У него был такой озабоченный вид, что я даже ответила:
Нет, нет, все хорошо! мы переместились к стойке, где ждали наш кофе. Все кончилось просто сказочно! Типография обещала уже завтра допечатать партию, а контрагент согласился перенести сроки курьерской доставки, что вообще фантастика, самое горячее же время! Так что послезавтра он развезет подарки, и можно будет выдохнуть и открыть шампанское.
От воспоминаний, как хорошо и ладно все вышло, у меня снова поднялось настроение. Вот бы все остальные проблемы решались так же!
Отлично, а то я себя корил не сказал бы, вы бы, может, и не заметили, а адресаты не заметили бы тем более. Кто их рассматривает, эти открытки, главное халява!
Точь в точь мои мысли! рассмеялась я.
Как-то незаметно оказалось так, что я подождала, когда ему тоже приготовят кофе, и мы вместе отошли от стойки. Я вернулась за свой столик, Константин сел рядом, и я не стала возражать.
Он больше не флиртовал, говорили про работу, так что все было прилично.
Я чувствовала себя нормальной. Сидеть болтать с красивым мужчиной было приятно, даже зная, у нас с ним никогда ничего не будет. Но мне надоело ходить в кафе и в кино одной не с кем обсудить фильм, не с кем поболтать о ерунде. Просто поесть я могу и дома. И там же посмотреть кино даже дешевле получится.
А если никуда не выбираться, то совсем грустно. Запереть себя в четырех стенах и ходить только на работу да на кладбище, как Олег и сказал
Так что мне было хорошо и тепло от мерцания новогодних огоньков, от горячего ароматного кофе, сияющих глаз Константина и легкомысленной болтовни с ним обо всем подряд: сериалах, модных книгах, дурацкой модерновой елке, установленной перед кофейней, слишком теплой зиме. Мы даже немного поспорили о правильном оливье его бабушка никогда не клала морковку, зато добавляла яблоко. Я возражала, что это неправильно и попирание устоев священного новогоднего салата, он утверждал, что главное свойство оливье «как в детстве», так что каноны соблюдены.
Давно я так много не смеялась, даже жаль, что все-таки пришлось вернуться в офис.
И никакого флирта, так что Денису и рассказать было не о чем.
Глава 12 Холодное утро
Но Денис догадался сам.
Он снова пришел уже этой ночью к Новому Году он снился все чаще, боясь оставлять меня одну в те дни, когда мы были ближе всего.
Лежал напротив меня на кровати и вел пальцами по лицу, но в глазах был лед.
Раньше тебе нравились блондины спокойно, почти равнодушно сказал он. Почему вдруг брюнет?
Мне всегда нравились рыжие, я же тебе говорила, я потянулась взлохматить его волосы, но он отстранился, словно наказывая за что-то.
Хотя я, конечно, знала за что.
За те полчаса или час, что я провела без единой мысли о нем. За беззаботный смех не с ним.
Я понимаю тебя, малыш Тебе одиноко не только ночью, когда я тут, но и днем. Мне так жаль, что я не могу пойти со своей девочкой прогуляться по зимним улицам, полюбоваться на украшенные балконы и окна, слепить снеговика
Он говорил вроде бы правильные нежные слова, но таким равнодушным, почти злым тоном, что вместо слез умиления и любви они вызывали ледяные мурашки.
Холодок крался по позвоночнику жутковатый, словно колодезная стылость в жаркий августовский день.
Я так рада, что могу быть с тобой хотя бы во сне, любовь моя, ответила я как всегда, но впервые в моих словах не было отчаянной надежды и веры.
Безмерной благодарности судьбе за эти сны.
Сжимающей сердце боли от того, что несмотря на это, мне все равно их мало.
Я произносила правильные слова только для Дениса, чтобы убедить его, что все как всегда.
Ведь все было как всегда.
Тогда иди ко мне, сказал он, откидывая мое одеяло. Но в прозрачных голубых глазах не таял лед, и в голосе было что-то чужое.
Тогда иди ко мне, сказал он, откидывая мое одеяло. Но в прозрачных голубых глазах не таял лед, и в голосе было что-то чужое.
Пальцы, которыми он ласкал мою шею, тоже были ледяными.
Я сжала зубы, когда он дотронулся ими до груди и вскрикнула, когда они коснулись теплого живота.
Но Денис словно не замечал, что все это были признаки не страсти, а скорее страха.
Динь прошептала я в холодное гладкое плечо, когда он накрыл меня своим телом. Но ответа не получила. Он двигался механически, как заводная кукла, вперед-назад, и когда я пыталась двинуться в сторону жесткой рукой возвращал на место и продолжал, продолжал, продолжал, глядя пустыми глазами мимо меня.
Когда он закончил, я только дрожала, уже не думая ни о каком удовольствии. Отодвинулась подальше, а потом и вовсе вскочила и, пробормотав «Водички попью». Убежала на кухню и стояла там, обхватив себя руками и смотрела на темные окна дома напротив.
Ждала.
Я не знала, как проснуться.
Мне никогда раньше не надо было, я вечно, словно Джульетта, проклинала слишком быстро явившийся рассвет.
Сегодня я хотела, чтобы все это побыстрее закончилось.
Но в глубине квартиры раздались тяжелые шаги он шел сюда.
Я прикрыла глаза, напоминая себе, что это мой любимый Динька. Мое рыжее счастье, по которому я все еще отчаянно скучаю и отдала бы все на свете, лишь бы он был жив.
И только тогда проснулась.
В своей постели, на мокрых от пота простынях только на этот раз это была испарина от кошмаров, а не жар страсти.
Села, тяжело дыша, сбила с себя одеяло. Потом и вовсе вскочила и убежала на кухню, где уже наяву налила себе воды и встала у темного окна, отражавшего бледную голую девушку со встрепанными волосами.
Динь всхлипнула я. Динь За что?
На часах было пять утра, но спать я больше не легла.
Глава 13 Кино
Открытки допечатали только к вечеру. Мой рабочий день давно закончился, но я, разумеется, даже не вякнула. Тщательно проверила каждую букву в новой партии и снова скрылась в переговорке.
На этот раз, правда, не уходя в изгнание офисной парией, а для того, чтобы спрятать от дорогих коллег свои сокровища. Коробки, пакеты и корзины подарки клиентам пахли шоколадом, копченостями, мандаринами и свежей полиграфией. Настоящим новогодним запахом для рекламщика. В былые времена защищать от набегов россыпи шоколадных конфет и экзотических фруктов приходилось буквально вставая грудью в дверях и обещая по-честному поделить остатки.
Сегодня меня беспокоить стеснялись. Все-таки немного совести у народа оставалось.
Но не у Ванечки.
Ванечка сегодня дежурил, и Артур разрешил привлечь его к вырезанию чертовых открыток. Но после того, как я застала его с честными глазами жующим питахайю из набора экзотических фруктов, предназначенного директору автосервиса, выгнала и Ванечку.
Она была какая-то потемневшая! оправдывался он, хищно следя за тем, куда я понесла россыпь разноцветных конфет «Линдт». Вот так отойдешь в туалет, они тоже «потемнеют» и «помнутся».
Обрезала я открытки, совершенно никуда не торопясь, несмотря на позднее время. Заехать за готовыми наборами подарков обещали все равно не раньше одиннадцати, и Артур не меньше пятнадцати раз повторил, что это ОЧЕНЬ большое одолжение и только потому, что начальник курьерской компании его старый друг и чуть ли не лично будет это все развозить.
Дома делать было все равно нечего. Поужинать и спать?
Есть совершенно не хотелось. Да и спать тоже.
Если честно, спать я даже немного боялась.
Конечно, Динька никогда не причинит мне вреда. И скорее всего, вчера дело было не в нем, а в моем чувстве вины, которое отравляло драгоценные минуты свиданий с мужем.
Но пока нет, не хотелось.
Провозилась все равно дольше, чем собиралась, поэтому когда на входе в офис послышались голоса, попыталась ускориться, резанула криво, попала по пальцу и залила пару открыток, стол и себя кровищей.
В общем, когда Костя зашел в переговорку, он очень удивился. Даже больше меня.
Это какие-то кровавые языческие ритуалы по случаю наступления нового года? тонкие черные брови взметнулись вверх. Привет, кстати.
Он кивнул мне и крикнул в глубину офиса:
У вас аптечка есть?
Там только нашатырь! откликнулся Ванечка.
Ну молодцы
Все нормально, я засунула порезанный палец в рот. Уже прошло. Только я не закончила.
Все нормально, я засунула порезанный палец в рот. Уже прошло. Только я не закончила.
Что там нужно? Костя подошел к столу и сначала внимательно посмотрел на палец я продемонстрировала, что он в порядке, а потом переворошил открытки. Давай помогу.
Он взял ножницы, отложил испорченные открытки, посмотрел на остальные и довольно ловко куда ловчее меня! принялся их обрезать.
Ой, запоздало сообразила я. Так это ты друг Артура, который согласился помочь со срочной доставкой?
Костя криво усмехнулся и развел руками в одной открытка, в другой ножницы:
Так совпало!
И вообще никак не связано с тем, что ты чувствовал себя виноватым из-за замеченного косяка? подозрительно спросила я.
Вообще нет, с невинным видом отозвался Костя. Просто, ты понимаешь, сердце у меня доброе. И в Деда Мороза верю. И в новогодние чудеса. Которые мы делаем своими руками.
То, с чем я возилась час, он закончил минут за десять, отстранил меня и сам собрал по спискам подарочные пакеты и корзины.
И даже подрядил Ванечку таскать это все в ожидающий внизу фургон.
Вот и хорошо. Теперь с утра все раскидаю, у меня как раз первая половина дня совершенно свободна, Костя захлопнул дверцы и повернулся ко мне, вышедшей проводить.
Просто случайно свободна? прищурилась я.
Честное слово! прижал он руку к сердцу. Ради прекрасных глаз Артура я бы не стал перед Новым Годом добровольно браться за такой геморрой.
Так геморрой или ничего не стоит развезти в свободное время? поинтересовалась я, уже ловя его хитрую улыбку.
Смотря кому рассказывать эту волшебную историю, хмыкнул Костя. Ну что, по кофе, и я тебя отвезу домой спать?
Я едва заметно вздрогнула при слове «спать».
Не знаю, заметил ли он, но резко испортившееся настроение должен был почувствовать.
Или просто домой? спросил он. Я не настаиваю на кофе, если что. Ты совершенно свободная женщина, можешь пить чай. Или даже молоко. Да что там, мои рамки допустимого так широки, что я пойму даже девушку, которая в районе полуночи пьет лимонад!
Уже полночь? удивилась я.
Выпить кофе и не спать всю ночь хороший план. Вопрос в том, как долго я продержусь.
Не могу же я вообще больше никогда не спать? Или могу?
Да, поэтому я настаиваю на своих услугах перевозчика, серьезно сказал Костя. Даже если все мои остальные предложения от кофе до самолета в Париж ты отвергнешь.