Вот так. Всё оказалось лишь сном, мечтой. Чистой воды странность. Фата-моргана, призрак, мираж. Нет никаких цветов, нет и сливоглазого (в шоколадной глазури?) гида с роскошным именем принца из сказок «Тысяча и одной ночи». Юсуф. Юсуф ибн?.. Юсуф ибн Облом!
А что, неужели бы Анна не смогла ему отказать, примчись он и в самом деле к ней за тридевять земель с корзиной белоснежных лилий? Пожалела бы, приютила, напоила и спать уложила? Когда начинаешь думать о себе, как о постороннем человеке, то обязательно догадываешься, что героиня не должна отказывать герою в предложенных прихотливой фантазией обстоятельствах, иначе будет полной дурой!
Если же речь идёт о тебе самой в реальных обстоятельствах, то тут ещё стоит подумать.
Детское время подходило к концу.
Привычно доставая ключи из сумочки, Анка поняла что-то не так, что-то сегодня иначе. Она буквально застолбенела взором на эвристичности субъектной предикатности, как бы выразился какой-нибудь логик, не лишённый чувства юмора.
Обычный вечер превращался в ночь метаморфоз и мистификаций. Да-да, не удивляйтесь. А всё оттого, что
на лестничной клетке возле двери её, Анки, квартиры стояла корзина с белоснежными лилиями. Неужели?! Да нет же, нет кто-то другой. Или перепутали? Так, тут какая-то записка. Господи, отчего так плохо гнутся пальцы! Будто и не свои. И бумага какая-то Пергамент? Вот, лешак-машина, причём здесь пергамент, чай не в Африке живём?
Катастрофа!
Ахмед?
Нет, я не Ахмед я твой сын Тутмос[14] Мама, ты зачем отобрала у меня трон. Это же катастрофа!
Трон не игрушка, сынок! Ты ещё был мал, чтобы управлять великой страной.
Но совсем не мал, чтобы участвовать в военных походах? Это всё потому, что я тебе не родной, а?
Ещё немного; казалось, ещё немного, и подсознательное сложится ладонями в лодочку сознательного. Но всё испортил звук барабанов, разрывающих волшебное безмолвие лунной ночи над Нилом. Где-то рядом, за обратной стороной ночного светила притаился Архип Куинджи. И Анубис с головой одичавшей собаки осторожно шуршал песком подушечками коварных лап.
Animals. Подсознательный музыкальный импульс. Психоделический посыл, «Pink Floyd», снова это волнующее предчувствие близкого чуда
Вот тебе и на! Началось в деревне утро!
Анка с трудом сообразила, где находится и почему соседи таким безобразным образом ломятся в дверь, да ещё и кричат:
Откройте, служба доставки! Вам прислали корзину с цветами.
Анна открыла глаза. Шесть утра. Нет, не шесть. Позже. Просто часы остановились.
На кухне радио разговаривает само с собой голосами дикторов с радиостанции «Маяк». Входная дверь транслирует силу чьих-то решительных кулаков.
Соседи? Хм, нет они к этому грохоту, похоже, руку не прикладывали.
Так, цветы цветы? Цветы же были вчера вечером. Или? Нет, белые лилии ей только приснились. А там, за дверью, похоже, настоящие цветы. Кто-то велел доставить. И чего опять тарабанят? Видимо, звонок не работает После праздника непременно нужно будет вызвать электрика.
Цветами в праздничном букете и в самом деле оказались белые лилии. Кто их мог прислать? Кому же известны Анкины флористические предпочтения? Не может же быть таких роскошных совпадений целил в небо, попал «в яблочко». Кто-то из бывших? Ишь, клинья подбивает: наверное, захотелось тепла и уюта перед очередным загулом. Даже обидно. Что я вам база для отдыха подводных лодок? Нет, дудки не получится из меня посмешище! Не дождётесь.
Хм, а если букет главный прислал? Он, как только овдовел, что-то задышал неровно в Анкину сторону. Впрочем, вздор всё это. Старый же гриб за шестьдесят давно, я ему в дочери гожусь. Святополк Матвеевич, не шалите! Ба, а, может Может, он и предлагает таким образом меня удочерить? Тьфу, шайтан, лезет же всякое в голову.
Анка знала, что ей делать дальше. Кончилась история принцессы, мечтающей стать царицей. Могила великой египетской правительницы Хатшепсут; усыпальница, которую так и не могут точно идентифицировать лучшие археологи мира, теперь будет здесь, рядом с её, Анютиной, парадной.
Корзина, полная белоснежных лилий на «египетском захоронении» недолго радовала взгляды прохожих. Исчезла, будто и не было её никогда. Всё-таки Международный Женский праздник на дворе. Вероятно, кто-то сэкономил на подарке любимой, нимало не смущаясь тому обстоятельству, что мародёрство нынче пока ещё не в чести, а в некоторых субъектах федерации даже преследуется по закону. Подумаешь взял замерзающие на улице цветы, не машину же угнал, в конце-то концов.
Я прекрасно видел, как Анна, Аннушка, Анюта, женщина моей мечты, выносила этот букет вместе с пакетом мусора. Хорошо, хоть не в контейнер, оставила цветы у дверей. Её «бывшие» здесь не при чём! Какие могут быть бывшие, если я это её будущее. Она пока не знает, даже не догадывается, фантазирует всякие нелепости относительно интеллигентного парня Юсуфа.
А это всего лишь я тот, кого обычно называют автором, от автора, голос за кадром. Мне стало невмоготу стоять за кулисами и видеть, как сотворённая мной фемина, созданная силой моего воображения, не может стать счастливой. И я приехал в Хургаду, чтоб встретить свой идеал и узнать самую главную тайну современности какие любимые цветы у этой женщины, МОЕЙ женщины.
