Кот вольготно расположился поверх заправленного одеяла и даже ухом не повел на присутствие гостей. Он уже видел их и понял, что бояться ничего не нужно.
Боря, я тебя умоляю, пойдем отсюда!
Вера едва не плакала. Она не хотела находиться в этом месте больше ни минуты, а Кудинов как будто специально ее злил. Он заглянул в тумбочку, которая оказалась пустой. После встал на колени и пошарил под кроватями, откуда вылез обвешанный серой пылью и паутиной.
Да что ты там ползаешь?! Прекрати меня изводить!
Не шуми, Вер. Голос Борьки сделался холодным, будто чужим. Мы уйдем, как только я удовлетворю свое любопытство.
Он почти грубо отстранил ее и вышел. И теперь, судя по последовавшим звукам открывающихся и закрывающихся дверей, обходил все номера по очереди.
Она стояла одна посреди тесной комнатенки и не понимала, как быть дальше. Если постель расстелена и здесь кто-то был совсем недавно, значит, этот кто-то все еще может находиться внутри здания. И что страшнее, он может быть не один. Да и что она сможет сделать, если неизвестным окажется сильный мужчина? Борька, конечно, поможет, но он далеко не Геракл. К тому же ведет себя странно, будто в самом деле надышался невидимой дрянью, витающей в воздухе.
Чего застыла? Она вздрогнула и обернулась. Борька теперь смотрел на нее так же, как утром на поляне, заискивающе и будто снизу-вверх, в общем, как обычно. Нет никого. Скорее всего, и правда бомж забрался, но уже ушел. Пойдем, водитель небось уже устал нас ждать.
Чего застыла? Она вздрогнула и обернулась. Борька теперь смотрел на нее так же, как утром на поляне, заискивающе и будто снизу-вверх, в общем, как обычно. Нет никого. Скорее всего, и правда бомж забрался, но уже ушел. Пойдем, водитель небось уже устал нас ждать.
Борь, а что сейчас было?
Когда? Он протиснулся мимо Веры и подхватил кота, который издал короткий «мяв» и удобно устроился на новом месте.
Ты на меня огрызнулся.
Не выдумывай, мать. Кажется, он удивился ее словам. Если и прикрикнул, то любя. Пошли.
Он шел впереди, Вера видела только его спину, но почему-то ей казалось, что на лице Борьки застыла гримаса злобы и даже ненависти. Это место не понравилось ей с самого начала. Странно, что именно здесь решили построить пансионат. Вряд ли люди были в нем счастливы. И каждая минута пребывания здесь только упрочняла такое убеждение.
Они не дошли до машины всего-ничего, когда Вера спросила:
Борь, а что мы вообще здесь делаем?
В смысле? от неожиданности он даже остановился, и она едва не впечаталась в его спину. Шоу снимаем.
Я не об этом. Как мы оказались здесь? Кто придумал тот прямой эфир и сюжет с кроссовкой? Тебе не кажется все происходящее странным?
Почему мне оно должно казаться странным? ответ его был поспешным, из чего Вера сделала определенные выводы. Он явно что-то знал, но не желал говорить.
Это из-за Воронова?
Да чего ты ко мне прицепилась? Боря развернулся и впился в нее колючим взглядом. Канал решил снять сюжет, продолжение которого уходит сюда. Почему некоторые люди думают, что весь мир вращается вокруг них? Воронов то, Воронов се! Неужели ничего не может произойти без его участия? Ботинок прислали по почте, анонимно. Историю описали в письме. Больше я ничего не знаю! Если он от Воронова, то его блеяние на съемках выглядело убого.
Извини, тихо попросила Вера.
Нет, ты меня прости. Сам не знаю, чего взъелся. Просто вдруг какая-то злоба внутри проснулась. Не на тебя, а вообще. Ай! Зараза!
Кот, который все время смирно сидел на руках, вдруг вырвался и спрыгнул на землю. Хвост его мотался из стороны в сторону, зеленые глаза залили чернотой расширившиеся зрачки.
Чего это с ним? Кудинов сделал шаг. Кот, разгадав его маневр, сорвался с места, и побежал обратно к заброшенному зданию.
По всей видимости, его ждет хозяин. Веру снова колотил озноб. Скорее бы добраться до машины. Не хватало ей еще заболеть в разгар лета. Она не стала говорить Боре, что увидела в номере пожарную лестницу прямо под окном. Тот, кто находился там одновременно с ними, сбежал по ней. С одной стороны, это радовало. Выходит, человек, а Вера очень старалась убедить себя, что там был именно живой человек, сам испугался непрошеных гостей. С другой сам факт того, что он прятался, наводит на определенные размышления.
Ну и хрен с ним! Боря потер оцарапанную руку. Все равно сюда возвращаться. Толпой оно как-то веселее.
У Веры не нашлось сил спорить. Но если бы в тот момент она или ее спутник обернулись, они бы увидели в одном из окон темный силуэт, который пристально за ними наблюдал.
Марк не находил себе места. Вера уехала с Кудиновым, который не вызывал в нем ничего, кроме раздражения, что, кстати, было взаимно. Воронов видел, как перекашивает лицо оператора, стоит им оказаться в поле зрения друг друга. Если бы не уверенность в том, что никогда ранее они не встречались, можно было подумать, будто Борис его люто ненавидит. Реальная же причина, скорее всего, на поверхности. Не нужно быть ясновидящим, чтобы понимать его отношение к Вере. Мужик совершенно точно влюблен и в каждом, кто приближается к объекту его обожания, видит соперника. А с Марком Вера работает, что подразумевает тесное общение. Если бы он только знал, что сводится оно к переписке в электронной почте и редкими смс-сообщениями, наверное, ревновал куда меньше.
