Было бы славно.
Вы рады возвращению?
Я долго искала место, где могла притаиться. Конечно, я рада.
Если хотите, я позвоню мистеру Томпсону и отложу визит.
Не стоит, лениво ответила Виктория. Лучше приготовь кальян. Мне не помешает расслабиться.
Вы уверены? лицо экономки помрачнело.
Мне нравится кальян на молоке. Спасибо.
Я не думаю, что вам так уж необходимы наркотики. Если хотите знать моё мнение
Считай это приказом, голос фрау Морреаф прозвучал жёстче.
Сотни возражений мечтали сорваться с губ, но Мэри их проглотила.
Я лишь пытаюсь помочь, выдавила она сквозь зубы.
Тебе ли не знать, что моё сердце работает, как вечный двигатель?
Вашему упрямству когда-нибудь наступит конец?
Виктория пожала плечами, однако равнодушный жест не сумел обмануть служанку.
Не издевайтесь над моей совестью, вздохнула Мэри и, пригрозив до конца вечера игнорировать странные просьбы, отправилась готовить ванную.
Гарри Томпсон объявился с наступлением сумерек. Как всегда, одетый с иголочки. На внедорожнике, с личным шофёром.
Член акционерного общества и управляющий компанией «Walpurgis adherents» пользовался особым доверием. Несколько лет назад его назначили на должность, ради которой многие рвали глотки, но, в отличие от остальных, Гарри Томпсон проявил удивительные чудеса изворотливости: в трудные времена его соображения помогли компании не потерять уровень.
Улыбка скрасила лицо Мэри, когда она окинула взглядом увеличившийся живот мистера Томпсона, округлившиеся щёки и ровный загар: мужчина ни в чём себе не отказывал.
О, миссис Говард, вы хорошеете день ото дня! игривым тоном произнёс он.
Экономка закатила глаза.
Фрау Морреаф сейчас занята. Пожалуйста, проходите в гостиную. Вам принести чаю или кофе?
Ничего не надо, спасибо, мотнул головой Гарри.
Пока она возилась с гостем, устраивая его со всеми удобствами, в комнату вернулась Виктория. Томпсон заметил госпожу первым и вскочил с уже занятого дивана. Мэри предпочла не оборачиваться, затылком чувствуя знакомый оценивающий взгляд. Томпсон также не выносил его и в течение минуты скомкано пытался объяснить цель своего визита, изо всех сил держась под гнётом ледяных глаз. Когда пытка закончилась, ему позволили сесть обратно и даже предложили отужинать. Экономка оторвалась от созерцания старинной вазы и посмотрела на хозяйку. Виктория не удосужилась даже расчесаться, её мокрые волосы цвета воронова крыла беспорядочно свисали до пояса. Халат едва прикрывал икры и грудь. Впрочем, беспокоиться за неё не стоило вряд ли гость будет настолько глуп и самонадеян, что позволит хотя бы один непристойный намёк. Всё-таки он не зря занял высокое положение. Гарри был достаточно умён и понимал, что соблазнять его здесь никто не собирался, и, как бы ни щемила душа, признавал за фрау Морреаф право поступать так, как вздумается.
Остаток вечера они провели за обсуждением новых мероприятий и высказыванием соображений. Несколько раз у Виктории звонил мобильный, но она отмахивалась, а потом и вовсе закинула телефон в угол. Когда перевалило за полночь, хозяйственная Мэри принесла кальян. Идею расслабиться Гарри встретил с восторгом, и вскоре гостиную заволокло дымком. Пахло табаком и яблоком.
Остаток вечера они провели за обсуждением новых мероприятий и высказыванием соображений. Несколько раз у Виктории звонил мобильный, но она отмахивалась, а потом и вовсе закинула телефон в угол. Когда перевалило за полночь, хозяйственная Мэри принесла кальян. Идею расслабиться Гарри встретил с восторгом, и вскоре гостиную заволокло дымком. Пахло табаком и яблоком.
