Иван. Нет.
Владислав. Что нет?
Иван. Не понимаю.
Пауза.
Владислав. Это ее кандидатская вколотила в такое состояние. И никак не может выбраться.
Иван. Это ты ее вколотил.
Владислав. Я?.. Ну, продолжай.
Иван. У меня все.
Владислав. Давай, давай! Устами младенца
Иван. Когда ты разрешаешь на себя кричать, ты ее вколачиваешь.
Владислав. Мудро. Нет, серьезно! Я слушаю.
Иван. И она бесится, потому что ты всегда прав.
Владислав. Прав? Ты считаешь, что я всегда прав?
Иван. Конечно. Она думает, что ты издеваешься над ней
Владислав (ерзая от волнения). Ну? Дальше! Черт возьми, ты
Иван. Вундеркинд, ты говорил.
Владислав. Это ясно. Пошли дальше!
Иван. Все, пришли.
Владислав. Ага. Значит, то, что я позволяю ей кричать, раз. То, что я всегда прав. Два. И у нее возникает комплекс вины, который реализуется в состояние собственной правоты. Так. (Хватает бумагу, ручку, начинает чертить схемы, чешет затылок, бубнит вполголоса.) Ага Мне карьеру делать противно и я не делаю Ей противно, но она делает Мне хочется, чтобы все было по любви и согласию, я уступаю Ей хочется, чтобы все было по любви и согласию, она не может уступить!.. А? Если я уступаю (подвигает ладонь на себя), она уступить не может потому что мы уходим друг от друга она наступает и нечаянно наступает на меня?.. Нет!.. Здесь что-то не то Я уступаю она наступа
Иван. Славик, тебе надо действовать, понимаешь? А не рассуждать.
Владислав. Иван. Прекрати. (Продолжает чертить.)
Иван. Что прекрати? Ну вот, представь: я тоже когда-нибудь, не дай бог, конечно, женюсь. И я всегда буду помнить, что мне надо не повторить ошибку отца.
Владислав. Иван. Прекрати. (Продолжает чертить.)
Иван. Что прекрати? Ну вот, представь: я тоже когда-нибудь, не дай бог, конечно, женюсь. И я всегда буду помнить, что мне надо не повторить ошибку отца.
Владислав (поднимая голову). Да?.. Какую ошибку?
Иван. Не позволять, чтобы на меня кричали. Поэтому я сам начну кричать. И произойдет то же самое.
Владислав. Да?.. То же самое А что то же самое?
Иван. То же самое. Твой внук будет вот так же сидеть, как я сижу и страдать из-за матери.
Владислав. Подожди. Так ты страдаешь?
Иван. Нет, я счастлив.
Владислав. Я думал, ты понимаешь, что это просто разрядка, что ли. Это необходимо, в конце концов!
Иван. Кому?
Владислав (пауза). Ей.
Иван. А мне?
Владислав. Но ты же вундеркинд, ты все понимаешь! Что это все от любви и согласия
Иван. Ты конформист.
Владислав. Я гуманист, Ваня. Поэтому в нашей семье все хорошо.
Иван. А! Ты так считаешь?
Владислав. Конечно. Она счастлива, потому что считает себя главой семьи. Ты счастлив, потому что пользуешься неограниченной свободой.
И, наконец, я счастлив, потому что вы оба счастливы.
Иван (восхищенно). Здорово!
Владислав. А ты как думаешь? У меня здесь (показывает на голову) тоже кое-что имеется.
Иван. Да, это ты здорово придумал.
Владислав. Жизненный опыт плюс врожденная сообразительность.
Иван. А тебе самому не хочется стать главой семьи?
Владислав. Зачем?
Иван. Как это зачем? Ты же мужчина.
Владислав. Ну и что?
Иван. С тобой иногда вообще невозможно говорить.
Владислав. Ну, прости. Я немного заигрался. Так ведь, Ванька, глава-то семьи я.
Иван. Вот это да! Ум у тебя, действительно, изощренный.
Владислав. Цыц! (Встает, ходит, выпятив грудь.) Да, Иван. Я. Потому что я контролирую ситуацию.
Иван (задумчиво). Тяжело мне придется. Ох, тяжело
Владислав (садится). Что это ты еще придумал?
Иван. Вы же меня пополам разорвете.
Владислав. А точнее ты можешь? Не напускай тумана.
Иван. Ты знаешь, что число разводов сейчас превысило число браков?
Владислав (смеется). Нам это не грозит! Успокойся!
Иван. Да?.. А тебе не кажется, что только я ее держу?
Пауза.
Владислав (нервно). Да что ты говоришь?
Иван. Ну предполагаю
Владислав. Ну-ка, ну-ка ты не темни! Ну? Говори!
Иван. Я же сказал предполагаю.
Владислав. Я знаю, когда ты предполагаешь! Говори!
Иван. А что это ты нервничаешь?
Ложится, заложив руки за голову, покачивая ногой.
Владислав. Я слушаю, Иван!
Иван. Ого! Это что угроза?
Владислав. Та-ак. Вот теперь, кажется, настала пора (встает, открывает шкаф). Ну? Считаю до трех
Иван. Ты возьми мой ремешок. Он поуже.
Владислав (достает офицерский ремень). Раз
Иван. Один удар ремнем решит твою жизнь. Ты подумай.
Владислав. Два (подходит в Ивану).
Иван (подставляет зад, задумчиво). Ты все-таки взвесь.
Владислав. Три! (Несильно бьет ремнем.)
Иван (разочарованно). Ну, это игра. Несерьезно.
Владислав (свирепея). Несерьезно?! Ах ты, иезуит маленький!..
Замахивается.
Замахивается.
Иван (прыгает с кровати, кричит). Папочка, прости! Прости, папа! Больше не буду!
Владислав бурно дышит, отшвыривает ремень, садится, опустив лицо в ладони. Иван, вздохнув, качает головой, снова забирается на кровать.
Владислав (глухо). Еще немного и я бы тебе врезал
Иван (осторожно). Ну, а что? Я бы не рассыпался
Владислав. Такая злость Прости, Иван! Ну? (Подходит в Ивану, пробует приласкать его. Тот отдергивает голову.)
Иван. Да ей скучно с тобой! Она тебя давно вычислила! Она же тебя ненавидит!
Пауза.
Владислав (неуверенно). Ненавидит?
Иван. Да! Она на тебя такими глазами смотрит, в спину, что у меня волосы шевелятся!
Владислав. Как это ненавидит?.. За что?
Иван. Она тебя тряпкой считает! Взял бы ка-ак дал по столу кулаком!
Или взял бы дверью ка-ак хлопнул! И пьяный вернулся!
Пауза.
Владислав. Зачем?
Иван (плачет от возмущения). Зачем?.. Чтобы весело было! Чтобы ей не скучно было! У нее же сил не хватает главой семьи быть, как ты не понимаешь!
Владислав (пауза). Да, она устает
Иван. Конечно! С двумя такими оболтусами!
Владислав. С кем это еще?
Иван. С тобой и со мной.
Владислав. А Да, надо повнимательней Я сейчас (начинает собираться) сейчас схожу
Иван. Куда ты?
Владислав. Пойду, торт куплю. И еще чего-нибудь
Иван. Да не нужен ей твой торт!
Владислав. Она же любит
Иван. Ну и что? Что за убожество мысли! Ей нужно, чтобы ты ка-ак дал по столу кулаком! Чтобы все посыпалось! И сказал: «Кто в доме хозяин?!» Или чтоб ты пришел со смены, у тебя все грязное, в поту, сбросил робу, бровями повел вот так постирай А сам вошел тяжелыми шагами, хмуро посмотрел на меня и спросил: «Иван, а ты что бездельничаешь? Иди, матери помоги. Что? Давно ремня не пробовал?»
Владислав (усмехнувшись, успокаивается). Напугал. (Садится.) Все это, Ваня, не наши игры.
Иван. Это не игры! Это жизнь!
Владислав. Где-то и это жизнь. А у нас такого быть не может.
Иван. Почему не может? Почему? Что ты, не можешь куда-нибудь устроиться землю копать? Устать не можешь?
Владислав. Как бы я ни уставал, я не перестаю контролировать себя.
Иван. Ага! А когда ты на меня замахнулся?
Владислав. Давай об этом не будем вспоминать. Мне неприятно.
Иван. Да это была лучшая минута в твоей жизни!
Владислав (берет книгу). Все. Не мешай. (Читает.)
Пауза.
Иван. Неужели тебе никогда не хотелось выдвинуться?
