Павел Павлович Флагманский на следующее утро в своём кабинете опрашивал мать убитой девушки. Тяжёлый, но необходимый для следствия разговор. Следователь искал в окружении Оли Сенявиной, так звали потерпевшую, связи, которые могли вывести его на преступника. Мать Оли Зоя Петровна, этого не понимала, воспринимая расспросы Флагманского, как личную обиду.
Зоя Петровна, я ни в коем случае не хотел вас обидеть, убеждал убитую горем мать Пал Палыч. Следствию важно знать, с кем общалась Оля, где бывала, круг общения. Скажите, у неё были друзья, подруги?
Конечно. Ну что вы спрашиваете? нервничала Зоя Петровна. Промокнув вновь выступившие слезы носовым платком, она объяснила: Они у всех нормальных людях есть. А моя девочка была очень общительной.
С кем она общалась последнее время?
С Ниной Кулдаковой, Валей Гарбуз, Лёшей Фомкиным. Это её самые близкие друзья. Были и другие.
О других мы с вами ещё поговорим. В последнее время у неё новых знакомых не появилось?
Да нет. Вроде бы нет.
Вы не спешите, подумайте.
Нечего мне думать. Чего вы жилы из меня тянете? Всё равно никого не найдёте.
Успокойтесь, пожалуйста. Воды?
Зоя Петровна отрицательно мотнула головой и уткнулась лицом в носовой платок.
Так. Чем Оля увлекалась?
Многим. На бальные танцы ходила, кататься на коньках любила. В последнее время стала секцию моделирования посещать. Они там модели самолётов делали и потом их запускали на стадионе.
Флагманский, удивившись, спросил:
Девочка и вдруг радиоуправляемые модели?
Да, мне тоже сначала странным показалось. Большинство её друзей туда ещё в прошлом году записались. Не знаю интересовалась ли она самолётиками этими по-настоящему. Скорее, она пошла туда за Лёшей. Хороший мальчик. Оля с ним дружила с младших классов. Зоя Петровна прервалась, чтобы высморкаться. Микрорайон у нас новый. Мы четыре года назад сюда переехали. Так получилось, что и Фомкиным в этом микрорайоне квартиру дали.
Зоя Петровна постарайтесь вспомнить, что позавчера делала ваша дочь. Желательно поминутно.
Суббота была, она мне по дому до вечера помогала. Около семи ей Лёша позвонил, и они вместе в клуб пошли.
В какой клуб?
В секцию их моделирования. Я вам уже рассказывала, к мастеру.
Так. Потом?
Потом она позвонила из клуба и сказала, что идёт домой.
Одна?
Не знаю, но думаю да. Ребята обычно с мастером допоздна сидели, а она мне в восемь звонила.
Раз обычно они допоздна сидели, почему она тогда так быстро ушла из клуба?
Не знаю.
Друзей Оли Сенявиной Флагманский повестками вызывать не стал. Они хоть и перешли в десятый выпускной класс и через две недели должны были начать преодолевать последний отрезок школьного пути перед выходом во взрослый мир, по советским представлениям считались подростками, а значит, полувзрослыми-полудетьми. Знаменский пошёл по адресам сам. Общался с ребятами в привычной для них домашней обстановке.
Нина Кулдакова стала первой, к кому заглянул следователь. Родители были на работе, общение происходило в присутствии старшей сестры, студентки четвёртого курса пединститута, Олеси. Она спокойно сидела в уголке на стульчике, практически не участвуя в беседе. Она слушала, затаив дыхание, любопытствовала. Не каждый день знакомую тебе девочку находят в разобранном виде, в километре от их многоэтажки.
Нина, когда ты последний раз видела Ольгу?
М-м. В субботу, в клубе.
Расскажи подробнее, что в тот вечер произошло.
Произошло? Нина сделала свои круглые карие глаза большими, как у совы. Очень она удивилась вопросу Пал Палыча. Ничего не произошло. Нина нервничала. Знаменский объяснил себе это её понятным волнением, связанным с его посещением и ужасной смертью подруги.
Ольга в какое время в клуб пришла?
Не помню. Кажется, около восьми. Мы как раз уходить собирались.
Одна пришла?
С Лёшей.
Кто был в тот момент в клубе?
Все, как обычно. Мастер Фёдор Ильич, Валя, Артём. Нина, отвечая на этот вопрос, стала нервничать ещё сильнее. Она не смотрела прямо в глаза и, не отдавая себе отчёт, начала покусывать нижнюю и без того яркую, тёмно-красную губу. Нет, здесь дело не только в волнении.
И вы все уходили, когда Оля с Лёшей пришли?
Да. Кроме Ильича, естественно. Мы ушли, а они остались.
Почему вы так рано ушли? Ведь обычно вы в мастерской сидели до девяти-десяти?
Бывало и позднее расходились.
Почему так рано разошлись в это раз?
Ильич попросил. Ему там одну штуку надо было доделать. Не хотел, чтобы мы ему мешали, всё равно в этом деле мы ему не помощники. Начали бы его от работы вопросами отвлекать. Наши модельки для него так, ерунда. Он серьёзными вещами занимается.
Какими?
Двигателями автомобильными. Форсирует, чинит. Одним словом, придумывает.
Точно, подала голос сестра Олеся. Ильич гордость нашего района, Кулибин. В исполкоме помещение под мастерскую в подвале Дома Культуры выбил. Оборудовал всё сам, секцию моделирования открыл. Все довольны: и родители, и в школе. Ребята при деле, по улицам не шатаются.
Понятно, поблагодарив Олесю, следователь задал наводящий вопрос её младшей сестре. Мастер всех попросил уйти, а Олю и Лёшу оставил?
