От выпитого коньяка капитан второго ранга стал болтлив и хвастлив. Слушая его, можно было подумать, что только он один умеет мыслить, а все остальные полные кретины и дураки. Мадам Клод не нравилось, когда муж начинал бахвалиться, в такие минуты ей хотелось зажать уши и ничего не слышать.
Владимир Карлович между тем продолжал распинаться:
Я еще с самого начала войны говорил, что нужно немедленно соединить Порт-Артурскую эскадру и Владивостокский отряд крейсеров. И только теперь, когда японцы принялись обстреливать гавань Порт-Артура с суши, император приказывает эскадре идти во Владивосток. А этот трус, адмирал Витгефт, никак не может решиться на выход в море.
Японский адмирал Того может выставить против Артурской эскадры в два раза больше бронированных кораблей, и потребуется большая смекалка, чтобы обмануть его, возразил Нечаев, всегда имевший на все свое мнение.
У японцев всего четыре полноценных броненосца и два хороших броненосных крейсера. Остальные броненосные крейсера фикция, если Того решится поставить их в главную кильватерную колонну, наши двенадцатидюймовые орудия разнесут их в щепки.
Позвольте не согласиться запротестовал Нечаев.
Елене Васильевне надоели все эти споры о броне и калибрах. Сколько раз она их слышала еще маленькой девочкой, прыгая между морских офицеров в доме отца. Посмотрев на молодого мичмана, женщина подумала: «Он еще совсем невинный мальчик, улыбчивый, с голубыми глазами, вокруг которых большие ресницы хлопают, словно крылья бабочки. Даже трудно поверить, что скоро ему придется воевать и, рискуя своей жизнью, отбирать жизнь у других».
Поднявшись из-за стола, мадам Клод вышла в сад. Присев на скамейку в тихой аллее, куда не доносился шум с веранды, она, вдыхая свежесть белой ночи, закрыла глаза.
Каневской в гостях молчал, лишь краем уха слушая спор старших. Все его внимание привлекала хозяйка. Он искоса посматривал на нее и тут же отводил взгляд, если Леночка поднимала на него глаза. Именно Леночкой он называл про себя сестру друга. Увидев, что женщина ушла в сад, мичман осушил еще один бокал мадеры и последовал за ней. Пройдя почти всю аллею, Каневской очутился перед Еленой и застыл в нерешительности. Язык словно прилип к гортани, и он не мог вымолвить ни слова.
Но хозяйка, как бы просыпаясь, сама произнесла первую фразу:
А, это вы, Алеша? Присаживайтесь рядом со мной.
Алексей сел на краешек скамейки. Ноги у него подрагивали, ему почему-то было трудно дышать в присутствии этой женщины. Он силился вспомнить хоть одну из историй, рассказанных Нечаевым, но они как назло повылетали из головы.
Сегодня такой теплый вечер, прервала затянувшееся молчание Елена. Это вы, наверное, привезли с собой тепло из Африки?
Сегодня такой теплый вечер, прервала затянувшееся молчание Елена. Это вы, наверное, привезли с собой тепло из Африки?
Не знаю. Может быть, неуверенно ответил Каневской. А вам не скучно одной на даче? наконец нашел он подходящий вопрос.
Да, сейчас скучновато. Мы обычно летом живем здесь с сыном. Володя изредка к нам приезжает. Но этой весной я отвезла Коленьку в Крым, к родителям, а самой пришлось вернуться мужа в любую минуту могут отправить на Дальний Восток.
Мадам Клод еще что-то говорила про проказы сына, а Каневской, как завороженный, смотрел на ее профиль, светящийся серебром в неярком свете белой ночи. Слушая нежный голос Леночки, ему было совершенно неважно, о чем она рассказывает, лишь бы находиться рядом с ней. Ветерок донес до Каневского тонкий аромат ее духов. Не осознавая до конца, что он делает, юноша придвинулся к женщине и взял в свои ладони ее маленькую ручку. Губы Алексея зачесались от желания поцеловать Леночку. Мадам Клод замолчала и, повернувшись к мичману, выжидающе посмотрела на него. Алексея обожгло этим взглядом, и он впился поцелуем в ее губы, влажные и упругие. У мичмана перехватило дыхание, и ему пришлось оторваться от женского рта.
Леночка смотрела на юношу удивленными глазами.
«Как он посмел? пронеслось у нее в голове, но за этой мыслью родилась другая. Как это было приятно!»
Видя, что Елена Васильевна молчит, Каневской уже смелее обнял ее за плечи и страстно припал к губам. На этот раз поцелуй длился долго, и женщина, не выдержав, оттолкнула своего поклонника.
Вы с ума сошли, Алеша! Тут мой муж, и он в любую минуту может выйти в сад, возмущенным шепотом сказала Елена.
Сердце безудержно колотилось в груди юноши, но барьер, разделявший его и эту женщину, был преодолен, и он отважился спросить:
Елена Васильевна, завтра я уезжаю в Петербург. Можно ли мне еще хоть раз увидеться с вами?
Не знаю. Мне надоело оставаться одной на даче. Может быть, я вернусь вместе с вами в город.
Мадам Клод чувствовала, что ей надо возмутиться и уйти в дом, но страстные поцелуи мичмана что-то всколыхнули в ней.
Сестренка! Алеша! Где вы?! послышался призывный крик с веранды.
Я же говорила, что нас могут схватиться. Идемте, освобождая руку от пальцев Каневского, произнесла женщина.
Они вместе подошли к дому. На щеках Елены Васильевны пылал пунцовый румянец. Муж оторвал взгляд от тарелки и осоловевшими глазами посмотрел на нее. Женщине в его взгляде почудился упрек, и она поспешила отойти в тень.
Хозяин был уже слишком пьян, и гости поспешили разойтись по отведенным им комнатам.
Ночью Алексею не спалось, ведь где-то рядом в этом доме находилась она. Ему казалось, что он сам невидимый, стоит перед Леночкиной кроватью и смотрит на ее красивую головку, покоящуюся на подушке. Образ ее лица, врезавшийся в память, мерещился будто живой. И Алексей тенью опускался к нему и покрывал поцелуями. Только под утро юноша забылся во сне, но и там ему грезилась Леночка Клод.
Утром в купе вагона первого класса они вчетвером возвращались в Петербург. Каневской не выспался и был явно не в настроении. За все утро ему всего один раз удалось дотронуться до руки Елены Васильевны и не пришлось перекинуться даже парой слов наедине.
По прибытии поезда на вокзал капитан Клод сразу раскланялся и отбыл по делам службы.
Алексей Петрович, не могли бы вы проводить меня по магазинам? обратилась Елена с вопросом к мичману. Надеюсь, у вас нет служебных дел?
Я согласен, Елена Васильевна, запинаясь, ответил молодой офицер.
Извините, но у меня нет желания шататься по магазинам, хитро заулыбался Нечаев. Я вечером к вам заеду, сестренка. Смотри, Алешу не потеряй, он мне еще понадобится.
Полдня Алексей, как верный паж, сопровождал мадам Клод в походе по магазинам. Он забывал обо всем, слушая ее милую болтовню и любуясь прекрасным личиком.
Елена Васильевна постоянно спрашивала Алексея, идут ли ей шляпка или туфельки. Влюбленному мичману казалось, что она будет прекрасно выглядеть в чем угодно, даже в крестьянском сарафане и лаптях. Поэтому на вопрос, какого цвета выбрать отрез на платье, Каневской ляпнул, что лучшей расцветки, чем у сегодняшнего платья Елены Васильевны, не найти. Его ответ в невпопад рассмешил мадам Клод, и ее смех показался юноше звоном колокольчика.
Будь вы моим мужем, Алеша, я, наверное, на всю жизнь не рассталась бы с цветом морской волны, проворковала Елена, опираясь на руку Каневского.
Алексей в этот момент согласился бы вечно ходить по магазинам вместе с Леночкой. Он и не предполагал, что это такое увлекательное занятие. Сегодня его не раздражали надоедливые приказчики и снующие покупатели, в нем бурлила радость, что рядом с ним находится прекрасная женщина.
Эйфория спала, когда они подъезжали к дому Клодов, и Алексей, почувствовав близость расставания, спросил:
Когда мы снова с вами встретимся, Елена Васильевна?
Приходите, Алеша, к нам вечером. Мы устроим семейный ужин.
Нет, давайте лучше завтра.
Но Саша будет вас ждать! перебила его Елена.
Давайте встретимся завтра, но не у вас дома, а на улице, на углу квартала, поспешил высказать Алексей сумасбродную идею, родившуюся у него в голове.
Что же мы будем делать, Алеша, на углу квартала? в словах и глазах женщины проблеснули насмешливые искорки.
Ирония ее слов чуть охладила пыл Алексея.
Мозг мичмана лихорадочно заработал:
«Гостиничный номер это банально, она ни за что не согласится. Квартира! Квартира!»
Я сниму квартиру, и мы поедем туда, глядя в глаза Леночки ясным, чистым взглядом влюбленных глаз, произнес Алексей.
Нет, я никуда с вами не поеду, постаралась придать голосу ледяной тон Елена, отводя глаза от его магнетического взгляда.
Пролетка остановилась возле дома Елены Васильевны, и это спасло ее от дальнейших объяснений.
Мичман, взяв коробки со шляпками, понес их вслед за женщиной. В прихожей, передав все покупки горничной, Каневской, прощаясь, поцеловал ручку мадам Клод.
И уже взявшись за ручку двери, Алексей обернулся и с запальчивостью сказал:
Все равно с десяти утра я буду ждать вас хоть целые сутки, пока вы не выйдете!
Елена не успела возразить, как дверь захлопнулась и шаги мичмана, удаляясь, застучали по лестнице.
Весь вечер Елена гнала от себя мысли об Алексее, пытаясь забыть его как нашкодившего мальчишку. Но брат напомнил ей о нем, прибыв к ужину. Александр первым делом захотел узнать, куда подевался Каневской. На что она не смогла дать никакого вразумительного ответа.
«Неужели Алексей осмелится прийти завтра и маячить под моими окнами», от таких мыслей ей становилось дурно.
На следующий день Каневской без пяти минут десять уже расхаживал на углу квартала. От нетерпения он закуривал одну папиросу за другой. Весь вчерашний вечер мичман провел в поисках квартиры. Только третья из осмотренных квартир в Свечном переулке понравилась ему: уютная, чистенькая, из двух комнат, с огромной кроватью в спальне. Он, не скупясь, оплатил проживание в ней на две недели вперед.
«Она ни за что не выйдет, терзали душу Алексея сомнения. Разве она сможет забыть долг, семью и броситься на шею первому встречному. Возможно, Леночка вчера рассказала все мужу, и они от души посмеялись над ухаживаниями молодого мичмана».
Стрелка на часах достигла половины одиннадцатого.
«Как все-таки трудно порой томиться в ожидании. Леночка, может быть, сейчас поглядывает на меня тайком и ждет, когда я не выдержу и уйду. Но нет, Елена Васильевна, вы этого не дождетесь. Если Каневской сказал, что будет ждать сутки, то не сомневайтесь, он свое слово сдержит», думал Алексей, подходя к стоящей у обочины коляске.