Шмурыгая носиком, Маша успокоилась и обняла меня. Посмотрела карими глазёнками и спросила:
Будешь моей мамой?
Я растерянно улыбнулась и пробормотала:
У тебя же есть мамочка.
Я тебя хочу.
Почувствовав что-то, я обернулась с Машей на руках и замерла. В дверях стоял заспанный Андрей Викторович в одних домашних штанах и с майкой в руке. Святые все, я аж забыла, кто! Какой торс! Чувствуя, что густо краснею, я опустила глаза и поняла, что сама стою практически в неглиже.
Извините пролепетала я.
Доброе утро, сказал Андрей Викторович и бесстыже уставился на мои ноги.
Всё разумное, доброе, вечное, в том числе и слова про утро застряли в моем горле. Я кашлянула и выпустила Машу, вырывающуюся с криком «Мапа! А где длакон?!».
У драконов нелётная погода, сказал царевич с полуулыбкой и чересчур внимательным взглядом, в котором опять сквозило изумление.
П-понятно Оттягивая ниже край футболки, я попятилась к детской. Юркнула за дверь и, покрываясь пятнами, выдернула нещадно измятые брюки из-под тяжёлой лапы мехового монстра. Оделась, с трудом от волнения попав в штанины. Обнаружила свой второй носок, надетый, как гномский колпак на голову пупсика. Раскопала кофту из-под подушек на полу. Запахнула ее и пригладила распушившиеся волосы. Стыдобище-то какое!
Я подошла к двери и прислушалась.
Маша болтала что-то без умолку, царевич ей отвечал. Кажется, сонно. Нервно сминая края вязаной кофты, я, наконец, решилась выйти из укрытия. Идиотка! Идиотка! Идиотка! Кусая губы, прошла в кухню. Андрей Викторович уже спрятал торс под синей хлопчатобумажной майкой и набирал чайник из-под диспенсера.
Будете с нами завтракать? спросил он, будто ничего не случилось.
Маша в пижамке радостно запрыгала:
Завтлакать-завтлакать! Агушу!
Н-нет, спасибо, ответила я, запинаясь. Вы не улетели?
Как видите. В Пекине землетрясение. Всё отменилось.
Маша залезла на стул, а я пробормотала:
Ну, тогда я пойду? Вы же дома
Отвлекшись от чайника, царевич посмотрел на меня, мгновенно сменив сонное добродушие на презрение, словно я неприлично выругалась. Процедил:
Как хотите.
А у меня Агуша есть! сказала громко Маша.
Я посмотрела на неё, проглатывая подступающую тоску и желание схватить чужого ребёнка в охапку и сбежать вместе с ним, даже если меня посадят. Царевич продолжать взирать на меня исподлобья. Я вздохнула и наступила на горло своим желаниям: всё это ничем хорошим не кончится. И привыкать не стоит.
Д-до свидания, пробормотала я, снова краснея.
Поспешно прошла в прихожую, надела пальто и мокасины, взяла сумку, шагнула к выходу и вдруг меня чуть не шибануло дверью по лбу та распахнулась и в квартиру вошла, как подарок, красавица на диких шпильках, с чёрными, длинными, блестящими, как атлас, волосами, и в сногсшибательном белом пальто. Будто с подиума. Где наливают, судя по запаху
Мама! закричала позади меня Маша.
Я вздрогнула и обернулась. Меня уже никто не видел.
Явилась? зло процедил царевич вошедшей красотке.
И что? надула капризно пухлые губки Лана.
А я, чувствуя себя сироткой Марысей на чужом празднике жизни, не стала прислушиваться больше. Бочком-бочком выбралась на площадку. Дверь за мной захлопнулась. На макушку посыпалась штукатурка. Здравствуй, реальность!
Глава 5
Вышла я на улицу с явным намерением пострадать. Подумаешь, солнышко светит и улыбается? Что и говорить, жизнь не удалась.