Нет. Лёша с нами ушёл. Оля осталась, потому что с ней мастер о её последней модели поговорить хотел. Ну мы, зная её дотошность, ждать не стали. Разговор не на пять минут.
И Лёша не стал ждать?
Нет, он там в скверике рядом с ДК лавочку нашёл. Остался.
Картина того вечера в голове Флагманского постепенно начала проясняться. Получалось так, что последними, кто мог видеть Ольгу, были мастер Фёдор Ильич Собакин и её друг Алексей Фомкин.
Показания остальных молодых людей из компании моделистов любителей Вали Гарбуз и Артём Феоктистов, ничего существенного к показаниям Кулдаковой не прибавили. При вопросах следователя они всё больше смущались, отвечали односложно: видно, им не по душе были расспросы Пал Палыча. А вот Фомкин рассказал следующее:
Я её долго ждал, минут сорок, точно.
И что, дождался?
Нет. Лёша опустил голову. Флагманский чувствовал, что подросток что-то не договаривает. Рядом в комнате, где происходила беседа, сидели его родители, понятно, что он их стеснялся, но было ещё что-то такое, что мешало ему сказать всю правду сильнее, чем простое смущение.
Лёша, ты говори, говори. Следователю разобраться надо, посоветовал сыну отец, тоже почувствовав, что Лёша недоговаривает.
Отец, что ты лезешь? на высокой ноте заверещала мать Фомкина. Не видишь, мальчику плохо. В семье Фомкиных мать играла роль первой скрипки. Её муж не числился в каблуках, хотя и признавал в бытовых вопросах её безусловное лидерство. А вы, товарищ следователь, не давите на ребёнка, ему и так плохо, девушку у него убили. Боюсь я за него.
Я не давлю, просто хочу установить точно, как всё было. Алексей, так ты больше не видел Олю?
Нет, не видел. Я домой пошёл.
Дальше нажимать на подростка в сложившейся домашней обстановке становилось бесперспективно. Задав несколько ничего не значащих уточняющих вопросов, следователь ретировался. Нужно искать другие подходы к ребятам, и особенно к Фомкину. Он явно что-то знал и скрывал. То ли боялся, то ли сам был замешан. Флагманский пригласил к себе на выработку плана следующих шагов расследования майора Толина.
Не похоже, Саша, на маньяка, Отвечал на обоснованное предположение Толина о личности убийцы Флагманский. То есть, выглядит всё, как ты говоришь, но знакомые Оле Сенявиной ребята, очевидно, знают больше об убийстве, чем говорят.
Результаты экспертизы готовы?
Нет пока. Зина говорит большой объём работ.
Не думаешь же ты всерьёз, что Олю убили её друзья?
Я ничего пока не думаю. Знаю, что ребята многое не договаривают. И выяснить в рамках обычного следствия нам будет очень трудно, что именно они скрывают. Думаю, они сговорились, а их показания ключ к поискам преступника. Помнишь случай с пистолетом? Не будем повторять ошибок и ждать, когда трагедия их раскачает на признание.
Понятно-понятно, и что ты предлагаешь? Маскарад?
Тебе виднее, в таких штуках ты главный специалист в розыске.
Не преувеличивай.
Нет, Саша, правда, нужно найти к ребятам подход. В погонах с ними начистоту поговорить не удастся.
Ты бы их лучше сюда вызвал. В этих стенах они бы врать поостереглись.
Ты же знаешь, как я к этому отношусь. Ну, что их пугать, грозить тюрьмой? Показывать какие мы слуги закона есть во всей своей карающей красе? Нет, Саша, так не надо. И так в стране сейчас твориться бог знает что. Что же мы последние крупицы веры в справедливость своими руками из душ людей будем выметать?
Да знаю. Старая песня о благородстве работников органов, беспрестанности и справедливости. А у нас с тобой изуродованной труп шестнадцатилетней девушки. И возможно, кто-то из этих детишек, которых ты волновать не хочешь, виновен в её смерти или в укрывательстве.
Не думаю, что среди них прячется убийца. Непредумышленное укрывательство возможно Вот и помоги узнать правду. А прежде всего, им помоги от груза освободиться.
Фу-ху-ху. Хорошо, давай вводные. Придётся вспомнить старое.
Спасибо, Саша. Когда приступишь?
Сейчас у нас конец дня, среда. Значит, завтра.
С делом ты знаком. Материалы опроса свидетелей я к тебе в кабинет через час пришлю, вот только протоколы заполню должным образом.
Договорились. Толин пошёл к двери, взявшись за дверную ручку и обернувшись, на прощанье, сказал. Непредумышленное, говоришь?
Толин, обзаведшись удостоверением представителя райисполкома по работе с молодёжью Первомайского района Москвы, отправился на стадиончик, где юные техники обычно испытывали радиоуправляемые модели самолётов. Пятеро ребят запускали самолёты по очереди. После каждого полёта они обсуждали, что нужно переделать в конструкции, что добавить, а что, наоборот, убрать, чтобы их крылатые модели летели дальше, круче, выше.
Полюбовавшись несколько минут на полёты, Толин, покинув ряды зевак, подошёл к ребятам с вопросом:
Добрый день, ребят.
В ответ он услышал нестройный хор ответных приветствий: «Здравствуйте-Добрый день, и даже один смелый Привет!».
Вы что же, это всё сами смастерили, без помощи взрослых?
А вам зачем? поинтересовался на излишнее, как считали подростки, любопытство взрослого рослый спортивный парень, которого, как знал Толин, звали Артём Бочкин. Это он на приветствие взрослого мужчины в костюме дерзко ответил «Привет!».
Я тут случайно проходил мимо, увидел вас, заинтересовался. Мне бы хотелось, чтобы и в нашем районе ребята имели возможность заниматься моделированием.