Что ты делаешь? как раз вопрошал Егор.
Катя стояла посреди комнаты, между кроватью и упавшим шкафом, светила себе за спину фонариком телефона и сосредоточенно смотрела в зеркало, которое держала другой рукой прямо перед собой.
Неужели вы не понимаете? Это колдовское зеркало, поэтому оно стояло в кабинете с другими колдовскими штучками. Наверняка ведьма гадала по нему, просила что-нибудь показать. И теперь оно покажет нам то, что мы ищем. Смекаете? со смешком уточнила она, пытаясь изобразить интонации одного известного киношного пирата.
Остальные не были так уверены в правильности разгадки, но возражать не стали. Катя медленно поворачивалась вокруг своей оси, вглядываясь в мутное отражение зеркала, а затем победно воскликнула:
Вот оно!
Свет ее фонарика падал на глухую стену, но девушка при этом светилась так, словно отыскала клад на конце радуги.
Марина с Кириллом переглянулись, а Егор шагнул к Кате и заглянул в зеркало, которое она так и держала перед собой. Потом обернулся на стену, потом снова посмотрел в зеркало.
Обалдеть, резюмировал он. Давай, направляй меня. Попробую ее открыть.
Обалдеть, резюмировал он. Давай, направляй меня. Попробую ее открыть.
Он подошел к той самой стене и зашарил по ней руками. Кирилл без лишних просьб направил свет своего гораздо более мощного фонаря на стену.
Чуть правее То есть левее командовала Катя, не отводя взгляда от зеркала. Теперь ниже Ага, еще немного
Нашел!
Егор сделал движение, словно поворачивал дверную ручку, послышалось тихое кликанье, после чего он потянул невидимую ручку на себя. Марина вздрогнула и отшатнулась, глядя на то, как в свете фонаря Кирилла на пустой стене вдруг проступила дверь. Катя, прижав зеркало к груди, медленно подошла поближе. Кирилл оказался проворнее и успел подскочить к открывшейся кладовке первым.
Ведьма была там. Облаченный в то самое черное платье, в котором они все ее видели, поджав ноги к груди и прислонившись спиной к стене, в пустой кладовке сидел скелет со съехавшей набок челюстью и пустыми глазницами.
6
В том, что похоронить ведьму будет непросто, никто не сомневался. Достаточно вспомнить рухнувший шкаф, когда они всего лишь начали ее поиски. Темные силы легко не сдаются, но и у ребят был весомый повод побороться.
Так, и как мы будем тащить ее вниз? поинтересовался Егор, с сомнением глядя на облаченный в полуистлевшее платье скелет.
Ну как? нервно передернула плечами Катя. Взяли и потащили. Или можно завернуть во что-нибудь.
Кирилл молча кивнул, стащил с кровати потрепанное временем покрывало и расстелил его на полу.
Помоги мне, попросил он Егора.
Едва только парни дотронулись до платья ведьмы, даже не взяли ее, дом содрогнулся как от мощного удара. Вскрик девушек утонул в яркой вспышке и таком сильном грохоте, будто мир за окном дал трещину.
Спокойно! тут же велел Егор, хотя у самого сердце ударилось даже не о ребра, а почти о подбородок. Это просто гроза вернулась.
Марина обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь, но у нее не получалось. Она уже не помнила, когда ей было так страшно. Хотя нет, если подумать, в тот момент, когда она отключала Интернет, выдергивала из розетки провода, а в Скайп продолжали приходить сообщения от мертвой однокурсницы, ей было страшнее. Тогда она не понимала, что происходит. Сейчас же хотя бы имела представление. И была не одна.
Может быть, нам стоит сначала выкопать могилу? предложила она, стуча зубами. Чтобы потом не тратить на это время.
Предложение показалось всем здравым, поэтому они оставили ведьму и спустились на первый этаж. Проливной дождь вымочил бы их до нитки за несколько минут, поэтому Кирилл и Егор велели девушкам ждать в доме. Все то время, что они по очереди копали яму, гроза не утихала. Молнии сверкали почти ежесекундно, гром гремел над их головами. Деревья склонялись почти к самой крыше дома, норовя вырвать часть черепицы, а ветер срывал с веток остатки листьев, кружа их в бешеном танце. И в этом грохоте Марине слышался не то вой, не то стон. Они с Катей стояли на пороге дома, помогая ребятам фонариками. Катя вцепилась в руку подруги и тихонько шептала:
Мамочки, как же мне страшно Ужас какой Как я боюсь грозы. Только бы в дерево не попало!
Марина гладила обычно храбрую подругу по плечу и испытывала тот же животный ужас.
Глубокую яму копать не стали, рассудив, что если могила в принципе способна поглотить ведьму со всей ее силой, то хватит и этого.
Гроза и ливень продолжались и тогда, когда Кирилл и Егор положили останки ведьмы на прокрывало и потащили вниз. Не прекратилась она, и когда они вынесли тело на улицу. Марина переживала, как же они смогут сжечь останки под таким дождем, но в тот момент, когда ребята, предельно аккуратно, не то испытывая страх перед ведьмой, не то отдавая дань уважения мертвому телу, положили ее в яму, все внезапно прекратилось. Так резко, будто кто-то наверху повернул кран. Стало так тихо и темно, словно мир все же рухнул, и во всей Вселенной больше никого не осталось. Замерли трещавшие под тяжестью ветра деревья, примолк старый дом. Даже воздух, казалось, не шевелился. Если бы Марина не слышала тяжелого дыхания Кати рядом, она бы уже подумала, что оглохла. И эта тишина почему-то казалась еще страшнее, чем прежняя буря.
Девушки спустились с порога и подошли ближе. Находиться даже на расстоянии двух метров от парней им было страшно. Кирилл полил скелет, завернутый в покрывало, жидкостью для розжига, чиркнул спичкой и на мгновение остановился, не бросил ее сверху. Откуда-то словно отовсюду раздался тоненький леденящий душу вой, как будто где-то на морозе скулил щенок:
У-у-у-у-у
Господи, если только эта ночь закончится, клянусь, до конца учебы не пропущу ни одной лекции, шепотом произнесла Катя, и эта внезапная клятва над могилой колдуньи, слишком серьезная для подруги, рассмешила Марину.
Ну же, давай, кончай с этим, поторопил нового знакомого Егор, и Кирилл наконец бросил спичку.
Пламя мгновенно взвилось вверх. Вой прекратился. Снова зашумели листья на деревьях, где-то далеко раздался глухой раскат грома. Вселенная ожила, но больше не грозилась растоптать четверых людишек, бессильных перед ее мощью.
Ну вот и все, устало произнес Егор, вытирая рукавом вспотевшее лицо.
Марина заметила, что даже у него мелко трясутся пальцы. Может быть, конечно, и от холода, они с Кириллом наверняка вымокли до нитки, но что-то ей подсказывало, что дело все-таки не в этом. В страхе нет ничего постыдного, но почему-то мужчины редко его показывают.
Они дождались, пока пламя погаснет, затем Кирилл щедро посыпал останки солью и только после этого закопал могилу.
В дом они возвращались воодушевленные. Следовало снова развести огонь в камине, если тот уже погас, подсушить одежду и согреться.
Кажется, там еще и коньяк оставался! объявил Егор, поднимаясь на порог. Леди Катерина, прошу вас, он распахнул перед девушкой дверь и сделал приглашающий жест.
Благодарю вас, сэр! присела в реверансе Катя, оттянув в стороны узкие джинсы вместо воображаемой юбки.
Весело болтая, они скрылись в доме.
Кирилл подал Марине руку, чтобы помочь подняться по ступенькам. Его ладонь не дрожала, а в глазах больше не было той отчаянной решимости, которую девушка видела в библиотеке, когда ведьма напала на Егора. Казалось, теперь Кирилл был по-настоящему спокоен. Сама Марина почему-то такого спокойствия не испытывала. Наверное, еще не до конца отошла от всего, что произошло, и отчаянно желала дождаться рассвета и уйти из этого дома. Но она завидовала ему: он оставил страшное проклятие в прошлом и может похоронить сверхъестественное, как похоронил ведьму. Для нее все было не так просто.
Странно, я так давно ждал этого момента, заметил Кирилл, и теперь совсем не знаю, что дальше. Наверное, я до конца не верил в то, что у меня получится.
В библиотеке уже переливались полосы света, давая понять, что Егор и Катя растопили камин и зажгли свечи, слышались веселые голоса, но в длинном коридоре было темно и тихо. Кирилл с Мариной нарочно шли медленно, не торопясь присоединиться к друзьям.
А что дальше? Марина улыбнулась ему. Просто живи и радуйся жизни. Уверена, Даша бы этого хотела.
Думаешь? Он помрачнел. Ее убило проклятие моей семьи. Должно было убить и меня, но я теперь останусь жить, а она
А она хотела, чтобы ты жил, с нажимом повторила Марина. Обидно, если этот мужчина, еще такой молодой, похоронит себя под ворохом сожалений и чувством вины.
Как ты можешь так уверенно говорить?
Она же дала подсказку, напомнила Марина. Помогла найти останки. Если бы она хотела, чтобы ты умер от проклятия, она не стала бы этого делать.
Кирилл остановился, не доходя буквально пары шагов до дверей библиотеки, и повернулся к Марине, внимательно разглядывая ее лицо.
Ты поразительно спокойно об этом говоришь, заметил он. В его тоне и взгляде чувствовалось любопытство. И вообще поразительно спокойна для человека, столкнувшегося с мертвой ведьмой, которая носится по старому заброшенному дому.
Марина смотрела ему в глаза, словно загипнотизированная, и разрывалась между желанием сбежать от расспросов и выложить все, как есть. Ведь если кто и мог понять ее проблему, то именно человек, живший под проклятием. Но в то же время она боялась, что узнав о ней правду, Кирилл захочет поскорее исчезнуть из ее жизни. А ей почему-то очень не хотелось, чтобы он исчезал.
В конце концов девушка все-таки решилась:
Просто это не первый раз, когда мертвые стучат в мою дверь.
Он нахмурился, его взгляд приглашал продолжить, но их прервали.
Эй, ребят, где вы там?
Катя, выглянувшая из библиотеки, заставила обоих вздрогнуть. Только сейчас Марина обратила внимание на то, что они стоят очень близко друг к другу. Или стояли, пока не появилась ее подруга и они оба инстинктивно не отступили назад. Момент был безвозвратно упущен.
Мы идем, сказала Марина и поторопилась в библиотеку.
Кирилл замешкался на мгновение, все еще глядя на то место, где она стояла, а затем поторопился следом. Егор уже не только разжег огонь, но и достал бутылку с остатками коньяка, примеряясь к ней.
Мы идем, сказала Марина и поторопилась в библиотеку.
Кирилл замешкался на мгновение, все еще глядя на то место, где она стояла, а затем поторопился следом. Егор уже не только разжег огонь, но и достал бутылку с остатками коньяка, примеряясь к ней.
Давайте выпьем за успешные похороны ведьмы! торжественно предложил он и сделал первый глоток. И за то, что нам больше ничего не угрожает!