Я увидела забрызганный грязью джип царевича. Очень захотелось вывести на лобовом окне что-нибудь типа «Козёл», даже подсознательно палку поискала. Чтобы не наделать глупостей, я прошла поскорее через элитные авто элитного двора при элитном доме, раскрыла красивую кованую калитку и оказалась на проезжей части для простых смертных. Ощущение, что меня использовали и не сподобились ни на «спасибо», ни на нормальное «до свидания» было неприятным. И отгул этот невовремя! На работу хоть придёшь и упрёшься в перевод, чтобы думать было некогда и нечем режим «робот Вася» онлайн. И девчонки там. Мне все нравятся, кроме Сергея он первостепенный зануда и всегда жизнью не доволен.
Я набрала Аню, она вроде как мой начальник, хотя в нашем штатном расписании чёрт ногу сломит.
Привет! Я сегодня не выйду.
Заболела, Катюша? обеспокоилась Анечка.
Нет, Андрей Викторович дал отгул.
Ничего себе! ахнула Аня. С чего это подобный аттракцион невиданной щедрости?!
Признаваться, что я была няней поневоле, не хотелось. Девчонки хорошие, но мало ли что подумают. Особенно Анжела, у неё богатое воображение и всё в одну сторону: ей достаточно сказать «он мне улыбнулся», и от одних её «понимающих» взглядов и шуточек можно забеременеть, родить внебрачного ребёнка, переспать самыми неприличными из способов и почувствовать себя неисправимо испорченной. Нет уж, никому не скажу!
Просто я допоздна вчера выполняла срочную работу пробормотала я.
А что, почти правда!
Ну хорошо, ответила Аня. Аж приятно, что иногда в Андрее просыпается понимание, что мы тоже люди.
«Это вряд ли», подумала я, но вслух согласилась.
Солнце светило совсем по-весеннему, небесная голубизна отражалась в лужах, расширяя мир во все стороны. Я глянула на забитую маршрутку и пожалела, что подобное расширение пространства на городской транспорт не действует. Так что пошла пешком.
В мокасинах было зябковато, ну и пусть. Зато весной пахнет. Даже странно: все торопятся на работу, а я праздно шатаюсь! Ветки деревьев налились соком, это чувствовалось, хоть и почки были крошечными, почти спящими. Настроение было либо поплакать, либо убить кого-нибудь, либо шоколадку съесть. Поэтому я свернула к центру и пошла по Чехова мимо старых, облупившихся за зиму монументально-жёлтых сталинок. Свернула на Пушкинскую, нашла нужный дом и спустилась в полуподвальный магазинчик под цветастым навесом. Звякнул колокольчик, в нос пахнуло запахом кофе, молочного улуна, специй и индийских палочек.
Вегетарианское кафе и лавка «Весёлый слон» принадлежало Агнессе, лучшей подруге моей тёти, уехавшей жить во Францию лет -дцать назад. Сейчас им обеим по сорок пять. Меня воспитывала бабушка, а Агнесса забегала к ней по старой памяти на праздники. Потом бабушки не стало, и теперь я заглядываю к Агнессе редко, но с удовольствием.
Девочка моя! встретила меня распростёртыми объятиями Агнесса, как всегда в чём-то невероятно пёстром и самого смелого кроя.
Сегодня это были широкие штаны-юбка ярко-красные с синим, оранжевая рубашка-полуплатье с синей вышивкой и накрученный вокруг шеи пурпурный с бахромой платок. Полная противоположность мне. Она обняла меня, и я уткнулась носом в тяжёлые серебряные серьги с авантюрином и запах восточного базара. Агнесса отстранила меня:
Ну как ты, Маська?
Хорошо, грустно улыбнулась я.
Врёшь, догадалась Агнесса. Пошли чай пить.
Лучше кофе, сказала я. А у вас как дела?
