Я позвонил директору Центра реабилитации диких животных в Кунео, представился и предложил им помочь с любыми ежами, которые у них были. Он с радостью пригласил присоединиться к их группе. Однако я не стал волонтером сразу. Мне требовалось время для взращивания своей новой идеи. Я вынашивал ее, обдумывая, как воплотить в реальность. Я чувствовал, что следую за мечтой. И мне это нравилось.
Дни проходили один за другим, а я все еще не вернулся домой.
Погости еще немного, сказала мама.
А я не знал, как или не хотел отказать ей. Я хотел теплоты и близости, которые окружали меня в это время.
Прекрасные моменты.
Однажды утром я завтракал в спешке, так как мне нужно было посетить ряд пациентов в разных местах, и мама заметила:
У тебя изменился взгляд. Ты стал спокойнее. Ты больше не придаешь столько значения своей внешности. Ты больше не одержим ею. Ты стал лучше, обратившись к своему внутреннему миру. И ты можешь отличить, что важно, а что нет.
Она сказала это просто, тем же тоном, которым давала мне список покупок. Но ее зеленые глаза цвета леса увлажнились. Она прятала взгляд, но ее эмоции нельзя было скрыть. Я обнял ее и, улыбаясь, прошептал:
Моя милая Франка
Время поджимало. Я запрыгнул в машину. Пока я мчался по дороге, в моей голове возник образ тетушки Марилены. Слова моей матери пробудили воспоминания о ней. Я думал обо всех наших разговорах. О том, как она верила в меня. Я сказал ей: «Спасибо, тетушка Марилена!» Тетушка Марилена скончалась несколько лет назад. Но мне нравилось думать, что она слышит меня, когда я время от времени обращался к ней.
Глава 14
Опасная встреча
Вечера я проводил с Нинной. Я переносил ее в уличный вольер. Но вскоре понял, что ей стало в нем тесно. На самом деле, я часто замечал, как она в нетерпении ходит по периметру, как будто ищет место для побега. Я чувствовал себя ужасно из-за нее. Поэтому принял решение.
Мои собаки не представляли опасности, так как у них не было доступа в тот угол двора, где гуляла Нинна. Поэтому мне всего лишь нужно было закрыть где-нибудь Лилли и Джека я всегда избегал любого непосредственного контакта между ними и моим ежонком и эта маленькая часть мира стала безопасной. Я достал Нинну из вольера и поставил ее на траву. Она исследовала все вокруг. Она выглядела такой счастливой спустя несколько дней, а мне в голову пришла мысль отпустить ее гулять подальше. И так, вооружившись хорошим фонариком, я стал отпускать ее бродить за пределами участка, вниз по грунтовой дороге, идущей через поля до лесной опушки. Мы гуляли часами.
В серебряном свете луны, я и она: два ночных животных.
Ее первые шаги во внешнем мире, изящно осторожные, быстро превратились в короткие перебежки, прерываемые охотничьими бросками. Когда ее привлекал какой-нибудь запах, она прижимала свой маленький носик к земле и шла по следу. Сначала она принюхивалась немного правее, потом слегка левее, затем посередине, пока, наконец определившись, не шла к своей цели. Она начинала тихонечко фыркать, что-то вроде «фффф» Чем ближе она подбиралась к своей жертве, тем сильнее и быстрее она дышала «ффф, ффф, ффф, ффф». Внезапно фыркание прекращалось и сменялось хрустом от маленьких зубов, жующих жука или уховертку. Миссия выполнена.
Затем она продолжала охоту. Я шел за ней. Часто она резко останавливалась передо мной. Она оборачивалась в поисках меня. Или смотрела на меня. Может быть, она ждала, пока я догоню? Когда я подходил ближе, она продолжала путь. Мы доходили до кромки леса, но я не пускал ее туда. Я боялся ее потерять.
Хотя
Хотя Джулия написала мне, что, когда ежи достаточно окрепли для самостоятельной жизни, их нужно вернуть в естественную среду обитания.
Огромный конфликт.
Однажды я решился, скажем так, на проверку, но это было мучительным для меня.
Я шел за ежихой по пятам через поля в одну из тех звездных и освещенных лунным светом ночей. Шел медленно, позволяя ей уходить дальше вперед. Когда она была уже довольно далеко, я остановился и закрыл глаза.
