Девочка крутила головой по сторонам, разглядывая диковинный мир старого Саратова. Вдруг она заметила огромную крысу, та без всякого опасения спрыгнула с бочки, увидев людей. Девочка ахнула и прижалась к старику. Грызун, сверкнув красными глазами, пробежал возле старого пса, сонливо растянувшегося возле крыльца. Кобель тот был настолько стар, что даже не оторвал голову от земли, беззаботно отнесясь к наглому грызуну с лысым хвостом. Также безучастно проводил он взглядом людей и Альфу. Из окна небольшого сруба, тускло освещённого лучиной, доносился протяжный женский голос, напевавший колыбельную. Откуда-то слышалась чья-то ругань, периодически перемежавшаяся глухими ударами кулака об стол.
Старик резко отдёрнул девочку в темноту навеса.
Тихо! произнёс он, вслушиваясь в сумрак ночи.
Да, я тебе говорю! раздался чей-то звонкий голос. Ни калмыки, ни кубанские татары на наши земли больше не сунутся, мы их последний раз вон как гнали! А с такой крепостью их подавно не увидим.
Из-за угла вышли двое мужчин в долгополых кафтанах, освещая дорогу факелами.
Ох, не знаю Не верит моя душа, что будет так спокойно. Наберут они тысячную армию да вернутся, поддержал разговор второй дозорный.
Да ну что ты такое мелешь! Нас через пару зим здесь больше десяти тысяч будет. Люд так и съезжается сюда.
Ох, Ярик! Хорошо говоришь! Твоими устами да мёд бы пить, а слова твои Богу в уши!
Стрельцы скрылись за избой, скрылся и свет факела, вернув полумрак ночи.
Сторожевые, обход делают, проговорил Афанасий Михайлович и пошёл дальше, потянув за руку девочку.
Это церковь? спросила Софья, указывая на деревянную постройку с маленькой звонницей на крыше.
Да, Свято-Троицкая, шесть лет назад построили. А рядом базарная площадь.
Под светом луны они двинулись дальше вдоль торговых лотков, пока не упёрлись в центральные ворота крепости.
Софья, послушай! Я стар и устал, пора отдохнуть. После магии я быстро теряю силы, старик остановился отдышаться. Слушай меня внимательно. Домой ты сегодня попасть не сможешь, здесь, в этом времени, есть ещё одна цифра.
Нет, меня мама искать будет! испугалась девочка.
Тихо, тихо, нас могут услышать! Афанасий Михайлович положил ей на плечо руку и пригнулся. Поверь мне, пожалуйста, зашептал он, я хранитель часов времени, я сделаю так, что твою пропажу никто не заметит. Там, у тебя дома, время остановилось. Главное ты не волнуйся! старик заискивающе улыбнулся. Я тебя прошу, прояви немного мужества и помоги мне собрать часы.
Девочка, опустив глаза, затруднялась что-либо ответить.
Пойдёшь вон туда, старик указал рукой на высокий сарай, залезай на сено и попытайся хорошо выспаться. А завтра на рассвете тебя встретит мой друг, его зовут Авдей.
Нет! возмутилась Софья. Я не хочу!
Но у меня не осталось сил, чтоб переместить нас всех в другое место. Мне нужно отправиться одному, узнать, где другие цифры.
Нет, я не буду там спать.
Хорошо. Не спи. Но дождитесь Авдея. Уже скоро рассвет. Идите, ну идите же, пока нас никто не заметил, подталкивая девочку в спину, Афанасий Михайлович направил её вперёд.
Пройдя мимо большой кучи дров и нескольких разобранных телег, Софья подошла к воротам сарая.
Ага, значит, выспись хорошо! Это где? В сарае? Да как там можно выспаться? шёпотом бурчала девочка.
За углом сеновала раздался пронзительный храп. Девочка оглянулась, но Афанасия Михайловича уже не было. Её взяло любопытство, и она решила посмотреть, кто так крепко спит. Прокравшись на цыпочках, девочка заглянула за угол.