Владислав. Куда выдвинуться?
Иван. Что-нибудь изобрести. Стать каким-нибудь идолом! Рекордсменом! Гордостью нации! Надеждой человечества!
Владислав. Зачем?
Иван. Что зачем?
Владислав. Зачем надеждой человечества?
Иван. Чтобы человечество тебе было благодарно, вот зачем!
Владислав. А как это определить, товарищ вундеркинд? Атомная энергия тоже рождалась для блага человечества.
Иван. Ну, ты молодец! А колесо, по-твоему, изобрели для танков?
Владислав. Для танков. (Читает.)
Иван. А слова, по-твоему, изобрели, чтобы кричать друг на друга?
Владислав. Чего ты добиваешься, я не пойму?
Иван. Ничего я не добиваюсь. Я хочу понять, почему ты вдруг остановился в развитии.
Владислав. Ты осел. (Читает.)
Иван. Это я еще могу понять, что тебе противно делать карьеру. Но ты бы мог что-то изобретать! Мне же это обидно, что ты только читаешь, и на тебя кричат!
Владислав. Тебе это обидно, как сыну или представителю человечества?
Иван. Я тебе серьезно говорю!
Владислав. И я тебя серьезно спрашиваю.
Иван. Ну, как сыну! ты же знаешь.
Владислав. Человеческие отношения, Иван, это самое сложное из того, что нам известно. Это сложнее, чем движение Галактик и тайна ядра
Иван. Ты что меня, дураком считаешь?
Владислав. Почему?
Иван. Потому что это каждый дурак знает!
Владислав. Да?.. Ты думаешь, что это знают?
Иван. А ты думаешь, что это ты придумал?
Владислав (пауза, неуверенно). Да откровенно говоря, эта мысль основная Ты меня сбил! (Раздраженно.) Для того чтобы научиться общаться с людьми, надо потратить целую жизнь! И этого мало! Надо читать, думать, контролировать каждый шаг! И все это ощупью! Потому что никто ничего не знает и знать не хочет! Потому что мы общаемся не по человеческому, высшему счету, а как животные, инстинктами! И это такое громадное дело, что по сравнению с этим изобретать какое-то колесо преступление перед самим собой, пустая трата сил и времени! И ты этого понять не можешь, потому что тебе все давно понятно! Ну, чего ты от меня добиваешься?
Иван. Чтобы на тебя не кричали.
Владислав. Кто на меня кричит?
Иван. Я.
Пауза.
Владислав. А ты не кричи.
Иван. Ты же видишь, что я не могу! И Лида не может! Мы не можем контролировать каждый шаг, потому что мы люди, а не машины!
Владислав. Учитесь. (Читает.)
Иван. Хорошо. Я тебе все расскажу.
Владислав (откладывая книгу, побледнев). Я этого ждал. Говори.
Иван. Она такая мрачная ходит, когда тебя нет. И говорит со мной, как с ребенком. Осыпает бешеными поцелуями, ну «мальчик мой, чудо ты мое, солнышко какое-то» и тэ дэ. И постоянно нахваливает тебя.
Пауза.
Владислав. Ну и что? Хорошо.
Иван. Что ж хорошего? Она же себя пытается в этом убедить!
Владислав. Да?.. Да. Верно.
Иван. А вчера гладила белье и вдруг говорит сама себе: «В конце концов, он сможет его навещать».
Владислав. Ну, это прокручивала варианты. Минутная слабость.
Иван. Приложение к «Вечорке» покупает.
Владислав. Какое приложение?.. Да?.. Д-давно?
Иван. Регулярно.
Владислав (пауза, жестко). Я спрашиваю давно?
Иван. Ну месяца три. Да вот там, в ее шкафу, за книгами.
Пауза.
Владислав (холодно). Ты копаешься в чужих бумагах?
Иван. Что я, книгу не могу взять?
Владислав. Ты копаешься в чужих бумагах?
Иван (очень осторожно). Я извинился.
Пауза.
Владислав. Чем она объяснила?
Иван (предельно осторожно). Она ничего не сказала.
Владислав (пауза). Значит я думал, что она идет рядом, а она вдруг повернулась и ушла так, как будто я вещь! Предмет! Старая юбка! Перегоревшая лампочка! Незнакомый пассажир в метро!