Девушка рассмеялась.
Мне он таким не показался.
Однако Клара кривила душой: от герцога ежесекундно исходила опасность, и ощущала это каждая клеточка ее тела.
Тео криво усмехнулся:
Для женщин он опасности не представляет.
Клара пожала плечами, вполне согласная с этим утверждением.
Видишь ли, он дуэлянт, продолжал граф. Убил двоих и тяжело ранил третьего. Во Франции. Одно неосторожное слово и он тут же вызывает обидчика на дуэль. Причем дуэлей он никогда не отменяет. Поговаривают, будто бы он вернулся в Англию из-за требования французских властей покинуть их страну. Тео залпом допил остатки бренди. Он убийца, понимаешь?
При этих словах Тео, казалось, утратил присутствие духа. Плечи его безвольно опустились, брови сошлись на переносице, а взгляд был устремлен в пустоту.
Клара была на три года старше брата, он рос у нее на глазах, и сейчас она прекрасно понимала, что он боялся этого человека.
Встав из-за стола, она подошла к нему и тихо сказала:
Сомневаюсь, что он вознамерился убить тебя, Тео. Ведь ссора между нашими семьями началась еще до твоего появления на свет.
Но как лучше всего уладить дело? Пойми: одно неверное слово, один косой взгляд и он получит основания
Ты слишком драматизируешь, перебила Клара.
Бабушка со мной согласна, возразил граф. Можешь насмехаться над моими доводами, но поведешь ли ты себя так же в ее присутствии?
Теперь объяснение, данное Страттоном своему визиту, обрело смысл, хотя Кларе оно по-прежнему казалось смехотворным. Видимо, смерть сына сказалась на бабушкином рассудке, коль скоро она усмотрела в герцоге реальную угрозу. Что же касается Тео он проявлял храбрость лишь перед лицом мнимой опасности, а когда опасность становилась реальной, поджимал хвост.
Полагаю, вы с бабушкой рассудили следующим образом: став твоим зятем, Страттон не станет вызывать тебя на дуэль. Но не слишком ли высокая цена за спокойствие, а, братец? А как насчет Эмилии? Если герцог так вспыльчив, как ты говоришь, справедливо ли связывать их узами брака?
Я же сказал, что для женщин он опасности не представляет, проворчал граф.
Клара невольно вздохнула.
Тео, ты не знаешь этого наверняка. И я не считаю, что нам стоило бы устанавливать с его семьей родственные связи.
Но бабушка
Ты теперь граф, Тео, и должен думать собственной головой.
Нелепый совет, Клара. Ведь твой брат совсем недавно покинул школьную скамью, раздался голос вошедшей в библиотеку графини. Я не допущу, чтобы ты усложняла дело, призывая Тео игнорировать мои наставления.
Мне уже двадцать один год, пробормотал молодой человек, залившись краской.
Год-другой не играет никакой роли, возразила графиня.
Бабушка, я ничего не усложняю, сказала Клара.
Пожилая леди опустилась в кресло и, выпрямив спину, чуть склонила голову к плечу. Строго взглянув на старшую внучку, она проговорила:
Твое поведение привело к тому, что герцог уехал до того, как то есть прежде, чем мы успели все уладить. Как это, по-твоему, называется?
Отсрочка. Для Эмилии. Для всех нас. И нужна она для того, чтобы вы с Тео пересмотрели свое решение относительно более чем странного намерения выдать девочку замуж за этого человека.
А мне он кажется вполне подходящим. Правда, слишком уж француз Но чего еще ожидать с такой-то матерью? Надеюсь, нескольких недель будет достаточно, чтобы он свыкся с новой ролью и вновь занял место среди нас. И герцог знает, что для этого ему необходимо жениться на девушке безупречного происхождения. Мы поможем ему в этом. Приблизим его к себе и станем присматривать за ним, чтобы он не смог навредить твоему брату.
Неужели вы думаете, что он действительно представляет опасность для Тео? Ох, да вы здесь все лишились разума
Ты, Клара, была любимицей моего сына и на этом основании продолжаешь считать, будто все про всех знаешь. Однако ты многого не понимаешь. Поверь, мне нелегко далось это решение. Но я не могу допустить, чтобы с Тео что-нибудь случилось. В противном случае титул перейдет к его кузену. Предоставь это дело мне, Клара. Эмилия выйдет замуж за Страттона, и тем самым все наши проблемы будут решены.
Ты, Клара, была любимицей моего сына и на этом основании продолжаешь считать, будто все про всех знаешь. Однако ты многого не понимаешь. Поверь, мне нелегко далось это решение. Но я не могу допустить, чтобы с Тео что-нибудь случилось. В противном случае титул перейдет к его кузену. Предоставь это дело мне, Клара. Эмилия выйдет замуж за Страттона, и тем самым все наши проблемы будут решены.
Чтобы пресечь дальнейшие возражения внучки, графиня взяла книгу, водрузила на нос очки и погрузилась в чтение.
Клара перевела взгляд на брата в надежде обрести союзника, но Тео отвернулся к графину с бренди и вновь наполнил стакан.
Глава 3
Остановив коня у клуба «Уайтс», Адам передал слуге шляпу и кнут и вошел внутрь.
Взгляды всех присутствующих тотчас же обратились в его сторону, и со всех сторон послышался шепот.
Герцог прошел по залу, с улыбкой кивая тем, кто при его приближении не отводил взгляд. Некоторые из ответных улыбок казались слишком уж приветливыми. Несколько минут спустя он вышел из зала через дверь, располагавшуюся в дальнем его конце, и направился к лестнице, ведущей на второй этаж.
