Я в ходе экспедиции через всю Россию писал материал о Череповце. Ужасный воздух, просто физически нечем дышать. Это и описал. И впервые встретился с тем, что до десятка писем получил от людей, которые резко возражали против этого. «Да что ты такое говоришь?! Все у нас нормально!» Я, честно, в шоке был от такой реакции: как такое можно не замечать и считать нормой? А потом вдумался, обсудил с другими людьми. И стал понимать, почему так происходит. Не видели люди в своей жизни ничего другого, вот и считают нормой. Работают каждый день, потом заботы по дому да по хозяйству. И задуматься о чем-то некогда. Да и знания специальные часто нужны для понимания.
Мне, уже в Кузбассе, помог это понять разговор с одним врачом. Доктор, с опытом, в возрасте уже. Говорит следующее.
А люди не понимают, что из-за производства болеют. Не верят даже, когда им об этом говоришь. Это я медкарты перед собой вижу каждый день. Уже сказать могу, что если вот такая конкретно форма онкологии, то, значит, работает или работал на конкретном производстве. Иногда даже конкретный цех сказать могу.
А Вы, спрашиваю, Почему не уедете? Если это знаете, понимаете риски?
Квартира тут, отвечает, Да и супруга не хочет. Я ей предлагал несколько раз, но она против. У нас жилье здесь дешевое. Если продать, на эти деньги потом ничего не купишь. И работу еще на новом месте искать нужно.
Тут уже я снова ничего не понимаю: если сам осознаешь опасность, почему ничего не меняешь? А здоровье ты себе, что, купишь? Лень шевелиться? Или подсознательная тяга к медленному и мучительному самоубийству?
И так везде! Во многих местах видел своими глазами. Похожие мысли слышал от разных людей. И годами так люди живут, ничего не изменяя. Приведу пример еще один. Красноярск. Промышленные гиганты еще со времен СССР. Из письма писателя Виктора Астафьева председателю крайисполкома тогдашнего, советского, Виктору Плисову: «В Красноярске творится преступление, ставшее для всех привычным, это когда на рассвете, часов в пять, химические и прочие предприятия, содержащие вредные газы и примеси, незаметно выпускают их наружу. Не знаю, как в крайисполкоме и окрестностях, но в Академгородке, когда дует низовка, газы эти и запах смесей химического свойства ощутимо слышны. Что же делается в тех домах и районах, которые расположены возле этих предприятий?!»
1987 год!
Прошло 32 года!!!
Люди, нельзя бесконечно молчать! Добровольно ни власти, ни «хозяева жизни», получающие прибыль с предприятий, на которых вы работаете, ничего делать не станут! Они повышают нормы ПДК. Препятствуют общественному контролю за выбросами. Уклоняются от установки датчиков загрязнения. И стравливают разные группы населения между собой.
Не ведитесь на провокации! И применяйте термины правильно, не давайте себя путать!
«Экоактивисты» это те люди, которые защищают и ваши интересы. Даже если вы этого не понимаете. Или, как страус, «прячете голову в песок» и не хотите задумываться о реальных проблемах!
А «экофашисты» и «экотеррористы» это хозяева Корпораций, загрязняющие среду обитания ради прибыли.
ГЛАВА 45. РАЗМЫШЛЕНИЯ О СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ
Я то, что я ем на сколько процентов тогда я уже гербицид?
В экспедиции, особенно на Дальнем Востоке, я столкнулся с сельскохозяйственным производством. Вообще, столкнулся с множеством тем, к которым не подходил раньше. Мусорки и свалки те же: бр-р, гадость! Начал «знакомство» со свалок в лесах наших, с размещением полигонов ТБО в Русской Тайге. Постепенно познакомился с «мусорной реформой», интересами «Большого Бизнеса» в ней. И, при подробном разборе, многое оказывается не тем, чем кажется сначала. «Большой Бизнес» это не «бизнес» в смысле «дело». Большая гадость, если прямо говорить: монополия, обеспеченная властью. На технологиях устаревших, не соответствующих реальности и вызовам будущего. Инновационность она имитация одна. Дальше, бытовой мусор, то, что мы видим, и то, что вызывает хоть какие-то протесты общества, так это же надводная часть айсберга! Гораздо больше промышленных отходов. И они еще опасней, а о них люди в целом и не информированы. Меняются ведомственные регламенты по ним, предельно допустимые концентрации в природной среде увеличиваются, и все дела. А широкая публика и знать про это не знает! Вообще!
ГЛАВА 45. РАЗМЫШЛЕНИЯ О СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ
Я то, что я ем на сколько процентов тогда я уже гербицид?
В экспедиции, особенно на Дальнем Востоке, я столкнулся с сельскохозяйственным производством. Вообще, столкнулся с множеством тем, к которым не подходил раньше. Мусорки и свалки те же: бр-р, гадость! Начал «знакомство» со свалок в лесах наших, с размещением полигонов ТБО в Русской Тайге. Постепенно познакомился с «мусорной реформой», интересами «Большого Бизнеса» в ней. И, при подробном разборе, многое оказывается не тем, чем кажется сначала. «Большой Бизнес» это не «бизнес» в смысле «дело». Большая гадость, если прямо говорить: монополия, обеспеченная властью. На технологиях устаревших, не соответствующих реальности и вызовам будущего. Инновационность она имитация одна. Дальше, бытовой мусор, то, что мы видим, и то, что вызывает хоть какие-то протесты общества, так это же надводная часть айсберга! Гораздо больше промышленных отходов. И они еще опасней, а о них люди в целом и не информированы. Меняются ведомственные регламенты по ним, предельно допустимые концентрации в природной среде увеличиваются, и все дела. А широкая публика и знать про это не знает! Вообще!