Перебравшись на балкон, они некоторое время любовались ночным небом и искрящимся золотым полумесяцем. Документы, в которых нужно было расписаться, заполонили стол и разлетелись от ветра по полу, но на них не обращали внимания. Как и на Гарри, который боязливо поглядывал в сторону хозяйки. Наркотик ударил в голову, и Виктория против воли почувствовала отвращение к своему агенту, слишком никчёмному, чтобы преодолеть страх, к остывшему миру, к себе
Она расписалась в бумагах только чтобы поскорее избавиться от довлеющей реальности.
У меня к вам просьба, женщина проигнорировала взволнованный взгляд подчинённого. Соберите всё необходимое для передачи акций «Walpurgis adherents» на имя другого человека.
Что? Вы хотите подарить акции?
Сделайте то, что я сказала. И держите язык за зубами.
Томпсон посидел ещё немного возле директора компании, смущённый неожиданным решением. Он не знал, как подобраться к ответам, которых Виктория не собиралась давать. Сбитый с толку, он забрал документы, отвесил неуклюжий поклон и скрылся в дверях.
Тебе нравится? спросил Гарри у своего шофёра, когда забрался в салон.
Что именно?
Ну, всё это Восток. Тайны.
Нет, равнодушно отозвался шофёр.
Хотел бы я знать, почему ей нравится.
Ночь озарилась предрассветным пламенем, захлестнувшим небо и погрузившим его в жуткий багровый цвет. Земля повеяла жаром, а океанские воды, которые ещё вчера омывали пески, отхлынули к горизонту. Горло сдавило от невыносимой жажды, попытка закричать обернулась прокушенной губой, и непослушное тело оказалось подвешено между раем и адом. Пронзительный гул раздался из ниоткуда. Оскверняя мир мощным звучанием, он заставлял биться в конвульсиях и чувствовать, как вытекает из ушей кровь.
Тот День,
Когда раздастся трубный глас
И толпами пойдёте вы;
Вратами распахнутся небеса,
Исчезнут горы, словно в мираже.
Поистине, засадою предстанет Ад,
Обителью предназначенья для неверных.
Почему эти строки пронеслись в сознании, как бич, и почему не хватало сил глотнуть воздуха? Огонь сжигал под ногами почву и тревожил мёртвых, которые восставали из могил вместе со своими грехами. Не было спасения проклятым и проклинаемым. Перед глазами, словно в доказательство вины человечества, смешивались в водоворот воспоминания.
Жертвоприношения. Костры инквизиции. Крестовые походы. Рабство. Иго. Уничтожение народов. Мировые войны. Холокост. Узаконенное насилие. И пробирающий до костей запах гнилых яблок.
Виктория проснулась со стоном и тяжкой головной болью. Лицо было горячим и влажным от пота. По глазам ударил солнечный свет, а слух уловил крики муэдзина. Марокко, Рабат, поместье на побережье Реальность постепенно выстраивалась. Что касалось странного до омерзения сна Столь яркие картины гибели человечества могли возникнуть в воображении только под действием наркотиков.
Ещё одно неприятное обстоятельство настойчивые телефонные звонки. Первые полминуты Виктория провела в тщетных попытках отыскать его в гостиной, где она, судя по всему, уснула после переговоров с Томпсоном.
Алло, хриплый выдох в трубку.
Ааа Я говорю с Викторией Морреаф? мужской голос изо всех сил старался управиться с чужой для него английской речью.
Пока ещё да.
С вами говорит офицер полиции Саид аль-Рашид.
Ассаляму алейкум, чем обязана?
Вам знакома девушка по имени Неми Ларсен?
Да.
У меня плохие новости. Она мертва.
Ты знаешь, что такое Тьма? прозвучал в тишине голос.
Нет.