У меня ещё есть немного денег на новый букет и на пачку чая каркаде из соцветий суданской розы гибискуса сабдариффа (Hibiscus sabdariffa) под названием «Жемчужина Египта». Думаю, этого будет вполне достаточно, чтобы сделать тебя счастливой, моя Анюта.
Ты не принимала меня всерьёз. Даже читала ироничные стихи, подчёркивая, что автор, бросивший кулисы произведения на произвол судьбы, не может ни на что рассчитывать. Вот эти строки, которые ты играючи набросала карандашом на большой салфетке, вероятно, предназначенной для простывших гранитных великанов времён какой-нибудь XVIII-ой династии. Вот что ты написала:
*райское*
(партия профессиональной курортной соблазнительницы из мюзикла «Ню и Ра»)
в двух шагах от полурая,
в полумиле от Эдема
мы лежали, загорая
без одежды, и без крема.
путь летел, тернисто вился
мимо нашего бивака
то-то ангел просветлился
то-то ангел этот плакал,
нас увидевши смиренных,
будто дойные коровы
мы с тобой непротивленны
и условно бестолковы
нам ли ангелов смущаться,
коли мы с тобой в нирване?
впрочем, нужно попытаться
и залезть в чужие сани
то-то будет нам удача
на пути потом к Эдему
мы пойдём туда, мой мальчик
нам добраться не проблема
только стоит ли горячку
нам пороть и мчаться быстро?
и на море тоже качка
мы ж в любви с тобой артисты!
Ты не принимала меня всерьёз, но когда-нибудь это должно было измениться, не так ли? Почему не сегодня?
Сейчас, я уже решился. Я иду, моя несравненная царица Хатшепсут Нет, не Хатшепсут моя божественная Аннушка!
и что-то мне подсказывает, что тебе не придётся вызывать электрика после праздников. Я ведь тоже кое-что понимаю в законе Ома для участка электрической цепи.
Что может быть романтичнее, когда технарь приходит в гости к филологу, и они пьют чай «Жемчужина Египта» под тревожно-возбуждающую мелодию «Shine on your crazy diamond»[15], а бусинки каркаде на губах напоминают каплю крови со значка «Почётный донор России»?
В пространстве простраций
Постился в овациях
Карло Гоцци
Из графского социума
На полпорции
Простолюдин
на престоле пропорции
один в один
води!
Твоя очередь
оторопь
водород
тире
берёт
принц не спасает
граф спасёт!
Коллекционер[16]
Он был человеком страсти, я знаю. Чего бы ни касался, все превращал в исступление. Только увлечения его обуревали какие-то рассудочные: докопаться, понять, свести мир к бабочке на булавке Если бы он любил других женщин, я бы обиделась и перестала добиваться его теплоты. Но он демонстрировал равнодушие к ним, и я, вопреки логике, надеялась на ответную ласку.
Сколько лет существовала я экспонатом его коллекции, посчитанным, описанным и помещенным в ячейку! Разве можно ощущать радость, будучи запертой в любовном одиночестве, как в вакууме? Ему казалось, он сделал меня счастливой, потому что мы живем вместе и у нас растут дети. А я задыхалась в нашей бесчувственной близости, засыхала не политым цветком, истончалась до призрака
После его смерти дочь нашла в бумагах отца заметки. Наверное, Вадим пытался писать рассказ, а получилось, как всегда, перечисление признаков исследуемого объекта. Герой его лишён имени, словно автор ведет речь о пронумерованном предмете из экспозиции провинциального музея. Почему муж сделал его анонимом? Намек на недостаток в герое личности? Уверенность, что имя это мелочь, не имеющая значения? Вадим никогда не объяснял своих побуждений думай, как хочешь, только не обременяй своими домыслами.
Иногда мне кажется, будто он мечтал остаться безымянным и в моей памяти.
Осознавал ли он, препарируя себя перед читателем, что я буду первой и, возможно, единственной его поклонницей?
Рубль был вытертый многократными ласкающими движениями пальцев. И не просто пальцев, а всей пятерни, включая ладонь. Некоторая шершавость не вызывала неприятия. Полно, что вы. Разве драгоценные металлы, пусть и не палладиевой группы, могли заставить его думать о чём-то ином, кроме спортивных наград, которые умозрительно выглядели невероятно далёкими, незаслуженно невостребованными. А его серебро, серебро рубля, казалось не таким, как прочий «лабораторный аргентум» из разряда сокровенных металлов нашей несравненной молодости.
Впрочем, стоит ли вспоминать ту злополучную травму, после которой жизнь представилась жутко неприятной штукой, и продолжалось это никак не меньше полугода? А серебро наградного пьедестального блеска досталось кому-то другому. «У меня же есть своё серебро, рассудил он, просто Всевышний уравнивает шансы, раздавая награды неимущим».
Сколько он себя помнил, столько у него был этот рубль. Серебряный, екатерининский, отчеканенный в 1782-ом году. Так-так, чем же знаменита дата сия в истории Отечества? В Петербурге на улицах число фонарей достигло трёх с половиной тысяч. Что ещё? Общество масонов приняло на своё иждивение двадцать студиозов-гуманитариев. 4 июля светлейший князь Потёмкин, уже Таврический, был запримечен в числе прочих приглашённых к императорскому столу на званом обеде в честь присоединения Крыма к России. А в августе случилось ещё одно важное событие Столетие вступления на российский престол Петра I было ознаменовано в Петербурге открытием памятника царю работы скульптора Этьена-Мориса Фальконе. Хм Вам мало? Наверное, был знаменит тот год ещё чем-то. Например, невиданным урожаем лещины где-нибудь в Тамбовской губернии или, скажем волнениями беспокойных башкирских батыров, не желающих нести государеву службу.