Ах!
Мое сердце терзалось от боли, я шептал самому себе: «Уходи, Нинна, уходи. Беги от меня. Уходи и будь счастлива, Нинна. Уходи, Нинна, уходи. И пусть судьба будет к тебе благосклонна». Я стоял там и мучился достаточно долго, чтобы она успела уйти. Может, даже чуть дольше. Но к тому времени, когда я открыл глаза, меня охватила паника. Нинна cбежала? Я ее больше никогда не увижу? Я был в смятении. Слеза скатилась по моей щеке. Затем я взял себя в руки и посмотрел вниз, туда, где я ее оставил.
Нинна была здесь! Это было нереально! Она никуда не ушла! Она повернулась в мою сторону и ждала меня. Может быть, это было неправильно, но я побежал к ней и схватил ее, переполняемый радостью от того, что она все еще со мной.
Мои прогулки с Нинной научили меня слышать тишину сельской местности. Так я обнаружил, что это что угодно, но только не тишина. Шорохи, шуршание листьев, песни сверчков, голоса ночных птиц и много другое наполняло это кажущееся безмолвие. А когда я садился рядом с моей ежихой, занятой обнюхиванием каждого квадратного сантиметра земли, то замечал изобилие кипящей жизни между листьями травы. Я все реже использовал фонарик и привык видеть в темноте. Не так хорошо, конечно, но достаточно, чтобы ясными и тихими ночами разобрать детали обитающего здесь завораживающего маленького большого мира. В одну из наших ночных экскурсий мы с Нинной попали в приключение, которое я никогда не забуду. Она, как обычно, ушла вперед и была занята изучением запахов. Я не спускал с нее глаз. Мы подошли к концу привычной тропы, к тому месту, где начинался лес. Вдруг в воздухе послышалось что-то вроде хрюканья. Громкого. Странного. Я раньше никогда не слышал подобных звуков. По моей коже пробежал холодок. В то же время инстинктивно я почувствовал, что Нинна была в опасности. Поддавшись импульсу, я отвел взгляд от нее, чтобы посмотреть в направлении рева. И кровь застыла в моих жилах. Огромный барсук несся в сторону Нинны, пока она спокойно продолжала обнюхивать землю, ничего не замечая. Увидев его, я сразу же побежал в ее сторону, быстрее, чем ожидал от самого себя. Но он был ближе к моему ежонку. Я был в ужасе. Я летел. Мои виски пульсировали от напряжения. Барсук прыгнул на дно канавы, проходящей вдоль нашей тропинки, и в одно мгновение вскарабкался наверх. Он почти ее настиг. Но к тому времени я тоже был там. Он, я, Нинна. Рядом друг с другом. В одно мгновение я дотянулся до нее и схватил мою маленькую ежиху.
Нинна была здесь! Это было нереально! Она никуда не ушла! Она повернулась в мою сторону и ждала меня. Может быть, это было неправильно, но я побежал к ней и схватил ее, переполняемый радостью от того, что она все еще со мной.
Мои прогулки с Нинной научили меня слышать тишину сельской местности. Так я обнаружил, что это что угодно, но только не тишина. Шорохи, шуршание листьев, песни сверчков, голоса ночных птиц и много другое наполняло это кажущееся безмолвие. А когда я садился рядом с моей ежихой, занятой обнюхиванием каждого квадратного сантиметра земли, то замечал изобилие кипящей жизни между листьями травы. Я все реже использовал фонарик и привык видеть в темноте. Не так хорошо, конечно, но достаточно, чтобы ясными и тихими ночами разобрать детали обитающего здесь завораживающего маленького большого мира. В одну из наших ночных экскурсий мы с Нинной попали в приключение, которое я никогда не забуду. Она, как обычно, ушла вперед и была занята изучением запахов. Я не спускал с нее глаз. Мы подошли к концу привычной тропы, к тому месту, где начинался лес. Вдруг в воздухе послышалось что-то вроде хрюканья. Громкого. Странного. Я раньше никогда не слышал подобных звуков. По моей коже пробежал холодок. В то же время инстинктивно я почувствовал, что Нинна была в опасности. Поддавшись импульсу, я отвел взгляд от нее, чтобы посмотреть в направлении рева. И кровь застыла в моих жилах. Огромный барсук несся в сторону Нинны, пока она спокойно продолжала обнюхивать землю, ничего не замечая. Увидев его, я сразу же побежал в ее сторону, быстрее, чем ожидал от самого себя. Но он был ближе к моему ежонку. Я был в ужасе. Я летел. Мои виски пульсировали от напряжения. Барсук прыгнул на дно канавы, проходящей вдоль нашей тропинки, и в одно мгновение вскарабкался наверх. Он почти ее настиг. Но к тому времени я тоже был там. Он, я, Нинна. Рядом друг с другом. В одно мгновение я дотянулся до нее и схватил мою маленькую ежиху.
