В доме у неё остановился один человек. Ты должен взять меч, пойти туда и убить его.
Скажите его имя, что бы, я не мог перепутать с кем-либо другим.
Его имя Серторий Сергий немного замялся, Гай Марий. Тебе известно, кто он такой?
Гай Марий! Вендель отшатнулся, сжал губы, лицо его побледнело. Это имя было ему ненавистно, ужас застыл в глазах тевтонца.
Рим затих. Всегда шумные его улицы и форумы опустели, продажные женщины сидели тихо в своих лупинариях, не зазывали клиентов для плотских утех. Мимы не показывали свои представления, богатые римляне покидали город, скрывались в своих загородных виллах, надеясь там переждать нашествие варваров.
Казалось, что после разгрома римских легионов из-за тщеславия проконсула Квинта Сервилия Цепиона, отказавшегося объединить свои войска с консулом Гнея Маллия Максима Риму уже не устоять.
Тогда римляне вспомнили о Гае Марии. Его не было в Риме, хотя закон запрещал избирать в консулы человека в это время не находящегося в городе, народ пошёл, перед лицом смертельной опасности, на нарушение закона. Немногие, кто выступал против нарушения вековых традиций, были изгнаны с позором, названы предателями отечества.
Гай Марий удалось вернуть своим солдатам уверенность, возбудить в них мужество и отвагу. Бесстрашные легионы разгромили орды варваров.
Венделю было лет пять, когда Гай Марий уничтожили его племя. Отца он почти не помнил, всплывали в сознании только смутные очертания лица с густой чёрной бородой, его сильная и широкоплечая фигура, зычный громкий голос.
Лучше помнил он мать, высокую, стройную, с огненно-рыжими волосами. Часто перед сном она пела ему колыбельную. Вендель очень любил гладить своими мягкими детскими руками её нежное лицо, добрые серые глаза светились добротой, рыжие локоны щекотали грудь.
В день битвы, когда воины дрогнули и побежали под натиском римлян, его мать, как многие женщины племени, вскочили на телеги с боевыми топорами в руках. В неистовстве они рубили не только противников, но и мужчин своего племени, позорно бежавших с поля боя.
Он помнил, как один из легионеров подбежал к их телеге, мать, размахнувшись, хотела нанести удар сверху, но вражеский воин подставил большой полукруглый щит. Топор соскользнул, не причинив ни какого вреда. Тогда он своим коротким мечом ударил женщину в живот. Его мать дико закричала, рухнула на землю, прямо перед Венделем. Из её раны текла густая кровь, она пальцами судорожно гребла землю, потом затихла.
Римляне уничтожили всех сопротивлявшихся тевтонцев, Кто сдался или не мог сопротивляться по возрасту, продали в рабство. Так он стал рабом Сертория Сергия.
Так ты убьёшь его?
Да, шёпотом ответил он своему хозяину.
Вендель медленно брёл по улицам города, уже наступала ночь. Под одеждой он сжимал острый кинжал: «Да, я убью его, убью!», ненависть клокотала в его груди. «Одним ударом я расправлюсь с тем, кто сгубил мой народ, убил моего отца, мою мать. Нет!», Вендель остановился, ещё крепче сжал кинжал, « Нет, сначала вырежу ему глаза. Хотя лучше глаза оставлю, пусть видит, как я буду резать его по кускам, пусть страдает. При этом спрошу, как он посмел, погубить тевтонцев, сильных и многочисленных. А, может это была воля богов?», Вендель замедлил шаг, его стали терзать сомнения, уже не было той твёрдой уверенности в правоте своего дела, когда то вышел из дома Сертория Сергия.
«Всё свершается по воле богов, убив Гая Мария, не нарушу ли я их волю? Ну, не мог этот полководец, без вмешательства высших сил, победить нас, тевтонцев, внушавших ужас врагу одним своим видом. Может он могущественный колдун? Не накажут ли они меня за это боги?» в горле у Венделя пересохло, он несколько раз прокашлялся, сглотнул вязкую слюну.
Вендель поднял глаза, увидел, что стоит перед домом Фаннии. Он начал стучать в калитку, услышал в темноте кряхтение привратника и глухой старческий голос спросил из-за двери:
Кто тут стучится?
Меня прислали к Гаю Марию.
Подожди немного, я хозяйку позову.
То время пока привратник ходил к хозяйке показались Венделю вечностью. От нервного напряжения его трясло:
Чего ты хочешь, услышал он голос Фаннии.
По приказанию городского совета мне нужно видеть Гая Мария.
А, что дело не может подождать до утра.
Нет, я должен видеть его немедленно!
Впусти этого человека, сказала Фанния привратнику.
Дверь распахнулась, Вендель вошёл внутрь небольшого дворика.
Подожди здесь, я позову Гая Мария.
Да, позови, но сама не выходи. У меня к нему тайное дело.
Яркая луна освещала двор, и Вендель очень хорошо видел вышедшего к нему человека в новой тунике.
Ты кто? спросил Гай Марий.
Моё имя Вендель.
Это тевтонское имя. Что тебе надо, раб?
Я пришёл, что бы убить тебя. Отомстить за гибель моего племени, за смерть моего отца и матери.
Вендель вытащил из ножен кинжал, занёс его для удара. Он ждал, что Гай Марий кинется к нему в ноги, умоляя пощадить. Но, римский полководец стоял спокойно, даже не пытаясь защищать себя:
Ты, раб, губы Гая Мария презрительно кривились, пришёл убить меня, Гая Мария? лунный луч скользнул по его лицу, отразился в глазах, вспыхнувших яростным жёлтым блеском, ты, червь, не посмеешь это сделать.
Вендель попытался вонзить кинжал в грудь своего противника, но почувствовал, что не может двинуться.