На земле тлел костёр, свет красных углей уныло разгонял темноту. У костра, опираясь спиной на колесо телеги, сидел мужик, свесив грязную голову на рукоять топора. Он крепко и забористо храпел, можно было подумать, что это фыркает лошадь.
Софья вернулась назад и зашла в сарай. Там густо пахло сухой травой. Присмотревшись в темноте, разглядела кучу сена.
Ну что, Альфа, ты готова лезть наверх? прошептала она своей спутнице. На сеновале оказалось не так плохо, конечно, если не брать в расчёт писк мышей да противные мелкие соломинки, норовящие уколоть за воротником, а так в целом здесь было мягко и даже уютно. Софья обняла собаку и, думая о доме, быстро заснула.
Глава третья. Дорога с Авдеем
Наступило утро. Солнце едва вышло из-за горизонта, осветив июньскими лучами бескрайние русские поля. Лёгкий ветерок нёс с Волги ночную прохладу, колыхая верхушки деревьев. Воздух, какой же здесь воздух! Без выхлопных газов автомобилей, без клубов пара и химикатов заводских труб! Лишь чистый запах полевой травы и хвойного леса. В деревне уже вовсю горланили петухи и мычали коровы.
Софья!! Софья!! Нам пора! сквозь сон услышала Соня голос и открыла глаза. Через дырявую крышу пробивались лучи света, в которых играли пылинки. Всё тот же сарай, тот же высокий стог сена, где она лежала с собакой. Альфа, навострив уши, прислушивалась к незнакомому голосу. Соня, поправив лямки комбинезона, постоянно сползавшие с худеньких плеч, и стараясь не шелестеть сухой травой, подползла к краю.
Софья!! Софья!! Нам пора! сквозь сон услышала Соня голос и открыла глаза. Через дырявую крышу пробивались лучи света, в которых играли пылинки. Всё тот же сарай, тот же высокий стог сена, где она лежала с собакой. Альфа, навострив уши, прислушивалась к незнакомому голосу. Соня, поправив лямки комбинезона, постоянно сползавшие с худеньких плеч, и стараясь не шелестеть сухой травой, подползла к краю.
Неуклюжей походкой, переваливаясь с ноги на ногу, по конюшне ходил мужчина лет тридцати пяти, довольно пухлого телосложения, с большим округлым животом.
Софья, нам пора в путь, давай выходи! снова позвал незнакомец с беспорядочными русыми завитушками на голове и с пышными усами под толстым носом. Одет он был будто крестьянин с картинки из учебника по истории. Серая рубаха, перетянутая поясом, полосатые штаны, и запачканные босые ноги. Мужичок взял вожжи, хомут и вышел на улицу, где его ожидал чёрный конь.
Какой смешной дядька! прошептала девочка и посмотрела на рядом лежащую собаку. Альфа, неужели мы до сих пор здесь, в этой крепости? Что же творится сейчас дома? Вдруг всё же меня ищет мама?
Софья, слезай, нам нужно ехать, повторил мужчина, в этот раз повысив голос. Крепко зная своё дело, он ловко стал запрягать коня. Поправил сбрую, затянул оглобли, натянул поводья, и в конце пробежал глазами по телеге, убедившись, всё ли на месте.
Здравствуйте! поздоровалась Соня.
Ой! от неожиданности вздрогнул незнакомец, обернулся и, разглядев девочку, сказал: Вот ты какая! А я представлял тебя совсем маленькой, улыбнулся он, сузив карие глаза, светившиеся добротой, выдавая беззаботный и простой характер этого человека.
Меня попросил Афанасий Михайлович забрать тебя и отвезти на Сосновый остров к Белой Горе.
Зачем? спросила Соня.
Ну, этого я не знаю. Он сказал, что будет ждать нас там.
Вы Авдей?
Ага! мужчина покачал головой, и взяв увесистую охапку сена, бросил её в повозку. Девочка, что провела ночь на сеновале и привыкла к запаху сена, почувствовала новый аромат: откуда-то пахнуло полынью.
Отсюда надо скорей выбираться, продолжил Авдей, если мы не хотим, чтоб тебя обнаружили.
Почему?
