Видите ли, я усмехнулся. Весь вечер мы беседовали с другом на разные мистические темы. Выпили много. Должно быть, у меня просто крыша поехала: а с чего бы это перед катастрофой игрушечный циклоп вдруг начал испускать тревожные импульсы? Не стоило звонить, простите. Нервы.
Как говорил древний мудрец Оккам, не умножай сущности сверх необходимости. Мистика мистикой, но приборы включают, выключают, а также переключают люди. Возможно, человек переключил чучело на пульсирующий свет без задней мысли. А если специально? Вы ведь об этом подумали, когда решили мне позвонить?
Ну, вообще-то у меня мелькнула такая мысль.
У меня тоже мелькнула такая мысль. Это уже второе случайное совпадение в нашей необычной коллекции. Некий человек бармен дневной смены ушел домой, а перед уходом переключил светлячка на режим тревоги. Третье случайное совпадение: человек этот домой не попал. Исчез. А четвертое это вообще другой человек.
То есть?
Настоящий бармен дневной смены утром вышел из дома на работу. С тех пор о нем ничего неизвестно, поскольку в Город пришел совсем другой субъект, которого завсегдатаи до того дня в глаза не видели. Что он наплел охране, а вечером сменщику, история умалчивает: бармен вечерней смены погиб во время катастрофы, охранник в больнице, без сознания, с тяжелыми повреждениями черепа. Как бы то ни было, наш таинственный субъект отработал смену, сдал полномочия, переключил светлячка, вышел за дверь и исчез.
Интересно. А причем здесь я?
Вот он, взгляните.
Я чуть не упал. С распечатки на меня смотрел
Шурик. Собственной персоной, даже родинка в пазухе у носа его.
По крайней мере, лицо вам знакомо.
Послушайте, этот человек находится в пятистах километрах отсюда, можно легко проверить
Проверили, разумеется. Чего мы только не проверили. В частности, ваше досье выучили наизусть о чем это я? Да, ваш сотрудник действительно находится там, где вы его оставили, и никуда оттуда не выдвигался. Братьев-близнецов у него не существует, и вообще никаких братьев не существует. Тем не менее, человек с лицом вашего сотрудника позавчера появился в баре «Город циклопов», отработал там смену и исчез. Вы можете что-нибудь сказать по этому поводу?
Ничего ровным счетом не понимаю.
Никаких построений, голые факты: человек с лицом вашего знакомого невесть как появляется в баре, вечером уходит. Перед уходом ведая или не ведая что творит оставляет кому-то или вообще сообщение об опасности. Единственный, кто отреагировал на сообщение опять же, ведая или не ведая, что творит некий Михаил Александрович Вихорев. Вы.
Я покачал головой:
Не клеится что-то. Мы сидели в тот вечер в Городе не меньше часа. Это другие посетители подтвердить могут. Поставьте себя на мое место: смогли бы вы спокойно трескать водку целый час, зная, что на вас в любой момент может рухнуть потолок?
Поймите меня правильно. Обвинений вам пока никто не предъявляет. Вы в городе несколько дней, и на все дни у вас алиби. Но, тем не менее, эта история каким-то боком вас касается. Слишком много случайных совпадений. Когда совпадений слишком много
закономерность, ага. Где-то я это недавно слышал. Даже помню, блин, где.
Пару секунд колебался: не стоит ли рассказать про вчерашнюю погоню в потемках. Пожалуй, не надо: ясности это не прибавит, зато придется оправдываться: какого черта не разбудил копов, не поднял тревогу
Вы уезжаете на днях, насколько мне известно.
Вы уезжаете на днях, насколько мне известно.
Я напрягся:
Да.
Северное направление, поселок Зеленцы, экспериментальная база «Уайтбол».
Да.
Увидимся еще. До встречи.
Совершенно растерянный, я вышел и закрыл за собой дверь.
Во дворе глянул на часы. На вокзал рано, возвращаться в гостиницу поздно. Свобода, блин. Забиться в какой-нибудь сквер, сесть на лавочку, покурить, собраться с мыслями.
Подходящее местечко с обилием пустых скамеек нашлось через пять минут, но на этом конструктив себя исчерпал. Мозги думать отказывались, предпочитая развлекаться всякой хреновиной. Перед глазами самостийно прокручивался абсурдистский фильм: вот мой напарник, воровато озираясь, карабкается на крышу «Города циклопов» с огромным гаечным ключом в зубах. Следующий кадр: Шурик прячется в кустах неподалеку от дома бармена, затаив дыхание и любовно поглаживая все тот же гаечный ключ, замотанный в портянку. Комиксы какие-то, е-мое.
Вытащил телефон, набрал номер своей базы. Мелодичный механический голос любезно поставил меня в известность что «линия временно не работает, извините». Опять у Шурки навернулась связь.
Блин! Ну, причем тут Шурик? Было же ясно сказано: в лесу он сидит. А кто там мигалки переключает в качестве бродячего бармена не мое собачье дело.
Я поднялся со скамейки, прошел скверик насквозь. На углу, через улицу, располагалось небольшое выполненное с претензией на античный стиль здание почты. Судя по количеству табличек на дверях («ателье», «ремонт обуви», «мгновенное фото» и даже «антикварный магазин») общественные предприятия связи вот-вот уйдут в историю. Хорошо, если данное конкретное еще не ушло.
Третья попытка найти почтовое отделение привела меня в небольшой зал с четырьмя коринфскими колоннами. Около колонн кадушки с пальмами. По центру зала огромный аквариум с разноцветными-разномастными рыбами. Из-за аквариума выглядывает краешек дивана, драпированного то ли плюшем, то ли бархатом. На диване, закинув ногу на ногу, потягивает тонюсенькую неимоверной длины сигарету юная симпатичная леди с бэйджиком «продавец».
Заблудились? интересуется леди.
Похоже на то.
Ничего страшного. Здесь даже сотрудники плутают.
Да уж. Хозяину этого комплекса услуг не мешало бы повесить в фойе карту. Хотя бы для сотрудников.
А что вы искали?
Искал ух ты!
То, что я принял за декоративную груду камней на дне аквариума, вдруг подняло башку и уставилось на меня выпученными глазищами. Краб. Огромный, никогда таких не видел. Панцирь сантиметров тридцать.
Я легонько постучал ногтем по стеклу, страшилище вяло отмахнулось клешней.
А он этих рыб не ест?
Нет. Он всякую донную мелочь ест, девушка стряхнула пепел в здоровенную амфору и добавила:
Вообще, не только мелочь. Морских ежей, говорят, тоже.
И что, кормите морскими ежами?
Вот еще. Это он их в природе ест, а здесь кто ж ему даст. Дешевле его самого в кастрюльку отправить.
Не надо в кастрюльку. Красивый. Скажите, где тут почта?
Там, она указала в угол помещения.
Не понял.
А вы обойдите колонну, увидите.
За колонной оказался выход на лестницу.
Поднимитесь наверх, по коридору до конца, там табличка.
А коридор один?
Один. И одна анфилада. Но там, где анфилада, только маклеры сидят и частные сыщики.
Коридор с анфиладой получилось не перепутать, и табличка действительно была. Отдал кредитку диспетчеру. Меня провели в дальний угол зала, усадили за машину.
Ну, и что писать? «Милый дедушка» и далее по тексту? Мысли упорно не шли на контакт. Промучившись минут пятнадцать, отправил Шурке следующее:
«Привет, это я.
Как дела?
Опять со связью проблемы?
Будет сеть кинь пару слов, беспокоюсь.
Еще. Шур, пожалуйста. Напиши мне подробно, что у вас происходило восемнадцатого числа. По возможности, с утра до вечера. Это важно.