И вопрос общий для всего: те же проблемы, что я видел и прочувствовал в Русской Тайге. Власть монополий, капиталов, помноженная на легитимную государственную власть. А обычный, простой человек отстранен даже от понимания проблем. Во всех сферах жизни индустриальный, промышленный подход. Владелец виртуальной, умозрительной сущности денег отделен от земли, от ресурсов, от людей. Часто он вообще из другой страны, транснациональная компания или офшор на Багамах. И все сверхдоходы получаются только за счет тотального уничтожения Русской Тайги, земли и человека, на ней живущего. Раковая опухоль прямо какая-то на теле общества!
Сельское хозяйство в основе своей это не «хозяйство», а все та же промышленность. Сельскохозяйственное производство. Столкнулся я с ним плотно впервые. Пригласили, показали, как и на чем все выращивается. Раньше я небольшие личные хозяйства у людей видел. А это принципиально другое! Вообще не то! И из того, чем мы питаемся, что можем купить в магазине подавляющее большинство промышленное. Заведомо больше 90% промышленное производство.
Вот и думаю теперь. Как-то аппетит пропадает, когда посмотришь, как производилось то, что называется «продуктами питания». Я уже раньше встречался с дарами Русской Тайги. Многих знаю, кто занимается заготовкой грибов, ягод или трав. Даже рынок такой продукции есть. У нас в стране небольшой. В экспедиции и с этим столкнулся опять плотно. Знаете, что говорят? Объем заготовки, спрос растут. Только еще быстрее растет спрос за рубежом, и цены выше. Выгоднее продавать в тот же Китай, в Японию. Многие просто перестают работать на внутренний рынок внутри России. И даже такие дары Русской Тайги утекают из страны. Такая экономическая ситуация. Грызня недавняя между Минприроды и Минсельхозом по поводу того, кто будет сидеть на этом потоке дикоросов так же и проходила под крики именно про «экспортный потенциал». Наш внутренний рынок и не интересует никого.
Я сейчас делюсь с читателем своими размышлениями. Своим «шкурным» интересом. Раньше это всплывало: попробуешь у кого-нибудь в гостях, в дальней деревеньке хлебушка домашнего. Хочется еще! Только бы его и ел! Потом забывается. Опять магазин обычный, и возвращаешься к привычному. А сейчас посмотрел, как это делается на промышленной основе. И задумываюсь о кардинальном, долговременном решении. Как сделать так, чтобы ЭТИМ не питаться? У нас и бренды появились «эко» и «органик», и целые магазины под такими брендами. Только доверия у меня и к ним теперь нет. Посмотрел ферму молочную. Продажи как раз «эко», под заказ сети торговой. Содержание стойловое. Гормоны, стимуляторы, антибиотики «в профилактических целях» все в наличии. Сено, силос, комбикорма с обычных полей, весь тот же набор. Разговаривал как раз с ветеринаром. Он и пригласил, и показал все. И понимает все прекрасно! А что сделаешь, такова система, говорит. Иначе выход молока будет меньше, не будет доходов. «Эко» чисто для рекламы, получается?! И это система. Я видел случай один, но предположил бы, что в сходной ситуации все.
Есть небольшая часть мелких хозяйств, кто смотрит в сторону действительно чистых продуктов. Это люди, им же элементарно для себя самого хотелось бы нормальной еды! Но не все могут это организовать. Не осиливают сбыт: такая продукция получается дороже. Того же молока будет меньше, расходы на содержание, наоборот, вырастут. Я тут встретил интересный материал. Белоруссия. Но все тоже, человек говорит точно то, что мне говорили люди в Сибири и на Дальнем Востоке. Я процитирую интервью, чтобы вы могли услышать мнение человека, который полностью «в теме». Изнутри, так сказать, а не мой пересказ.
Говорит собственница фермерского хозяйства «СидСад» Елена Сидорова, деревня Дашки Минского района Беларуси.
« Что же касается органического производства, то сначала мы все сделали так, как говорит наука: по книжкам, пособиям для агрономов. Когда мы только сюда попали, то землю зачищали глифосатом. Я сама уважаю химию, как науку, и прекрасно понимаю, что из чего состоит. Но когда мы стали жить в центре своей земли, стало ясно, что использование химикатов невозможно. Мы видели, как происходит обработка, чувствовали все запахи, замечали, насколько безжизненной становится земля. Становилось страшно, когда после обработки какое-то облако уходило на лес, и потом на листьях деревьев отчетливо проглядывался ожог. Мы прочувствовали на себе всю вредность того, о чем не принято говорить.
Это как игра у агронома: справится он с поставленной задачей или нет. Дальше логика работает на расстоянии не более двух шагов. Например, есть сорняки, и этот вопрос нужно решать. Или у растений есть какое-то заболевание, и с ним нужно справиться. И все, дальше область задач ничего не затрагивает. Но мы, после того, как поместили свою жизнь в центр хозяйства, расширили свою область задач до максимальных масштабов. Нам нужно было организовать свою среду обитания. И оказалось, что жизнь среди химических полей очень неуютная и влечет за собой очень большие риски для здоровья.