c) На возможное количество листов в издании. Гравюра на дереве допускает большее количество хороших оттисков, нежели всякая другая форма гравирования; гравюра на стали больше гравюры на меди; последняя больше, чем офорт, офорт больше, чем гравюра черной манерой или холодной иглой. Чем больше оттисков можно получить с доски, тем скорее она оплачивается и тем большее число любителей может быть ими снабжено.
d) На редкость листа. Мы уже сказали, что редкость не увеличивает художественного достоинства гравюры, но при желании многих приобрести таковую возвышает ее денежную цену.
e) Наконец, следует обращать внимание и на то, чтобы лист был безукоризнен по внешнему виду, так как только при этом условии он выступает во всей идеальной красоте и первобытности.
Вообще эстампные торговцы при оценке гравюр принимают в расчет все указанные условия. Но на художественном рынке, водворившемся на аукционах, является много исключений из указанного правила. Бывают случаи, находящиеся с ним в явном противоречии, издевающиеся над всеми логическими соображениями о цене на гравюры. Не довольно еще, что цены на хорошие гравюры в настоящее время вообще сильно поднялись, в чем легко убедиться из сравнения новых каталогов и таблиц цен со старыми; возвышение цен является неравномерным, вне всякого соответствия с правилами арифметической прогрессии.
Просматривая в руководствах или в каталогах прошлого столетия и первых десятилетий настоящего отмеченные в них цены гравюр с замечаниями авторов о значительности этих цен, мы этому невольно улыбаемся, ибо ныне цены в десять раз выше тех.
Так как чрезмерное возвышение цен на известные листы, их неподвижность или даже падение по отношению к другим зависят от влияния разнообразнейших причин, то невозможно установить общего правила, могущего служить основанием для тарифа цен на все роды гравюр. По этой причине в новых руководствах для собирателей гравюр Андресена и Вессели (Лейпциг, 1873 г.) вовсе не указаны более цены при исчислении гравюр.
Исследуя причины, изменяющие цены гравюр, мы находим, что одна из них кроется в колебании воззрений на искусство и вкуса собирателей (Sammlergeist). И гравюры подлежат действию слепого закона моды. В отдельные эпохи преимущественно отыскиваются произведения известных художников; они и их авторы пользуются особым покровительством. Но потом они уступают место другим, на которых прежде обращали меньшее внимание. История торговли изящными произведениями представляет в этом отношении интересные примеры[15]. Прежде редко и мало обращали внимания на инкунабулы, что, быть может, и было причиной их редкости. Даже и Рембрандт прежде не был так ценим, как ныне, и за его листы тогда не платили таких высоких цен. Мы здесь разумеем не абсолютно, а относительно высокие цены.
Листы ценимого английского гравера Вилг. Уллета (Will. Woollet) прежде стояли сравнительно много выше в цене, чем ныне. Капитальная вещь этого художника «Смерть генерала Вольфа» при появлении ее в 1776 году стоила в оттиске прежде шрифта 2 гинеи; в начале нашего столетия платили за нее до 45 гиней. В той же прогрессии лист этот должен был бы стоить ныне по крайней мере 80100 гиней. Между тем у Ригаля (аукцион) гравюра эта пошла за 496 фр., у Шварценберга только за 95/6 талера!
Зато листы раннего периода чрезвычайно повысились в цене, в особенности листы первоклассных художников. За безукоризненно хорошо сохранившиеся экземпляры ценных листов ныне требуют и платят невероятные цены. Горячность некоторых музеев и богатых частных лиц много способствовала этому. Небезынтересным будет предпринять здесь небольшую экскурсию по рынку эстампной торговли.
Инкунабулы, резанные на дереве, всегда имели своих особых любителей. Но более высокие цены за произведения ксилографии стали платить, когда началось систематическое изучение истории инкунабул и когда публичные кабинеты убедились в том, что в них заключается наиболее богатый материал для такого изучения. Так, на аукционе Т.О. Вайгеля Британский музей приобрел небольшое сочинение «Ars moriendi» за 7150 талеров, а экземпляр «Biblia pauperum» за 2360 талеров. Наидревнейшая гравюра на меди 1451 года, о которой мы выше уже упомянули, с готической монограммой буквы , продана на том же аукционе за 3950 талеров.
Когда на аукционах появляются в хороших экземплярах листы м о н о г р а м м и с т а E. S. (1464 г.), недостающие тому или другому богатому музею, то приобретение таких листов частными лицами становится положительно невозможным. «любовный банкет», В. 90, стоил у Брентано 2020 флор. Четыре игральные карты пошли у Т.О. Вайгеля за 1800 талеров. Также дорого ценятся М. Шонгауер, Изр. Ван Мекен и все мастера этого направления. «Страдания» (Passion) Ш о н г а у е р а Берлинский кабинет купил на аукц. Брентано за 3000 флор., та же самая серия пошла у Дураццо за 3050 флор. (Не столь красивый и не столь хорошо сохраненный экземпляр, проданный на аукционе дубликатов, в Берлинском кабинете, пошел за 1000 талеров.) «Коронование Марии» того же мастера, В. 72, стоило у Т.О. Вайгеля 2800 талеров, тогда как у Дураццо этот лист пошел только за 771 флор. «Испытание св. Антония», В. 47, продано у Арозарена за 1820 франков. Большое «Несение Креста», В. 21 ( немного поврежденное), стоило у Дураццо 2000 флор.; «Кадило» («Rauchfass»), В. 107 (обрезанная), там же продана за 1050 флор.; большое «Распятие», В. 25, у Брентано пошло за 2060 флор.; «Рождество Христово», В. 5, у Т.О. Вайгеля продано за 1040 талеров; «Триумф императора Максимилиана» Б у р г м е й р а пошел у Брентано за 3450 флоринов.
Само собой понятно, что А. Д ю р е р на аукционах везде празднует большие триумфы. Богатое собрание этого старшины германского искусства, состоявшее из 288 листов, продано было у Мариэтта в 1775 году за 1650 фр., у Ивеса (Jves) в 1805 году за 3111 франков. Ныне же отдельные листы этого художника стоят дороже. В недавнее время Берлинский кабинет купил блестящий первый оттиск «Адама и Евы», В. I., за 700 талеров. В 1867 году эта же гравюра стоила у Гарраха (Harrach) только 1050 фр. (вероятно, это не был первый оттиск); подобный же экземпляр у Галишона пошел за 2990 франков.
Тот же кабинет за несколько лет купил отличный оттиск «герба с изображением смерти», В. 101, за 500 талеров; на аукционе Гарраха 1867 года лист этот стоил 1050 фр.; у Галишона 2150 фр.; «Св. Иероним», В. 59, пошел у Дураццо за 2813 флор.
Наравне с Дюрером стоит и Аука Аейденский. Истинно прекрасные экземпляры, или, как прежде выражались, блестящие оттиски этого мастера принадлежат к величайшим редкостям, ибо доска его скоро истиралась. Собрание этого мастера стоило у Мариэтта 2141 фр., у Ст. Ивеса 2000 фр. Мерилом для оценки его листов в настоящее время представляется аукцион Галишона. Девять листов «Страданий» (В. 5165) стоили здесь 3900 франков, «Возвращение блудного сына» (В. 78) 3500 фр. «Предающаяся радостям жизни Магдалина» В. 122, заплачено 8500 фр.
Так называемые мастера малых форматов (Kleinmeister) также поднялись в цене, в особенности образцы их, работанные для золотых дел мастеров. Сочинение Альдегревера стоило у Ст. Ивеса 660 франков (у Мариэтта оно было куплено герцогом Альбрехтом Саксен-Тешским за 200 флоринов! Теперь оно в Альбертинском музее). В настоящее время больше платят за отдельные листы. Таким же образом художественно образованный герцог за 200 флоринов приобрел у Мариэтта все творения Г.С. Бегама. Какую цену имеют листы мастеров малого формата в настоящее время, можно видеть из таблицы цен на аукционе Посоньи в Мюнхене (1872 г.). У Альферова портрет Карла V, В. 60, например, стоил 252 флорина.
Желающий изучить цены, платимые за старинные и т а л ь я н с к и е гравюры, тот пусть пройдет оба отделения таблицы цен на аукционе Дураццо. Уже в 1824 году г. Уоодберн (Woodburn) приобрел ниеллю «Pax» с коронованием Марии, неправильно приписываемую Фенигуере (см. выше), за 315 фунтов стерлингов, от него она досталась Кунингаму, а от последнего Шмиту за 400 фунтов, после которого она перешла в Британский музей. Ниеллю с «поклонением королей» (Duch. 32) приобрел Берлинский кабинет у Дураццо за 3800 флоринов (экземпляр, купленный за 4100 фран. у Галишона, не выдерживает с ними сравнения). Две другие ниелли (Duch. 122 и 337) стоили у Дураццо 2680 и 2670 флоринов.
Особенной любовью и особенным спросом пользуется Марк Антоний и его школа. Тонкий знаток не остановится, конечно, перед оттисками с истертых или ретушеванных досок, но зато никакой цены нельзя считать высокой за прекрасные экземпляры, в особенности главных листов. Аукционы Брентано, Дураццо и Галишона показывают нам, какие суммы платились за ценные листы этого художника, все сочинение которого стоило у Мариэтта в 1775 году только 4600 франков. На аукционе Брентано только 29 листов этого художника стоили каждый 1000 флоринов. лист «Ной, строящий ковчег», 4020 флоринов; «Избиение младенцев» (В. 18) стоило у Дебоа 1255 фр., у Прево 1809 фр., в первом оттиске у Брентано 3581 флор. Отличный экземпляр приобретен в 1872 году Берлинским кабинетом за 1720 талеров. Копия с Марка Антония (а не повторение) с елкой, В. 20., стоила у Дураццо 2000 флор., у Альферова 2300 флор.; «Тайная вечеря», В. 26, стоила у Брентано 3360 флор., у Галишона 1150 франк.; Дидон, В. 187, у Брентано 2157 флор., у Галишона 1400 фр.; «Клеопатра» (В. 199) у Брентано 2401 флор.; «Пляска амурчиков», В. 217, у Гарраха в Париже в 1867 году 1150 фр., у Сантарелли в 1871 году 1010 талеров; «Парнас», В. 247, у Брентано 2500 флор., «Вакханалии», В. 248, у него же 7100 флор.; «Поэзия», В. 382, у него же 2700 флор. (досталась Берлинск. кабинету), у Галишона 2500 фр.; «Чума», В. 417, у Брентано 2000 флор. (также Берл. кабинету); «Три певца», В. 468, у Брентано 4000 флор., у Галишона 7005 фр.; «Взбирающиеся», В. 487, у Брент. 4401 флор., у Галиш. 3600 фр., у Дураццо 500 флор.; «Петр Аретинский», В. 513, у Брентано 5340 флор., у Галиш. 3500 фр.; «Суд Париса», В. 245, у Джонсона заплачено 320 фунтов стерлингов.
Из аукциона Дураццо мы приведем еще следующие цены за старинные итальянские гравюры: за 50 листов оригинальных карт для игры в торок заплачено 1880 флор. (эту же серию приобрел Британский музей у Галишона за 17 000 фр.). «Пророки» Бальдини стоили 5610 флор., «Вознесение Марии» Боттичелли 5001 флорин.
Из аукциона Галишона отмечаем следующие цены: за «Мадонну со святыми» соч. Г.А. Брешчия, еще неописанную, заплачено 7700 франков, «Молодой пастух» Юл. Кампаньолы, В. 5, стоил 2550 фр., «Двое пляшущих детей», Pass. 16, 3700 фр. (у Сантарелли 805 талеров), «Триумф Нептуна», Г. Моцетта, Pass. 13, 2605 фр., «Мария на троне», В. 14, 3900 фр.