А я тебе помощника нашла для ремонта, хороший такой парень! И симпатичный!
Не нужны мне никакие помощники! возмутилась я и тут же выпучила глаза, потому что с таким трудом приклеенная полоса вздулась и начала отваливаться от стены. Я сглотнула: Или нужны
Нужен, конечно! воскликнула Агнесса. Кстати, он уже едет у тебе.
Ну зачем
Солнце моё! воскликнула Агнесса, и при её возгласе спрятавшееся за облако солнце выглянуло, словно она его позвала. Во-первых, я решила за тебя взяться. Утром ты мне совершенно не понравилась! А во-вторых, Славику нужно перевести какое-то письмо на английский. Ты же поможешь?
Как будто у меня есть выбор, вздохнула я.
Выбор всегда есть, хихикнула Агнесса.
Но твой неизвестный Славик ведь уже едет!
Он не неизвестный, а очень хороший. Чайные церемонии проводит, йогой занимается, а ты, конечно, можешь ему просто не открывать.
И умереть от неловкости под дверью, ещё тяжелее вздохнула я.
В дверь постучали звонка-то у меня до сих пор нет. Я отключила развесёлую доброжелательницу и пошла открывать.
Кажется, мир, начиная с царевича, Агнессы и собственного предательского пианино, решительно собирался довести меня до белого каления! А ведь до вчерашнего дня так всё хорошо было! Тихо! Хоть в гроб ложись и крышку изнутри гвоздиками забивай Но теперь даже солнце, заглядывающее в окна, сообщало: нет, мы от тебя не отстанем!
В последний момент я вспомнила о неприличности своей майки и натянула сверху старую рубашку. Снова почувствовала раздражение: а некоторым Жирафам даже на такую маечку наплевать! Почему-то было очень неприятно, что меня совершенно не воспринимают, как женщину, хотя я сама долго этого добивалась
Я открыла дверь и изумилась: передо мной стоял натуральный будда, только со светлыми, пшеничными почти кудрями, лучистыми глазами и добрым, загорелым лицом. Если бы Агнесса не сказала, что он занимается йогой, я бы и так догадалась у подобного рода парней, существующих в параллельной от меня реальности, всегда присутствует подчёркнуто незамутнённый взгляд, спортивная стройность, хвостик на затылке и деревянные браслетики на запястье где они только такие берут? Парень ясно улыбнулся мне и сказал:
Привет, ты Катя? Я от Агнессы. И шагнул в квартиру, будто я его приглашала.
Мой взгляд приклеился к жёлтым замшевым ботинкам, на которых обычным красным фломастером был выведен иероглиф.
Это Ом знак Бога пояснил блондин-будда и снова улыбнулся, как ясно солнышко.
Привет, ответила я, завязывая на узел концы клетчатой рубашки, понимая, что если её так и оставить, то шорт будет не видно вид не очень. И заметила ворчливо: Вроде бы не хорошо Бога на ботинках рисовать.
Если Бог всё и везде: в воздухе, в воде, земле и в живых существах, широко обвёл вокруг себя рукой парень, думаешь, его нет в моих ботинках? и, моментально разувшись, пошёл в комнату, как к себе домой.
Ещё один лозунг последних суток: здравствуй, бесцеремонность. Куда подевались интеллигентные, воспитанные люди? Вот сосед у меня с четвёртого этажа только и остался. Вежливо здоровается и проходит мимо. Чинно, спокойно. Не то, что эти все
Я, кстати, Слава. Говорят, тебе надо обои поклеить?
Интересная концепция, ответила я, торопясь за ним. А тебе, говорят, перевести что-то надо? Я, правда, о помощи не просила.
А зря, улыбнулся Слава и показал на обрушившиеся на пол плоды моих семи потов и половины дня, а потом заявил тоном тренера по саморазвитию: Уверен, что переводишь ты гораздо лучше!
Это меня окончательно вывело из себя.
С чего бы вам быть в этом уверенным?! вскипела я. И с чего такая фамильярность?! Мы не знакомы, а вы уже на «ты».
Уже познакомились. У тебя вид умный. Ответственный, как у отличницы. Вряд ли ты будешь работать где-то, если не уверена в том, что выполнишь всё на пятёрку, как ни в чём не бывало просиял Слава. А Агнесса сказала, что ты переводчик.
Мне стало неловко за собственный выпад. Я даже окинула себя взглядом: неужели отличницы выглядят вот так: в старых рубашках, завязанных узлом на животе, коротких шортах и с волосами дыбом, частично вымазанных в клею после того, как обоина мне на голову свалилась?
Слава тем временем расстегнул куртку. На красивой шее у него тоже были деревянные украшения, под курткой голубая футболка.
Ну что, приступим?
Это неловко, пробурчала я. Я вас не знаю, вы меня тоже. С чего бы вам мне помогать?
Будем считать это бартером, ответил незваный гость. А потом мне Агнесса столько про тебя рассказывала, что я тебя заочно знаю. Помочь хорошему человеку плюс в карму.
А плохому?
Два плюса, показал мне белоснежные зубы новоявленный будда. Влез на козлы, потрогал стену и спросил: А ты что, стены не грунтовала?
Нет.
Потому и отваливаются. И окна закрой. От сквозняка обои тоже отваливаются. Я сейчас сгоняю за второй кистью, стену промажем для начала, а ты пока чайник поставь, сказал Слава. Только не заваривай, чай у меня с собой. Хороший.
Так же мгновенно он обулся и открыл дверь.