Время шло, а машина все не возвращалась. Народ не знал, куда деться от безделья. Придумывались дурацкие игры, в которые никто не хотел играть; кто-то достал книги и читал, сидя под навесами; и только ведущая шоу не выпускала из рук свой смартфон. Вспомнилась черная машина и грубый голос, обладателя которого он так ни разу и не увидел. Неужели у них все возобновилось и именно из-за отсутствия связи с «котиком» Диана так разнервничалась. Да и с чего он решил, что пара рассталась? Машина перестала приезжать? И что? Может на такси девушке добираться удобнее?
И вообще, не его это дело.
За размышлениями он едва не пропустил момент появления на поляне Веры. Она почти сразу кинулась к Игнату Сергеевичу, где стала что-то объяснять, возбужденно жестикулируя. Оператор курил в стороне с водителем. О чем они говорили, не понять. В отличии от Веры лица их оставались спокойными. С таким выражением можно обсуждать погоду или смену политического строя в стране третьего мира.
А вот Игнат Сергеевич явно разнервничался. Рука с платком работала подобно дворникам на автомобильном стекле. Ему точно не понравились принесенные вести. Он пожимал плечами, оглядывался по сторонам и, если замечал, что кто-то смотрит в его сторону, заискивающе улыбался и кивал.
Тот еще жук.
Ночью Марк видел, как Игнат Сергеевич, стараясь не шуметь, вышел из машины, где остался на ночлег, и отправился в сторону русла. Воронову не спалось, и он решил проследить за мужчиной. Если тот просто отправился по нужде, можно будет незаметно развернуться и улизнуть. Но привезенные туалетные кабинки остались позади, а приземистая фигура уже спустилась по пологому берегу и не оглядываясь проследовала прямиком к подъему на противоположный берег. Периодически в темноте вспыхивал огонек, Игнат Сергеевич активировал экран телефона, не решаясь включить фонарик, пока не вскарабкался по склону и не замер возле обгоревшего дерева.
Дальнейшая слежка могла выдать Марка. Темень стояла такая, что казалось, на небе разом погасли все звезды, и шел он почти на ощупь, ориентируясь исключительно по светлячку-экрану. И все же, если бы он по примеру Игната Сергеевича перешел русло, дальше уже некуда было бы спрятаться, и даже темнота не могла послужить надежным укрытием.
Конечно, у каждого человека есть свои тайны. и пока они не мешают жить другим, лезть в них не стоит. Но дело было как раз в том, что Марк не знал, опасна ли ночная вылазка улыбчивого и показательно доброжелательного товарища.
Вот и выходило, что, с одной стороны, он лез не в свое дело, а с другой выстраивалась потенциально опасная ситуация. Что, если тот, кто обещал обеспечивать комфорт и безопасность, сам решил сбежать? Хотя в способностях Игната Сергеевича лично Марк сомневался. Да и откуда он вообще появился? Никогда до вчерашнего дня никто его не видел и ничего о нем не знал.
Огонек перестал появляться. Не понятно, ушел ли мужчина дальше или просто затаился, почувствовав слежку. И когда он уже решил повернуть обратно, до слуха донесся тихий голос:
Связь плохая, и я не могу долго говорить. Нет, ничего не отменяется. Как и договаривались. Алло! Алло! Да черт побери!
Голос начал отдаляться, пока не стал настолько тихим, что разобрать хоть слово не получалось. Марк сжал кулаки, обругав себя за то, что не пошел дальше. Конечно, он не в шпионском фильме, и звонок мог носить личный характер. Вот только зачем для личного разговора дожидаться ночи и уходить тогда, когда никто тебя не заметит? Ну или почти никто.
Постояв еще несколько минут, Воронов понял, больше ему ничего не узнать. Пришлось возвращаться и делать вид, что ничего не произошло.
Как ни странно, он заснул, едва достигнув подушки. Тот факт, что спать приходилось на надувном матрасе, который под его весом проминался почти до земли, не стал для Марка определяющим в эту ночь. Он слишком устал, чтобы заботиться о комфорте.
И вот теперь Вера разговаривала с Игнатом Сергеевичем, даже не подозревая, что у него есть тайны ото всех остальных.
Сам себя Марк ощущал тигром, запертым в клетке, снаружи которой расхаживал дрессировщик с огромным куском мяса. Хотелось наброситься на него и разорвать за то, что дразнит хищника. Почему-то ночную отлучку Воронов всецело воспринял на свой счет. И причина предчувствия стала понятна уже на следующий день, когда к ним присоединился еще один человек.
Весть о заброшенном пансионате вызвала живую реакцию. Примерно половина из всей съемочной группы высказалась за то, что вполне можно расположиться в пустых номерах, и не видели ничего страшного в таком решении.
Оставшиеся либо сомневались, либо были категорически против подобного экстрима. Больше всех возмущался тот шутник, который хотел все время быть в центре внимания. Марк узнал его имя Сергей Кесарь.
Фамилия, скорее всего, псевдоним, а выступал он в амплуа некроманта, таскал с собой клок чьих-то волос и оплывшую черную свечу, но никогда не зажигал ее, уверяя, что она отлита из сала покойника. Так себе легенда, но она вполне отвечала ожиданиям, привлекая определенный контингент. К тому же мужик уверенно держался в кадре и все время лез в поле зрения операторов.