С этим Ци не мог не согласиться. Ещё не известно, что с тобой будет после смерти. Да и вообще он всегда выступал против бессмысленной страсти к разрушению, в особенности если лично тебе в ответ ничего не грозит. «Не умеешь делать учись хотя бы не портить», пытался он вразумить остальных, однако, встретив сначала непонимание, а затем и откровенное издевательство, решил за лучшее помолчать. Но компьютер всё-таки решил немного подразнить.
Ты прям как баба. Из-за пары выстрелов сопли распустила.
Машина задумалась.
Леди, наконец произнесла она.
Что, леди?
Не что, а кто. Я леди. Я умная.
Умных замуж не берут, хихикнул Ци. Мужики красивых любят.
Машина видимо обиделась и решила не отвечать. Впрочем, было уже не до разговоров.
Спасательный бот приближался к звездолёту, но, не долетев метров десять, клюнул носом и врезался в землю. Двигатель заглох. Джим и Том выскочили наружу.
Природа словно обезумела. Ветер валил с ног, а окружающий пейзаж стал принимать странный вид. Вокруг звездолёта преобладал коричневый цвет.
Гляди, растения загибаются! прокричал на ухо командиру Том.
А от кустов в людей полетели сорванные ветром сучки и щепки. Поначалу редкие, постепенно их количество росло, и удары становились всё более болезненными.
Свиньи! выругался Джим. Один из сучков пробил комбинезон. Бежим!
Несостоявшиеся землевладельцы прыжками ринулись к открытому входному люку. Напоследок Том получил такой удар в спину, что растянулся на полу и въехал в рубку на животе.
Очутившись в безопасности, они растерянно переглянулись. Получалось, на них напали эти самые «кусты».
А планетка-то дрянь, дерётся, мрачно заметил механик, потирая ушибленное место.
И денежки тю-тю, накрылись медным тазиком, меланхолично добавил Ци и пнул одну из валявшихся на полу щепок.
Молчать! рявкнул Джим. По местам. И со всей силой вдавил кнопку «Старт», словно именно она виновата в том, что произошло.
Это была катастрофа. Ни один идиот на Земле не станет тратиться на участок, где всякий паршивый куст норовит выколоть тебе глаз или оторвать какой-нибудь другой жизненно важный орган. Какие намечались гигантские, захватывающие дух планы, какие расстилались чудесные розовые горизонты, и на тебе, с размаху мордой в грязь. Дикая ярость захлестнула Джима, душила, заставляя терять остатки разума.
Он вывел звездолёт на орбиту, развернул корабль и выпустил по планете ядерный заряд один, другой, третий. Он бил по планете, словно хотел её уничтожить.
Сэр, раздался дрожащий голос Тома, так как в таком состоянии командир мог запросто двинуть в челюсть. Мы останемся без оружия.
Джим по привычке замахнулся на сунувшегося под горячую руку механика, но вовремя остановился, поняв, что тот прав.
Чёрт с ней, с этой свинячьей дрянью. Идём домой. По пути заглянем в соседнее звёздное скопление, может, что и попадется. Ци, на всякий случай передай на Землю наши координаты и застолби планету.
Тот включил канал связи с Землей, но, сколько ни крутил ручку настройки приемника, не услышал ни единого звука. В это время изменилась тональность шума работы механизмов, к которому настолько привыкаешь, что совершенно не замечаешь. В нем явно чего-то не хватало. Ци тревожно взглянул на пульт погасла зелёная лампочка работы компьютера. Он попытался ввести пару команд безрезультатно.
Командир, у нас проблемы.
Короче.
Нет связи, не работает Центральный компьютер.
Не морочь мне голову. Лучше проверь генераторы, антенну или запусти резервную программу.
Не успел он договорить, как произошло самое страшное для одинокого корабля: замолчали двигатели. Наступила зловещая тишина.
Что это? тихо спросил Джим.
Что это? тихо спросил Джим.
Том замер, выпучив глаза и не в силах произнести ни слова.
В моторный отсек, живо, ещё тише прошептал капитан.
Механика как ветром сдуло. Через полчаса стало ясно: двигатели не работали, отсутствовала связь, а главное, вышел из строя Центральный компьютер, мозг корабля. И хотя зелёная лампочка вновь загорелась, машина совершенно не слушалась команд и несла такую ахинею, что уши вяли. Не смогли они перейти и на ручное управление, любые команды и действия экипажа тотчас блокировались.
В нормальном режиме продолжала работать система жизнеобеспечения корабля, но и она в любой момент могла отказать, если машина даст сбой.
Уяснив ситуацию, они вновь собрались вместе.
Сдохнем, хмуро процедил механик.
Хватит скулить, дрянь свинячья! набросился на него Джим. Непоправима только дырка в голове. Пускай каждый выскажет своё мнение, хотя очень сомневаюсь, что услышу что-нибудь путное. Я предлагаю лечь в анабиоз. Кто следующий?
Судьба, начал Ци. С которой мы так долго играли в кошки-мышки, всё-таки загнала нас в угол. У каждого человека своя карма, предопределённая свыше. Сейчас мы, образно говоря, падаем в пропасть, и нам остается лишь смиренно ждать следующего витка реинкарнации. Будда
Ясно! Укладываемся в спячку, шестирукий ты наш! Том, твое слово.
Не хочу никуда ложиться! Мы уснём, а машина окончательно сдуреет, перекроет кислород и хана пеструшке! У механика лицо посерело от страха.
