Легыч смотрел по сторонам. Он даже в кусты посмотрел, но Никиту с Хельгой не увидел.
Может, за станцию?
Быстро!
Илья справился со своей техникой, снова устроился в седле. Нога несколько раз соскочила с педали. Илья чертыхнулся.
Не переживай ты так, уже с моста крикнул Легыч. Все еще получится!
Да пошел ты! буркнул Илья.
Через мгновение оба скрылись.
Хельга убрала ладонь и осторожно выглянула. Поманила за собой.
Чего это они? прошептал Никита, окончательно теряясь в происходящем.
Пошли, торопила Хельга. Быстрее!
И они пошли. Даже побежали. Вдоль реки, прижимаясь к кустам Никита исцарапал руки, ветки постоянно дергали Хельгу за волосы, но она не замечала этого, повторяя «Скорее! Не отставай!».
А потом они оказались на дороге. И поначалу дорогу эту Никита не узнавал, но вот справа мелькнул знакомый холмик с дверью недавнее место встречи с Пашей, а слева показалось «дерево желания» так его назвал дядя Толя.
Вчера они долго шли по высокой траве, в которой, по словам дяди Толи, водилось много змей. И вдруг появилось странное дерево. Сосна. Тройная. Внизу единый, в двух метрах от земли ствол разделялся натрое: тонкие стволы закручивались, обнимая друг друга. Дядя Толя уверял, что если к дереву прижаться и загадать желание, то оно непременно сбудется. Никаких желаний, кроме как поскорее оказаться дома, у Никиты не было. Или он тогда про Хельгу подумал? Про поцелуй? Второе точно сбылось, а с первым все непонятно.
И как тебе история? Хельга покрутила перед собой книгой оказывается, она всю дорогу держала ее в руке. Пара на черной обложке косилась друг на друга с неудовольствием.
Поговорить Никита, конечно, хотел о другом. О Илье с Легычем. Куда они так торопились? Чего хотели? Почему оказались здесь? Знали заранее? Кого искали? Его? Хельгу? Это они подстроили, чтобы на Никиту обрушилась старая конструкция?
Непростая история, уклончиво ответил он.
Так у них в классе отвечал Димка Щелоков, когда его вызывал историк. Въедливый Павел Петрович сыпал вопросами: «Итак, реформа церкви. В чем она заключалась?» «Это непростая история», тянул время Димка. «Согласен, а если подробнее?» «Вопрос сложный и требует всестороннего рассмотрения». «А подробней?» не сдавался учитель. «Реформа церкви назрела». Пауза. «Так, хорошо. Переходи ближе к Лютеру», не терял оптимизма Павел Петрович. «А вот с Лютером я не согласен, вдруг с азартом выкрикивал Димка. Да! А вы как думаете? В такое непростое время Лилась кровь А страдал кто?» «Кто?» терялся в ответе ученика историк. «Крестьяне! выдавал Щелоков. А вы не согласны?» Учитель щурился, прикидывая возможные варианты развития событий. «Почему же? вступал он в дискуссию и тут же выдавал новое имя, чего Димка и добивался: А тебе кто ближе? Может, Кальвин?» «В историческом плане мы не можем говорить о своих пристрастиях. Вот нравится вам Иван Грозный. И что? Тогда вы оправдываете все, что он сделал?» Такой разговор мог длиться пол-урока, пока Павел Петрович не уставал и не отпускал Димку с четверкой.
Хельга не была искушенной в спорах на исторические темы, поэтому сразу подхватила:
Еще как! Они же не любили друг друга.
Да? Никита удивился, что книга оказалась о любви. Вот угораздило ее взять!
Тристан был верен своему королю, он вез ему невесту чуть захлебываясь словами, заговорила Хельга. Он за нее на турнире бился. Он бы ее ни за что не полюбил. Это все любовный напиток, который дала ведьма. Если бы они не ошиблись и не выпили его вместе
Тоже мне король! фыркнул Никита. Мог бы и сам на турнир за невестой пойти.
