Счетовод
Перчиков лежал на диване, почесывая пузо, и натурально считал мух, кружащихся над его головой. Поскольку мухи периодически меняли направление движения, то Перчиков, то и дело, сбивался со счета, тихо матерился и начинал по новой.
Вот такие удивительные способности были у Матвея Филимоновича.
Счетовод
Перчиков лежал на диване, почесывая пузо, и натурально считал мух, кружащихся над его головой. Поскольку мухи периодически меняли направление движения, то Перчиков, то и дело, сбивался со счета, тихо матерился и начинал по новой.
Перчиков, хотите доброго совета? спросила Мария Витальевна. Она стояла подбоченившись посреди комнаты и уже минут двадцать терпеливо и молча наблюдала за мучениями Перчикова. Вы их отловите по одной и закройте в банку так легче считать будет.
А и правда, сказал Перчиков, не замечая сарказма в голосе Марии Витальевны, У вас, голубушка, не найдется какой-нибудь подходящей посудины?
Вы это серьезно? с усмешкой спросила Мария Витальевна. Может мне вам их еще и наловить?
Ну, зачем мне отвлекать вас от дел? сказал Перчиков и задумчиво поискал что-то в носу. У вас и без того забот хватает. Уж тут-то я сам разберусь. Вы мне только подходящую посудинку дайте. Кстати, а что у нас сегодня на обед?
Мария Витальевна открыла, было, рот, чтобы сказать какую-нибудь колкость, но просто махнула рукой и, сказав «Тьфу» вышла из комнаты, хлопнув дверью.
Чего это с ней? задумчиво пробормотал Перчиков, и тут же переключился на свое нелегкое занятие. А ведь и правда с банкой, пожалуй, будет легче
Пёс Вельзевул
Решил как-то раз Дмитрий Егорович разыграть Инессу Павловну, для чего переоделся самой Инессой Павловной и, нацепивши роскошную рыжую бороду и милицейскую фуражку, отправился к ней в гости.
А надо сказать, что натуральная Инесса Павловна на днях уехала к тетке в Кологрив, оставив квартиру под присмотром беспородного пса Вельзевула, не отличающегося кротким нравом.
Так что пес поначалу немного озадачился, увидев хозяйку квартиры, но обладающую чужим запахом, но вскорости подвох раскусил. А заодно и причинное место Дмитрия Егоровича.
Так что теперь Дмитрий Егорович никого более не разыгрывает и разговаривает исключительно фальцетом.
Задумчивые люди
Петр Валентинович сидит на кухне за обеденным столом и задумчиво катает хлебные шарики, которые также задумчиво кидает в задумчивую Ольгу Семеновну, которая задумчиво кидает в задумчивого Петра Валентиновича вареные макароны.
Задумчивый кот, сидящий на столе, задумчиво хватает когтями пролетающие мимо него шарики и макароны и, отправляя их себе в рот, задумчиво пережевывает.
На кухню входит задумчивый доктор в белом халате. Он усаживается за стол и начинает задумчиво что-то писать на обрывке рецепта, а кот начинает задумчиво отбивать в его сторону пролетающие шарики и макароны.
А к вечеру все задумались настолько сильно, что стали совершенно неподвижны и попадали со стульев. Кот, в частности, свалился со стола.
На шум пришел задумчивый дворник Тихон, который задумчиво смел огромной метлой Петра Валентиновича, Ольгу Семеновну, доктора и кота в железный совок и выбросил за ненадобностью в мусоропровод.
Пригодилось
Олег Егорович пригласил на именины многочисленных друзей и подруг, пообещав им шикарный стол с разнообразными напитками и закусками.
Но к тому времени, когда гости, наконец, раскачались и пришли, Олег Егорович уже помер, так что вместо именин гостям пришлось справлять поминки: ну не пропадать же, в самом деле, богато накрытому столу?
Странная голова
Петр Васильевич прогуливался вдоль озера, размышляя о высоких материях, когда из воды высунулась бородатая голова Михаила Прокопьевича и голосом Елизаветы Павловны попросила закурить.
Петр Васильевич очень удивился такой просьбе, так как знал, что Михаил Прокопьевич не курит. Но если это все-таки была Елизавета Павловна, то тогда все становилось на свои места. Единственно, что оставалось не ясным, так это то, где она умудрилась раздобыть бороду Михаила Прокопьевича.
Чтобы развеять всяческие сомнения, Петр Васильевич кинул в странную голову опустевшую бутылку из-под денатурата, и попал прямехонько в лоб. Голова нырнула и, вынырнув обратно, стала однозначно головой Елизаветы Павловны, однако ругалась она по матушке голосом Михаила Прокопьевича.
Так что сомнения в голове самого Петра Васильевича так и не развеялись, отчего он мастерски в один присест опустошил вторую бутылку и также метко метнул в лоб матерящейся головы Елизаветы Павловны. Голова нырнула и, вынырнув обратно, оказалась головой известного на всю округу своими розыгрышами покойного Федора Ильича.
Тогда в голове Петра Васильевича все стало на свои места, и он, рассмеявшись веселому розыгрышу, опустошая на ходу третью бутылку денатурату, резво побежал домой пить чай с малиновым вареньем.
Вне себя
Валентин Петрович был вне себя от злости. Его буквально трясло и корежило. Он не мог произнести ни слова, а только рычал, скрежеща зубами и плюясь желчной слюной. Его брови ходили ходуном, а глаза, повылезшие из орбит, вращались таким замысловатым образом, что, казалось, ими можно двигать предметы.
