Это что магический магнитно-ядерный резонанс, МРТ? сыронизировал Миха. Но тут же прикусил язык.
Прямо на глазах их образы из воспоминаний стали меняться. Первой побледнела и стала истончаться кожа. Вот она истаяла вовсе, и стали видны обнаженные красно-бурые мышцы с идеальными контурами, сухожилиями и беловатыми футлярами фасций. Пульсирующие артерии, мощный, как секвойя, ствол аорты, хитросплетения неисчислимых капилляров, черно-синие вены.
Секунда! И вот уже исчезли и мышцы. Мелькнуло, через густое облако нервов, бьющееся сердце, сжатое мерно дышащими легкими, и тоже пропало. Гудение стало стихать, а вращение быстро замедляться, прекратился и металлический стук.
Стоп!
Элька восторженно ахнула. Два контура человеческих тел состояли из бессчетного множества пылающих чистыми цветами линий и плотных пульсирующих шаров теплого огня. В нижней части тела красное пламя. Устремляясь кверху, оно меняло свой цвет на желтый, распускалось дальше зелеными листьями. Кончики листьев, истончаясь, голубели, становились небесно-синими. Лазурное пламя срывалось с них и розовым потоком уносилось в бесконечность.
Колдун переводил взгляд с одного контура на другой. Под движениями его рук области пламени то густели, сжимались и начинали вращаться в одну сторону, то, наоборот, бледнели, расширяясь, и меняли плоскость и направление вращения.
Вайшамья? с сомнением пробормотал Колдун. Свадхистана
В нижних частях энергетического контура обоих фигур загорелись два красно-желтых солнца.
У-гу прищурился Маг. Видите, нижняя свадхистана у вас обоих пылает, энергия идет вниз. Это и ожидаемо, конечно.
Он встрепенулся:
Позвольте, позвольте Аджна!
В обоих контурах забил вверх поток розового света.
Ага! вскричал Колдун. А где же нижняя направленность?! Муланхара Интересно, аджна не трансформирует энергию муланхары?! Нет, не может быть.
Он внезапно замолчал, по лицу пробежало озарение:
Абхаса-аварана5! Да, конечно, абхаса-аварана! И, естественно, авидья6. Два анвешамана7, но почти отчаявшиеся и дошедшие до анади8.
Колдун посмотрел на них с восхищенным любопытством и покачал головой:
Могу вас обрадовать до начала событий ваши эфирные тела находились еще в достаточно устойчивом состоянии. И это несмотря на невероятное потребление вашей эфирной энергии! Как вас такими темпами еще не высосали досуха, не превратили в энергетические «тени» просто редкий клинический случай! Заслуживает публикации! Поздравляю, дамы и господа вы Божьи Искры с огромным потенциалом!
Он развел руками:
Наверное, здесь и кроется причина того, что вам ниспослано Прозрение! Учитывая, сколько вашей энергии было съедено, выпито и просто отобрано вы оба великолепно выглядите!
Эля и Миха переглянулись они так не считали. Последний месяц, после того, как произошел тот страшный скандал в семье Михи, их состояние постепенно, но по нарастающей, ухудшалось. Первым возникло давящее чувство вины. Оно не покидало ни на минуту и все усиливалось и усиливалось. Лишало способности думать, желать, радоваться жизни. Любить друг друга, наконец!
Чувство вины давило на плечи многометровым слоем соленой от слез воды. И двигаться можно было с трудом, как водолазы на дне моря, преодолевая его тяжесть. Лишь многолетний врачебный опыт спасал их от ошибок на операциях. И лишь знание жизни, и понимание того, что они остались одни, подвешенные в воздухе, зависящие один от другого, как сиамские близнецы, хранило их от ненависти друг к другу.
А если чувство вины и покидало их ненадолго, то только для того, что смениться чувством жалости. Жалости к себе, к своей, вдруг дотла сожженной жизни, к исчезнувшему, годами создаваемому комфорту, достатку, благополучию. Жалости к оставленным ими близким людям, которые никак не заслужили такого скотского, нечеловеческого отношения. «Мы выжгли вокруг себя все души напалмом» кто из них это сказал, не помнили, да и авторство в данном случае не важно.
Они садились каждый вечер на балкончике своей наспех снятой квартиры и выговаривались один другому. Взаимный психоанализ. Сигареты (они тогда еще курили безудержно!) были для них, что бензин для машины.
Как сняли квартиру, честно говоря, не помнили. Это отдельная история. Зашли, быстро обежали комнаты, почти не вникая в гортанный речитатив хозяйки. Эля безостановочно говорила по телефону с другом своего мужа, объясняла, что совершенно невменяем, обложился ножами, точит их с перекошенным лицом. Квартиру она смотрела, но не видела не до того ей было.
Миха взял на себя непривычную роль. Пытался осмотреться, но больше вслушивался в ее беседу. Потом махнул рукой, перебил ошалевшую от них хозяйку сколько? Ни хрена себе! Скидка? Нет? Ну и ладно! Подписать договор у адвоката? Не вопрос!
Сграбастал плачущую Элю и убежал
Сидели на балкончике все вечера, вели разговоры. Когда долгие по пятницам весь вечер свободен. А когда и не очень, после «длинных» операционных дней. Работая с семи утра до двенадцати ночи, не очень-то поболтаешь, вставать назавтра снова в пять, ни свет ни заря.
Беседовали, выслушивали друг друга. Вдвоем, и луна напротив.
Рассуждали, убеждали. Убеждались.