Накрашенная, как героиня индийских фильмов, Агнесса развела руками с кучей браслетов, показывая на увешанные всевозможными масками, ловцами снов, батиком с изображением лотосов и индийских божеств стены:
Ни хрена не продаётся! Кризис, мать его за ногу! тут же шлёпнула себя по губам и сделала быстрые десять приседаний. Потом встала, покрутила бёдрами, разминаясь, и пояснила в ответ на мои вытаращенные глаза: Это у меня аскеза такая. Мы с девчонками договорились по десять раз приседать, как только выругаемся.
Зачем?! опешила я, медленно снимая пальто.
Как же зачем?! Во-первых, воспитывать чистоту речи, хотя не знаю, с такими продажами у меня наверное, скоро попа будет, как у Дженифер Лопес накачаю. А во-вторых, для здоровья и фигуры полезно. Весна же!
Ага, пробормотала я и села за деревянный столик, сделанный из нескольких паллет из-под газированных напитков и накрытый бамбуковыми салфетками. Очень демократично.
В кафе «Весёлый слон» не только меню было индийское, но и прочее было всё, как в Индии. Агнесса так и говорила: в Дели на картонке возле пятизвездочного отеля вполне может жить целая семья, должны же мы сохранить дух страны вечных коров? Так что никаких предрассудков!
Агнесса осмотрела меня критически и заявила:
Тебе бы тоже хорошо бы поприседать. Присоединяйся!
Да я обычно не ругаюсь.
Агнесса выставила вперёд палец:
А стоило бы! Сидишь, как медуза тухлая, на своей работе! Она распахнула полы моей кофты и выругалась неприлично: Ёперный павлин, ты уже на футболки мужские перешла! Да что же мне с тобой делать?! В следующий раз придёшь в армейских ботинках и бритая под ноль?!
Тут я поняла, что забыла про свою рубашку, она осталась зарытая где-то Машей. Ой, я схватилась за грудь, и лифчик!
Вот чёрт! вырвалось у меня.
Приседаем, скомандовала Агнесса.
И я, хоть не собиралась, вместе с ней хором присела десять раз. Бодрит. Аж в ногах горячо стало.
О, разрумянилась! А то бледная, нечёсанная, без макияжа, как спирохета. Едрить, обнять и плакать! Тьфу, да когда ж я Хозяйка «Весёлого слона» снова присела и схватилась за поясницу. В следующий раз чтоб накрашенная пришла, а то у меня так попа отвалится! Я буду ругаться трёхэтажно, предупреждаю сразу!
Потом Агнесса метнулась к стойке и налила мне кофе. У неё вечно словно десять заводных моторчиков в том самом месте, которое она качает.
Рассказывай свою беду.
Да нет беды.
Опа, тебя уволили, что ли? Пятница жеж, а ты не на работе с утра! расширила глаза Агнесса. У меня уже вот-вот посетители придут, а ты никуда не торопишься!
Нет, не уволили.
Жаль, сказала она, наливая себе из тяжёлого чугунного чайничка молочный улун. Тебе бы что-нибудь повеселее найти. Переводчик всё-таки, а не канцелярская крыса. Сидишь в своём углу, как сыч в подземелье.
Да не как сыч запротестовала я. Зато у меня зарплата хорошая, на выплату ипотеки хватает.
А на жизнь?
Я пожала плечами.
Ну так
Агнесса встала и погрозила мне пальцем:
Жить надо сейчас! А не завтра, послезавтра, когда ипотеку выплатишь или когда американцы станут нам друзьями-побратимами! Погоди-ка! она метнулась к стойке и извлекла откуда-то из глубин планшет. Слушай! В контакте сегодня в новостях прочла: «Если вы не счастливы с тем, что имеете, вы не будете счастливы и со всем, чего вам не хватает!». Что скажешь?
Я счастлива
Угу, с такими-то глазами! Больными прям! Как у побитой собаки! разошлась Агнесса. Нет, если ты хочешь страдать, пожалуйста. Но ведь можно не страдать! Мудрецы, хрен их знает, кто, Ошо, что ли, сказали: «Если ты не можешь изменить ситуацию, измени своё отношение к ней!»