Базаргуль пришлось долго извиняться в том банке, где её ждали уже больше месяца. Пришлось что-то придумать про семейные обстоятельства и необходимость уехать из города. На неё обиделись. Конечно, вслух пожелали успехов в разрешении проблем, но сквозь ледяной голос чётко было слышно, что когда-нибудь ещё обращаться за помощью по этому адресу, пожалуй, не стоит.
Базаргуль постаралась быстрее получить трудовую книжку и смогла назвать дату, на которую милая женщина-агент с выпученными глазами заказала билет на поезд до Аральска.
Мама растерялась от решения Базаргуль уехать куда-то в пустыню. Она попыталась остановить Базаргуль, но билеты уже на руках, контракт подписан, трудовая книжка сдана. Ее радовало только то, что буквально через месяц она вернётся. Мама надеялась, что она отойдет от шока, перенесенного от разрыва с Айбеком.
Во всей этой суматохе Базаргуль совсем забыла о том, что терзало. Только перед сном накатывали воспоминания. Было странно ощущать пустоту возле себя. Не к кому было прижаться, некого обнять. Никто не дышал в затылок, обхватив за плечи и грея спину живым теплом. Она пыталась обнимать подушку, но это было не то. Напоминало последние месяцы, когда она также оставалась одна после его грубых и быстрых ласк. От этого становилось ещё хуже, и Базаргуль скидывала подушку на пол, будто она была виновата в том, что не сложилось. На другом боку становилось легче представлять новую жизнь, которая вот-вот должна была начаться.
5
Поезд ехал и ехал. Первое возбуждение от дороги и грядущих перемен покинуло Базаргуль еще до Шымкента. Ей казалось, что поезд плывет уже не из Алматы в неведомый Аральск, а сам по себе в каком-то параллельном пространстве из снежных степей по огромному кольцу. Базаргуль стало казаться, что всё это не более чем дурость и трусость. Да, элементарная трусость. И полное признание своей незрелости. Потому что только незрелый человек вот так сбегает от пустяковых проблем. Ведь стоит только подумать, как всё можно решить. Тыдык-тыдык, тыдык-тыдык Она незаметно для себя заснула, уже сквозь сон отметив, что из правого глаза вытекла большая слеза, пробежала поперек носа, по закрытому левому глазу, забрала с собой еще одну слезинку и скатилась вниз, впитавшись в помятую наволочку с надписью «Казахстан Темир Жолы» на подушке.
Эй, вставай!
Её кто-то дёргал за ногу. Базаргуль испугалась, дернулась, вскочила. Было неприятно промозгло. С неё сползло одеяло, и руки тут же покрылись гусиной кожей. В полутьме в проходе между купе и коридором стояла проводница.
Вставай! Бельё сдавать надо. Уже скоро твой Аральск будет.
Да-да. Сейчас. Встаю.
Неведомый Аральск стал ощутимым. Скоро он будет. Поезд вырвался из петли закольцованной степи. Пути назад нет.
Базаргуль вышла на полутёмную платформу. Где-то на перроне были ещё человек пять. Они уверенно подхватили свои вещи и направились к вокзалу. Базаргуль пошла за ними. Может это сон? Не может быть, что всего лишь две недели назад она жила в Алмате, с Айбеком, ездила на работу, планировала меню на Новый год, а сейчас идет, сгибаясь от ветра со снегом, решает невыполнимую задачу защищает глаза от острых стеклышек, впивающихся в лицо, и пытается не сбиться с пути к единственному зданию в темноте. Ей казалось, что стоит этим людям зайти в дверь и оставить её одну на перроне, как она снова окажется в заколдованной петле полутьмы, ветра, снега и неизвестного места. Последние несколько метров Базаргуль просто бежала, сдерживая крик к этим неизвестным людям, чтобы они её подождали.
В здании было тихо и пустынно. Куда же дальше? Люди впереди уверенно шли к дверям на противоположной стороне. Один высокий парень, придержав дверь для девушки из их компании, оглянулся и посмотрел на Базаргуль перед тем, как выйти. Она же надеялась только на то, что в этом мире держат свои обещания. Женщина агент говорила, что на вокзале встретят.
За дверьми на улице стоял небольшой белый микроавтобус Мерседес, в который уже заходили люди с поезда. Пожилой грузный мужчина убирал чемоданы в пространство над дном машины. Мужчины жали ему руку. Казалось, что они все знают друг друга. Базаргуль пошла к микроавтобусу.
Этот автобус в Мугоджарский Энергетический район?
Что? спросил мужчина, грузивший последний чемодан.
Базаргуль привыкла, что люди редко с первого раза слышат, что она им говорит. Но кричать сразу так и не привыкла. Поэтому повторила чуть громче. Тем более, что он вполне мог не слышать из-за спины и из-за того, что ветер выл в ушах. Мужчина повернулся к ней, закрыв багажник.
Это автобус в Мугоджарский Энергетический район?! прокричала Базаргуль, уворачиваясь от ветра.
Нет, мы едем в МЭР, сурово ответил мужчина, оглядываясь в сторону вокзала.
Тут включился в разговор высокий парень из поезда, который как раз занес ногу на ступеньку микроавтобуса, но, видимо, передумал и подошел к Базаргуль.
МЭР это и есть Мугоджарский Энергетический район, сказал он ей и обратился к мужчине Посмотрите, Карим-ага, она есть в списке? Может, это новенькая.
Мужчина по имени Карим полез в карман за списком. Вытащил их кармана очки, подошел к двери микроавтобуса ближе к свету.
Базаргуль Жолмырзаева? прочитал он, прищурившись.
