Красиво, проговорил помощник штурмана Виа, выбирая наиболее подходящее, относительно без крупных камней место для посадки. Виа был невысокого роста, худощавый, со спокойным смугловатым лицом, несколько замкнутый, тихий и молчаливый; всегда очень выдержанный и корректный.
Двое выходят, я на связи. Защиту поставьте на полную мощность. Далеко не отходить, потом перелетим дальше, отдал распоряжение помощник капитана Игний.
От кого тут защищаться? Стерильно, как в лаборатории, проворчал механик Гай, маленький, круглоголовый такой задорный живчик, крепыш лет примерно тридцати.
Да. На Дулбе тоже никого не было, сказал помощник штурмана.
Все, конечно, уже знали историю, произошедшую на Дулбе во время работы МИК-245, унесшую жизни целого экипажа и исследовательский корабль.
Гай промолчал и стал готовиться к высадке. Сравнительно молодой, он обладал какой-то природной практичностью, сметливостью и хитрецой. Спускательные капсулы могли перемещаться самостоятельно, но скорость их движения была низкой по сравнению с кораблем. Они больше были приспособлены для маневрирования над поверхностью планеты, спуска в ущелья или даже на дно океана. Корабль отстреливал капсулу при помощи специальной пушки. Долетев до установленной цели, капсула начинала работать автономно. По окончании работы она поднималась над поверхностью и зависала. Оттуда при помощи гравитационной петли её забирал пролетающий мимо корабль. В случае крайней необходимости капсула могла подняться на орбиту и, отправив сообщение с просьбой о помощи, продержаться там какое-то время до прибытия корабля. Сама долететь обратно до Живеи она уже не могла.
Капсула опустилась на кромку пляжа, недалеко от океана и в то же время почти рядом с причудливыми камнями, занимавшими большую часть острова. Гай и Виа, облачённые в специальные скафандры, прошли через шлюзовую камеру и ступили на поверхность Планеты. Было решено взять пробы воды, грунта: песка и камней а потом осмотреть горную гряду. Особого разнообразия на острове не предвиделось. С поверхности Планета была ещё лучше, чем сверху. Песок под ногами отливал серебром с неуловимым голубым оттенком. Виа мог бы поклясться, что в пробах песка, которые они взяли, содержалось не только серебро, но и драгоценные камни наподобие сапфиров. Океан, лежащий на горизонте, был теперь не голубым, как казалось при спуске, а синим, на горизонте он становился даже тёмно-синим. С другой стороны, за горами, как раз начинала подниматься Звезда. С этой Планеты всё казалось настолько необычным, что никто бы не подумал, что это та же самая Звезда, которая освещала и Живею. На Живее Звезда была яркой и какой-то навязчивой, хотя все к этому, конечно, уже привыкли. Здесь же, на Планете, находящейся от Живеи всего в десяти часах лёта на космическом корабле, Звезда была мягкой. Излучала какой-то рассеянный свет, но в тоже время все краски были очень яркими и сочными. На Живее такие краски существовали только на картинах, создаваемых астрологами после их путешествий по другим мирам, куда даже корабли открывателей не могли пока добраться.
Смотри, вроде и не Звезда вообще, сказал Гай, поворачивая к штурману своё простое, по-детски распахнутое лицо и глядя на него большими зелёными глазами, в которых было что-то задумчиво-усталое.
В смысле, не наша Звезда. Это всё атмосфера; что-то не так тут просто, как показывают приборы, уточнил Виа. Ты посмотри, какое тут небо ни облачка. Да и вообще их тут, похоже, нет, хотя воды кругом залейся.
Они дошли до океана и взяли пробы воды. Исследователи были в скафандрах, но почему-то ощущали, как вода плещется под ногами, струится между пальцами, набегает волнами.
Жаль ощущения плохо записываются, стоя на кромке воды и глядя себе под ноги сказал Гай.
Ты о чем? не понял его Виа.
Почему-то мне кажется, что стоишь, как босиком, по-прежнему не сходя с места отозвался Гай.
Мне ничего не кажется, я работаю, подчёркнуто раздельно произнёс Виа.
А потом, когда будем записывать, это, наверное, сотрется, продолжал Гай, наклонившись и набирая воду в перчатку скафандра.
После возвращения на корабль экипаж записывал на специальные носители все свои впечатления от планеты. Всё, что видели и даже чувствовали пилоты, потом обрабатывалось специальной установкой на Живее и передавалось исследователям. Сам способ записи был открыт астрологами. Для этого нужно было только вспомнить всё с начала до конца. Аппаратура для записи была изобретена учёными. Пилоты надевали на голову специальный шлем, и вспоминаемая информация автоматически считывалась и записывалась. Нередко при последующем просмотре выяснялось, что часть информации человек не помнил сознательно, или ему казалось, что он это не видел, настолько подробной и полной была картинка. А вот ощущения записывались не всегда. Тут астрологам ещё нужно было поработать.
Жаль ощущения плохо записываются, стоя на кромке воды и глядя себе под ноги сказал Гай.
Ты о чем? не понял его Виа.
Почему-то мне кажется, что стоишь, как босиком, по-прежнему не сходя с места отозвался Гай.
Мне ничего не кажется, я работаю, подчёркнуто раздельно произнёс Виа.