Боюсь, все помещения заняты, сэр, раздался у него за спиной нерешительный голос слуги.
Адам обернулся. Узнав стоявшего перед ним человека, слуга залился краской.
Прошу прощения, ваша светлость. Я не думал, что это вы. С возвращением, сэр, и добро пожаловать.
Они ведь наверху?
Слуга утвердительно кивнул, и Адам продолжил свой путь.
За одной из дверей слышались мужские голоса, и время от времени раздавался смех. Адам надавил на дверную ручку и вошел. Двое находившихся в комнате мужчин тотчас же замолчали.
Проклятье пробормотал, наконец, один из них. Брентворт предполагал, что ты можешь появиться сегодня в клубе, а я утверждал, что мы тебя здесь больше не увидим.
Значит, он оказался прав, Лэнгфорд, а ты ошибался. Адам уселся в кресло и осмотрелся. Похоже, здесь мало что изменилось.
Это точно. Габриэль Сент-Джеймс, герцог Лэнгфорд, протянул другу сигару и улыбнулся. Черт возьми, я ужасно рад тебя видеть. Говорят, ты приехал месяц назад. Где же ты пропадал все это время?
Приводил в порядок дела. Просматривал гроссбухи в поместье. Адам потянулся за свечой и прикурил от нее сигару. Уволил обворовывавшего меня управляющего. Ну и тому подобное.
Адам занимался еще кое-чем, а именно собирал информацию о женщине по имени Клара Чезуик. И то, что узнал, еще больше распалило его интерес к этой особе.
Стало быть, жил на лоне природы. Неудивительно, что до нас доходили лишь слухи да домыслы. Эрик Маршалл, герцог Брентворт, поднялся со своего места, чтобы взять графин с виски. Он протянул бокал Адаму, потом наполнил бокал Лэнгфорда и свой собственный. На появление друга Брентворт отреагировал довольно сдержанно. Его суровое, с резкими чертами лицо лишь на мгновение осветилось едва заметной улыбкой. И никакого блеска в темных глазах, лишь испытующий взгляд.
Костюмы обоих джентльменов являлись образцами современной моды, но отличались один от другого, так же как и их манера держаться. Очаровательные короткие локоны Лэнгфорда выглядели так, словно их только что растрепал озорник ветер, в то время как из прически Брентворта не выбилось ни одного волоска. Шею Лэнгфорда украшал небрежно завязанный темный шарф, а вот белоснежный галстук Брентворта словно накрахмалили пять минут назад.
Нет, Брентворта нельзя было назвать холодным и флегматичным приверженцем традиций. Просто он ценил осторожность и никогда не выставлял напоказ ни своих склонностей, ни мыслей. Чего нельзя было сказать о Лэнгфорде.
Адам был благодарен друзьям за то, что не изменили привычным ритуалам и восприняли его возвращение спокойно и без лишних вопросов. От его внимания не ускользнуло и то обстоятельство, что ни один из друзей не занял его кресло, хотя оно удобнейшим образом располагалось возле источавшего тепло камина.
Отхлебнув виски, Адам затянулся сигарой, постепенно погружаясь в такую знакомую и родную атмосферу клуба. Он вернулся в Англию чуть более месяца назад, но только теперь по-настоящему ощутил, что оказался дома.
А что за слухи? поинтересовался он, взглянув на Брентворта.
Его друзья переглянулись.
Хоть ты и уехал из Англии, разговоры о тебе не прекращались, ответил, наконец, Брентворт.
Ты имеешь в виду мои дуэли?
Ты имеешь в виду мои дуэли?
Одну дуэль поймет любой джентльмен, и даже для двух можно найти оправдание, но три Лэнгфорд пожал плечами.
Ни один из сидящих сейчас внизу не оставил бы безнаказанным оскорбление, нанесенное его семье, заявил Адам. Я сделал то, что сделал бы на моем месте любой другой.
Да-да, конечно, поспешно закивал Лэнгфорд. Однако всех интересует вопрос: будешь ли ты продолжать в том же духе и здесь? Есть и те, кто в страхе припоминает какие-либо размолвки с тобой или с кем-то из членов твоей семьи. Но я уверен, что через несколько недель после твоего возвращения в общество об этом будет забыто.
По мне так лучше бы этого не случилось, проворчал Адам.
Лэнгфорд взглянул на него с удивлением.
Но ты же не хочешь, чтобы тебя считали опасным для общества человеком. Ведь в этом случае никто не будет с тобой честен.
Если производимое мною впечатление опасного человека удержит глупых людей от глупых поступков, которые заставляют меня защищать собственную честь, пусть считают меня опасным. Адам со стуком поставил бокал на стол, давая понять, что тема закрыта. Рад, что встретил здесь вас обоих, добавил он.
А где же еще нам быть вечером в первый четверг месяца? Брентворт вскинул брови, изображая удивление. Так уж повелось, и мы ничего не собираемся менять. Хоть ты нас и покинул, мы все равно остались герцогами-декадентами.
Адам улыбнулся. Так они назвали себя еще в младших классах школы. Наследники герцогских титулов, друзья сразу же поняли, что у них много общего. В школе их считали чужаками, другие мальчишки их сторонились, поэтому они быстро усвоили, что воспринимать герцога нормально сможет только другой герцог. Эта мысль их сплотила и сделала закадычными друзьями.
Ежемесячным встречам в этой комнате они положили начало сразу после того, как закончили университет и вернулись в Лондон, чтобы в полной мере вкусить радостей, даруемых герцогскими привилегиями. Множество раз друзья встречались в этом клубе, а потом разлетались в разные стороны, чтобы узнать, насколько аморальными они могут быть на самом деле.