Тьма была в самом начале. Тьма была всюду, и всё было Тьмою. Через Тьму всё началось, через её непостижимость и вечность. Среди живых и мёртвых нет никого, кто познал бы до конца всю её глубину и тайны. Тьма вечна. Тьма мертва. И через Тьму рождается жизнь.
Чиркнула спичка. Слабый огонёк озарил кончик сигареты, и по воздуху пополз дым.
А вы боитесь Тьмы?
Людям свойственно бояться того, чего они не понимают. Разве не так ты говорила ещё вчера? лёгкая усмешка в тишине. Чем бы ни была Тьма, стоит отдать ей должное: она влияет на каждого, и на меня в том числе. Но я боюсь не Тьмы. Я боюсь того, к чему Тьма меня приведёт.
На руку женщины легла горячая маленькая ладонь.
Значит ли это, что вы боитесь себя? осторожный вопрос, проникнутый тревогой и нежностью.
Кто знает, что прячется за нашим отражением в зеркале.
Виктория запустила пальцы в шелковистые волосы Неми Ларсен.
Не впускай Тьму в свою душу, прогони страх и отчаяние. Оставайся лучом света до самого конца, до последней капли крови.
Но это больно
Да.
В красивых глазах отразилось смятение.
Возможно, я буду страдать Но почему? Почему я так нужна вам?
Потому что ты Солнце. Ты разгоняешь мрак любишь истину топишь в сердцах лёд и ослепшим открываешь глаза.
Тяжёлое дыхание. Стон.
И я люблю твою невинность. Завидую твоей святости. Берегу эту трогательную душу. Защищаю слабость.
Почему? беспомощный, безысходный вскрик.
Потому что ты принадлежишь мне, глаза полыхали ненавистью. Я и есть Тьма.
Виктория склонилась над трупом белокурой девушки. Та лежала на постели, безвольно раскинув руки в стороны. В окровавленной груди зияла дыра.
У неё вырвали сердце, сообщил офицер марокканской полиции, зажимая платком нос. Признаться, прежде мне не доводилось сталкиваться с таким. Да смилуется над нами Аллах!
Хладнокровно. Жестоко. Целенаправленно, Виктория заглянула в остекленевшие зелёные глаза.
Последние звонки с её телефона сделаны вам.
Да, она весь вечер пыталась до меня дозвониться.
До полуночи, пояснил Саид.
Виктория, услышав это, сглотнула.
«Неми знала, что её собирались убить».
Мы уже сообщили родственникам. Они заберут тело в Англию и там у себя похоронят, добавил полицейский.
«У Неми Ларсен украли сердце. Сердце, которое она по неосторожности вручила мне», проносилось в сознании.
Виктория провела рукой по застывшему лицу девушки, касаясь холодных скул, приоткрытых губ, волос. Луч света потонул во Тьме.
Помнишь, я дала клятву? шепнула мёртвой, так доверительно, словно их ничто не разделяло, а с неподвижных уст вот-вот мог раздаться ответ. Не позволять лжи отравить нашу веру, а тайнам породить сомнения. Ты что-то хотела мне рассказать. Что? Теперь я готова выслушать, но ты и рта не раскроешь. Как жаль
Что за вакханалия! воскликнул Саид, с возмущением оглядывая номер отеля. Будто языческое таинство, дьявольский ритуал! Откуда у людей берётся эта жестокость? Откуда это безумие? Вытащить сердце из груди Уродство!
Раньше в Рабате случались подобные преступления?
Клянусь Аллахом, никогда не слышал, чтобы у нас в стране людям сердца вырывали!
Что говорит администратор отеля?
В номер мисс Ларсен никто не приходил. О ней не спрашивали, не интересовались. Камеры не зафиксировали ничего странного.
Кто-нибудь помимо мисс Ларсен в отель вчера заселился? Или, быть может, съехал?
В том-то и дело. Неми Ларсен единственная, кто снял номер за последние дни. Этот отель не пользуется популярностью, редко кто из туристов заглядывает сюда.