А письмо? спросила я, сбитая с толку и вообще со всего активностью просветленного гостя.
Сначала обои, ответил он, выходя.
А потом Слава пришёл, вооружившись новой кистью, снял куртку и заварил как-то по-особенному пуэр. Достал из кармана две крошечные чашечки, мигом освоившись у меня на кухне, как у себя дома. Я вот так не умею. Это видимо талант такой!
Чай надо пить правильно, сказал Слава, разливая по чашечкам коричневую жидкость, чтобы пришло успокоение, насыщение вкусом и радость жизни.
Я вздохнула и стала учиться пить чай правильно, слушая вполуха, как красивый молодой человек с добрейшей улыбкой рассказывает о чайной традиции, Китае и философии. А мне то и дело приходил на ум киношный злодей царевич. И его руки горячие, и глаза с насмешкой, и бледное, но чертовски привлекательное лицо.
Ну почему я такая? Тут вроде бы такой молодой человек положительный рядом, внимание оказывает, помогать собрался, а мне ему хочется сказать: эй, хороший парень, отойди, пожалуйста, в сторонку, ты заслоняешь мне вон того беспардонного мерзавца!
Глава 8
Понедельник! Как много в этом слове для сердца русского срослось! Скрежет век, которые не хотят разлипаться. Ощущение старой тележки. Разговор с неорганическими существами: «ещё минуточку», говорим мы вопящему, дребезжащему, тренькающему будильнику, себе и подушке, веря, что её, одной-единственной хватит, чтобы пришло счастье выспавшегося человека и проснулись не только мы, но ещё и желание идти на работу. Баба-яга в зеркале ванной с «домом» на голове. Кофе, крепкий чай и мечта стать богатой только ради того, чтобы никуда в понедельник утром не вставать!
Именно так начинался для меня первый рабочий день недели, отягчённый трудами праведными в воскресенье мы со Славой доклеили обои. Почти. На последние две полосы не хватило клея. Зато я перевела письмо на английский для девушки Славика, поняв окончательно, что как женщина не интересую даже златокудрых будд, улыбчивых и добрых сердцем. Конечно, Слава мне был и не нужен, но я обиделась. Целых два дня, кидаясь на стены в обойном пылу, я размышляла о том, почему он мне не подходит, а когда выяснилось, что будда помогал мне без задней мысли, я три часа разочаровывалась в жизни.
Славик ушёл, пообещав заглянуть и оставив «хорошего чаю», а я, убрав последствия ремонта, уткнулась обиженно в ленту новостей в соцсети, как будто там можно было найти утешение и рецепт, после которого мужчины складывались бы за тобой паллетами, как шоколадки на дисплеях, а ты бы шла гордо, и тебе было бы всё равно.
«Никто мне не нужен, мне и так хорошо», пробурчала я и легла спать за полночь.
В шесть-тридцать утро за это отомстило: любой мужчина, увидев меня такую, точно сложился бы под плинтус, лишь бы я не заметила. Так что можно было идти гордо даже маньяк не нападёт
Гладить юбку и блузку было лень, потому я натянула на себя коричневую водолазку, которой сносу не было, мешковатые брюки «прощай, молодость» и завязала взрыв на голове в хвост. Но тут я увидела пакет для Маши с книжкой и коником и вспомнила, какая передачка может ждать на работе меня. При мысли о собственном бюстгальтере я покраснела и надела серёжки. Вспомнила сарказм царевича, поменяла штаны на более современные джинсы и полезла за косметичкой. Накрасила глаза и даже замазала круги под ними консилером. Удивительно, что он не засох. Смочила кудряшки, чтобы не торчали во все стороны, выбиваясь из хвоста, и провела розовым блеском по губам. Зомби в зеркале исчезло, уступив место утомлённой нарзаном девице с томным взглядом, неизвестно чем занимающейся прошлую ночь.
Уже лучше, сказала я девице в отражении и, яростно сжевав половину бублика, пошла на работу.
Утро красило нежным светом стены бетонного сооружения, окружённого кранами, котлованы и лужи, предлагая трудовому населению зарядку в виде бега по пересечённой местности. Затем я влилась в дружный поток таких же, как я, тружеников, предпочитающих почти эротичному единению полов в набитой маршрутке здоровую прогулку по свежему воздуху.
Подарочки, сложенные в зелёный непрозрачный (чтобы вопросов не задавали) пакет от «Беннетон», жгли мне руки: вдруг Жираф засмеёт, не примет или подумает чёрт знает что. Он ведь способен! Только его пошлый ум красавчика-мажора мог свести мой неловкий инцидент с крюком на потолке к танцам на пилоне. Извращенец!
Я вошла в родной офис, волнуясь так, словно не пять лет на одном месте сижу, а только на собеседование пришла. Всё вампир виноват!
Он пришёл к десяти, видимо выжидая, пока я поседею. Уверенный в себе, хорошо одетый, вальяжный. Барин. Сегодня даже с румянцем на щеках. При виде царевича у меня забилось сердце, а душа скользнула в пятки. Я проследила за тем, как он поднимается по своей лестнице «в небеса» и уткнулась в компьютер.
И на кой чёрт я купила эту книжку и кучерявого пони?! Дёрнуло же! Нет, ребёнок у него чудо, ангелочек и просто прелесть, но я-то не при чём! Ещё решит, что навязываюсь. Я тяжело вздохнула и засунула пакет подальше под стол.
Ты чего вся красными пятнами пошла? спросила Анечка. У тебя не аллергия случайно?
«Аллергия, на работу», подумала я, но вслух сказала: