Не заметно, чтобы вы скорбели по мисс Ларсен.
Александр подался вперёд, вглядываясь в стальные глаза Виктории.
Зачем вы вернулись в Англию? Задето ваше самолюбие, хотите поквитаться?
Раз сами всё понимаете, почему спрашиваете?
Потому что дело вовсе не в Неми Ларсен. Вы вернулись по другой причине.
По какой же?
Не знаю. Но вы ведёте себя подозрительно. Фрау Морреаф никогда не стала бы носиться по туманному Альбиону из-за сопливой девчонки, какой бы хорошенькой она ни была.
Я говорила, что вы слишком умны?
Тысячу раз.
Нерасторопный официант притащил меню. В помещении витал сигаретный дым и острый аромат чьих-то духов, из колонок била музыка, а немногочисленные посетители сидели угрюмо и зажато.
Возможно, ответить на ваш вопрос мог бы Майкл Аббот? произнесла Виктория. Не зря ведь полиция им интересуется?
С чего вы взяли? поморщился Александр. Кто он такой, чтобы им интересоваться?
Вы шли в его палату, Кроули. Давайте не будем осложнять друг другу жизнь. Почему бы вам не признаться, что расследуете дело об исчезновении людей?
Исчезновении? он покачал головой. Если бы только исчезновении!
Согласна, ситуация весьма неприятная, Виктории так и не удалось подобрать подходящее слово. Аббот зомбирован. Кто-то контролирует его сознание. Хозяину достаточно отдать приказ, и этот психопат уничтожит всю клинику. Пули, медикаменты окажутся бесполезны. Похоже, вы ищете гения гипноза, которому выгодно превращать людей в роботов, в идеальное орудие смерти. У меня два вопроса: кто он и по каким критериям отбирает жертв?
А я боялся, что мне придётся расписывать красочную историю о мировом заговоре, с облегчением ответил детектив.
Так что вам известно об этом безумии?
Мне не удалось докопаться до истины. Зато я знаю того, кому удалось. Неми Ларсен.
Думаете, её поэтому убили?
А вы в этом сомневаетесь?
Виктория сложила перед собой ладони.
В её комнате я нашла крест.
И что вас смутило?
Неми Ларсен не считала себя христианкой. Не любила иконы. Не посещала церковь. Почему перед смертью она повесила на стену огромное распятие?
Разумно предположить, что хотела защититься от злых сил, Александр пожал плечами.
Возможно, она боялась стать жертвой гипноза, продолжила мысль Виктория. Но чтобы ввести человека в транс, нужно как минимум его видеть. Неужели Неми
Лично знала преступников?
Женщина кивнула.
Я не могу понять, почему она не обратилась в полицию, произнёс Александр. Неми Ларсен была известным журналистом, её словам любой дурак бы поверил. Стоило бросить клич, и все бы прибежали на помощь. Почему она скрывала это? Распятие же не один день висело. Выходит, она довольно долго уповала на Бога, прежде чем рвануть в Марокко и поселиться во второсортном отеле. И встретиться она собиралась с вами.
Детектив улыбнулся.
Оо, довольно пропел он. Неужели этот гений гипноза как-то связан с вами?
Вот я и пытаюсь выяснить как.
Что ж, это дело становится всё более интересным. Меня любопытство по швам раздирает, а вас?
Сейчас не время для глупых бравад, Кроули, в голосе Виктории послышалось раздражение. За свою жизнь я повидала немало сект. Сатанисты, фанатики, чёртовы экспериментаторы Их деятельность представляет серьёзную угрозу. Они создадут столько проблем, что даже когда всё закончится, вы о них ещё долго вспоминать будете.
Она наклонилась вперёд, пытаясь быть ближе к собеседнику. Волна неизъяснимого удовольствия пробежала по спине, когда она увидела, как карие глаза Александра наливаются алчностью и восхищением. Детектив понимал бессмертную, понимал болезненный укол задетой гордости, разделял ярость, с какой Виктория собиралась сожрать врагов, знал, какую чудовищную расправу учинит, и хотел стоять рядом с этой женщиной на правах победителя.
