Но когда случилось новое восстание, гордые южане стали делать из папоротника какие-то жуткие яды для стрел.
И ты думаешь, больше нигде в Империи нет изумрудника? с недоверием спросил Шако. Задача была слишком сложной для мальчика. Голова просто взрывалась от всевозможных вариантов.
Только у нас остался, шёпотом, словно кто-то мог подслушать её на берегу и стырить весь дорожающий на глазах папоротник, сообщила Миа. Остальное пустили на какую-то модную краску для баронов и ихних мазелей. Я подслушала около мужской бани, когда монахи разговаривали. Девочку буквально распирало от счастья. Ну, теперь понял?
Ух ты! Ещё бы! Тогда тогда этому изумруднику просто цены нет! Чего же мы ждём? Шако запрыгал от нетерпения.
Дьём! Дьём! Ра-ба-ждьём! крикнул Кыш и захлопал круглыми ушами как крыльями.
Миа засмеялась и поглядела в сторону леса, куда несколько минут назад умчались мальчишки во главе с Ареном и Вларом.
Дети переглянулись, затем с громким хохотом помчались на другой берег озера, который часто называли изумрудным.
Тем временем Ксано внимательно осматривал Миилу, мать девочки. Женщина уже вторую неделю не вставала с постели.
Её большие тёмно-карие глаза ввалились, лицо осунулось. Казалось, за последние дни она постарела на десять лет.
Как ты себя чувствуешь? спросил он, выбирая подходящее зелье из кожаной сумки.
Всё тело ломит, добрый целитель внутри горит, и всё время хочется пить.
Такие симптомы могут быть только при серьёзном отравлении. Я должен знать точно, что ты ела подозрительного.
Ничего хлеб, молоко, мы живём лишь своим трудом, одними губами прошептала она. Лицо исказила гримаса боли, словно внутри её что-то пожирало. Да в лесу иногда ягоды собирала.
Это должно помочь, он достал бутылочку с зеленоватой полупрозрачной жидкостью и влил несколько капель в раскрытый рот женщины. Миила закашлялась. Ксано коснулся кончиками пальцев её лба и прошептал едва различимые слова. Кашель тут же утих.
Это должно помочь, он достал бутылочку с зеленоватой полупрозрачной жидкостью и влил несколько капель в раскрытый рот женщины. Миила закашлялась. Ксано коснулся кончиками пальцев её лба и прошептал едва различимые слова. Кашель тут же утих.
Крестьянка закрыла глаза. Постепенно глубокие морщины на лице стали понемногу разглаживаться. Она провалилась в цепкие объятья сна.
Когда клерик выходил из дома, высоченный Сарх, похожий на кряжистый дуб, бросился к нему.
Ну как? Она это, ну! Оклемается?
Всё будет в порядке, ледяным голосом сказал Ксано, будто хотел убедить самого себя. Давай ей побольше родниковой воды и через каждые два-три часа несколько капель эликсира изумрудника. Вернейшее средство. Но расходуй экономно не известно, когда Монастырь сумеет пополнить запасы.
Сарх с благоговением взял грубыми пальцами крохотную бутылочку.
Ага, он кивнул. Мы, значить, люди не знатные, но ежели что зовите! Буду хошь землю жрать, а выполню ваш приказ!
Да брось, я не барон, чтобы приказы раздавать, улыбнулся клерик. Но от редких ингредиентов для экспериментов никогда не откажусь.
Энто каких?
Например, лунный корень, мандрагора или веренянка трёхголовая изумрудный папоротник, опять же сейчас с компонентами беда, любая помощь пригодится. Даже мальчишек в лес приходится посылать.
Сарх крякнул, почесал пятернёй затылок.
Я половину из энтих и выговорить не смогу. Лучше дочке скажу, Миа у меня толковая вся в маму пошла, его широкое лицо просияло. Ксано невольно улыбнулся, вспомнив девочку, которая в сборе трав могла обставить даже старших мальчишек, знала в лесу множество потаённых тропок. Тогда, к столу, значить? Чем богаты, уж не побрезговайте!
Это с удовольствием.
Берег озера полыхал изумрудным пламенем, словно груда сокровищ, искрился и отбрасывал радужные блики.
Сердце замирало от сказочной картины. Просто нереальная красотища!
Дети несколько минут стояли в зарослях папоротника, любуясь игрой света в алмазных капельках росы, покрывающих пушистые веточки, будто драгоценные ожерелья.
Обалдеть можно наконец выдохнул Шако и облизнул губы.
Ага, прошептала Миа.
Лдеть мозня! повторил Кыш. В его восторженных глазках-бусинках отражались крупные капли росы.
Мальчик осторожно взял Миа за руку. Мышастик, сидящий на плече девочки, бросил на Шако сердитый взгляд, но затем вновь повернулся к берегу, покрытому сказочными зарослями.
Так они простояли ещё несколько минут. Каждому казалось, что все трое: огненноволосая девочка, синеглазый мальчуган и взъерошенный зверёк с круглыми розовыми ушами стали единым целым.
Время остановилось, лишь лёгкий ветер ласково шелестел рядом.
Мне даже жалко такую красотень срывать, признался Шако. Как будто озеро изменится, исчезнет, потеряет волшебство, если сорвать хотя бы маленькую ветку папоротника. Не знаю даже как объяснить.
Но чудо останется внутри, в самых-самых тайных уголочках, накроется невидимым покрывалом и будет ждать, когда мы снова найдём его, глаза Миа заблестели искорками.
А если мы не найдём его больше? Что если превратимся в больших и скучных взрослых? Тогда больше никогда не сможем увидеть это чудо, а покрывало останется навсегда
Вот уж нет! Я ни за что на свете не стану взрослой. Гораздо интересней оставаться собой.
