Он принял душ и, завернувшись в банный халат, удалился в свои чертоги. Лайма некоторое время ходила взад-вперед по комнате, представляя себе маленького пуделя, изнемогающего от страха и одиночества посреди леса, потом открыла дверь в подвал и спустилась на несколько ступенек.
Тук-тук! крикнула она. Можно к тебе, жестокосердный тип?
Жестокосердный тип не ответил, и тогда она двинулась дальше со словами:
Жестокосердный тип не ответил, и тогда она двинулась дальше со словами:
Думай обо мне что хочешь, но уснуть я не смогу. Давай сходим за этой собакой
Она оборвала себя на полуслове, потому что увидела Корнеева, который сидел абсолютно неподвижно, уставившись на экран монитора. Во рту у него торчал бутерброд, а глаза были стеклянными, как будто он подавился и вот-вот собирается свалиться замертво.
Ясно, пробормотала Лайма. Люки задраены. Она развернулась и пошла обратно, приговаривая: Был бы тут Иван, он не допустил бы такого безобразия. Ивана даже не пришлось бы ни о чем просить
Лайма Скалбе, Евгений Корнеев и Иван Медведь составляли особое подразделение под кодовым названием «Группа У» ударная группа. Три дилетанта, волею судьбы попавшие под единоличное командование сотрудника одного из подразделений службы безопасности страны, успешно справлялись с самыми невероятными заданиями. Группа была законспирирована, личные дела ее членов изъяты из архивов, и связь со своим боссом, Игорем Тагировым (позывной Орех), тройка поддерживала исключительно по телефону. Для этой цели имелся специальный сотовый аппарат, который Лайма, как командир группы, постоянно носила с собой.
К сожалению, на этот раз им пришлось разделиться. Бедной вдове не пристало иметь в своем распоряжении двух здоровых красивых мужчин. Со стороны она должна казаться слабой и беспомощной. Кроме того, кому-то нужно было действовать за пределами Богодуховки. Корнеев поехал с Лаймой для подстраховки. Работать с компьютером он мог в любых условиях.
Лайма выключила свет, подошла к окну, тихонько раздвинула жалюзи и выглянула на улицу. Луна исчезла. Черное небо горячим июльским животом легло на Богодуховку, почти раздавив ее. Фонари, тускло мерцавшие вдоль дороги, делали пейзаж еще страшнее и таинственнее. Ни ветерка, ни шороха. В такие ночи злодеи совершают ужасные преступления, а праведники мучаются кошмарами.
Лайма поднялась на второй этаж, выудила из чемодана кеды и быстро переобулась. Потом отыскала подсобное помещение, нашла ручной фонарик и заткнула его за пояс. По-хорошему, стоило переодеться в спортивный костюм, но она страшно не любила носить брюки. Юбки казались ей самой удобной одеждой на свете, и, когда предстояло трудное или опасное дело, она предпочитала именно их. Собравшись с духом, Лайма выскользнула на крыльцо и потянула за ручку. Дверь бесшумно затворилась за ней.
На душе было неспокойно. Невозможно сказать, что ее мучило больше страх или угрызения совести. Она находилась на задании и не имела никакого права идти в лес одна. Лес представлял собой неизвестную, опасную зону, которую еще только предстояло исследовать. В этом, собственно, и заключалась миссия «Группы У» выяснить, что происходит в Богодуховке. Дело на группу свалилось буквально с неба. Вот как это произошло.
День начался безобразно пива, которое Виктор, как ему помнилось, припас на утро, в холодильнике не оказалось. «Но я же точно помню, что оставлял», думал он, лихорадочно, по второму и третьему заходу обшаривая дурацкий белый ящик. Напрасно затеряться проклятой бутылке здесь было попросту негде.
Окинув злым прощальным взглядом пустое холодное нутро, хранящее в себе лишь кусок окаменевшего сыра и черную обугленную сковородку с остатками непонятно чего, Виктор выругался, с силой захлопнул дверцу и плюхнулся на табурет. Значит, пиво было выпито ночью, а он совершенно этого не помнит хорош был. Они с другом Мишей решили с горя выпить: Виктора очередной раз турнули со службы, даже не расплатившись с ним полностью за отработанное. И место-то было дрянное, и хозяева какие-то вороватые, да и деньги небольшие платили, но все-таки жаль.
А у Миши, как нарочно, тоже событие, точнее, памятная дата год, как он вообще без всякой работы сидит, у родителей кормится. Однако у Виктора нет ни родных, ни, в настоящий момент, семьи один в поле воин, ему завтра же надо начинать поиски новой работы. Поэтому договорились выпить по чуть-чуть. Но одной, как водится, не хватило, а после второй он уже ничего не соображал. Однако пиво специально приберег знал, каково будет наутро. И вот на тебе. Это, скорее всего, Мишка, гад неугомонный. Ему бы только водку с пивом мешать!
Ситуация требовала немедленного решения, так как без легкого опохмела ни о какой разумной деятельности и помышлять не стоило. «С другой стороны, мелькнула невеселая мысль, искать работу в состоянии похмельного синдрома самоубийство».
Виктор решил сделать так: выйти на улицу, купить пива, вернуться домой, и, потихоньку приходя в себя, составить план дальнейших действий. Работа нужна была как воздух денежных запасов, позволяющих роскошь временного ничегонеделания, у Виктора не имелось.
