Чтобы изменения были заметными обязательно нужна революция, с улыбкой ответил военный, с другой стороны, может у неё в семье нелады какие.
Не знаю, что вам на это сказать, нахмурившись, покачал головой Георгий Петрович, нелады-то, нелады, а мы тут причем?
Жизнь сама накажет тех, кто плохо поступает! неожиданно громко произнесла Галя.
Вы так думаете? Георгий повернулся к ней и с усмешкой произнес: Что-то не видно, чтобы она кого-то наказывала.
А вы присмотритесь повнимательнее, уже тише возразила девушка.
Поезд качнулся и медленно тронулся. Галя задумчивым взглядом провожала уплывавшие за окном привокзальные строения.
Девушка отчасти права, услышала она будто откуда-то издалека голос Георгия Петровича, обращенный к капитану первого ранга. Существует закон отражения: то плохое, что ты делаешь кому-то, рано или поздно возвращается к тебе же. Я его называю законом равновесия: зло и добро на чашах весов. Они уравновешивают друг друга. Не могу вот только понять, почему на одного человека иногда наваливается столько беды, что хватило бы на десятерых?
Видимо ваш закон отражения не так однозначно трактуется и им всё объяснить невозможно. Мне кажется, ваши мысли перекликается с верой древних славян в борьбу между миром духовным и миром явленным, добром и злом, правдой и ложью. В вечном противоборстве этих сил, где никто не может одержать верх. В результате сохраняется равновесие и формируется Правило. Вы ведь не можете отрицать, что зло играет и положительную роль, заставляет человека становится сильнее. С одним добром согласитесь жить скучновато, но конечно, когда на одного, как вы говорите, наваливается слишком много беды, тоже плохо. Мир может просто перестать существовать.
Да-да. Сломается человек, усмехнулся Георгий.
Вот мы и подошли к тому, о чём вы спросили в начале: почему одному бед достается больше, чем другому? Наши несчастья мы переносим по-разному: кто-то большую беду переносит легче, чем кто-то маленькую. Сопротивляемость бедам разная вот вам и действует закон равновесия, но уже с индивидуальной поправкой. Каждому достается по силе духа. Существует же такое понятие, как болевой порог.
Извините, Леонид Иванович, вы человек военный
Не совсем, Георгий Петрович, я военный врач, нейрохирург, поправил собеседника капитан первого ранга.
Значит тем более, вам в какой-то степени близки мои рассуждения, настаивал на своём Георгий Петрович.
Если «в какой-то степени», снова возразил Леонид Иванович. Вы подразумеваете область духовную, связанную с роком, судьбой, а эта область для медицины так же загадочна, как и для остальных. Мы больше воздействуем на физиологические возможности человека. Правда, не стану отрицать, что это в определенной степени взаимосвязано.
Все равно вы должны меня понять, настаивал на своем Георгий Петрович. Я сам бывший военный прокурор, мы с вами почти коллеги. Я тоже всегда считал, что, как и вы, лечу людей от болезней, хотя в отличие от вас, как вы сами сказали, не физических. Два года я уже на пенсии. Мне тут, по случаю, адресок один дали, вот еду то ли к знахарю, то ли к экстрасенсу, как теперь их и обзывают, не могу точно сказать.
Может, к колдуну? подмигнул Гале капитан первого ранга.
Может, и так, легко согласился бывший прокурор.
Что же с вами произошло? уже серьезно, с долей сочувствия прозвучавшей в голосе, спросил Леонид Иванович.
Это долгая история, выдерживая паузу, то ли для того чтобы подобрать нужные слова, то ли чтобы подогреть интерес слушателей, ответил Георгий Петрович и стал рассказывать:
Меня после ухода на пенсию стали мучить боли в желудке. Обследовался. Обнаружили полипоз. Вы врач, Леонид Иванович, он бросил взгляд на военного нейрохирурга, и представляете себе, что это за заболевание: лечение, как известно, лишь хирургическое. Сделали мне операцию, удалили часть желудка. Два месяца после операции лежал в госпитале, швы всё не заживали. Из-за этого оперировали повторно. Выписываюсь домой, а недели через две между швов вываливается бугор величиной с кулак, липкий весь, скользкий для наглядности он собрал в горсть свои пальцы и, продемонстрировав слушателям, продолжил. Сделали мне третью операцию. Встал через месяц с постели, уже выписался, дома находился, и полез в подвал, чтобы банку маринованных огурчиков достать. Прямо в подвале у меня расползаются швы и кишки вываливаются до колен, Георгий Петрович делает жест рукой, проводя ладонью по своим коленям. Понятно, что нужна четвертая операция. Супруга по знакомству устраивает меня к профессору, доктору наук в гражданскую больницу. Последняя операция прошла более менее успешно, но, когда я лежал в больнице, у меня угнали машину. Все эти несчастья происходят со мной в течение одного года. Я уже стал верить в разговоры про то, что меня сглазили, и с меня пора порчу снимать.
Может, засудили кого не справедливо? то ли в шутку, то ли всерьез спросил капитан первого ранга.
Я думал об этом, с задумчивым видом отозвался Георгий. Он поглядел в потемневшее окно, невольно вслушиваясь в однообразный перестук колес.
После минутного раздумья бывший военный прокурор произнес:
Да, нет, старался всегда всё по закону делать. Но судьба может с каждым выкинуть злую шутку. Взять хотя бы последнее дело, что мне пришлось вести перед уходом на пенсию.