Ага, прошептал Шако.
Га, повторил Кыш и покрепче прижался к плечу девочки.
Тогда мы должны загадать желание! Точно! Если трое очень-преочень захотят одного, захотят одного сразу у желания гораздо больше шансов сбыться, чем у одного человека. Понимаешь?
Да. Это ты круто придумала! А Кыш нам поможет?
Фр-ряможет, повторил мышастик с какой-то странной интонацией. Дети засмеялись.
Затем одновременно, не сговариваясь, побежали в густые заросли изумрудного папоротника, чувствуя, как пушистые ветки щекочут нагретую солнцем кожу.
Шако держал девочку за руку, и они чувствовали себя самыми счастливыми на свете: утопающее в лучах солнца озеро, похожее на золотистую, искрящуюся мечту принадлежало им. Весь лес, полный удивительный тайн, странных существ и растений с трудновыговариваемыми названиями тоже принадлежал им!
А за лесом жил целый мир, окружённый счастьем и сверкающим, непередаваемым восторгом!
А за лесом жил целый мир, окружённый счастьем и сверкающим, непередаваемым восторгом!
Никто из ребят даже не задумывался, что произойдёт, если в их маленький светлый мир проникнет кто-то чужой. Проникнет, чтобы найти ответы на другие, совсем взрослые вопросы. Поэтому они хохотали, прыгали, издавая дикие вопли, танцевали в пушистых зарослях папоротника, чтобы сохранить навсегда неуловимые мгновения праздника.
Солнце поднималось над озером, озаряя лес яркими лучами-стрелами.
Миа осторожно срывала изящные веточки папоротника, аккуратно складывая в пушистые пучки, и перевязывала их верёвочкой. Кыш вертелся рядом, совсем позабыв про больную лапку. Его любопытная мордашка появлялась в густых зарослях, затем исчезала. Шако собирал вязанки в кучу.
Дети не заметили, как подкрался вечер. Неужели они так долго просидели тут? Казалось, только-только пришли к озеру!
Миа решила передохнуть, достала кусочек хлеба. Кыш тут же вынырнул из кустов, поводил носиком. Опустил розовые ушки, сложил лапки на груди и посмотрел на девочку хитрющими глазками.
Ну как отказать такому попрошайке?
Мышастик проглотил хлеб и радостно заурчал, растянувшись на мягкой, шелковистой траве, подставляя хозяйке пушистое брюшко. Миа засмеялась и почесала Кыша.
Наверное, стоило позвать мальчишек пока они в лесу шишек набьют, пока соберут лепестки А то ещё встретят дикого волка или страховидлу какую.
Ой! Что это? невольно вскрикнула она. Собирая папоротник, дети всё дальше уходили от берега.
Где? Шако завертел головой. Ты о чём? Ого! Мама родная, кто же тут лазил! Взгляд уловил примятую траву чуть подальше папоротниковых зарослей. Только взрослый мужчина мог оставить такой след.
Девочка почувствовала, как по спине скользнули коготки страха. Деревенские мужики редко ходили в лес, а мальчишки побежали другой стороной, вокруг озера.
Тогда кто же тут ходил?
Внутри всё похолодело. Разбойники! О них ещё вчера рассказывал Ксано!
Разбойники такие двуногие чудовища, которые нападают на путников, крадут всё ценное и, по словам мальчишек, высасывают мозги, чтобы продать на рынке за серебро.
Как именно жуткие создания высасывали мозги, мальчишки не уточняли, зато с большой охотой говорили о подземных тайниках, полных несметных сокровищ: ржавого оружия и пауков-людоедов.
Миа не была уверена, что гигантские создания, способные разорвать телёнка огромными клешнями, имели что-то общее с сокровищами, но мальчишки, особенно хвастливый Арен, стояли на своём.
А паучандры эти, слышь, вьют серебристые коконы, в которые затаскивают путников. И там их мучают до смерти. А в трупы откладывают яйца. Ага!
Но зачем? однажды спросила девочка. От жутковатеньких историй Арена становилось не по себе и за каждым кустом уже мерещились пауки-людоеды, ожидающие удобного момента, чтобы выпрыгнуть, откусить все пальцы и утащить в подземное логово.
Как зачем? хмыкнул мальчик, расправил плечи и почесал затылок. Они высасывают всю кровь, а потом скармливают своим гадёнышам, от человеческого мяса те растут как быки. Во какие вымахивают! А потом паучки сидят под землёй, голодают, понимаешь, голодают, до тех пор, пока не почуют людей. Ну, они подкрадываются сзади, стреляют липкой, вонючей паутиной и
А-а-а! Мамочка родная! Миа представила паука-людоеда размером с быка и внутри всё похолодело. А что если где-то рядом под землёй находится их логово! Что если они подкрадываются, чтобы тайком напасть на деревню? Мы должны их спасти!
Кого спасти? Миа, ты в порядке? Шако коснулся щеки девочки. Кожа была горячей. Он с испугом отдёрнул руку.
Там! Там! Разбойники, пауки они хотят напасть! закричала Миа, вскочила, уронив ветки папоротника. Мы должны предупредить всех! Всех, обязательно всех!
Предупредить от чего?
Ну как ты не понимаешь! она замахала руками, не находя нужные слова. В глазах заблестели слёзы. Такие следы могли оставить только взрослые мужчины.
А-а лицо мальчика вытянулось. И ты решила, что это сделали Повелители Пауков, о которых так любит рассказывать по ночам Арен? Ха-ха-ха!
Ну да а почему ты смеёшься?
День Ксано прошёл в обычных хлопотах. У одного крестьянина захворала корова, у другого поднялась температура, третий отравился всем нужна помощь, ни на минуту нельзя отвлечься.