Тишина.
Вот черт! сказал он. Только что был с нами! Куда делся?..
И только в этот момент, когда вся наша кучка уже собиралась дружно позвать Болта, я внезапно обратил внимание на то, что за забором стоит еще одна неизвестная фигура. Она радовалась мраку и смотрела на нас, но, едва завидев мой взгляд, моментально встрепенулась и пошла прочь, тут же включив быстрый шаг.
Смотри! Вон там! с криком указал я Павлу. Через секунду уже все успели увидеть стремительно скрывающуюся фигуру.
Смотри! Вон там! с криком указал я Павлу. Через секунду уже все успели увидеть стремительно скрывающуюся фигуру.
Это он! крикнул Павел. Это его движения! Погнали! скомандовал Дубровин, и именно так началась самая удивительная часть этой праздничной ночи.
Не знаю, есть ли в легкой атлетике такое понятие, как «разваливающийся бег», но именно так следует сказать про наши начальные движения. Думаю, Читателю и так понятно, что бежать в этот момент были готовы далеко не все, и, уж конечно, никто не планировал гнаться за Болтом, поэтому на старте у нас сразу возник определенный сумбур.
Начали все небыстро, но и Болт еще только шел. Затем он, видимо, понял, что его постепенно догоняют, и тут же начал, как обычно, улепетывать. Заметно ускориться пришлось и нам.
Болт прекрасно чувствовал, что на этот раз желающих догнать его очень много, по-видимому, это и заставляло его с каждым новым движением все более и более взвинчивать темп. Вот еще немного и он уже пробежал всю территорию двора и нырнул в арку, которая выходила на Купчинскую улицу.
Наша же команда, конечно, отставала, причем началось это уже со стартовых метров. Даже первый темп, заданный Болтом, могли выдержать не все, и погоню почти сразу прекратили Женя и Люба: они быстро поняли, что сегодня им ловить нечего. Затем сдался Миша: его вес явно не сочетался с возможностью догнать Олега. Не годным к бегу оказался и Леша, чье состояние с трудом позволяло ему даже просто шевелить ногами. Вообще же, уже по первым секундам можно было дать прогноз, кого надолго не хватит, но выкидывать белый флаг спешили далеко не все. Как часто и бывает в таких случаях, в команде нашлись истинные бойцы.
На Купчинской улице при выходе из арки перед нами предстали два направления: собственно, левое и правое. Болт, которого мы еще очень хорошо видели, выбрал второй вариант, а потом побежал через трамвайные пути, пользуясь ситуацией почти полного отсутствия машин.
Бежит по прямой! крикнул Павел, и мы, естественно, устремились в аналогичном направлении. Отставание наше пока что было минимальным и равнялось нескольким метрам.
Но первое января есть первое января, и уже ничего не поделаешь с тем, что многие поели и выпили. Бежать с набитым донельзя животом, конечно, крайне тяжело, да если б он еще был забит тем, чем надо вот и не стоит удивляться тому, что из команды друзей Павла, включавшей вначале восьмерых человек, теперь осталось только четверо; еще четырех мы потеряли по пути. Не избежала потерь и наша Компания: весьма предсказуемо из погони выбыли Джахон и Даша, и, таким образом, в бою теперь остались только парни. Отмечу, что из последних сил еще бежал, задыхаясь, Саня Топоров, а вот Арман, напротив, поддерживал очень приличный темп, все время стараясь держаться рядом со мной.
Болт же все бежал, и нам казалось даже, что ему было просто безразлично, кто, зачем и в каком количестве за ним бежит. Он, конечно, мог позволить себе иногда оборачиваться назад, смотреть на наши лица и оценивать в сравнении свои и чужие физические возможности, так как имел преимущество перед нами, но вряд ли ему это требовалось. Болт прекрасно понимал, насколько быстро он бежит и насколько еще быстрее он может бежать так что допускаю, что он вполне чувствовал себя королем в данной ситуации, потому что она являлась для него такой же привычной, какой для голкипера приходится вратарская площадка. Кстати, готов поспорить, что хотя бы раз пятьдесят Болт в прежние времена вот так вот и бегал, и я очень сомневаюсь в том, что хоть кому-то пусть даже однажды удалось к нему приблизиться. Действительно, предположим, что Олег неоднократно писал всякие гадости на чьей-либо машине, и что неоднократно из одной и той же парадной к нему выбегал агрессивный и злой мужик владелец данной машины. Все знают, что за такие выходки принято бить обидчика, но разве удастся это нашему товарищу в отношении Болта? Разве сможет он хоть что-то сделать против скорости Олега? Ну, пожалуй, только броситься в погоню. Безуспешную, конечно. Но какую полезную для Болта!.. Нет, по-другому он может себя и не тренировать!
Вот и сейчас. Ну, бежим мы всемером за ним а толку? Пытаемся догнать и ловим себя на вялой надежде, но скорее испытываем свою выносливость. И было б нас десять, пятнадцать или пятьдесят ничего бы не изменилось. Только какой-нибудь спринтер из спортивной школы смог бы нам помочь, но у нас нет таких друзей. И отчего-то не проявляется даже многолетняя физкультура с Долгановым
Однако мы бежим. И уже прекрасно понимаем, что прибудем разве что к своему поражению, да еще в невероятно измученном состоянии, но все равно почему-то бежим. Зачем? Это еще та вялая надежда или что-то новое? Да уж Но ведь вдруг Вдруг Болт спотыкнется где-нибудь на пути, и упадет, и ударится, и не сможет продолжать бег дальше?.. в темноте ведь всякое возможно, и сам Болт от этого «всякого» не застрахован. Впрочем, не застрахованы и мы, и, рассуждая так, нам стоит опасаться вдвойне, ибо если упадет один то упадут и остальные. И, кстати, речь сейчас идет не только о физическом падении.