Я уничтожу их, вынесла вердикт Виктория.
Фрау Морреаф, ну, неужели вы думаете, я позволю устраивать в городе беспорядки? Я ведь полицейский! Забыли, с кем говорите?
Вы не самоубийца, напомнила она.
Не самоубийца. Вставать поперёк дороги не мой профиль.
Не самоубийца. Вставать поперёк дороги не мой профиль.
Змей.
Между прочим, змей у многих народов существо мудрое и благородное, вывернул он с издёвкой.
С этим было трудно поспорить, тем более что некое неуловимое благородство текло у мужчины в крови и отчётливо проявлялось в облике: Александр обладал статной фигурой и привлекательными чертами лица. Тёмные брови придавали глазам выразительность. Недорогой марки костюм сидел безукоризненно.
Вдвоём мы выйдем на них быстрее, добавил детектив. И потом, вы же понимаете, в стороне я всё равно не останусь.
Вряд ли мне понадобится ваша помощь.
Я предлагаю не помощь, а сотрудничество, Александр произнёс это жёстко и несколько ядовито. Помогают пусть ваши агенты, а я могу быть только союзником.
Вот оно что, женщина примирительно улыбнулась. Железный детектив, значит? Что ж, предложение принято. Не держите на меня зла! Порой я бываю невыносима. Вы, конечно же, правы. Вдвоём управимся с делом быстрее. Я совсем не против сотрудничества.
Александр прищурился, раздумывая, почему она вдруг резко изменила тон. Зная фрау Морреаф не первый год, в голову приходил только один вывод: её вновь охватило желание заполучить его. Виктория была коллекционером, ей нравилось разнообразие сильных волевых личностей, и по мере возможностей она окружала себя ими, словно игрушками. Все эти годы Александр отчаянно сопротивлялся власти бессмертной, отказываясь участвовать в её порочных играх. Но обиды никогда не держал: на самом деле, ему даже нравилось странное внимание Виктории.
Я не держу зла, ответил детектив. Рад, что мы договорились.
Ничего не выходит.
В смысле?
Не могу объяснить. С этой девушкой что-то не так.
Парень стянул с носа смешные круглые очки, вытер слёзы и вновь обратился к сидевшему за письменным столом человеку, который лениво перебирал чётки.
Ты утверждаешь, произнёс тот, что не в силах справиться с какой-то девчонкой?
В его голосе прозвучали нотки опасности. Парень задрожал всем телом.
Она она поддаётся гипнозу. Но ненадолго. Её сознание словно само по себе отсекает постороннее влияние.
В кабинете одиноко горела свеча. Чернильная тьма скрывала лицо хозяина, так что невозможно было понять, какую гамму чувств он испытывал, взирая на взволнованного ученика, который, как мямля у школьной доски, пытался оправдаться, почему не выучил урок.
Винсент, голос мужчины снизился до шёпота. Ты трахал эту малышку в течение двух месяцев и говоришь, что понятия не имеешь, почему она стала недоступной?
Она едва глаза мне не выдрала! воскликнул парень. И ведёт себя иначе. Она
Что?
Перестала бояться, Винсент плюхнулся в кресло и закрылся руками, со стыдом ощущая, как покрывается пятнами. Простите, господин. Простите, я вёл себя глупо. Но я к ней больше не подойду.
Хозяин поднялся, обошёл стол и встал парню за спину.
С каких пор ты боишься своих жертв? с недовольством спросил он. С каких пор стал изображать волка, загнанного овцой в тупик?
Она не такая, какой была раньше, покачал головой Винсент. Вы не понимаете, она стала другой. Совсем другой. Я боюсь не её, господин. Я боюсь того, что она со мной сделает, если я снова попытаюсь вклиниться в сознание!
Мужчина поморщился.