Затем я повернулся спиной к барсуку, прижимая Нинну к груди, защищая ее. Но перед этим я увидел его распахнутые челюсти, обращенные к нам. И блеск его зубов. Он не напал на меня. Возможно, снова зарычал или хрюкнул. Я точно не помню. Я был слишком шокирован. Но он ничего мне не сделал. Я просто ушел. Все звуки смолкли в ночи. Можно было услышать только биение моего сердца. Нет кое-что еще: маленькое сердечко Нинны, рядом с моим, билось так же сильно и быстро. В унисон.
Сердцем к сердцу. «ТУК, ТУК, ТУК».
Тяжело дыша, я слушал, слушал этот бешеный ритм и осознал, как сильно любил это маленькое создание. Когда наши сердца успокоились, мы с ней вернулись домой не спеша, безмятежные. Нинна по-прежнему оставалась в моих руках. Над нами трепетали звезды.
Глава 15
Нежданный гость
Мы с отцом договорились встретиться за чашкой кофе. Мы не виделись несколько недель. Сев за маленький столик у большого окна, выходящего на улицу, стали разговаривать. Когда мы, казалось, рассказали друг другу все новости, то рассеянно уставились в окно. Затем вернулись к беседе. Шел дождь. День цвета меланхолии, накатившей на меня в последнее время. Посмотрев немного на перегоревший уличный фонарь на углу, отец повернулся ко мне и произнес:
Ты похудел.
Мгновение он колебался и затем добавил взволнованным тоном:
Ты выглядишь уставшим. И грустным. Нинна еще у тебя?
Слезы сами собой потекли по моим щекам. Я не хотел плакать, но не мог удержаться.
Да, Нинна еще у меня. Я должен отпустить ее на волю, но не могу этого сделать, сказал я, запинаясь, эмоции мешали мне говорить.
Дикое животное должно жить на свободе и быть счастливым. Ты должен ее отпустить.
Я пытался однажды. Но она не ушла. Она ждала меня. Я просто я так к ней привязался.
Как можно привязаться к маленькому дикому зверьку? Нинна ежик! Она не собака. И даже не кошка.
Думаю, нет ничего удивительного в том, чтобы привязаться к ежику
Все равно, Массимо, ты должен подумать о ее благополучии. Не только о своем.
Отец был прав. И его слова снова заставили меня подумать. Но меня все еще терзали противоречивые чувства.
Свобода. Какое красивое слово. С ароматом бескрайних полей и цветом неба. Ты можешь вдыхать ее, пока она не опьянит тебя это голубое небо и сочную зелень, и безграничное пространство. Ты можешь парить в объятиях нежного ветра.
Моя маленькая Нинна, с другой стороны, была все еще в оковах.
Моя маленькая Нинна, с другой стороны, была все еще в оковах.
Что пугало меня в ее освобождении? Что я больше никогда ее не увижу. Но также что она может не справиться.
Тюрьма, в которой я ее держал, была гораздо безопасней.
Она привыкла ко двору и соседним полям. Плюс, она научилась охотиться. Но этого было недостаточно. Как мне сказала Джулия, согласно рекомендациям как итальянских, так и иностранных экспертов, ежик должен весить по меньшей мере 650 грамм, чтобы его можно было отпустить осенью. Тогда у него будет достаточно запасов жира для спячки, чтобы пережить зиму. Я читал, что, если отпускать ежа весной, ему достаточно весить 500 грамм, потому что в его распоряжении будет длительный период и множество источников пищи, которых ему будет достаточно. Но Нинна другой случай. К концу августа она весила 600 грамм достаточно для ее освобождения?