Нефед проходит улицей.
Торговец(выходит из избы Григория, жене и сыну). Да поворачивайтесь, Христа ради, скорее К вечеру как раз чудотворную принесут, а у вас ничего не готово.
Григорий(без шапки, придерживая волосы, идет подобострастно за торговцем). Видно, и вам же все труды вкруг нерукотворной.
Торговец(озабоченно). Бог труды любит Алена, да убери же, Христа ради, короб Эка народ бестолковый, прости господи Ступайте чай пить. (Принимается сам за разборку коробов.)
Жена и сын уходят.
Григорий(заискивающе). Так и поспеваете везде за образом?
Торговец(отдуваясь). Так все лето и ездим.
Григорий. К нам-то впервой еще Чать, и насмотрелись же на чудеса, что матушка пресвятая царица небесная во славу свою творит?
Торговец. Бывает.
Григорий(испуганно). Бывает?!
Торговец. Так как же иначе? Чудак человек, на то и чудотворная.
Григорий(умиленно). Так, батюшка, так.
Федор(с толпой женщин, богомольцев, проходя, кланяется любовно, ласково). Простите, Христа ради.
Григорий(кланяется, придерживая рукой волосы). Дедушке Федору Ивановичу Тоже поспеваете встречь нерукотворной?
Федор(смиренно). Надо потрудиться
Григорий(торговцу). Много же трудов приемлет и Федор Иванович у нас: нет и мест таких, где, кажись, не побывал бы он: его молитвами живем.
Федор(нехотя). Какие наши молитвы? Носит господь до срока, дает время грехи замолить. Земному богу служил семьдесят годков, надо и для небесного потрудиться.
Григорий(вздыхая). Надо, надо
Торговец. Дело доброе
Федор. Выйдешь этак: в ногах ломота, грудь подвалит, думаешь: тут за околицей и душу богу отдашь, а глядишь, разомнешься, и понес господь А на душе радостно Вспомнишь про село жутко; злоба там, как в котле, кипит, а посмотришь в небо и забудешь все: тучка ли то плывет, ангел ли господен летит, волю его святую несет
Торговец. Ну вот вам. (Подает горсть пряников.)
Федор. Простите, Христа ради. (Показывает на проходящего юродивого.) Вот чьими милостынями живы. (Уходит с бабами.)
Григорий(вслед). Правильно, батюшка, правильно.
Торговец(Григорию, показывая на юродивого). Что за человек?
Григорий(таинственно). А так, раб божий Илюша по прозванию Юродивый.
Юродивый(в отдалении, становится на колени у одной из изб). Упокой господи и покой дай новопреставленной странничке божией Фаиде и всем странничкам твоим, прежде представшим: Селивестру, Авдею, Петру. (Кивает головой, тихо бормочет, стоя на коленях.)
Торговец. Это что же он?
Андрей проходит и молча слушает.
Григорий. Ветхая старушка тут в келейке жила, да вечор преставилась. Вот он и поминает А то так днем, на заре, или ночью в селе, или на мазарках заберется, станет на колени и начнет поминать всех, кто только помер при нем на селе Всех помнит.
Торговец. Что ж, это хорошо.
Григорий(понижая голос). Так считаем: великий раб божий И житье вот выбрал у меня в бане. И не знаю, с чего и выбрал: так и хуже людей я будто, и грехами весь, как собака паршивая блохами, обсыпан, и с чего ему на душеньку пало жить у меня не знаем, выбрал и живет. Не нам нашим умом понять, а так только по приметам смекаем: великий раб.
Юродивый возвращается.
Торговец. А нельзя ли потолковать с ним? Охотник я с этакой душой, которая, можно сказать, бога видит, сообщиться.
Григорий(раздумчиво). Уж и не знаю я, батюшка, как его воля будет.
Андрей. Так что ж? Скричать его, и только Эй, Ильюшка, поди сюда: вот барин погуторить с тобой желает.
Юродивый(растерянно). Неколи мне, староста я, кур в огороде гонять надо (Торопливо уходит, озабоченно про себя говоря: «Киш, киш»).
Григорий(задумчиво). Не пожелал
Андрей. Не пожелал же.
Торговец(обиженно). Не показался я ему, что ли?
Григорий(уклончиво). Нет, так что-нибудь.
Торговец(недовольно). О каких курах он толкует?
Торговец(недовольно). О каких курах он толкует?
Андрей. Вишь, будто кур ему по огородам гонять надо: слышь, старостой куриным зовет себя.
Григорий(раздумчиво). Не пожелал
Андрей. А вот из чего не пожелал: я слово неловкое сказал: барином тебя обозвал. А он, слышь, из наших же, из дворовых С малолетства вот такой же все юродивый был, а господам, видно, сумнительно было: парнишка как парнишка, а от дела отлынивает. Маненько и прижимали его: на горячую плитку голыми ножками, слышь, ставили; вот он с тех пор и робит И бар уж тех нет, купцу и земля перешла, а он как заслышит: барин там, альбо чиновник уйдет сейчас.
Григорий. Робкий
Торговец. Ну вот, какой же я барин? Ваш же брат, одна кость: от Адама, чать, все. А жаль, охота бы покалякать. И дела есть от него?
Григорий(нехотя, таинственно). Есть. (Смотрит на Андрея.) Вот как город горел. Город где? Семьдесят верст. Теперь вот машину строят, близко будет; а прежде когда-то весть дойдет. А он бегает по селу да кричит: «Горим, в огне горим», а тут слышим сгорел город, и как раз в ту пору, как он бегал.
Андрей. У него все этакая повадка: «В огне горим». Ну, а уж как помер человек, тут и перестал он гореть, тут с ним и разговарить можно с покойником, значит. А с нашим братом, живым, только и разговор у него: «Горим», а то: «Помрешь, все поймешь»; или с миской под окно: «Дай!» Непременно полную ему наливай, там чего хочешь, только полную хоть воды налей.
Юродивый опять проходит мимо к избе покойницы, нерешительно оглядываясь.
Это все к покойнице его тянет.
Торговец(идя к юродивому). Здравствуй, божий человек, вот постой, я тебе дам. (Достает кошелек, роется, вынимает монету, протягивает юродивому.)
Юродивый(жалобно, просительно). Не надо, дяденька
Торговец. А ты возьми. Наврали тут тебе, что я барин, такой же мужик, как и вы все.
Юродивый(еще просительнее). Не надо, дяденька, как бы в тюрьму не попасть
Торговец. Почему в тюрьму?
Юродивый(скороговоркой). Помрешь, все поймешь
Андрей. Это, слышь, после пожара тогда в городе его сажали, думали, что и он поджигал, оттого что бегал тогда по селу да кричал: «Горим!»
Торговец(юродивому). А ты возьми, Христа ради возьми, не обижай, поклонюсь тебе. (Низко кланяется.)