А потом, когда будем записывать, это, наверное, сотрется, продолжал Гай, наклонившись и набирая воду в перчатку скафандра.
После возвращения на корабль экипаж записывал на специальные носители все свои впечатления от планеты. Всё, что видели и даже чувствовали пилоты, потом обрабатывалось специальной установкой на Живее и передавалось исследователям. Сам способ записи был открыт астрологами. Для этого нужно было только вспомнить всё с начала до конца. Аппаратура для записи была изобретена учёными. Пилоты надевали на голову специальный шлем, и вспоминаемая информация автоматически считывалась и записывалась. Нередко при последующем просмотре выяснялось, что часть информации человек не помнил сознательно, или ему казалось, что он это не видел, настолько подробной и полной была картинка. А вот ощущения записывались не всегда. Тут астрологам ещё нужно было поработать.
Ты посмотри, и руки чувствуют! ловко сбитый, он то и дело улыбался и двигался, словно на шарнирах, какой-то танцующей несерьезной походкой; это бросалось в глаза, даже когда он был в скафандре.
Осталось ещё искупаться, усмехнулся обычно неулыбчивый Виа.
Что там у вас? прозвучал вопрос от помощника капитана.
Гай просит разрешения окунуться. Ему местное море очень по вкусу пришлось!
Закончили? Возвращайтесь, не отреагировал на шутку Игний, в его голосе слышалась стальная категоричность и безапелляционность.
Виа и Гай направились к капсуле. Обратная дорога показалась короче. Теперь Звезда уже поднялась над горной грядой. От этого свет её не стал более ярким. Он по-прежнему был мягкий и слегка рассеянный. Небо было синее-синее, на горизонте оно казалось совсем темным. Песок под ногами блестел ещё ярче, и над ним стояли столбы из голубого тумана. Виа заметил, что эти столбы высотой примерно 50 сантиметров, располагались там, где в песке наиболее часто встречались голубые вкрапления. Хотя теперь ему казалось, что песок отливает уже не только голубым, но ещё и зелёным цветом. Два эти цвета не перемешивались, они существовали вместе, но как-то рядом, попутно. Очертания гор на горизонте тоже приобрели более туманный вид. И от этого стали казаться ещё дальше, чем были на самом деле.
Вернувшись в капсулу, пилоты приняли решение сразу же перелететь поближе к горной гряде чтобы взять образцы горной породы и впоследствии сравнить их с образцами камней, собранными на краю равнины.
Островок, оказалось, не был таким уж ровным. Перед самыми горами начиналось довольно крутое понижение. И горы стояли на дне расщелины. Только другого края расщелина не имела, там уже был океан. Но такой крутой спуск к горам не давал возможности посадить даже совсем маленькую капсулу, как у них.
Что-то нас тут никто не ждал, даже площадку не подготовили, ворчал Виа, усаживая маленький корабль на почву так, чтобы было максимально удобно.
Едва найдя место для посадки, пилоты вышли на поверхность, теперь уже втроем. Весь перелет Гай расписывал красоты Планеты и те ощущения, которые он испытал.
Как будто в раннем детстве, сейчас плюхнешься в речку и поплывешь. А вода теплая-теплая! И вкусная-вкусная!
Ты ведь её не пробовал.
Да я уверен, что если бы попробовал, она бы такой и оказалась, продолжал восхищаться Гай.
Что это с тобой сегодня? Может, тебя оставить? засомневался Игний и внимательно взглянул на Гая своими пронзительными серыми, чуть прищуренными глазами.
Да я как будто к себе домой вернулся.
У тебя же никогда своего дома не было.
Вот в этом то и дело. А тут вроде как мой дом, произнёс Гай и отвернулся.
Он здесь участочек прикупит. Островок в аренду. Чтобы огурцы выращивать, шутил обычно сумрачный Виа.
Гай засопел и отмолчался.
Когда они, забравшись в скафандры, вышли снова на поверхность, Планета изменилась в очередной раз. Звезда теперь была уже почти прямо над головой, поэтому горные пики практически не отбрасывали тени. Сами горы оказались значительно выше, чем предполагалось изначально. Начинались они глубоко внизу. И потом ещё возвышались примерно на высоту одного-полутора километров над равниной. Они стояли на краю ущелья, отделявшего горы от равнины.
Прямо-таки ров из средневековой сказки. Не хватает только драконов, проговорил Гай.
Да уж, какого-нибудь захудалого дракона для переноса к горам нам точно не хватает, вздохнул Виа.
Странно: стоишь на равнине, а внизу горы, глядя на вершины задумчиво проговорил Гай.
Ты лучше придумай, как мы перебираться к горам будем. Ты же здесь как дома, насмешливо сказал ему Виа.
А мы спустимся к горам.
С ума сошёл?! Спуститься леший знает как глубоко да мы все ноги обломаем и сесть мы там никак не сможем: места нам маловато будет; жаль, у нас нет астролога, он бы просто перелетел туда, и все.
Да, астролог остался на корабле. Он должен был постоянно отслеживать их действия, чтобы в случае опасности команда корабля всегда могла оказать помощь своим.
«И ближе мы не сможем подлететь, разве только зависнуть и спустить одного, рассуждал про себя помощник капитана. Гая спускать нельзя он сегодня явно не в себе. Виа нужен для удержания капсулы на месте. Придется идти самому».