След призрака
Геннадий Черников
© Геннадий Черников, 2017
Погода заставила Ковригина зайти в это кафе.
Сегодня он выбрался в город без машины, боясь застрять в пробках на улице гололед. Но снег сменился дождем, стылый ветер летел по проспекту меж высоток, как в аэродинамической трубе, и пробивал промокшую куртку. Сырой холод ноября добрался, кажется. до костей, еще несколько минут такой прогулки и можно всерьез простыть. И Ковригин зашел в кафе просто погреться.
Современные окна, вмонтированные в старинные стены. приглушали шум города. Тепло, тихо, малолюдно. Ковригин решил провести здесь с полчаса, в одиночестве, за чашкой кофе и дежурными бутербродами.
Струи дождя вперемешку со снегом сползали по стеклам, тихая музыка старые добрые итальянцы навевала ностальгию по молодости, тепло и хороший кофе сразу изменили настроение, и он пожалел, что не заглядывал сюда раньше.
Он уже допивал кофе и размышлял а не заказать ли еще чашечку? когда за спиной раздался хрипловатый голос:
А может еще по чашечке, дружище? За счет конторы?
Ковригин вздрогнул. Знакомый голос. Хрипловатый тембр, едва заметная издевка в голосе
Неужели Ковригин обернулся. Мой старый шеф
Они обнялись. Редкие посетители уютного кафе украдкой посматривали на эту сцену двое мужчин обнимаются, как родные после долгой разлуки.
Ковригин, Ковригин радостно повторял лысый и полноватый мужчина, рассматривая собеседника. Собеседник, шатен среднего роста и средних лет, худощавый и подтянутый, дежурно улыбался.
Присядем, по жесту и тону полноватого мужчины было понятно, что это не предложение, а приказ.
Они разговаривали тихо. Замолкали, когда подходил официант с подносом в слепяще-белой рубахе и черных брюках. Стоколов говорил как сквозь зубы, почти не шевеля губами. Профессиональная привычка. За соседним столиком мог сидеть некто, умеющий понимать слова на расстоянии по движениям губ.
Боюсь я тебе прямо так, в лоб говорить. Вдруг на диктофон запишешь? сказал Стоколов.
Опасное дело хочешь предложить? А не получится так, что после дела меня уберут? Буду слишком много знать Ковригин говорил шутя, но серьезный подтекст понимали оба
Дело не опасное Дело невероятное Я и сейчас не верю, что такое возможно Как они это сделали не понимаю
Стоколов вздохнул и посмотрел в огромное, от пола до потолка, окно. По стеклу бежали струи воды, прохожие торопились поскорее скрыться от этого ненормального зимнего дождя. Мимо прополз троллейбус, совсем близко, но витринное стекло хорошо глушило звук, и в кафе было тихо. Шум оживленной трассы за окном сюда проникал едва-едва, и здесь слышался тихим и даже успокаивающим. Стоколов молчал и напряженно думал, это было видно по вздувшейся на переносице глубокой морщине. Наконец он встал, хлопнув ладонями по столу, и продолжил:
Шутишь все. Увы, Ковригин. Я погорячился. Чувствую, не смогу тебя убедить.
Уже смог, ответил Ковригин. Мне уже интересно.
Стоколов снова сел и продолжил:
Время такое. Мы все живем, как играем в большую игру на деньги. Каждый зарабатывает, как может, и у каждой игры свои правила. Так вот В моей игре убивать не по правилам. Это запрещено. Купить, перехитрить, переумнить да. Запугать, предупредить, в крайнем случае да. Убивать нет. Нельзя. Я к тебе обратился потому, что ты можешь раскрыть это дело. А дело невероятное. Мистика и фантастика. Мне даже не столько интересно кто это сделал? Мне интереснее всего узнать как?! Ты когда узнаешь, что случилось, тоже Мягко скажу, удивишься
Бармен включил музыку. Старая итальянская эстрада напомнила что-то давно забытое. Они пили кофе и Ковригин ждал главной информации что за дело?
У крупного чиновника выкрали взятку Стоколов, видимо, хотел выругаться матом, но сдержался и продолжил: Но главное как! Как! И сколько! Сто пятьдесят тонн зелени, прямо из служебного кабинета, из сейфа. Способ взлома сейфа Небывалый, скажем так Просто мистика. Подробности узнаешь у него. У этой, так сказать, несчастной жертвы воровской наглости Вернее, колдовского воровства Я тебя сведу с ним, и дальше все. Меня нет. Я исчез. Мы ни о чем не говорили.
Ага. Еще попроси мамой поклясться сострил Ковригин. Разве так подстраховываются?
Ну а как же? Ты же мне теперь никто деланно-жалобно сказал Стоколов, сообщил, где и когда встретиться с клиентом, и они вместе вышли из кафе.
На улице было противно. Сырой и холодный ветер сразу продул одежду, заставил съежиться, Стоколов заспешил к машине, и Ковригин на прощанье крикнул ему:
Я еще не согласился! Думать буду!
Стоколов посмотрел неожиданно потеплевшим взглядом и сказал в ответ:
Давай, давай, родной Это твое Если не ты, то кто же?!
Ковригин поехал решать текущие дела, вернулся домой и все думал над предложенным делом. Соглашаться или нет? Еще было время подумать. Пока не узнал имя чиновника, не получил конфедициальной информации, он мог отказаться.
А думать было над чем. Даже не подумать, а, скорее, погадать.
Никто не понимал его методов работы. Если он вел допрос, то задавал такие странные вопросы, не имеющие отношения к делу, что коллеги удивлялись. Он не искал отпечатки пальцев, но смотрел в лица и глаза подозреваемых. Он старался подержать в руках предметы, забытые преступниками на месте преступления, будто пытаясь таким способом понять, кто их хозяин и где он сейчас.
В «конторе» его звали без прикрас колдун.
Давным давно, лет пятнадцать назад, он ушел со службы в свободное плавание. И сейчас имел все, что хотел и жил так, как считал нужным. Дети, две дочери, выросли и уехали учиться за границу, скоро вслед за ними уехала и жена. Там и обосновались, и семья фактически распалась.
Но Ковригину от этого было даже легче. Если он попадет в переплет, то семья из-за его рискованных дел не пострадает. Трудно быть супергероем, имея семью, на семье и детях сломается любой нормальный человек. А так они далеко, и он мог смело попадать в переплеты, зная, что отвечать и выкручиваться ему самому. Семья не пострадает Если, конечно, не влипнуть в большой переплет. Тогда достанут и за границей.
Но он всегда был осторожен. Стоколов предложил ему опасное, рисковое дело, но, как говорится, не смертельное.
Были дела и намного опаснее. У помощника депутата угнали джип. Деятель, как говорится, рвал и метал, поднял на ноги всех и вся, но без толку. Ковригин не хотел браться за то дело, и просто послал клиента к бабушке. Клиент поначалу обиделся, но Ковригин уточнил:
К бабушке не в том смысле. К настоящей бабушке, к гадалке.
Была у Ковригина знакомая гадалка, работала очень эффективно. Если бралась, то почти никогда не ошибалась. Помощник депутата побывал у бабушки, а она послала его снова к Ковригину. «Проси его», говорит, «Он найдет».
Была в городе группировка, которая занималась тупым промыслом угоняли машины, а потом возвращали их хозяевам за вознаграждение. Но чтобы связаться с помощником депутата, который сам был из такой «братвы», что с ним даже разговаривать страшно? Вряд ли они на это пойдут. Стало быть, за угоном силы стоят куда более крутые. Найдешь джип сам можешь пропасть без вести. Ковригин сначала немного прощупал почву, а когда понял, что угон, скорее всего, из разряда анекдотов, тогда и довел дело до конца. Джип угнал сын хозяина. И продал его за треть цены каким-то торговцам из южных регионов. Деньги промотал по кабакам да ночным клубам, только и всего. Вот тогда между помощником депутата и Ковригиным состоялся короткий разговор, который потом помог Ковригину разобраться в следующем деле. Всего пара фраз:
Ты, по ходу, любое дело раскроешь, ребята говорят? спросил деятель.
Не любое, уточнил Ковригин. А только то, за которое берусь Берусь на за все.
Вскоре, перед выборами, произошло покушения на недавнего клиента Ковригина. Пресса подняла шум, и снова на ноги подняли лучшие силы органов. И снова все без толка. Вот тогда Стоколов встретился с Ковригиным и спросил его что он думает о покушении на помощника депутата? Стоколову нужно было знать, что произошло на самом деле. И Ковригин предложил оригинальный ход.
Ты, сказал он Стоколову, скажи клиенту, мол, пусть Ковригин займется этим делом. Попроси, мол, Ковригина, и он сто процентов разберется. Только и всего. Что клиент скажет? А я тебе потом поясню
Стоколов удивился, но так и сделал. И скоро позвонил Ковригину и сказал:
Клиент отказался наотрез от твоих услуг.
Это пиар-ход. Не покушение, а настоящий балаган, предвыборное шоу, сделал вывод Ковригин, но пояснять Стоколову ничего не стал.
Это пиар-ход. Не покушение, а настоящий балаган, предвыборное шоу, сделал вывод Ковригин, но пояснять Стоколову ничего не стал.
Потом шум стих, и лишь год спустя Стоколов признался в том, что Ковригин не ошибся. И тогда же Ковригин узнал от друзей, бывших коллег, что его жизнь висела на волоске. Попади его слова в прессу, карьере деятеля пришел бы конец. Деятель каким то образом узнал, что Ковригин раскусил его пиар-трюк. И был намерен устранить его как «источник нежелательной информации». Видимо, не обошлось без Стоколова. Ковригин не знал подводных течений, событий и процессов. которые происходили в то время независимо и скрыто от него, но догадывался, что произошло после его слов. Скорее всего, Стоколов шантажировал политиков. По заказу других политиков из конкурирующей группировки. Ковригина спасло стечение обстоятельств. Деятель в результате переговоров в конкурентами снял свою кандидатуру с выборов за определенные «отступные». И «заказ» на Ковригина отозвали в последние часы перед исполнением.
С тех пор Ковригин стал еще осторожнее и старался не касаться власти и политики.
Он поднялся на свой третий этаж и вошел в квартиру. Четыре комнаты в новом элитном доме, все на уровне Но уюта в квартире не было. Вроде и порядок, но казарменный, грубый. Вроде и убрано, но не так тщательно. И даже запах в доме особый.
Почему-то сейчас он особенно остро и ясно понял, как ему одиноко
Он скинул промокшую куртку и прошел на кухню. Все на месте. Там же, где и было утром. Посуда, приоткрытая дверка шкафчика, полное мусорное ведро все ждет его. Вещи, неживые вещи и ни единой живой души
Кошку, что ли, завести, вздохнул Ковригин, поставил чайник на газовую плиту и сразу решил провести странный ритуал. Он знал, что лучше это сделать до обеда, на голодный желудок, потому что сытость как-то мешала. Полный желудок больше располагает к дремоте, чем к ясновидению. Его опыт это не раз подтверждал.