Впрочем, и так было ясно, без размышлений: жалость и тяжесть вины чувства разрушающие, а не созидательные. Они пригибают, давят к полу, хватают за руки. С ними не построишь, а только сам снесешь то, что еще их окружению снести не удалось.
А если посмотреть непредвзято? Со стороны? Не они первые, не они последние. История, которой столько же лет, сколько человечеству. Да, два уже не молодых, проживших свои разные, но как потом выяснилось, достаточно схожие жизни, вдруг увидели друг друга. Увидели после трех лет работы в одном отделении, после трех лет ровных, хороших и больше ну никаких отношений.
Ее вдруг увидел мужчина пятидесяти с плюсом лет. (Хотя, между нами, господа, какой же это «плюс»? В нашем возрасте это уже «минус»! ) Все еще обаятельный, остроумный, но издерганный, с напряженным лицом, постоянно висящий на мобильнике с его напряженными и беспрерывными звонками-разговорами. Очень нервный, лысеющий, чуть полноватый, но с еще пропорциональной и неплохой для его возраста фигурой.
Дом полная чаша. «БМВ» под жопой, «Патек Филипп» на руке. Добавьте сами необходимые атрибуты успешной, в вашем понимании, жизни.
Врач. Генеральный директор им же созданной компании лечебного туризма «ИзЦеление». Деньги. Гостиницы. Полеты. Застолья переговоров. «Выходных точка нет». Двадцать лет счастливого брака. Жена. Забота, любовь, опека. «Старик, как тебе повезло!». Да, только это «повезло» досталось в боях. «Жизнь удалась», пойманная за хвост потом и кровью.
Только вот глаза у Михи, как сказал уже после всего один из друзей: «Сколько тебя ни видел, дружище, глаза у тебя были грустные, загнанные». Где же он был раньше?
А его вдруг увидела женщина сорока пяти лет.
Совсем недавно уверенно полневшая толстевшая старевшая, но резко свернувшая с этой проторенной тысячелетиями и миллионами депрессивных дам дороги. А сейчас изящная, помолодевшая. Да здравствуют сексапил и эстрогены!
С очень добрыми желтыми глазами, полными лукавства, завидущими, одним словом, глазами. Со звонким, чистым и очень приятным на слух голоском. Мать Тереза всех бездомных животных. Симпатия, обаяние и эмпатия. Безоговорочная любовь всего, ну почти всего, персонала. Очередной брак. Счастливый, благополучный, стабильный.
И обоих, как они потом выяснили, не покидало ощущение прожитой уже жизни, в сухом остатке которой уже не может произойти ничего нового. Легкое и комфортное доживание отпущенных дней, на радость детям и внукам:
С очень добрыми желтыми глазами, полными лукавства, завидущими, одним словом, глазами. Со звонким, чистым и очень приятным на слух голоском. Мать Тереза всех бездомных животных. Симпатия, обаяние и эмпатия. Безоговорочная любовь всего, ну почти всего, персонала. Очередной брак. Счастливый, благополучный, стабильный.
И обоих, как они потом выяснили, не покидало ощущение прожитой уже жизни, в сухом остатке которой уже не может произойти ничего нового. Легкое и комфортное доживание отпущенных дней, на радость детям и внукам:
«Миша, Миша! Иди сюда Господи, вот ведь наказание Деточки, идите, разбудите дедушку. А то ведь замерзнет в шезлонге. Пень старый!»
Скромное очарование буржуазии, господа!
А потом, неожиданно для них обоих, случился этот поцелуй. Хулиганский, лихо сорванный Михой, при полном попустительстве Эли.
Подумаешь, поцелуй! Кому из нас не приходилось целоваться украдкой, или на виду, трезвым или хмельным, мучаясь угрызениями совести или начисто без них? Согласитесь, бывало! Поцеловались и забыли. А может, и не забыли, а прошли чуть дальше по пряному пути греха. Ну и что? Ничего страшного, взрослые ведь люди! Все понимаем, все объясняем, и все находит у всех понимание. Если все шито-крыто, скрытно и с соблюдением необходимых условий и условностей. Взрослые ведь люди!
Что, теперь из-за такого пустяка всем жизнь ломать? Легкий трах, перепихон. Чистая физиология, помноженная на любопытство и на страстное желание не отпускать свою, уже и не то чтобы молодость, а хорошо выраженную зрелость. А то ведь отпустишь, а свято место пусто не бывает! И придет вместо зрелости старость. А это, господа, уже грустно!
И направляемые такими мыслями, поплыли они по ленивому и безопасному течению служебного романа людей в возрасте, умудренных жизненным опытом. Между прочим, и без особого желания. Случилось так, ну и ладно. Само пройдет.
Не проходило. Не разгоралось, но и не гасло. Вот и славно, удобное приключение. Немного греет кровь и разнообразит жизнь.
А потом никто из них, ни Миха, ни Эля не смогли ни вспомнить, ни объяснить, откуда налетел на них бешеный вихрь, свихнувшийся, сошедший с рельсов экспресс, который подхватил их, швырнул в безумие молодости и потащил неизвестно куда!
Сколько ни сидели на своем любимом балкончике, пытаясь вспомнить начало, определить момент своего безумия не могли! Но он был! Оба были согласны в этом да, был! Прогремел выстрел или же гром? А может, стрела мелькнула неслышно?
Никто из них, как ни старался, вспомнить не мог, как их сразила, притянула друг к другу некая могучая стихия, сопротивляться которой было так же бесполезно, как бороться с цунами. Единственное, что они успели, прежде чем волна накрыла их с головой и потащила за собой в водоворотах событий посмотреть друг другу в лицо и сказать твердыми, лишенными сантиментов голосами: