Действуйте по ситуации, напутствовал их Нэй перед высадкой. Капитану не нравилась эта планета. Не нравилась своей чрезмерной идеальностью. Он летал очень давно и знал, что незаселённых планет с таким набором условий для жизни нет. Их не осталось, и уже давно. Тем более в этой звёздной системе, где был изучен, наверное, каждый астероид. Планета была идеальна и пуста, это не просто настораживало, это пугало. Вот и сейчас скафандр исчез. Куда исчез? Но, с другой стороны, капитан привык доверять приборам, если приборы говорили, что планета пуста, значит она пуста. Опять же Лубни сказал, что слышит голоса; чьи голоса? Капитан начинал склоняться к тому, что это действительно планета иллюзий. И в этом случае его интересовал только один вопрос: где они сейчас находятся реально? Оставшись без управления с экипажем, пребывающем в состоянии иллюзии, «Ласточка» могла оказаться где угодно. Капитан попытался вспомнить, что он делал последнее до того, как ему «показалась» планета, и не мог. Мысли роились в голове, как дикие пчелы. Рано или поздно они очнутся от сна иллюзий, и тогда им придется наверстывать упущенное. Капитан уже почти не верил в реальность существования этой планеты. И пытался вспомнить всё, что он знал об иллюзиях и способах избавления от них. Но, с другой стороны, его несколько смущал астролог. Уж астрологи-то могли легко разобраться с иллюзиями. Он с горечью вспоминал Вылаза уж тот-то бы давно во всем разобрался. Не то чтобы он не доверял Лубни, но Вылаз он мог почти всё, и ему Нэй доверял на все 150 процентов.
Лубни пошевелился и встал. Он потряс головой и произнес, глядя на них с Максом.
За воротами ничего нет, там ступени они уходят вниз. У пещеры даже нет ответвлений. Я, правда, не дошёл до конца. Пещера проходит чуть не через всю планету, но там ничего нет это точно.
А кто-нибудь был? решил уточнить капитан.
То, что она сделана руками или механизмами, это точно. Значит, когда-то кто-то был. Но я их не нашёл.
Даже в прошлом? Капитан решил выяснить всё до конца.
Я же говорю, я не пошёл так далеко, ответил астролог.
Парадокс, как известно всем это четырёхугольный треугольник, что эта планета и подтверждает своим существованием. Нужно ли нам заходить туда? спросил Макс, внимательно рассматривая свои здоровенные поросшие рыжеватыми волосами руки.
Лубни пожал плечами.
Я не знаю, но там точно ничего и никого нет.
Идем, раз уж пришли, первым направился к воротам Нэй.
Ворота открылись ровно настолько, чтобы они смогли зайти внутрь. Все остановились на пороге, пытаясь осмотреться в пещере в лучах света Звезды. Ворота, начавшие было закрываться, когда был сделан первый шаг, остановились. Но казалось, что они давили сзади: «Заходите уже, нечего на пороге стоять». Пилоты втроем ещё некоторое время постояли. Действительно, ничего интересного здесь не было. Пещера была довольно высока, но капсула в неё залететь не могла. Вниз наклонно уходили крупные ступени, рассчитанные явно не на человеческий шаг. И всё вокруг камень. Ничего больше видно не было. Включив переносные прожекторы и сделав ещё несколько шагов вперёд, открыватели невольно оглянулись назад. Ворота плавно, можно даже сказать, поспешно, закрылись. Теперь, когда освещение было только от прожекторов, пещера выглядела иначе. Но и в таком свете створки ворот по-прежнему выделялись на фоне горы, хотя сделаны они были из того же камня. Макс неожиданно дёрнулся назад, обратно к дверям. Ворота нехотя стали открываться. Под взглядом астролога он отступил от дверей назад и чуть не упал со ступеньки.
Ты что, это же просто самозакрывающиеся двери, ласково сказал ему Лубни, не отводя от него взгляда.
Вот я и проверил, потому что когда астролог верит в бессмертие жизнь остальных в опасности! отшутился Макс под пронзительным взглядом Лубни. Они что, не любили сквозняков?
Ворота открываются, когда кто-нибудь подходит. Я тоже, когда хотел проникнуть внутрь, сначала попытался материализоваться сразу внутри, но мне это не удалось. Зато когда я просто подошёл к воротам в астральной проекции, они открылись астрально. Они рассчитаны, чтобы к ним просто подходили: это не тайный ход. И они не запираются. Идёмте дальше.
Исследователи пошли по ступеням. Несмотря на их величину, идти было легко. Ступени уходили полого вниз. Такая бесконечная лестница. Она почти не поворачивала. Они шли уже минут пятнадцать, ничего не менялось вокруг. Те же ступени, тот же камень. В пещере было на удивление сухо. Нигде не капало. Пол и стены были абсолютно сухими. И, что интересно, в пещере не было эха. Шум от шагов не отдавался. Стояла абсолютная тишина.
Ты докуда дошёл? спросил Лубни капитан.
Тут сложно определить место, всё одинаковое, но мне кажется, я тут был. По крайней мере, я себя тут чувствую. Пока я шёл, всё было так же. Я же говорю, я не мог переместиться тут, приходилось просто идти. Это не очень быстро.
То есть ты здесь не можешь перемещаться? уточнил Макс.
Нет. Я пробовал телепортироваться. Но я могу выходить в астрал.
Ты видишь сквозь эти стены? снова спросил капитан.
Там ничего нет, один камень, ответил астролог.
Ты слышишь голоса? Помнишь, ты говорил? снова спросил капитан.