Оборотень! Только у них глаза жёлтые. Его не убить кинжалом! мелькнула жуткая мысль.
Он разжал пальцы, кинжал со звоном упал на плиты каменного пола:
Я не могу убить Гая Мария, прошептал он, повторил это с таким криком, что показалось, задрожали стены дома. Он повернулся, и сначала медленно, волоча ноги, побрёл назад. Чем дальше он уходил, тем быстрее становились его шаги и наконец, подбежал, объятый ужасом. Вендель бежал, что было сил, казалось ему, что над ним летит Гай Марий с его брошенным кинжалом в руке, что бы поразить своего не состоявшегося убийцу. Он бежал и кричал: «Я не смог убить Гая Мария». От его страшного крика просыпались люди, тревожно прислушивались, поминали богов, снова ложились спать. Но, им так и не удалось заснуть до самого утра, всё казалось, что по улицам города бродит злой дух и кричит: « Я не смог убить Гая Мария».
Вендель спрятался в каких то развалинах старого дома, два дня просидел там, скрываясь от всех. Серторий Сергий заявил, что раб сбежал. Когда его нашли, совершенно обезумевшего, как преступника, Венделя распяли. Смерть несчастного сумасшедшего скрыла истину, кто в действительности хотел погубить Гая Мария.
До самой своей смертной минуты, испытывая страшные мучения, облизывая пересохшие от жажды губы, Вендель продолжал шептать: « Я не смог убить Гая Мария».
С утра на форуме стали скапливаться горожане. Они угрюмыми взглядами смотрели на членов совета, спешившими быстро проскользнуть мимо озлобленных людей и скрыться за стенами храма, где проводилось заседания.
Как только члены сената собрались вместе, толпа начала кричать: «Освободите Гая Мария, он спас нас всех от нашествия варваров».
Что будем делать? спросил Лар, не скрывая своего страха. Если мы не уступим им, то они ворвутся сюда и убьют нас. Если мы не убьём Гая Мария, что скажем Сулле, когда он вернётся. Он нас казнит, за то, что мы не исполнили его приказание, уничтожить Гая Мария.
Успокойся, Серторий Сергий в задумчивости потёр щеку, то и скажем, что толпа горожан угрожала нас убить, поднять мятеж против Суллы. Поэтому, мы были вынуждены исполнить их требование. Ты, не трясись, Лар, пошли вестника в дом Фаннии, пусть он приведёт Гая Мария сюда. Тем временем запиши имена этих крикунов, что бы в случае чего предоставить этот список Сулле, пусть он сам с ними разбирается.
Толпа всё росла, они всё более возбуждались, самые отчаянные уже были готовы схватить сенаторов, заставить выпустить на свободу Гая Мария. Тут вышел на площадь старик, это был Кезон, один из самых почитаемых жителей города.
Чего мы стоим и ждём, обратился он хриплым старческим голосом к собравшимся людям, разве мы не граждане? Мы сами дадим свободу Гаю Марию. Пусть беглец идёт куда угодно, и в другом месте претерпит всё, что ему суждено. А мы должны молиться, что бы боги ни покарали нас за то, что изгоняем из города Мария, нагого и преследуемого.
Ты прав, раздались голоса, идём и освободим Мария от власти тиранов!
Марий сидел в тени стены, окружавший дом Фаннии. По синему небу плыли белые облака, ему захотелось стать таким облаком и улететь прочь из этого негостеприимного города. С улицы донёсся, но в его душе это не вызвало беспокойства. К нему вернулась уверенность, что всё закончится хорошо. Гадалка предсказала ему семь раз быть консулом, а было только шесть консульств.
В ворота начали стучать, Марий увидел, как Фанния подошла к воротам.
Кто там, спросила она срывающимся от волнения голосом.
Нам нужен Гай Марий- откликнулось сразу несколько голосов.
Марий подошёл к Фаннии, положил руку на плечо и сказал:
Не бойся, открывай. По их голосам слышно, что они пришли сюда не со злом.
Несколько человек вошли во двор, и впереди был седой, сгорбленный старик:
Меня зовут Кезон. Мы виноваты перед тобой, обратился он к пленнику, ты столько сделал много для государства, разбил полчища врагов. Граждане города Минтурны решили помочь тебе. Ты свободен, мы собрали средства, что бы нанять корабль, их хватит на первое время. Что будет дальше это воля богов, мы не хотим гневить небожителей подлостью к такому человеку как ты. Надо спешить, пока твои враги не помешали.
Благодарю вас, друзья мои. Когда пройдут трудные времена, я не забуду вашего доброго отношения ко мне. А тебе, Фанния, он повернулся к женщине, я выражаю особую благодарность за твоё гостеприимство.
Благодарю вас, друзья мои. Когда пройдут трудные времена, я не забуду вашего доброго отношения ко мне. А тебе, Фанния, он повернулся к женщине, я выражаю особую благодарность за твоё гостеприимство.
Гай Марий, в окружении его спасителей поспешил к берегу моря, старик, что говорил с ним, едва поспевал. Вдруг все остановились.
Что такое? встревожился Гай Марий
Стоявший рядом с ним юноша пояснил:
Путь нам преграждает священная роща нимфы Марики. Только жрецы могут туда входить.
Друзья мои, вмешался в разговор Кезон, кто перед нами? Перед нами Гай Марий, герой. Разве мог он совершить свои победы без благословения богов? Нет! Поэтому мы можем свободно пройти через эту священную рощу. Завтра я принесу большую жертву в честь нимфы Марики, думаю, она нам простит это небольшое прегрешение. Давайте поспешим, Белей, он обратился высокому широкоплечему мужчине лет сорока, с курчавой чёрной бородой, корабль готов?