Ах, если бы все было так просто! Безобразный день продолжался, набирая силу, никаких денег ни в куртке, ни в брюках, ни в кухне, ни в комнате он не обнаружил. На карачках ползал по полу, заглянул во все углы, во все ящики, даже в мусорное ведро денег не было. После покупки двух бутылок водки, пары пива и какой-то закуски типа колбаса-сыр-селедка (платил, естественно, он, у Миши давно уже не водилось никакой наличности) должна была остаться сумма пусть и скромная, но позволяющая при должной экономии и без алкоголя прожить недели три.
Обычно деньги лежали в боковом кармане куртки (пиджаков Виктор уже давно не носил), либо, если купюр было больше, чем требовалось ему на день, он перекладывал излишки в верхний ящик письменного стола.
Карманы были пусты, ящики тоже, в общем катастрофа. «Может, в магазине потерял, когда расплачивался? Сходить туда, что ли? Но ведь не вернут, паразиты». Думать про то, что это дружок Миша постарался, даже не хотелось. И вообще, какая теперь разница!
Ну, денек! Вот ведь, зараза какая! Одолжить денег и то не у кого. Схватив подвернувшуюся под руку и ни в чем не повинную чашку с остатками чая, Виктор запустил ею в стену. Раздался оглушительный грохот, и по комнате разлетелись разноцветные осколки и остатки заварки. Это немного отрезвило уже закипавшего от отчаяния и злобы Виктора.
Ладно, слезами горю не поможешь, надо действовать. Перво-наперво хорошо бы раздобыть хоть немного денег кушать на что-то нужно, да и в порядок себя привести, а то работодатели придут в ужас, примут его за бомжа или пропойцу какого-нибудь. А он все-таки инженер по образованию, хоть и работает последние десять лет то продавцом, то кладовщиком, то экспедитором.
Единственным способом быстро заработать для Виктора был банальный извоз. Метод испытанный, к нему он прибегал не раз, хотя очень не любил такого рода заработки и всячески от них уклонялся, если не было отчаянной нужды. Но сегодня был именно такой случай. Конечно, его «Москвич», хоть и выглядит пока еще прилично, но уже дышит на ладан. Правда, к счастью, еще бегает и даже выручает хозяина в трудную минуту.
Уже на выходе из подъезда Виктора посетила мысль, от которой он похолодел после его последних поездок, насколько он мог вспомнить, бензина в баке почти не осталось. Он давненько не заправлялся, все откладывал на потом. Вот и дооткладывался, идиот.
Его худшие опасения подтвердились топлива хватит разве что до ближайшей заправки. Но денег-то нет! «Нет, это же надо, вот денек! За что такое фатальное невезение?» нервно рассмеявшись, Виктор вылез из машины.
И как теперь быть? Опустив голову, он задумчиво уставился на носки своих поношенных кроссовок. Мыслей не было никаких. И тут, словно опровергая все теории о фатуме, роке, судьбе, произошло маленькое чудо: очередным дуновением теплого летнего ветерка прямо к ногам отчаявшегося Виктора принесло некий зеленый продолговатый листок. Еще не веря своему счастью, он поднял его и поднес к самым глазам это была купюра достоинством в десять американских долларов. Оглянувшись по сторонам вдруг уже бежит, протягивая руки к своим деньгам, хозяин купюры? Виктор никого не обнаружил. Ни рядом, ни в отдалении.
Это было хотя и частичным, но все-таки решением проблемы. «На заправку! радостно скомандовал он сам себе, включая зажигание, по дороге и валютку поменяем».
Выезжая с бензозаправки, он уже решал другую проблему как ему лучше распорядиться подарком судьбы, а именно где теперь быстрее и легче заработать денег. Из небогатой практики Виктору было известно, что мотаться туда-сюда с голосующими у обочины дело хлопотное и не очень прибыльное, а иногда чреватое неприятностями на кого еще нарвешься. На вокзалах и в аэропортах ему ловить клиентов не с руки там и без него желающих куча плюс официальные таксисты, разъезжающие по заказам.
То же и у крупных отелей. Но вот у небольших приличных гостиниц стоит попытать удачи вдруг подплывет солидный клиент. А там всякое может быть и аэропорт, и магазины, и московские достопримечательности по хорошему тарифу.
Виктор выбрал себе место около большого сталинского дома, где, как ему было известно, располагалась гостиница, принадлежавшая в свое время оборонному ведомству. В старые времена по роду своей работы ему иногда приходилось сопровождать приезжавших в СССР иностранцев, специалистов в области космоса и ракетной техники. Их селили именно в эту, расположенную в некотором удалении от центра города, внешне неприметную, но весьма комфортабельную гостиницу. Кому она принадлежала теперь, и кто в ней проживает, он, естественно, не знал. Но все присущие хорошей гостинице атрибуты были на месте отреставрированный солидный фасад, небольшая, но добротная вывеска. У входа швейцар в униформе. Несколько дорогих лимузинов (два с госномерами, отметил Виктор) теснились здесь же, вдоль тротуара типичная проблема всех старых советских гостиниц, не имеющих нормального места для парковки автомобилей. Эта же вообще стояла в ряду обычных жилых домов, выстроившихся по обе стороны неширокого проспекта.