Рядом пролетела машина, вторая, третья, прошла какая-то женщина с ведром, даже не посмотрев в его сторону. Почуяв чужую беду, где-то дружно залаяли собаки.
Лю-ди! Че-ло-ве-ки! Что ж вы такие равнодушные? надрывно кричал он, но его никто не слышал, потому что безмолвие губ заглушало их сердца. Перед глазами чередой проплывали родной завод, проходная, станки, церковь у дома, его любимая Даша с детьми Годы закружились, понеслись в какую-то даль, и всё стихло, на душе стало тепло и спокойно. Последнее, что пришло в голову перед тем, как сознание помутнело, слова из песни: «Я люблю тебя, жизнь»
Действительно, порой человеку хватает одних мгновений, чтобы оценить своё «Я» и, не раздумывая, пойти на риск. А что прикажете делать с безразличными людьми, этакими пофигистами, которым всё по барабану? Мудрец, пожалуй, предложил бы так:
Один докучливый мальчик жил с барабаном стучал в него везде и всюду, и ни одно из увещеваний взрослых на него не действовало, хоть уши затыкай. Тогда ему дали молоток в руки и спросили: «Интересно, а что же там внутри»? С тех пор инструмент опостылевшего звука исчез навсегда.
Всё простое гениально, всё гениальное просто! Не правда ли?
Дарья Васильевна битый час слонялась по комнатам в ожидании мужа. Стол, ужин готовы, а его всё нет и нет.
Ой, как бы беда не приключилась, переживала она и через каждые пять минут поглядывала на часы.
Позвонил сын Виктор и поинтересовался:
Ма-а-а-м! Как вы там? С собой что-нибудь прихватить?
Витя, сынок! С отцом нелады. Уже далеко за полдень, а его всё нет, с дачи не вернулся. Что делать, прямо не знаю, плакала она в трубку.
Ты, мам, истерику-то попридержи, нечего человека заранее хоронить. Сейчас такси поймаю и съезжу. Разберёмся.
Виктор выскочил из дома, на ходу застёгивая рубашку, остановил первую попавшуюся машину и прокричал:
Шеф, на дачи надо, срочно, плачу по двойному тарифу.
Садись, кивнул водитель, и машина сорвалась с места. Буквально в метрах от поворота стояла машина отца.
Виктор увидел её ещё раньше за редкими деревьями лесополосы, сердце его сжалось от страха и предчувствия непоправимого. Он подбежал к машине и дёрнул за ручку, но дверь была предусмотрительно закрыта на защёлку.
Вот чёрт, тоже мне педант нашёлся, когда не надо, в сердцах обронил он и продолжил сильными рывками взламывать дверь.
В какой-то момент дверь поддалась и открылась. На сиденье полулежал Иван Петрович и растерянно смотрел на своего сына. Его искаженное лицо и невнятная речь молили о помощи.
Живой, батяня? первое, чем поинтересовался Виктор, нежно взял его в свои сильные молодые руки, перенёс на заднее сиденье, сел за руль и уже без правил на всех парусах помчался в больницу
Прозвенело утро обычного декабрьского дня. Для Артёма, человека в возрасте, но не старого, оно поначалу не предвещало никакой беды. Он машинально нажал кнопку вибрирующего будильника, повалялся ещё некоторое время в тёплой кровати и встал. Впереди его ждало много дел, откладывать в долгий ящик которые было нельзя.
На улице пахло прохладной оттепелью. Сосед Гриша уважительно «дядя Гриша», осторожно ступая по натоптанной в снегу дорожке, медленно брёл к своему подъезду. В какой-то момент он остановился у дерева, опёрся об него и, задыхаясь, схватился за сердце.
Что с вами, дядя Гриша? Плохо? поинтересовался Артём.
Дядя Гриша ничего не ответил, только устало поморщился и стал усиленно массировать грудь. К ним подошла соседка и закудахтала о чём-то своём, скорее всего, бабьем.
Может быть, скорую вызвать? продолжал настаивать Артём, не обращая ни на кого внимание.
Он хотел было уже бежать к ближайшему таксофону, что за углом, и звонить в «03», как произошло то, чего никто не ожидал. Ноги дяди Гриши резко подкосились, он сделал глубокий вдох, захрипел и рухнул на землю. Искажённое лицо, похожая на мычание речь и судороги, охватившие тело, говорили за себя душа покидает его.
К дяде Грише откуда-то подлетела супруга и бросилась на его распластавшееся тело. Убитая горем, она была на грани обморока.
Артём заметался в растерянности. «Что делать, что делать? искрила мысль в его голове. Он бегал как заведённый и неистово искал выход из тупика. Ну конечно же, надо срочно обратиться в поликлинику, там врачи, специалисты, они знают, они обязаны знать, они помогут».
Артём заметался в растерянности. «Что делать, что делать? искрила мысль в его голове. Он бегал как заведённый и неистово искал выход из тупика. Ну конечно же, надо срочно обратиться в поликлинику, там врачи, специалисты, они знают, они обязаны знать, они помогут».
Артём бросился через дорогу в поликлинику. Перепрыгивая через две ступеньки, он пробежал по трём этажам здания, бесцеремонно врывался в каждый кабинет и взывал к помощи всех, кто был в белых халатах. Но в ответ слышал только чёрствость, непонимание и безразличие: «Я занят», «Вам в соседний кабинет», «Мы другого профиля», «Перерыв» и т. д. В общем, никто из врачей на беду не откликнулся и свой зад с насиженного места не поднял. «А зачем?» расползалось по многочисленным кабинетам. Отвечать непонятно за что пустое и рискованное дело. Так можно и по шапке получить. Вот если бы это касалось их персонально, то совсем другое дело.