Но я еще хочу сказать о надежде, потому что, как бы глупо это ни прозвучало, но сдается мне, что где-то в глубине души мы все-таки надеялись догнать Болта. Согласен, это слышится очень пафосно и самоуверенно, но как бы то ни было, а мы все еще бежали.
Вот и я бежал и думал об этом. И, что удивительно, все это время Болт по-прежнему был для меня в зоне видимости. Он и ускорялся, и петлял, и делал неожиданные повороты на перекрестках, и забегал во дворы, и не пропускал глухие места, и переходил на трамвайные пути, и просто двигался по дороге в общем, маневрировал по полной программе.
А ко мне вдруг пришло еще беспокойство за Саню. Выпивая под бой курантов, он, конечно, не мог представить себе, что потом придется заниматься такой физкультурой. Допускаю, что и пил-то он лишь из чистого символизма и вовсе не собирался доходить до сильно пьяного состояния (до него он, кстати, так и не дошел, в отличие от Леши), но если б знал
Больше так не буду делать, повторял он по слогам в те секунды, когда еще мог что-то говорить.
Я подозревал, что долго он не продержится. Но вряд ли мог думать, что его силы воли хватит на такое большое расстояние, и что на его лице в последние секунды терпения будет такая гримаса боли. Однако я прекрасно понимал этимологию этой гримасы и догадывался, как сильно была ему нужна эта встреча. Три месяца без общения с Болтом, очевидно, явились для него куда более страшной болью, и сейчас он, борясь с собой, пытался оставить себе хоть какие-то шансы. Читатель помнит, как осенью мы с Саней говорили о Болте, и тогда я многое понял из слов Топора, я многое оценил, и черт, как обидно, что их материализация проходит именно так. Хотя бы уже из-за одного желания он заслужил поговорить с Болтом! Он заслужил остановить этот нелепый бег уже не из кино, но от друзей, от Компании! И пусть ни я, ни Саня, да никто не знает, что за метаморфозы происходят с Олегом, но как же хочется узнать!.. Ему, лучшему другу
Но силы не бесконечны. И даже желание уступило физическим возможностям Сани, который с истошным криком «Не могу!» остановился посреди дороги и повалился на снег. Я жутко расстроился и хотел помочь ему прийти в себя, однако тут же сдержался и не позволил себе даже пятисекундного промедления, потому что все еще видел впереди причину этой погони. Друзья Павла тоже не смогли выдержать темпа бега они остановились примерно в том же месте, где и Саня. Не знаю, насколько бы еще их хватило, но бежать в пуховиках и тяжелых зимних сапогах это не шутка, и я вдруг представил себе, как тяжело пришлось бы мне в такой одежде: я, наверно, вообще не смог бы бежать, а тем более так быстро. Как ни крути, а это всяко не излюбленные болтовские кроссовки, в которых Олег предпочитает выходить на улицу даже зимой в такие, например, дни, как сегодня.
Итак, преследователей осталось только трое: Павел, Арман и я. Говорить о какой-то командной тактике было заведомо бессмысленно, да и некогда, поэтому мы просто решили собрать всю свою волю в кулак и держаться, чтобы как минимум сохранять Болта в зоне видимости, видеть его спину.
Интересно, что во время бега я почти даже и не думал о том, где бегу. Осознавал, что впереди есть какая-то знакомая улица, видел знакомые дома, пролетал мимо знакомых остановок, но темнота и нацеленность на Болта так и разбивали все мои попытки сориентироваться. Очевидно, мешал этому и маршрут бега. Повторюсь, Болт так активно петлял, что сообразить, между какими дорогами ты в данный момент находишься, было просто невозможно. Да и дух погони, естественно, захватывал.
На первой части дистанции, когда нас еще было много, вокруг, как помню, красовалось несметное количество жилых домов. Несметным было и количество света, идущего от них, в эту все еще праздничную ночь светилось чуть ли не каждое окно каждого этажа. Иногда я замечал по сторонам некие зеленые зоны, и водоемы, и магазины, и памятники, но вокруг все же неизменно было очень много домов.
На первой части дистанции, когда нас еще было много, вокруг, как помню, красовалось несметное количество жилых домов. Несметным было и количество света, идущего от них, в эту все еще праздничную ночь светилось чуть ли не каждое окно каждого этажа. Иногда я замечал по сторонам некие зеленые зоны, и водоемы, и магазины, и памятники, но вокруг все же неизменно было очень много домов.
Потом начались пустыри и какие-то склады, здания непонятной формы, кажется, автостоянки, потом была еще одна очень большая зеленая зона, и снова пустырь там, где нас и осталось трое.
Затем снова дома, дома
И вдруг прозрение. Болт повернул с узкой «трамвайной» улицы направо, потом наш маневр, и сразу мы оказались на центральной магистрали. Здесь всюду горели фонари, здесь было довольно много людей и здесь же проходила широкая разделительная трамвайная дорога, а впереди только оживление и, очевидно, центр города. Раздумьям не суждено было начаться, я моментально понял: мы на Лиговском. Вот что придумал для нас Болт: из Купчино на Лиговский проспект!
С географией мне теперь все стало ясно. Это действительно был Лиговский магистраль, которую я узнаю при любом действии и в любой момент времени.