Ты меня разочаровываешь.
Нет, господин Я не хотел этого, парень мотал головой, по-прежнему не отнимая от лица ладоней, захлёбывался словами и ныл, как побитая собака. Простите. Простите! Но эта эта дрянь выкачала из меня все силы. Я ощущаю пустоту. Пустоту
Интересно. Так как её зовут? Она столько времени находится в поместье, а я ни разу не встречал её. Отдал в подарок. Но, вижу, награда тебе не по зубам.
Вероника Вэйн.
Ах, Вероника! Хорошо.
Что хорошо, господин?
Я нахожу это забавным. В самом деле, забавно.
Что забавно? Винсент ощутил липкий холод.
У всех, кого я когда-либо обучал, имена начинались с буквы «В».
Нет! выкрикнул парень, когда до него дошло, чем кончится разговор.
Одним резким движением мужчина сломал Винсенту шею. Раздался короткий хруст, а затем наступила тишина, прерываемая разве что дыханием хозяина.
Я разочарован, сказал он, рассматривая обмякшее тело. Думал, ты способен на большее. Странно, тебя так рано сломали.
Войдя в комнату, он застал девушку за расчёсыванием волос. Напевая грустную мелодию, Вероника водила зубцами по рассыпанным шелковистым локонам, делая их и без того гладкими.
Кто вы?
Граф Рейналф Грэхем к вашим услугам.
Вы хозяин этого дома?
С чего вы так решили?
Граф, Вероника, наконец, посмотрела на него.
Он ожидал увидеть затравленное одинокое существо, готовился к слезам и истерике, однако столкнулся со стеной похожего на айсберг спокойствия.
Должно быть, ей надоело ждать, когда покончат с несвободой и жизнью, и в этой роскошной комнате, где ныне покойный ученик предавался оргиям с её телом, Вероника обрела подобие внутренней свободы, а затем добила, каким-то образом отыскав лазейку и разрушив его собственное «Я». Превратила из убийцы в последнего труса.
Я не только хозяин этого дома, произнёс мужчина. Я и ваш хозяин.
Мой? губы Вероники искривила язвительная усмешка. Каким образом?
Ваша жизнь и ваша свобода напрямую зависят от моего желания.
Вы слишком самоуверенны, граф Грэхем.
Ни одна жертва не осмеливалась так с ним разговаривать.
Вы тоже.
Вероника окинула его взглядом. Лицо Грэхема отличалось искажёнными чертами, присущими высокородным людям, которые вступали в брак с собственными родственниками ради сохранения чистоты крови. Она знала их высокомерных, богатых, искушённых, считавших себя центром мира, и ненавидела всеми фибрами души.
Что вы сделали с Винсентом? поинтересовался граф.
Того очкарика зовут Винсент?
Звали. Так что вы с ним сделали? Он был до смерти напуган.
Значит, он больше не придёт?
Нет.
Я ничего не делала.
Как вам удалось его напугать?
Говорю же, я ничего не делала.
Я вам не верю.
Ваше право.
Вы совсем меня не боитесь?
Нет, собираясь встать, Вероника нечаянно опрокинула стул.
Тот с грохотом повалился на пол. Поднимать его она не стала. Подошла к мужчине едва ли не вплотную, так, чтобы граф Грэхем почувствовал тепло хрупкого тела, спрятанного под белым платьем, и посмотрела на некрасивое лицо со смесью отвращения и усталости.
Что вы обо мне знаете? прошептала девушка. Украли у брата, держите взаперти, надеетесь на что-то Я не понимаю, зачем нужна вам. От меня ничего не зависит.
Напротив, ответил он. От вас зависит молчание мистера Вэйна.
Ах, значит, Алан знает о том, что вы вытворяете?
Мне не нужно, чтобы этот выскочка писал статьи. Пока вы здесь, он ни словом не заикнётся о моих делах.
Могли бы убить меня, а Алану соврать. Зачем сохранили мне жизнь?