Да потому, что твоя странная одежда и эта пятнистая собака вызовут у стражи подозрения.
Нормальная у меня одежда, вполголоса возразила девочка.
Нормальная или нет это им решать. Коль не понравишься страже, вздёрнут на том столбе, да и делу конец, Авдей почесал голову, да глядь, после этого и ехать никуда не надо. Везти уж некого будет, мужчина широко улыбнулся и указал на стог: ты не стой, давай накидывай сена, дорога дальняя, сидеть будет мягче.
Девочка, вытаращив глаза и не задавая больше вопросов, осмотрела конюшню. Взяла вилы с черенком в полтора раза выше её роста и принялась таскать сено. После нескольких ходок куча в повозке едва прибавилась. Софья посмотрела на дорожку сухой травы, ведущую от стога к телеге, и, возмущённо скривив лицо, откинула в сторону вилы и принялась таскать руками.
Готово! Запрыгивай! скомандовал возница, посадив рядом с собой в телегу собаку. Ну чего же ты ждешь, давай! поторопил он Софью и натянул поводья. Девочка, с разбегу оттолкнувшись от колеса, юркнула в повозку, где её встретил тот самый горький запах полыни. Авдей накидал на неё сверху сена и приказал не шевелиться.
Но, пошла! Авдей слегка тронул поводьями бока коня, телега заскрипела и тронулась с места.
Едва они покинули конюшни, как их окружил гул просыпающегося города: удары топоров, скрежет металла. Софье ничего не было видно, лишь проблески света и мелькающие тени людей.
Кто такой будешь? остановил их неприветливый и хриплый мужской голос, прозвучавший над головой девочки. Телега остановилась.
Я Авдей. По приказу воеводы, вот грамота.
Тишина, показалось Софье, длилась вечно, потом её нарушил смачный плевок, заскрипели дверные петли и отворились главные ворота.
Пошёл! грубо скомандовал стражник. Повозка тронулась, и они поехали дальше.
Всё, вылезай! добродушно проговорил Авдей, уминая под собой сено, чтобы усесться поудобней.
От яркого света Софья прищурила глаза, прикрыв их ладошкой. Солнце уже светило высоко. Будто увеличиваясь в размере, огненный гигант давал понять: наступает палящий, жаркий день.
Да, жарко сегодня будет, заговорил Авдей, только отъедем от Волги, так и начнётся духота. Хорошо, в этот раз побольше воды взял, целой бочонок, а то в том месяце семь вёрст с жаждой ехал, в жару.
Да, жарко сегодня будет, заговорил Авдей, только отъедем от Волги, так и начнётся духота. Хорошо, в этот раз побольше воды взял, целой бочонок, а то в том месяце семь вёрст с жаждой ехал, в жару.
Девочка посмотрела на деревянную бочку, что плюхала водой позади в телеге, затем огляделась по сторонам. Волга, ночью тёмная и пугающая, утром открыла всю свою красоту голубой глади воды. По реке бегали блики солнца, прокладывая путь от одного до другого берега. В небе летали чайки, жадно высматривая в воде мелкую рыбёшку. Вдоль берега кипела жизнь, разнося шум, крики и весёлый звон далеко окрест. Между ветхими избушками и натянутыми рыбацкими сетями носились босые детишки, подгоняя на речку гусей.
Горожанки, одетые в длинные сарафаны, с плетёными корзинами в руках спешили на Волгу для стирки. Они громко спорили, кого-то обсуждая и сплетничая, стараясь перекричать друг друга. Рядом, подтрунивая над бабами и подстёгивая их шутками, смеялись мужики, неторопливо перебирая неводы с утренним уловом.
Бородатый мужик, сдвинув набекрень шапку, тянул с лодки очередную сеть, из крупной ячеи на землю выпала рыба, и большой потрёпанный кот, ждавший момента как бы спереть улов, не растерялся, прыгнул, зажал в зубах добычу и кинулся прочь под ругань рыбаков, раскидывая лапами песок. Юркнув под большое бревно избы и чувствуя там себя в безопасности, принялся за лакомство.