Как всегда при звуке своего имени она внутренне напряглась. За все тридцать лет, что к ней обращаются именно так, она привыкла к тому, что тут же начинаются всякие переделки. В детстве они были в основном обидные. «Базарная тетка», «торговка», «Базаргуль, Базаргуль, почём поцелуй» Сейчас, к уже взрослой, в основном сразу обращаются «Гуля, Гулечка». Ох, если он сейчас скажет: «Ну, заходи, Гулёк», Базаргуль не знала, что она будет делать. Или ругаться, стоя на холодном ветре со снегом, или просто заплачет от обиды.
Да, ответила она, ожидая как удара новой переделки.
Да, ответила она, ожидая как удара новой переделки.
Заходи. Давай чемодан поставлю, просто ответил Карим-ага, проходя к багажнику.
Этому пожилому грузному мужчине было не до того, чтобы придумывать как исковеркать чьё-то имя.
Всё тот же молодой высокий парень галантно подал руку, чтобы помочь войти. Мест в микроавтобусе было много. Базаргуль села возле окна и поставила на свободное сиденье рядом сумку. Молодой парень плюхнулся на сиденье рядом через проход.
Значит, новенькая? спросил он.
Остальные люди в автобусе молча смотрели на Базаргуль.
Да, ответила она.
Базаргуль? Я Руслан, весело представился молодой человек. В какой отдел?
Снаружи что-то захлопнулось, видимо багажник.
Административно-хозяйственный, вспоминая свою должность, проговорила Базаргуль.
Техничка, фыркнула девица сзади. Понаедут с колхозов
Не обращай внимание, недоуменно посмотрев назад, сказал Руслан и продолжил, повысив голос. Не всем же кофе носить как некоторым. Это Кулиза. Левая рука директора МЭРа.
Сзади снова фыркнули.
Ах, простите, самая необходимая пятая нога, подмигивая Базаргуль, продолжил Руслан.
Базаргуль грустно ему улыбнулась. Кажется, у нее появились первый друг и первый враг на новом месте.
Карим-ага зашел в микроавтобус и сурово оглядел салон.
Все на месте? Ничего и никого не забыли? спросил он.
Девица снова фыркнула.
Карим-ага прошёл на место водителя и завёл двигатель. Свет в салоне стал приглушеннее, микроавтобус покатил среди темного месива из снега.
Руслан посмотрел назад, кивнул и сказал:
Кстати. Раз уж мы тут начали знакомиться, то сзади сидят еще Мендет, Володя и Ильяс.
Базаргуль попыталась извернуться и посмотреть назад.
Потом на них посмотришь, продолжил Руслан. Пока можешь наслаждаться видом на меня.
Сзади девица снова фыркнула. Базаргуль уже подумала, что она занимает должность официальной фыркалки компании. Не могла же она вот так сразу её возненавидеть.
Ты откуда приехала? спросил Руслан, которого видимо начала смущать молчаливость Базаргуль.
С Алматы, ответила она, ожидая очередного фырканья.
Как ни странно, сзади было тихо.
Я с Шымкента. Мы с Мендетом и Володькой оттуда. Ильяс с Тараза.
Базаргуль смогла только кивнуть. Руслану, похоже, начал надоедать разговор, похожий на монолог. Он посмотрел назад, положил на секунду руку на подлокотник около сиденья Базаргуль и со словами «ну, еще поболтаем» ушел назад, откуда был слышен приглушённый шёпот мужских голосов.
В дороге Карим-ага потихоньку щёлкал семечки. Через щель между сидениями предних сидений было видно, что на приборной доске стоят два мешочка. Из одного он зачерпывал, в другой складывал шелуху.
Базаргуль сняла куртку, шапку, сложила все на соседнее кресло и растрепала пятерней волосы, слегка намокшие и прилипшие. Через окна ничего не было видно, пассажиры задремали в своих креслах, водитель заботливо ещё больше приглушил свет в салоне. Ехали через что-то тёмное и нескончаемое. Судя по тому, как иногда подбрасывало автобус, дорога не была ровной. Базаргуль не спалось, поэтому она заметила, как падающий снег стал виден, а не только ощущался. Теперь они ехали через нечто светлое, похожее на струящееся молоко. Она поразилась мастерству Карим-ага, умудряющегося во всей этой манной каше найти правильную дорогу. Или он уже давно сбился, и они едут по степи? При таком снегопаде это вполне могло случиться незаметно. Когда сомнения стали одолевать настолько, что захотелось встать и уточнить, как автобус остановился. Неужели водитель уже и сам понял, что они потерялись? Пассажиры вокруг завозились, начали одеваться. Она тоже надела шапку и куртку. Водитель открыл дверь и вышел. За ним следом стали выходить пассажиры. Единственная девушка среди них оказалась очень миловидной. Но когда она оглянулась, чтобы посмотреть на Базаргуль, ее взгляд был удивительно злым. Руслан весело посмотрел на новенькую и сказал:
Пошли пошли! Приехали! Это конечная!
Базаргуль встала, оглянулась. Она опять оказалась последней. Когда вышла под хлещущий снег, водитель подал ей чемодан и неожиданно посмотрел по-доброму из-за своих густых заснеженных бровей и сказал:
Удачи!
Спасибо, пролепетала Базаргуль в ответ. Наверное, он не услышал из-за ветра и снега, но все равно кивнул и зашел в микроавтобус.
Пошли пошли! Приехали! Это конечная!
Базаргуль встала, оглянулась. Она опять оказалась последней. Когда вышла под хлещущий снег, водитель подал ей чемодан и неожиданно посмотрел по-доброму из-за своих густых заснеженных бровей и сказал: