Если вы приехали в Вермонт и построили островерхую крышу, снег будет съезжать с нее. Построили плоскую крышу крыша провалится под тяжестью снега. Что и случилось со многими контркультурными постройками шестидесятых годов. «Наверное, есть причина, почему миллионы лет люди хотят слушать истории, говорит артист перформанса, но мне до этого дела нет, поскольку я имею, что сказать.
Кинобизнес движется по спирали вырождения, потому что им командуют люди, у которых нет компаса. И единственное, что вы можете сделать перед лицом этой низводящей силы, говорить правду. Всякий раз, когда кто-то говорит правду, это сила противодействия.
Вы не можете скрыть свою цель. Никто не может. Современные американские фильмы почти без исключения неряшливы, тривиальны и непристойны. Если ваша цель преуспеть в «индустрии», ваша работа и ваша душа будут подвергнуты этим разрушительным влияниям. Если вы отчаянно хотите быть признанным индустрией, то скорее всего и станете чем-нибудь таким.
Актер не может скрыть свою цель, не может и драматург, и режиссер не может. Если цель человека в самом деле и не надо тут скромничать, жизнь сама поставит вас на место, понять природу ваших средств, это дойдет до публики. Как? Волшебным образом, не знаю, как. Но дойдет. Скрыть этого нельзя. Вдобавок к тому, что вы узнаете или не узнаете благодаря желанию её понять, само это желание себя проявит.
Иногда я режу по дереву. Это чудо как деревянная вещь себя создает. Тебя завораживает и заставляет слушаться структура дерева, и оно говорит тебе, как его резать.
Иногда оно борется с тобой. Если ты честно делаешь кино, то почувствуешь, что оно тоже часто борется с тобой. Говорит тебе, как его писать. Как мы с вами это обнаружили в фильме «добиться пересмотра».
Очень, очень трудно одолеть эти очень, очень простые проблемы. Они с тобой борются, эти проблемы, но овладение ими начало овладения искусством фильма.
Задачи режиссера.
Что сказать актерам и где поставить камеру
Я видел, как режиссеры снимают по шестьдесят дублей. А любой режиссер, отсматривавший снятое за день, знает, что после третьего или четвертого дубля он уже не может вспомнить первого, а на площадке, снимая десятый дубль, ты уже не можешь вспомнить задачу сцены. А после двенадцатого не можешь вспомнить, зачем родился. Так почему режиссеры делают столько дублей? Потому, что не знают, чтó они хотят снять. И они пугаются. Если ты не знаешь, чего хочешь, как поймешь, что дело сделано? Если знаешь, чего хочешь, сними это и сядь. Предположим, вы снимаете фильм «Добиться пересмотра». Что вы скажете актеру перед первым куском? Из чего мы будем исходить здесь, в чем наш компас? К какому простому инструменту обратиться, чтобы ответить на этот вопрос?
Чтобы дать указание актеру, вы делаете то же, что при разговоре с оператором. Вы отсылаете их к цели сцены, в данном случае добиться пересмотра и к смыслу этого первого куска: прийти заранее.
Исходя из этого вы предлагаете актеру сделать то и только то, что ему надо сделать, чтобы вы сняли этот кусок прийти заранее. Вы говорите ему, чтобы он подошел к двери, попробовал ее открыть и сел. Буквально это вы ему и говорите. Ничего больше.
Так же, как кадр может быть самостоятельным, такой же может быть и должна быть игра актера. Игра должна быть выполнением простого физического действия. Точка. Подошел к двери, попробовал открыть, сел. Не надо идти по коридору почтительно. Это самый важный урок актерской игры, какой вам могут преподать. Выполни физические движения, предписанные сценарием, как можно проще. Не помогай «двигать сюжет».
И садиться почтительно он не должен. И ручку двери не должен нажимать почтительно. Эту работу делает сам сценарий. Чем больше актер старается передать в каждом физическом движении смысл «сцены» или «пьесы», тем сильнее портит он ваш фильм. Гвоздь не должен выглядеть как дом; он не дом. Он гвоздь. Если дом прочный, гвоздь должен выполнять функцию гвоздя. Чтобы работать гвоздем, он должен выглядеть гвоздем.
Чем больше актер или актриса отдают себя конкретному, самостоятельному физическому действию, тем лучше для вашего фильма вот почему мы так любим кинозвезд прошлого. Они были чертовски просты. «Что я делаю в этой сцене?» таков был их вопрос. Идете по коридору. Как? Довольно быстро. Довольно медленно. Решительно. Прислушайтесь к этим простым наречиям в выборе действий и наречий и состоит умение режиссера руководить актерами.
Какая у нас сцена? Добиться пересмотра. Какой смысл первого куска? Прийти заранее. Какие конкретно кадры? Он идет по коридору, он нажимает ручку двери, он садится. Остатком хорошего плана будет удача. Когда актер спрашивает: «Как я иду по коридору?», вы говорите: «Не знаю быстро». Почему вы так говорите? Потому что над проблемой работает ваше подсознание. Предварительная работа выполнена, и теперь вы вправе принять решение, которое может показаться произвольным, но может быть и подсознательным решением проблемы. Вы подсознание уважили, обратившись к нему с проблемой достаточно давно, и оно может уже выдать решение.
Так же, как зрители хотят помочь продвижению сюжета, помочь хорошей работе, то есть работе, уважающей их внутреннюю природу, так и подсознанию хочется помочь вам с этой задачей. Многие ваши решения, которые, вам казалось, будут произвольными, явились благодаря простой и увлеченной работе подсознания. Когда оглянетесь на них, вы скажете: «Ну, здесь мне повезло, а?», и ответ будет «да», потому что вы за них заплатили. Вы заплатили за эту помощь подсознания, когда мучились над построением фильма. Над режиссерским сценарием.
Актеры будут задавать вам много вопросов. «О чем я здесь думаю?» «Каковы мои мотивы?» «Откуда я пришел?» Ответ на все эти вопросы: не имеет значения. Не имеет значения, потому что это нельзя сыграть. Предлагаю кому угодно сыграть, откуда он только что пришел. Если это нельзя сыграть, зачем об этом думать? Лучше всего попросить актера, чтобы он выполнил простые физические действия и как можно проще.
«Пожалуйста, пройдите по коридору и нажмите ручку двери». Не надо говорить: «нажмите ручку, а дверь заперта». Просто нажмите ручку и сядьте. Фильмы составляются из очень простых идей. Хороший актер исполнит каждый маленький кусок как можно полнее и проще.
Большинство актеров, к сожалению, не хорошие актеры. Тому есть много причин, первая причина что при нашей жизни развалились театры. В моей молодости актеры к тридцати годам успевали десять лет провести на сцене, зарабатывая хлеб.
Сейчас у актеров не так, поэтому они не имеют возможности научиться хорошо играть. Практически все актеры у нас в стране плохо обучены. Их учат брать на себя ответственность за сцену, быть эмоциональными, использовать каждую роль для проб на следующую. Стремиться к тому, чтобы каждый маленький драгоценный момент на сцене или на экране «подразумевал» всю пьесу, показывать товар лицом, играть, по существу: «сажусь, потому что я король Франции». Не потому, что актеры тупые. Наоборот, по моему опыту, эта работа привлекает людей с сильным интеллектом, и большинство из них люди, преданные профессии; плохие актеры и хорошие актеры в большинстве труженики и увлечены своим делом. К сожалению, большинство достигают не многого, потому что плохо обучены, мало загружены и страстно желают сделать карьеру, но в то же время «не растерять себя».
Кроме того, большинство актеров стараются употребить свой интеллект на передачу идеи пьесы. Но это не их работа. Их работа выполнять шаг за шагом, как можно проще, конкретное действие, предписанное им сценарием и режиссером.
Задача репетиции точно рассказать актерам, какие действия от них требуются, шаг за шагом.
Хорошие актеры, приняв это к сведению, приходят на съемочную площадку и выполняют эти действия не переживают, не делают открытий, а делают то, за что им платят, то есть исполняют как можно проще именно то, что они репетировали.
Если вы, режиссер, понимаете теорию монтажа, то вы не стремитесь привести актеров в состояние подлинное или притворное исступленной любви, или ненависти, или какой-нибудь еще эмоции. Быть эмоциональным не задача актера; задача актера быть ясным.
Действие и диалог работают вместе. Так же, как игра актеров, диалог существует не для того, чтобы исправлять слабости режиссерского сценария. Цель диалога не сообщать информацию о «персонаже». Единственное, для чего люди говорят, получить желаемое. В фильме или на улице люди, описывающие вам себя, лгут. И вот разница: в плохом фильме он говорит: «Здорово, Джек, вечером я приду к тебе, потому что мне нужны деньги, которые ты у меня занял». В хорошем фильме он говорит: «Где ты пропадал вчера, черт возьми?»
Вы не должны повествовать в диалоге, так же, как не должны повествовать через картинки или через игру актеров. Чем меньше вы повествуете, тем вернее зритель скажет: «Ого. Что тут, к чертям, происходит? Что же дальше-то будет?» Если вы рассказываете историю картинками, тогда диалог это сироп на мороженом, глазурь на том, что происходит. Историю рассказывают кадры. В сущности, идеальный фильм не нуждается в диалоге. И вы должны стремиться к тому, чтобы сделать немой фильм. А не будете стремиться, с вами произойдет то же, что с американской киноиндустрией. Вместо того чтобы продумать кадры, вы заставите студента встать и сказать: «Не мистер Смит ли это? Думаю, я добьюсь от него пересмотра». Что и случилось с американскими фильмами, когда пришел звук, и с тех пор они становились только хуже.
Вы не должны повествовать в диалоге, так же, как не должны повествовать через картинки или через игру актеров. Чем меньше вы повествуете, тем вернее зритель скажет: «Ого. Что тут, к чертям, происходит? Что же дальше-то будет?» Если вы рассказываете историю картинками, тогда диалог это сироп на мороженом, глазурь на том, что происходит. Историю рассказывают кадры. В сущности, идеальный фильм не нуждается в диалоге. И вы должны стремиться к тому, чтобы сделать немой фильм. А не будете стремиться, с вами произойдет то же, что с американской киноиндустрией. Вместо того чтобы продумать кадры, вы заставите студента встать и сказать: «Не мистер Смит ли это? Думаю, я добьюсь от него пересмотра». Что и случилось с американскими фильмами, когда пришел звук, и с тех пор они становились только хуже.
Если вы научились разбить фильм на кадры и рассказать историю в соответствии с теорией монтажа, тогда диалог, если он хороший, несколько улучшит фильм; а если он плохой, то несколько его ухудшит. Но вы все равно рассказываете историю в кадрах, и, если надо, они могут обойтись без блестящего диалога как это происходит в фильме с субтитрами или при дубляже; замечательный фильм от этого почти не страдает.