Сам не свой Артём снова вернулся на место происшествия и только тогда понял, что от увиденного, услышанного и пережитого сам поймал инсульт его шея непомерно вздулась, рот искривился, речь замямлила, левая сторона тела практически не слушалась.
Скорая помощь приехала только через полчаса и вести труп в морг категорически отказалась:
Вызывайте спецтранспорт или доставляйте тело сами. Только не забудьте сначала оповестить следователей, без них справку о смерти вам никто не даст, констатировали врачи, сели в машину и уехали.
Весть о смерти дяди Гриши молнией разлетелась по дому, да что дому кварталу. Даже некоторые врачи поликлиники, которые ещё не совсем потеряли совесть, увидев из окна скорую, вышли на улицу. Но эти маски-шоу теперь уже были ни к чему. Человек безвозвратно ушёл из жизни, и никакими увещеваниями, толками, пересудами, охами-вздохами его было не вернуть. А вот вовремя попытаться помочь, пусть даже для видимости, без всякой клятвы Гиппократа, можно и нужно было.
Понурый Артём, тяжело перебирая ногами, поднялся на свой этаж и с трудом нажал кнопку звонка. Дверь открыла Наталья. Увидев перекошенного супруга, она перекрестилась и в сердцах ляпнула:
Да-а-а! Массовый суицид, и только. Быстро переоденься, сын уже на подлёте, поедем в больницу.
Подожди, Наташа, мне ещё надо съездить в морг, помочь с оформлением документов. Неудобно получится. Я же обещал.
Да тебя самого уже пора в морг, посмотри на себя в зеркало. Мне муж нужен, а не то, что сейчас стоит передо мною. Понял? Даже не дёргайся.
Артём ещё раз хотел попытаться возразить, но Виктор уже приехал и в прениях тоже был явно на стороне матери.
Коммунальное предприятие городская больница, как муравейник, кишела пациентами, разодетыми кто во что горазд. По делу и без дела они сновали по многочисленным коридорам, стояли, прислонившись к стене, сидели на кушетках, болтали с посетителями. Из палат то и дело доносились стоны, смех, крик детей, чавканье и грохот посуды. Медперсонал на этот бардак, казалось, не обращал никакого внимания и был больше занят личными проблемами.
Артём как неприкаянный сидел в приёмном покое и всё больше и больше проникался мыслью, что сейчас он тоже станет одним из тех, кого засосала эта безликая масса. Уже битый час, а может, и больше, к нему никто не подходил и состоянием здоровья, которое, мягко говоря, было ни к чёрту, не интересовался. Давление, чувствовалось, зашкаливало, голова витала где-то в космосе, его тошнило, знобило и выворачивало наизнанку.
Ты чего здесь сидишь? обронила на ходу медсестра, в который раз пробегавшая мимо него. Случилось чего? Или так себе отдохнуть присел?
Надеюсь, вколете что-нибудь для профилактики или клизму поставите на всякий случай, пошутил сквозь зубы Артём. А то мозги уже плавятся, гляди, вот-вот потекут, как лава.
У вас что, давление? Так бы и сказали, пришли и молчите, а мы думай, что с вами приключилось.
Она подошла к врачу, что-то шепнула ему на ухо, и через пять минут в Артёма внутривенно влили положенную дозу. Самочувствие разом улучшилось, в голове просветлело. «Оказывается, надо было предупредить», подумал Артём, но муторное ожидание чуда вновь с лихвой повторилось. Его снова забыли и, казалось, уже навсегда.
Примерно ещё через час к нему подошла всё та же медсестра и настойчиво потребовала идти за ней. Маленькая по габаритам комнатка, куда его завели, вмещала аж четыре койки, три из которых были уже заняты, а одна, видимо, предназначенная для него, была наполовину завалена вещами и прочим хламом. На её середине во всей красе возлежала парализованная и не совсем чистая, более того, с резким, выбивающим слёзы запахом давно не стиранных носков нога соседа, которую усиленно массажировал какой-то мужчина в пальто.
Вы разрешите прилечь? спросил Артём мужчину и присел на краешек койки.
Сейчас, подождите, домну немного. Належитесь ещё.
Артём возражать не стал. Ещё врагов наживёшь, потом материть будут почём зря. И притих.
В палату бесцеремонно забежала санитарка и поставила на прикроватную тумбочку Артёма стеклянную посудину для анализа мочи.
Надо того срочно сдать, требуют, громогласно заявила она.
Может быть, отложим до завтра, чтобы на голодный желудок? загорелся Артём.
А чего ждать? Лаборантам всё равно, какую жидкость под микроскопом рассматривать. На вкус и цвет, как говорится засмеялась санитарка, и в её улыбке обозначились на редкость кривые зубы.
Как всё равно? успел пролепетать Артём и завис в недоумении.
Да вы с ней лучше не спорьте, проронил сосед вслед исчезнувшему чуду в халате. Только геморрой себе заработаете. На днях один больной бегал в самоволку, так мы, чтобы не застукали, за него анализы вновь поступившего сдали. И что бы вы думали? Вроде из одной пробирки, а результаты совершенно противоположные. Поэтому ничего не бойтесь, смело заполняйте тару всё едино.
Артём взял банку и вышел из палаты. Навстречу летело стропило в кальсонах и майке. Изо рта у него торчал катетер, в руках была зажата склянка с плескавшейся в ней желчью. По его мимике и жестикуляции без труда можно было понять, что врачи о нём тоже забыли и теперь он мечется по коридору в поисках хоть кого-нибудь, чтобы избавиться от ненужного шланга.