По распоряжению Павлова склады с запасом боеприпасов, горюче-смазочных материалов располагались на расстоянии 5060 километров от границы.
На укреплениях по старой границе было снято, как считали, устаревшее вооружение, но новое установлено не было.
В 2200 21 июня к нему, сидящему на спектакле, подошел начальник оперативного отдела штаба Семёнов:
Товарищ командующий, из генштаба сообщили, что в ближайшее время придёт важное сообщение, вас просят быть в штабе.
Павлов кивнул, не отрывая глаз от сцены, рукой показал идите, приду, и продолжал смотреть спектакль. Семёнов, козырнув, удалился.
Директива 1 Генштаба за подписями Тимошенко и Жукова была принята и расшифрована в 0045 22 июня.
Павлов явился в штабе округа в 0100 22 июня. Ознакомился с директивой, просмотрел разведсводки, выслушал доклады начштаба Климовских, начальника разведки.
В 0200 отдал приказание всем военачальникам прибыть в штабы, предложил объявить боевую тревогу. Выслушал доклады:
3 я армия Кузнецова войска занимают сооружения;
10 армия Голубева штабы на местах;
4 армия Коробкова войска готовы, боеготовность Брестского гарнизона обещал проверить;
командующий ВВС Копец авиация рассредоточена, доложил лично, прибыв в штаб вместе со своим заместителем Таюрским.
На звонок Тимошенко в 0330 ответил: всё спокойно.
В 0338 Кузнецов: по всей границе орудийная и ружейно-пулемётная перестрелка.
Проводная связь повсеместно стала пропадать.
Голубев из Белостока в 0400: у нас всё спокойно.
Голубев через двадцать минут: на границе стрельба.
В 0430 Павлов по ВЧ докладывает в Генштаб о происходящем.
Через десять минут связь прерывается.
В 0500 Кузнецов: атаки сдерживаются, связь прерывается снова.
В 0700 Голубев: на всём фронте перестрелка.
Начальник оперативного отдела штаба Семёнов: взята Ломжа, 6-я кавдивизия пытается его отбить.
113 стрелковая дивизия 10-й армии ведёт бой, батальон связи в окружении.
Павлов: приказ 10-й армии развернуть противотанковую артиллерию в районе Михалово, преградить путь танкам.
Коробков: 4-я армия будет наносить контрудар на Жабинки.
Как на Жабинки? Это же 30 километров от границы! Почему? растерянность Павлова усиливается. Проводной связи нет, радио забито помехами.
Коробков: корпус Оборина бросаю в контратаку.
Коробков: пехота отходит к Кобрину.
Командир 14-го механизированного корпуса 4-й армии генерал-майор Степан Ильич Оборин день 21 июня провёл в Бресте в 22-й танковой дивизии своего корпуса. Несмотря на то, что 61-й танковый полк майора Иванюка только что вернулся с полевых занятий, Оборин решил провести внеплановый строевой смотр.
За смотром с интересом наблюдали немцы со своего наблюдательного пункта, расположенного в двух с половиной километрах за рекой Буг.
После ужина Оборин с командиром 22-й дивизии генерал-майором танковых войск Пугановым и его заместителем полковником Кононовым выехали на полигон южнее Бреста, где 22 июня планировалось проведение учений по прорыву второй полосы обороны условного противника.
Осмотр выстроенных для встречи подразделений 28-го стрелкового корпуса и корпусной артиллерии, а также танков Т-26 корпуса, был прерван посыльным из штаба армии, передавшим приказание Павлова отложить учения.
Оборин связался со штабом армии, уточняя отложить или отменить? Нет, учения только откладываются. Он поблагодарил командиров и приказал им вернуться в свои части, оставив технику и обслугу на месте.
В 0315 немцы открыли шквальный огонь по разведанным заранее целям. Взрывы накрыли артиллерийские парки, стоянки танков, казармы, склады неприкосновенного запаса, горючего и боеприпасов. Били по домам комсостава, по окружному госпиталю. Была уничтожена большая часть автотранспорта, полностью уничтожен конский состав батарей.
Через двадцать минут после начала немецкой артподготовки, крепость, полигоны с артиллерией и техникой, полевые аэродромы, расположенные вблизи границы, с выстроенными в красивые ряды самолётами, стоявшими без вооружения и боеприпасов, подверглись беспощадной бомбардировке с воздуха. Сумевший взлететь под бомбами лейтенант Кокорев пошёл на таран немецкого бомбардировщика стрелять ему было не из чего. Это был первый таран в войне.
У многих бойцов не было патронов, их не успели выдать. В места сосредоточения от двух стрелковых дивизий, расположенных в Бресте, явились бойцы, из которых можно было составить не больше двух батальонов, а войска, предназначенные для обороны, не смогли попасть в неё единственный выход северные ворота был перекрыт огнём немецких батарей и выходящими из крепости войсками. В крепости остались и около месяца сражались бойцы и командиры, не сумевшие вырваться из неё, защищавшие свои семьи.
Ничем другим произошедшее, кроме как изменой командного состава, вырвавшиеся из ада не могли объяснить.
Сержант проснулся мгновенно, словно и не спал. Взглянул на часы 1510. Осмотрелся рядом, подложив под щеку ладонь, посапывал Саша Брынцев. Пересчитал спавших шестеро, значит двое в дозоре, молодец заместитель!
Тронул Сашу за плечо:
Подъём! Буди всех!
Определился с направлением. Солнце смещается с юга на запад. Посмотрел на карту если идти по лесам, нужно держать его за спиной. Лучше было бы идти с компасом.
Ку-ку, ку-ку, ку-ку, стараясь точно копировать крик птицы, прокуковал сержант, что означало «Все ко мне!»
Из кустов, через три-четыре минуты появились Липатов и Бойко.
Что-нибудь заметили? обратился к ним сержант.
Ничего, товарищ сержант, первым ответил Липатов, он был восточнее. Впереди как будто выстрелы слышались, далеко.
Так, ясно! Поднялись, пошли! Порядок движения цепочкой, стараться идти след в след, в пределах видимости впереди идущего. Брынцев первый, я за ним, Баев замыкает. Сигналы прежние. Да не спутайте нас с настоящими птицами!
Ребята заулыбались, а сержант подумал, что сигналы надо придумать другие.
Саша, держи солнце сзади и чуть правее.
Через двадцать пять минут послышались два двойных Сашиных ку-ку. Михалыч поспешил к нему, стараясь разглядеть оставленные им следы нужно привыкать быть следопытом. Вот здесь Саша запнулся о кочку, здесь надломил веточку. Отчётливо видны следы на мху.
Направление выдерживал хорошо!
Лес редел, больше попадалось высоких кустов лещины. Впереди как будто просвет и тут он увидел лежащего за кустом можжевельника Брынцева.
Саша! негромко позвал Михалыч.
Саша оглянулся, сделал знак рукой пригнись! приложил палец к губам тише!
Михалыч, пригнувшись, приблизился к Брынцеву, лёг рядом, всматриваясь в направлении, куда смотрел Саша.
Впереди, метрах в тридцати, был виден обрыв, за ним виднелась зелёная пойма, за которой снова начинался лес.
«Так, значит, правильно определились впереди речка, слева, в нескольких километрах, должна быть дорога и мост через неё, подумал сержант, надо пробраться к обрыву».
Чуть правее, возле самого обрыва, рос мощный куст лещины.
Саша, вот к тому кусту, ползком, и первый, извиваясь, пополз в густой траве. Оглянулся Саша полз следом, высоко поднимая зад.
«Господи, их даже ползать не учили!»
Пригнись! Смотри, как я ползу! свистяще скомандовал он.
Саша начал копировать движения сержанта, получалось.
Михалыч подполз под куст впереди, метрах в четырёх, под обрывистым берегом медленно текла речка. Дно не просматривалось, вода, как во всех лесных речках, была коричневого цвета. За речкой лежала болотистая пойма, поросшая камышом, рогозом, кустами ивняка и ольхи. Ещё дальше начинался такой же лес. Слева, километрах в четырёх-пяти в направлении на восток двигались конные повозки.
Эх, бинокль нужен! вслух произнёс мысль сержант.
Повозки кончились, за ними следовал строй солдат в зеленоватой форме.
Немцы!
Сашка, не отрываясь, подтвердил:
Точно, не наши.
«А где наши? подумал сержант. Это же наша территория, может её добровольно отдали немцам? Потому и застава эвакуировалась без боя. Чертовщина какая-то! Но почему же нас не предупредили? Мы что на вражеской территории? А что дальше делать?»
Смотрите, смотрите! прервал мысли Михалыча Брынцев, указывая вправо.
По опушке леса, к дороге, рысью, двигался отряд конников. Вот они остановились, видимо старший достал бинокль и стал рассматривать идущую колонну. Оглянулся, что-то приказал, показывая рукой на лес, и развернул коня. Остальные спешно последовали за ним.
Это же наши! возбуждённо крикнул сержант, не зная, что предпринять кричать, стрельнуть из нагана.
Товарищ сержант, смотрите! Сашка смотрел уже влево.
Из-за поворота, по опушке, треща моторами и выпуская синие дымки, выскочили пять мотоциклов, в переднем трое, в остальных по двое. На двух мотоциклах пулемёты.
Сидевший на первом мотоцикле немец в мятом картузе командира, приподнялся на сиденье, поднял руку мотоциклы остановились. Немец что-то скомандовал, вперёд выехали те два, с пулемётами, развернулись к лесу. Сидевшие в люльках пулемётчики припали к пулемётам и дали длинные очереди в направлении скрывшихся конников. В лесу громко заржала лошадь, хлопнули выстрелы винтовок. Водитель стоявшего ближе к лесу мотоцикла резко вскочил и мешком свалился в траву. Немецкий начальник что-то крикнул, спрыгивая с сиденья, в руке у него был пистолет. Остальные немцы, как заведенные, одновременно соскочили с машин и, пригибаясь, держа винтовки наперевес, развернувшись в цепь, побежали в лес. Пулемётчики, сдёрнув пулемёты с креплений, побежали за ними. Снова захлопали винтовки, из леса выскочила обезумевшая лошадь, отпрянула от мотоциклов и понеслась вправо, на правом боку большое пятно крови, толи её собственной, толи сбитого пулей седока. Минут пять слышались выстрелы винтовок, швейными машинками стучали пулемёты. Стихло.
Сидевший на первом мотоцикле немец в мятом картузе командира, приподнялся на сиденье, поднял руку мотоциклы остановились. Немец что-то скомандовал, вперёд выехали те два, с пулемётами, развернулись к лесу. Сидевшие в люльках пулемётчики припали к пулемётам и дали длинные очереди в направлении скрывшихся конников. В лесу громко заржала лошадь, хлопнули выстрелы винтовок. Водитель стоявшего ближе к лесу мотоцикла резко вскочил и мешком свалился в траву. Немецкий начальник что-то крикнул, спрыгивая с сиденья, в руке у него был пистолет. Остальные немцы, как заведенные, одновременно соскочили с машин и, пригибаясь, держа винтовки наперевес, развернувшись в цепь, побежали в лес. Пулемётчики, сдёрнув пулемёты с креплений, побежали за ними. Снова захлопали винтовки, из леса выскочила обезумевшая лошадь, отпрянула от мотоциклов и понеслась вправо, на правом боку большое пятно крови, толи её собственной, толи сбитого пулей седока. Минут пять слышались выстрелы винтовок, швейными машинками стучали пулемёты. Стихло.