Удачи,
Миха».
Бред, конечно, а что поделаешь?..
Спустился на первый этаж. Кинул взгляд на диванчик, но моего добровольного гида там уже не было. За неимением девушки попрощался с крабом и вышел вон.
На вокзале появился за пятнадцать минут до прибытия поезда.
Достал из кармана фотографию Александры Луневой. Ничего, симпатичная. Только что-то в ней неправильно. Ага: волосы должны быть светлее и стрижка короче. Почему я так решил?..
Глазел на фотографию минут пять, и постепенно до меня доходило: я эту женщину знаю. Откуда бог весть, но мы знакомы, хоть убейте. К концу пятой минуты понял, что знаю ее близко. И при этом совершенно не могу вспомнить, где и когда встречались.
Объявили нумерацию вагонов, толпа на платформе растеклась в противоположные стороны. Пошел и я, углядев метрах в двадцати перед собой рыжую макушку Ри.
Биофизик фотографию не видел, но это оказалось не критично: вычислить Чужую в толпе землян не такая большая проблема. Когда я подошел, Ри уже беседовал с гостьей. Мне оставалось только представиться и пожать протянутую руку. Она. Волосы еще длинней, чем на фотографии, лицо чуть бледней естественного, но она, блин. Кто? Вот бы узнать.
Теперь дежа вю ярче, и с каким-то болезненным оттенком. Что это? Несчастная любовь? Несостоявшийся роман, начисто стертый из памяти аварией десятилетней давности? И почему Александра обращается ко мне на «вы»? Не узнает? Не хочет узнавать?..
Так. Какая у нас программа? Накормить гостью, выгулять, отвезти в отель.
Ри меня опередил:
Здесь есть ресторанчик, но, наверно, туда не стоит ходить. В трех остановках отсюда вполне приличное кафе, мы с Виком там завтракали в день моего приезда. Прогуляемся?
У гостьи возражений не было. Я только мотнул головой и подхватил небольшую дорожную сумку. Не впечатляет багаж доктора. Сколько она в пути? Можно прикинуть: несколько минут с Леты до Луны, часов двенадцать с Луны на Землю (считая с регистрационной тягомотиной) и еще полтора дня к нам сюда (опять же, со всевозможными проверками и досмотрами). Забавно, черт возьми: чем меньше фактическое расстояние, тем больше времени съедает дорога. Хотя причем тут дорога. Чистой езды от космодрома до Среднеросска часа три максимум.
В кафе мы позволили себе чуть-чуть выпить. Это было первое спиртное со вчерашнего сумасшедшего дня. Жить сразу стало легче: отпустило похмелье, мучившее меня все утро, перестал давить давешний бред, и даже неловкость от присутствия доктора Луневой слегка сгладилась. А Ри тот просто вызывал у меня собачью благодарность за то, что непринужденно и добросовестно выполнял мои обязанности. Впрочем, это для меня обязанности. Ри, может быть, наоборот, очень хорошо себя чувствует: как-никак сестру по разуму повстречал на неуютной чужой планете.
На улице взяли такси и часа два добирались в отель сложным, петляющим маршрутом, пользуясь возможностью показать гостье город неизвестно, представится ли еще такой случай. Среднеросск она, оказывается, совсем не знает. Странно. Теперь я готов был поклясться, что именно здесь мы и познакомились.
Выяснилось, что Ри за эти несколько дней неплохо изучил окрестности. Наблюдая за ним и за Сашей, я впервые заметил простую и очевидную вещь: жадность. Жадность эмигрантов до родного мира, которую невозможно понять, если всю жизнь обретаешься на крохотном участке Вселенной, между Среднеросском и Москвой.
За час-полтора тревожные мысли окончательно улеглись. Потрясением больше, потрясением меньше. Сначала клон Шурика, теперь доктор Александра Лунева со своим вызывающе знакомым лицом. Все когда-нибудь разъяснится.