Перекрюченными побелевшими пальцами Валентин Петрович рвал на элементарные частицы все, что попадалось под руку. Когда рвать в доме стало нечего, он начал ломать и крушить предметы мебели, обращая их в прах. Когда в доме остались лишь голые стены, Валентин Петрович принялся за них, в исступлении колошматя архитектуру головой, кулаками и ногами. Когда же дом рухнул, Валентин Петрович еще долго прыгал на его обломках, пока и они не обратились в пыль.
И тогда Валентин Петрович неистово возопил и лопнул, повалив в округе деревья и вышибив в соседних домах стекла образовавшейся взрывной волной.
Такая вот печальная история. А все от чего, дорогой читатель? А все оттого, что кто-то в очередной раз выкрал свежие газеты из почтового ящика Валентина Петровича. Ну, автор-то, сукин сын, конечно, знает, кто это сделал, но чего уж теперь говорить?..
Затейники
Петр Евгеньевич пошел в гости к Михаилу Семеновичу, да не застал того дома, хотя о встрече они договаривались заранее.
Странно подумал Петр Евгеньевич и пошел в гости к Валентину Петровичу, но и того не застал дома.
Хотя и с ним встреча была оговорена заранее.
Непонятно пробормотал Петр Евгеньевич и поперся в гости к Станиславу Ильичу, с которым также договаривался о встрече, и которого также не оказалось дома.
Ничего не понимаю сказал Петр Евгеньевич и направился к Семену Михайловичу, с тем же, впрочем, успехом.
Вот черт! выругался Петр Евгеньевич и поехал к Андрею Евгеньевичу, от которого сразу направился к Дмитрию Витальевичу, после которого побрел к Юрию Прокопьевичу, и уже из последних сил к Егору Афанасьевичу. После чего плюнул в сердцах и поковылял домой.
А в это время, Михаил Семенович, Валентин Петрович, Станислав Ильич, Семен Михайлович, Андрей Евгеньевич, Дмитрий Витальевич, Юрий Прокопьевич и Егор Афанасьевич, в компании фривольных дамочек, сидели у самого Петра Евгеньевича дома, забравшись через форточку, распивали коньяк и радостно хихикали над хозяином квартиры, представляя как тот удивиться, когда вернется домой.
Жизненный перелом
Петр Евгеньевич сидел за столом и маленьким шильцем пытался поправить непослушную пружинку в механизме антикварных брегетов на цепочке. И хотя Петр Евгеньевич и обладал высокой выдержкой и усидчивостью, но непослушная пружина начинала потихоньку выводить его из себя.
И в тот момент, когда пружинка, наконец, собралась в правильную спираль, из-за спины Петра Евгеньевича выскочила Елизавета Павловна и с громким криком «БАЦ!» вдарила по часам молотком для отбивки мяса. Причем попала она не только по брегету, разлетевшемуся стаей шестеренок, винтиков и деталей с рубинами, но и по пальцам самого Петра Евгеньевича, так что шильце прокололо один из пальцев насквозь.
После такого коленца Елизавета Павловна разразилась диким хохотом и выпрыгнула в окно, вышибив своей массой оконную раму.
А совершенно поседевшего заикающегося Петра Евгеньевича из глубочайшего ступора врачи вывели лишь через месяц, после чего его жизнь уже не была прежней.
Культурная программа
Петр Емельянович отправился в гости к Сергею Ивановичу, но не дошел, так как встретил по дороге прелестную Валентину Петровну, которая после недолгих уговоров согласилась отправиться с Петром Емельяновичем в дорогую ресторацию.
Таким образом, Петр Емельянович поменявши свои планы идти к Сергею Ивановичу, отправился с Валентиной Петровной, но до ресторации он не дошел, так как встретил по дороге Льва Никаноровича, который после не долгих уговоров повел Петра Емельяновича в захудалый кабак пить водку.
Таким образом, совершенно позабывший о Валентине Петровне, Петр Емельянович поменял свои планы, отправившись с Львом Никаноровичем пить водку, но до кабака не дошел, так как встретил по дороге Анну Федоровну, которая после недолгих уговоров согласилась пойти с Петром Емельяновичем в театр.
Таким образом, совершенно позабывший о Валентине Петровне, Петр Емельянович поменял свои планы, отправившись с Львом Никаноровичем пить водку, но до кабака не дошел, так как встретил по дороге Анну Федоровну, которая после недолгих уговоров согласилась пойти с Петром Емельяновичем в театр.
Таким образом, поменявши свои планы выпить водки с Львом Никаноровичем, Петр Емельянович отправился с Анной Федоровной в театр, до которого не дошел, так как встретил по дороге свою любезную супругу Анастасию Михайловну, которая, выцарапав глаза Анне Федоровне, потащила Петра Емельяновича за волосы домой.
Таким образом, планы в очередной раз рухнули, и Петру Емельяновичу пришлось волочиться за своей супругой, но, вспомнив о том, что он собирался зайти в гости к Сергею Ивановичу, Петр Емельянович до дому не дошел.
Впрочем, до Сергея Ивановича тоже, так как встретил по дороге растерянную Валентину Петровну, которая надавала пощечин Петру Емлеьяновичу встретившему в этот момент Льва Никаноровича утешающего водкой Анну Федоровну, которая при виде Петра Емельяновича стала икать и испуганно озираться.
И неспроста, так как из темноты вынырнула Анастасия Михайловна, которая выцарапала всем глаза и утащила Петра Емельяновича за волосы домой.