторжение, держал бы дверь запертой. Слишком поздно. На пороге стоял мальчик и смотрел на него. Ему было никак не больше трех-четырех лет. Каштановые волосы растрепал ветер. Карие глаза широко распахнуты и светятся любопытством, на коленках джинсов грязь, как и на кроссовках.
Ты кто? спросил он мальчугана.
Джейкоб. Я вон там живу. Малыш махнул рукой в сторону соседнего дома. Я могу навестить мою тыкву?
Какое-то время шкварчание сковородки было единственным звуком в комнате. Мика смотрел на ребенка и понимал, что он из той компании, что шумит в саду Келли. Но это все еще не объясняло, почему мальчик оказался здесь и разговаривает с ним.
Почему ты спрашиваешь об этом меня?
Потому что Келли сейчас нет, а мне надо спросить кого-нибудь из взрослых, а вы взрослый.
С такой логикой Мика не мог поспорить.
Да. Конечно. Иди, не стесняйся.
Хорошо. А что вы делаете? Джейкоб подошел ближе.
Готовлю еду. Мика еще раз посмотрел на мальчика и направился к сковородке. Иди к своей тыкве.
Ты тоже голодный? Мальчик с надеждой посмотрел на него.
Да, так что тебе надо идти домой, ответил Мика. Пообедать. Который сейчас час? Он выглянул в окно. Похоже, дело к вечеру. Или поужинать.
Мне надо сперва тыкву навестить и сказать ей спокойной ночи.
Это было что-то новое для Мики. Прощание с овощами. Но мальчик казался таким искренним. И таким трогательным в своих грязных штанишках, с широко распахнутыми карими глазами. Мика не имел дела с детьми. Никогда. Даже когда сам был ребенком.
Он держался особняком. Никогда не имел друзей, потому что не мог их удержать. Переезды с места на место мешали приемному ребенку заводить друзей. Так что он вместо этого погрузился в чтение, читал каждую книгу, которая попадала ему в руки, и ждал восемнадцати, чтобы можно было жить по-своему.