Нет, здесь тихо. Когда я был у входа, я что-то слышал, но очень тихо. Я не понял. Вроде как приглашали войти. Я не совсем понял, он смутился.
Нэю стало всё это надоедать. Зачем они потащились в пещеру? Что им тут надо: ну, есть здесь пещера, ну и что? Тоже мне, открыватели нашлись. Записали бы, что есть пещера на острове, да и всё. Чего их понесло? Он злился сам на себя.
Надо возвращаться, произнёс он.
В этот момент впереди показался поворот пещеры. Ступени шли всё так же, но теперь они уходили направо.
Я здесь точно не был, сказал Лубни. Давайте посмотрим, что будет за поворотом?
Они прошли ещё немного. Опять ничего не менялось. За поворотом была та же лестница, тот же камень.
Возвращаемся, решительно приказал капитан.
В этот момент раздался звук. Он напоминал то ли скрип железа, то ли свист.
Он был настолько неожиданным в абсолютной тишине пещеры, где даже обычный человеческий голос звучал приглушённо тихо. Все трое резко остановились.
Ну, что-то там должно быть, а то в этой пещере хорошо, как в раю, только скука адская, казалось, облегчённо произнёс Макс. Видимо, ему тоже сильно надоел монотонный спуск по лестнице, и он уже с радостью воспринимал любые изменения.
Внимание! Что это может быть? произнёс капитан.
Это не ветер. Тут даже эха нет, задумчиво ответил Лубни.
Если не высказано никакого мнения, то не из чего выбрать лучшее, как всегда балагурил Макс.
Они прошли ещё немного вперёд, ничего не изменилось.
Слушайте, надоело всё это Максу, что мы тут хотим найти, приключений на свою задницу? Говорил же Лубни: ничего здесь нет. Идем обратно, мы так всю планету пройдем и вынырнем где-нибудь в океане. Хрен нас оттуда кто заберет. Ну нет здесь ничего. Ну и ладно! Что мы хотели тут найти: несметные сокровища? Планета-то пустая. Откуда тут чего возьмется? А постоянное движение простительно только маятнику.
«Да и вообще, может, планеты-то и нет», мрачно подумал капитан и посмотрел на него.
Хорошо, неожиданно легко согласился Лубни, идем обратно. Нет, так нет.
Они развернулись и пошли назад. Идти вверх оказалось неожиданно тяжело.
Ступени были велики для человеческого шага, на них приходилось прямо-таки забираться; если, идя книзу, открыватели легко спрыгивали со ступенек, то теперь приходилось карабкаться на каждую из них. Казалось, воздух в пещере стал более плотным, появилась одышка. Даже сами стены пещеры давили и не давали идти.
Труд создал человека, а уж человек постарался и создал трудности, например, пещеры, ворчал Макс, с трудом переставляя ногу на следующую ступеньку.
Лубни неожиданно развернулся и пошёл назад. Пройдя несколько ступенек, он остановился. Нэй изумлённо смотрел на него. Он сел на ступеньку внизу и сказал:
«Да и вообще, может, планеты-то и нет», мрачно подумал капитан и посмотрел на него.
Хорошо, неожиданно легко согласился Лубни, идем обратно. Нет, так нет.
Они развернулись и пошли назад. Идти вверх оказалось неожиданно тяжело.
Ступени были велики для человеческого шага, на них приходилось прямо-таки забираться; если, идя книзу, открыватели легко спрыгивали со ступенек, то теперь приходилось карабкаться на каждую из них. Казалось, воздух в пещере стал более плотным, появилась одышка. Даже сами стены пещеры давили и не давали идти.
Труд создал человека, а уж человек постарался и создал трудности, например, пещеры, ворчал Макс, с трудом переставляя ногу на следующую ступеньку.
Лубни неожиданно развернулся и пошёл назад. Пройдя несколько ступенек, он остановился. Нэй изумлённо смотрел на него. Он сел на ступеньку внизу и сказал:
Смотрите, идти книзу очень легко. А кверху нас не пускают. Значит, мы должны идти вниз, мы до чего-то не дошли.
До чего не дошли? изумился Нэй.
Не знаю, но вы попробуйте.
Они тоже развернулись и спустились к Лубни. Действительно, идти книзу было легко.
Тебя послушай, так получается пещера разумная. Знает, куда мы не дошли, а мы, глупые, не знаем. Ты когда заходил, тебе было легко идти обратно? Или как? Чего мы сейчас отсюда не выйдем, пока куда-то не дойдем?
Я, когда заходил, просто хотел осмотреться. Я не ставил себе целью что-то найти или куда-то дойти. Я хотел немного пройти и быстро вернуться назад к вам. А мы когда зашли мы ставили себе целью найти что-нибудь, куда-то дойти. Вот и идем, просто мы ещё не дошли мы не достигли своей цели.
А Гай что же ставил целью? спросил Макс.
Да он вообще ничего не ставил своей целью, поэтому ничего и не увидел. Зашёл, ничего нет, и вышел.
Он же не помнит.
Он ничего не видел, поэтому ничего не помнит. Вот ты, Макс, какие стены видишь? спросил Лубни и направил на стену прожектор. Они сидели на двух ступеньках и отдыхали.
Ну, слегка жёлтые, такие приятные, замявшись, ответил Макс.
Какие же они жёлтые, обычные серые стены, перебил его Нэй, где ты видишь жёлтые?
Вот! подвел итог Лубни. Каждый видит, что хочет; я, например, вообще вижу синие стены и фиолетовый потолок.
Фиолетовый! усмехнулся Нэй. Я же говорю: иллюзия всё это. Надо идти обратно.