Заткнись. Все высказались, и с демократией можно завязывать. А посему мы не будем сидеть и выть на звезды, а сделаем, как я сказал. Шанс, что нас найдут, ничтожно мал, но это единственная возможность протянуть подольше. Через час всем в капсулы. Кому не нравится туда. И капитан указал на люк выхода в открытый космос.
Том наклонил голову и напрягся.
Джим заметил его звериный взгляд и выхватил бластер.
Даже не думай, угрожающе прошипел он. В момент вышибу твои тухлые мозги.
Механик медленно, словно подчиняясь приказу, повернулся к капсуле, но в последний момент резко развернулся и ударил капитана по руке. Оружие полетело на пол. Два человека сцепились в смертельной схватке. Джим отличался недюжинной силой, но и Том не уступал ему. Они катались по рубке, сшибая всё вокруг. Наконец Том подмял под себя капитана и начал его душить. Скорее всего он бы его добил, не вмешайся Ци он подскочил и разбил бутылку о голову механика. Тот рухнул замертво. Джим вскочил, растирая шею, и принялся яростно пинать бесчувственное тело. Наконец устал и отошел в сторону.
Если бы я хотел от вас избавиться, то давно бы пристрелил. Ци, отнеси этого идиота на место и ложись сам.
Спустя пару часов среди звёзд медленно дрейфовал тихий и пока ещё живой космический корабль, целью экипажа которого стала встреча с кем-нибудь разумным.
Макс лежал в абсолютной темноте, в полной тишине и совершенно не чувствовал своего тела. Откуда-то сбоку появились мохнатые лапки; затем промелькнуло лицо с разинутым в беззвучном крике ртом. Завертелась планетами галактика, постепенно поворачиваясь ребром, а сквозь неё проступили другие звёздные системы. И ещё, ещё И вот уже миллиарды дисков кружатся в одном непрерывном хороводе, дробясь, перекрывая друг друга. Снова чьё-то лицо и шар, разлетевшийся на тысячи мелких осколков. Макс летел среди этого хаоса, а перед ним раскачивалась маленькая серебряная пластинка-полумесяц. Она раздувалась, выкручивалась и постепенно превратилась в огромный, массивный маятник. Маятник подцепил Макса и увлёк вниз, в ничто, в пустоту. Здесь, в абсолютной темноте, его приняла смерть, и это конец. Но маятник пошёл дальше и вознёс его высоко вверх жизнь, и тут же, на мгновение замерев, снова пал вниз. Качался маятник, менялась жизнь на смерть; и снова жизнь, и снова смерть. Максиму не страшно, он просто ждал, чем закончится. Постепенно ход замедлился, скоро остановка, и он останется навечно внизу, в темноте и
Ильин пришёл в себя. Он находился в небольшой комнате: четыре аккуратно застеленные койки, стеклянный бокс искусственного поддержания жизненных функций организма, несколько мониторов и другая медицинская аппаратура. Похоже на медблок. Он жив и полупрозрачной тенью висит посреди помещения. Это его почему-то совершенно не волнует, как, впрочем, не волнует и странное призрачное состояние.
«Зачем я здесь? Осталось незавершённое дело? Какое? Меня не интересует ни прошлое, ни настоящее, ни будущее».
Он хочет уйти, но какая-то необъяснимая, щемящая боль, засевшая глубоко в груди, мешает ему.
Дверь отворилась, и в отсек вошёл Док, начальник медицинской службы. Увидев парящую над полом фигуру, он сдавленно вскрикнул и бросился вон из помещения.
«Испугался», равнодушно отметил Макс.
Вдруг он осознал, это же «Парадиз». Именно здесь осталось нечто настолько важное, что он медлит с уходом. Нужное слово крутилось где-то рядом и наконец проявилось:
Сандра. Здесь его Сандра.
Ужасная мысль, что они никогда больше не увидятся, пронзила его. Он не мог без неё, стремился к ней, и это было главное и единственное, отчего стоило снова вернуться в этот мир. Но почему вернуться? Он напрягся, пытаясь вспомнить последние события. Они идут по астероиду. Они должны захватить инопланетянина. По ним ударили из космоса. Их уничтожили. Стоп. Почему уничтожили? Он ведь жив. Правда, непонятно, каким образом он очутился в лазарете и где остальные. Рядом больше никого, он один. Его выбросило взрывной волной? Да, скорее всего так и произошло. А его видения? Обычные бредни, галлюцинации. Его контузило. Нужно поскорее прийти в себя.
Противно завыла сирена: «Тревога! На корабле посторонний!»
«Кто-то попытался проникнуть на корабль, и его обнаружила система безопасности», подумал он.
Дверь распахнулась, и в отсек ворвалась группа вооруженных десантников во главе с командиром базы, дружищем Свенсоном. Следом появился первый заместитель Карка, Райн. С оружием наготове, они окружили Макса и принялись его разглядывать.
«Вот так номер. Откуда здесь взялась правая рука командующего и отчего они переполошились, неужели из-за меня? Нужно им объяснить. А если не поймут? Начнется паника. Сдуру откроют огонь и непременно перестреляют друг друга, а виноватым останусь я».
Смутное беспокойство овладело Максом, ему показалось, что от враждебности, идущей от людей, он начал растворяться.
«Опять галлюцинации начинаются», заволновался он, наблюдая за происходящим вокруг.
К нему подошёл Свенсон, внимательно посмотрел и включил прикрепленную на плече рацию.
Адмирал, это фантом. Очевидно, последствия взрыва, доложил он и повернулся к десантникам: Уберите оружие.