Ты что?! Вика аж замерла на секунду от возмущения. Ни в коем случае! Вдруг кто-то отслеживает мои звонки? И тебе теперь нельзя у меня появляться. Не надо афишировать, что у нас общие дела. Вдруг кому-нибудь захочется выяснить, какие именно.
Чего это тебе у меня можно, а мне у тебя нет?! обиделась я, разливая кофе по чашкам. Можно подумать, этот кто-то не сможет проследить, куда ты поехала!
Я достаточно попетляла, чтоб избавиться от возможной слежки. А по поводу твоего приезда ко мне в дом лучше перестраховаться, назидательно проговорила Виктория, явно повторяя чью-то интонацию. Я вдруг поняла, что запрет на визиты в гости к подруге я поимела не без Жорикиного вмешательства.
Ну знаешь ли! моя вредность не могла не настоять на последнем слове. В случае экстренной необходимости мне придется проникать к тебе через вход со двора, минуя охранника и чужие взгляды.
Ну знаешь ли! моя вредность не могла не настоять на последнем слове. В случае экстренной необходимости мне придется проникать к тебе через вход со двора, минуя охранника и чужие взгляды.
У тебя нет ключа! презрительно скривила губы Виктория.
Тогда через чердак! молниеносно нашлась я.
Разве у меня есть чердак?! подруга очень удивилась.
Конечно есть, обрадовалась я своей мини-победе. Между твоим и соседним подъездом. Там, на самом верху, есть дверца в стене, она, по идее, должна вести на чердак. И в соседнем подъезде должна быть такая же. Чердак расположен между двумя подъездными куполами. Может, эти дверцы уже позакрывали, а чердак перестроили. Не знаю, как сейчас, но в позапрошлом веке все было точно так, как я рассказываю.
Жорик недоуменно почесал щетину на подбородке. Похоже, он понимал все услышанное буквально и прикидывал сейчас, сколько ж это мне должно быть лет.
Откуда такая осведомленность? настороженно спросил он. Ты давно там лазила в последний раз?
Я вздохнула с тоской, вспомнила об описанных Викторией заслугах бывшего опера и решила снизойти до объяснений.
Виктория живет не в обычном доме, а в архитектурном памятнике, принялась растолковывать я. Описания этого дома встречаются в исторической и художественной литературе. Я читала об этом чердаке в книгах.
Надо же! Виктория восхищенно вздохнула, хотя я миллион раз рассказывала при ней о знаменитости их с Дашкой дома. Перейдем к делу! скомандовала она и достала из сумочки телефон. Катя, переговоры с шантажистом будешь вести ты.
Она сказала это таким тоном, будто повышала меня по службе. Между тем, сообщая о согласии помочь ей в этом деле, я никогда не говорила о том, что смогу общаться с преступником.
Мне нельзя! Вика поймала мое настроение и принялась жаловаться: Вот-вот начинается активная предвыборная кампания. Я теперь у всех на виду! Если кто-то раскопает это дело, пусть со стороны все выглядит так, будто это у тебя проблемы с шантажистом, а я просто помогаю. А еще лучше так, будто я в этом деле вообще никак не фигурирую.
Подожди, я вдруг вспомнила о выбранной тактике поведения. Мы вроде договаривались решать проблемы по мере возникновения? Если вдруг преступник объявится, тогда и решим, кто и о чем будет с ним говорить.
Дело в том, что шантажист таки объявился! траурным шепотом проговорила она. Вот! она показала на экране телефона письмо. Текст и две фотографии.
Я долго рассматривала экран. Внимательно вглядывалась в невозмутимый профиль Виктории, держащейся за дверную ручку, стоя на крыльце клуба «Надежда». Не менее скрупулезно исследовала кадр, отражающий, как Виктория садится в желтое такси.
Подумаешь, прокомментировала я наконец, что тут компрометирующего? Во-первых, ездить в такси это совсем не преступление, а в «Надежду» ты могла заглянуть по ошибке, а вовсе не в поисках спасения от одиночества. Во-вторых, ты здесь очень хорошо получилась. Что плохого в этих снимках?