Он не мог! Он король! возмутилась Хельга. А Тристан был верным другом. Он испугался, когда понял, что влюбился. И сразу уехал. Но это было проклятие. Поэтому он согласился умереть, чтобы проклятие снять.
Остановилась и очень внимательно посмотрела на Никиту.
Вопрос сложный выдал тот заготовленную фразу.
Брови Хельги взлетели под челку:
Думаешь?
Никита кивнул, хотя в эту секунду он вообще ни о чем не думал:
Но это же правильно, когда один спасает другого!
Никита скосил глаза и заметил вдоль дороги спелую малину. Сорвал несколько ягод. Красный сок на пальцах смутил.
Хельга бежала, рассуждая о любви и предательстве, рассказывая, как страдал Тристан и как не могла ничего сделать Изольда. И какой был благородный король в конце концов он их понял
Голова у Никиты шла кругом. Ни одна девчонка с ним так не разговаривала, да и сам он никогда не думал на такие странные темы. Он ни за что бы не стал умирать из-за чужого человека.
Щучье озеро началось незаметно. Вчера с дядей они все шли и шли, и Никита никак не мог дождаться появления берега. А тут и получаса не прошло, как вот оно плещется. Они проскочили несколько подходов к воде. Первые два были заняты рыбаками. Дальше стояла палатка. С грохотом юзом с пригорка скатилась «Нива», крутанулась, развозюкивая дорогу, и, буксуя, поползла наверх. Судя по изрытому косогору, тут любили собираться знатоки ухабов и ям.
Пришли.
Берег зарос травой, из воды торчали ушедшие под воду кусты. Дальний берег был покрыт лесом. Деревья красиво отражались в чистейшей воде. Казалось, подойди ближе к краю увидишь дно. После бурой реки, которая, как говорил дядя Толя, вымывает где-то болотистый торфяник, поэтому такая грязная вода, озеро казалось волшебным. Сразу захотелось в него нырнуть.
Давай купаться! неестественно бодро предложила Хельга и потянула через голову свитер.
Глядя на нее, стало зябко. «Все-таки не май месяц», как любит шутить его мама. Совсем не май, а вполне себе июль. Над огромным озером, над далекими лесистыми холмами тянулось туманное облако. Было пасмурно.
Никита стянул толстовку. Остался в футболке. Вроде ничего, жить можно. Хельга в купальнике знала, что они пойдут на озеро? уже стояла по колено в воде и, наклонившись, водила рукой, разгоняя мелкие волны. Налетел ветер, прогнал отражение деревьев. Заскрипело протянувшееся к воде дерево.
А ты бы мог полюбить меня?
Хельга смотрела на Никиту через плечо. Улыбка у нее была жалкая вот-вот заплачет.
Никита невероятным усилием сдержался, чтобы не ляпнуть: «Этот вопрос требует всестороннего рассмотрения».
Хельга ждала ответа. Никита молчал. Хельга отвернулась и пошла на глубину.
Никита потянул через голову футболку, и вдруг его накрыло накатил страх. Он ударил по голове, холодом пополз между лопаток. Никита сдернул футболку и огляделся. Неужели Хозяин здесь?
Вода набежала на берег легкой волной Хельга поплыла. Она делала короткие сильные гребки, высоко держа голову.
Никита стянул кроссовки. Оглядел извилистые берега. Озеро сверху, наверное, выглядело кляксой неровные берега вычерчивали огромные зигзаги. «Языки» выводили к пологим местам, где можно было купаться. Слева все заросло травой и кустами. Дальше линия берега опять вдавалась в озеро. На оконечности «языка» торчал мшистый камень.
Никого. Легко плещется вода за уплывшей Хельгой.
Никита потащил с себя джинсы, но руки и ноги вдруг стали непослушными.
Эй! запрыгал на одной ноге Никита. Подожди! Я сейчас! Аня! Тревога шарахалась в душе. Что-то сейчас должно было произойти. Что? Аня! Подожди! Я отвечу! Я знаю ответ! Да! Да!
Да, он, конечно, полюбит Хельгу, если ей этого хочется. Но что же не так?
Бросив джинсы на землю, он снова посмотрел на камень и похолодел. Странно, что не увидел раньше за камнем торчал крест.
«Походники в позапрошлом году стояли, парень у них утонул, всколыхнулось в голове. Ну так что? Бывает, что люди тонут».
Эй!
Он поискал Хельгу. Где, где?! Взгляд метался. Ветер поднял рябь, стирая с озерной глади следы присутствия человека.
Эй! Аня!
Никита бросился в воду:
Аня!
Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать
Хельги не было.
Глава VII
Монетка на удачу
С дороги!
Илья мчался на велосипеде с явным желанием въехать в воду, но в последний момент спрыгнул. Еще не приземлившись, ухитрился сбросить кроссовки. Куртку расстегивал, стоя по колено в воде.
Где?! проорал так, что Никиту качнуло.
Где?! проорал так, что Никиту качнуло.
Там!
Холод и жар мгновенно встретились в его груди, Никита кинулся в воду. Отбил колени о камни было еще мелко, чтобы плыть. Но руки уже заработали, погребли. Он отплыл прилично, когда понял, что забыл про дыхание. Поднял голову. Рядом вынырнул Илья:
Где?!
Никита крутанулся. На воде было непонятно, в какую сторону поплыла Хельга. На глаза опять попался камень, а за ним могила с крестом.
Он же не успел ей сказать! Чертов Хозяин! Почему Хельга, если он охотится за ним?! Ослеп?!
Нырнул раз-другой. Вода и правда оказалась прозрачной. Он хорошо видел плывущего Илью. Вынырнул. Вскинул себя повыше, вдохнул, пошел вперед головой.
Да, это была она. Тело странно висело в воде. Глаза открыты.
Илья оказался быстрее. Дернул ее за руку вверх.
Никита опять забыл про воздух. Вода колыхалась, взболтанная ногами. Снизу наступала озерная мгла. Из этой мглы показался Хозяин. Волосы у него были противно прилизаны, белое лицо запрокинуто, словно он искал кого-то на поверхности. У него была жертва, и он только что ее упустил.
Или не упустил?
Хозяин глянул на Никиту, и тот почувствовал, как холод хватает его за ноги, как немеют руки Глаза Хозяина округлились. Он удивился? Почему?
Воздух в легких закончился. Никита заметался, путая, где верх, где низ.
Хотелось вдохнуть. Легкие наполнились раскаленными угольками. Они кололи, взрывались изнутри. В животе поселился огонь. Он сделал пару гребков. Показалось, что плывет не туда, что перед ним дно. Рванул обратно, но и тут не было просвета. В голове застучали молоточки, а тело стало невесомым, словно из него сразу ушла вся кровь. Никита последний раз дернулся, больно ударился пяткой о камни и разогнулся, выкидывая тело из воды.
Вдохнул. Этого показалось мало. Он хотел вдохнуть больше, но сначала надо было выдохнуть, отдать уже забранный воздух. Это сделать не получалось, словно он разучился дышать. Никита упал на спину, падением освобождая легкие. Вдохнул. По телу пробежала дрожь. Голове стало холодно, рук-ног не чувствовал, но потом все стало как обычно.
Никита встал и побрел к берегу. Воды здесь было по плечи.
На берегу Хельга уже пришла в себя. Она сидела, обхватив колени руками, на плечи ее была накинута толстовка Никиты.
Я хотела как лучше! вскрикнула она.
Дура, устало бросил Илья.
Он ошибся! Хельга подняла лицо, чтобы посмотреть на Илью, но тот отвернулся и повторил:
Дура!
Он стал ошибаться, булькнула Хельга и закашлялась. Полинка права. Он стал ошибаться! Мы тебя спасем!