Он сделал небольшую паузу.
Два солдата железнодорожного батальона нашего гарнизона были в увольнении. Одного звали Василий, а второго, по-моему, Андрей, он поднял глаза вверх, да, точно Андрей.
Симпатичные такие ребята, спортивного телосложения. На таких красавцев и девушки всегда обращают внимание, Георгий Петрович взглянул на Галю и продолжил. Прямо из части они зашли к одной своей подружке. Она жила неподалеку на первом этаже девятиэтажного дома. Долго звонили, стучали в двери, но дома её не оказалось. Потоптались у подъезда, намерзлись. Тогда в декабре были самые холода, уточнил он. Решили согреться. Способ известный: купили в ближайшем ларьке бутылку паленой водки, побродили кругами и распили. После этого направились к другой своей знакомой. Та встретила, как и подобает, выставила на стол очередную бутылку к выпитому они добавили ещё граммов по двести. Гулять пошли втроем. По дороге знакомая потерялась, и тогда они возвратились к «девятиэтажке» возле части. Подружку опять не застали. Но когда они ей названивали, открылась дверь соседней квартиры и из неё высунулась лохматая голова женщины потрепанного вида:
Ребята выпить хотите?
Герои отвечают, хотя сами уже на пределе:
Хотим.
Бабёнка подмигивает:
У меня на чердаке спрятана бутылка водки.
Тогда пошли, согласился Василий, он был по-плечистей, но ростом пониже Андрея.
Женщина поднимается с ними по лестнице до самого верхнего этажа. Они идут за ней, наблюдая и посмеиваясь, как она покачивает худосочными бедрами. Открывают с трудом крышку чердака, лезут наверх, а она, после того как они оказались на чердаке, начинает над ними насмехаться:
Обманула дураков, ха-ха-ха, а вы поверили, и как они рассказывали, «просто издевательски смеётся в лицо». Она им говорит:
Обманула дураков, ха-ха-ха, а вы поверили, и как они рассказывали, «просто издевательски смеётся в лицо». Она им говорит:
Мне надо, чтоб вы чердак открыли. А теперь валите отседава пока целы.
Андрей парень, что был повыше, готовился уже ударить ее. Как вдруг из темноты чердака появляются мужчина и женщина лица без определенного места жительства, попросту бомжи.
При себе у них бутылка водки. Они её тут же на пятерых распивают. Бомжи спускаются вниз. Ребята остаются с соседкой подруги.
А где твоя бутылка? спрашивает Василий.
В ответ она начинает хихикать:
Вы чё дураки, кто за бесплатно чё дает, валите пока целы я ж вам сказала.
Первым женщину ударил Андрей. От удара она ойкает и, ударившись об угол кирпичной вентиляционной трубы виском, падает навзничь. Василий бьет её ногой. К нему присоединяется Андрей. Тяжелыми солдатскими ботинками они начинают наносить удары. Василий хватает валявшийся на полу деревянный кол и вонзает в неё.
Какой ужас!! воскликнула Галя.
Георгий Петрович развёл руками.
Да такое, к сожалению бывает. Уже когда Василий отскочил в сторону, он пришел в себя и крикнул Андрею:
Уходим!
Они бегом спустились с чердака. У подъезда отдышались и пошли в часть. Дня через три один из жильцов обнаружил на чердаке труп и, сообщил в милицию.
Найти друзей как вы понимаете, не составило большого труда. Это, как говорится, дело техники. Опросили жильцов: кто приходил? К кому? У подъезда они довольно долго крутились. Вышли на подружку, она назвала имена, из какой части. Дневальный по роте, что дежурил в тот день, вспомнил, в котором они часу вернулись и как отмывали кровь на ботинках в умывальнике.
На первом же допросе они сознались. Провели медицинскую экспертизу, психически ребята вполне нормальные, вменяемые люди. Грозила им «вышка», но, учитывая чистосердечное раскаяние, положительные характеристики одному дали десять лет, а второму двенадцать. Георгий Петрович вздохнул и посмотрел на убегавшие за окном огоньки:
Вот вам и судьба. Противоборство сил добра и зла. Как это объяснить? Им бы жить да жить, он помолчал и сделал вывод:
Так что всё и всегда старался делать по совести, он снова вздохнул. И по закону.
Не произнося ни слова, все долго вглядывались в окно. Поезд мчался сквозь вечернюю мглу, мимо пролетавших редких огней, стремясь в точно назначенное время довести каждого до места назначения.
Что же побудило их пойти на такое зверство? нарушил наступившую тишину Леонид Иванович.
Они мне говорили, что сами плохо помнят, как все случилось, пьяные были. Ничего не соображали, а женщина уж очень зло над ними посмеивалась, вот и разозлились, он взглянул на Леонида Ивановича. Впрочем, это ведь не оправдание. Вот вы, как врач, лучше меня ответите, что их толкнуло на это?
Не знаю, покачал головой капитан первого ранга, это, похоже, как раз тот случай, когда медицина бессильна. Речь снова идет больше не о физиологии, а о состоянии духа, совести, показывающей насколько человек близок к Богу.
Вы верите в Бога? удивился Георгий Петрович.
А вы считаете, что людям моей профессии такие слабости несвойственны?