Присутствующие промолчали. Я перешла к письму и стала читать его вслух:
Это лишь несколько снимков. Начало волшебной истории. Мы оба знаем, что было дальше. Стоит ли присылать тебе остальные фотографии? Стоит ли сливать их в соцсети и показывать прессе? Особенно мне удались последние кадры. Те, что сделаны за городом. Я назвал тот цикл «Спящая красавица». Предложу нашим новостным порталам отличные заголовки: «Обнаженный политик!», «Силенская в постели с первым встречным!», «Виктория Силенская охотится на мужчин в клубах знакомств». Читатели будут в восторге! Не переживай потеряв доверие клиентов и избирателей, ты сможешь начать карьеру фотомодели. Даю время подумать. Скоро выйду на связь. За обещание уничтожить фото, никому их не показав и не оставив копий, прошу немного. Всего десять тысяч долларов.
Я перевела дыхание:
М-даУ нас странный шантажист.
Это еще почему? встрепенулась Виктория.
Пишет хорошо, сострил Жорик. Катерина знает, что такое нынче встречается редко
Да нет, принялась я объяснять, он дает нам время подумать. То есть рискует. Это же шанс оправиться от первого шока и собраться с мыслями, а заодно и вычислить, откуда отправляли письмо. Такое ощущение, что все это просто розыгрыш, на который можно не обращать внимания.
Нет такого ощущения, испортил мои попытки всех успокоить Жорик. Шантажисту пришлось изощряться, чтобы скрыть свою личность. Вычислить его по письму нереально только что заведенный ящик, хорошенько почищенная информация в данных файлов с фото. Обычный шутник так бы не утруждался. Кроме того, распечатку этих фото Силенской сегодня подбросили в письме. Точнее, в запечатанном конверте без надписи, который Виктория нашла у себя в комнате.
Нашла? зачарованно повторила я, хороня все свои надежды на спокойную жизнь. И как же это было?
Ужасно! ответила Виктория и принялась рассказывать: Я сегодня сказалась больной и на работу поехала только ближе к вечеру, и то всего на пару часов. Уехала где-то в четыре. Татьяна с Дашкой вернулись из бассейна в шесть. Представляешь, преступник проник в дом именно в эти два часа! Георгий считает, что это не случайно. В общем, я пришла домой в семь. Ну, дома, конечно, праздник когда б еще я так рано появилась! Тут Татьяна между делом сообщает, что конверт с туалетного столика она не трогала, зная мое трепетное отношение к бумагам. Я ей: «Какой конверт?» Она: «Ну как же Я думала, вы случайно забыли в спальне, но убирать к остальным бумагам не стала»
Я прикрыла глаза и, слушая Викину историю, явственно представляла, как все происходило на самом деле.
Вот Виктория в ужасе бросается в спальню, вскрывает конверт. Вот извлекает снимки, смертельно бледнеет, кидает гневные взгляды на присутствующих, быстро засовывает фотографии обратно в конверт. Бессильно опускается в кресло. Татьяна всплескивает руками и с криком бросается к графину с водой. Виктория резко взмахивает кистью руки в знак протеста, приказывает оставить ее одну, выдворяет всех из спальни. Татьяна, уверенная, что письмо пришло от обманувшего Вику любовника, принимается обеспокоенно вздыхать и, тихо причитая неразборчивое: «Эх, доведут дела сердешные! Разве можно без мужа в таком-то возрасте! Эх» удаляется готовить ужин. Дашка садится на пол прямо под дверью спальни и напряженно вслушивается в тяжелые шаги матери. «У нее слабая нервная организация, оправдывает сама себя Даша, я обязана ее оберегать! А чтоб оберегать надо знать, что в письме!» Дарья очень надеется, что мать станет звонить кому-то и расскажет вслух, что ее так обеспокоило. Но этого не происходит.
Первым делом Виктория отмечает про себя, что домработница воспитана хорошо и наверняка действительно не трогала письма. А вот Дарья воспитана плохо Но Дашка не сумела бы так аккуратно заклеить конверт. Виктория вспоминает хищный взгляд дочери, впившийся в конверт. Если бы Дарья знала, что там, смотрела бы демонстративно равнодушно. Значит, никто из домашних не в курсе. Это радует. Вика смотрит на фото, перечитывает письмо, обнаруженное в почте несколько ранее, старается мыслить конструктивно. Гневные расспросы домашних ни к чему не приводят.
Как?! Вика уже не может сдерживать ярость и кричит: Как это здесь оказалось?!
Ей-богу, не знаю, чуть не плачет Татьяна. Мы пришли с плавания. Дверь была закрыта, как обычно. Все как обычно Я, как положено, стала прибирать. Смотрю конверт. Я его не трогала. Ей-богу, не знаю.
Но не могло же оно само сюда попасть?! продолжает кричать Виктория. Когда я уходила, его не было!
Точно, не было, мелко потряхивая головой, подтверждает Татьяна, которая, перед тем как пойти встречать дите из школы, вытирала пыль с туалетного столика хозяйки.
Домработница обладала патологической страстью к порядку. Если какой-то предмет на полках шкафа или на столе оказывался на пару сантиметров сдвинут со своего привычного места, Татьяна чувствовала себя профессионально непригодной и очень беспокоилась. Не заметить письма, вытирая пыль со столика, она просто не могла.
Боже! начинает метаться по квартире Виктория, заламывая руки и закатывая глаза. Ей нужно выкричаться, чтобы прийти в боеспособное состояние. В принципе, она ожидала появления шантажиста, но не так скоро и не в такой форме. Ведь это значит, что кто-то проник в дом?!
Ничего не пропало! пытается утешить хозяйку Татьяна. Она, слегка пригнув голову, семенит следом за Викторией и норовит всучить ей стакан воды и таблетку валерьянки. Ничего не взяли!
Окно! вдруг заявляет Дашка, наблюдавшая со стороны мельтешню взрослых. В маминой спальне было приоткрыто окно!
Женщины снова бросаются в спальню. Как можно попасть через окно на третий этаж четырехэтажного особняка, ни Виктория, ни Татьяна определить не могут. Даже если предположить, что преступник добрался до наружного подоконника Викиной спальни, совершенно непонятно, каким образом он мог проникнуть внутрь. Нужно быть очень высоким и непомерно худым, чтобы ухитриться пролезть. Дарьин вариант не принимается, но и не отвергается до конца. Даша довольна.
Мне надо позвонить! страшным голосом изрекает Виктория и опять выгоняет всех из спальни.
Мне надо позвонить! страшным голосом изрекает Виктория и опять выгоняет всех из спальни.
Конечно же, посвящая меня в свои тайны, Вика и не надеялась обрести в лице Катерины Кроль надежного защитника. Здесь, на Викин взгляд, нужен был профессионал совсем другого профиля. Просто, раз уж я оказалась невольным свидетелем ее, Викиного, позора, то нужно было использовать это с толком: Силенской хотелось выговориться, посоветоваться. Но, стоило делу принять серьезный оборот, Вика тут же забыла о существовании такого ничтожества, как Катя Кроль. Как только Виктория получила письмо от шантажиста, она вспомнила об одном очень полезном человеке о Георгии Собаневском. Этому человеку доверилась свекровь Силенской, которая, по большому счету, не доверяла никому. Более того, свекровь, слывшая жуткой скрягой, наняла Георгия для выполнения неких скользких поручений. Значит, к услугам этого Собаневского можно было прибегнуть, не страшась ввести себя в солидные растраты. Вика видела Георгия Собаневского два раза в жизни, оба раза дома у Силенских-старших. Свекровь чуть ли не силой заставила Викторию записать координаты «очень талантливого частного детектива». Теперь, когда шантажист не только доказал серьезность своих намерений, но и указал на свои возможности, необходимость привлекать Георгия стала очевидной.