«Он говорит!».
Требует энергию? выдохнула я.
«Да. Постоянно.», подтвердил Габриэль.
Начальная форма существования
Я протянула руку, коснулась сверкающих соединенных магически колец артефакта, и попросила:
Если у нас всё получится, отпусти его.
Гоблин очень странно на меня посмотрел, но все же написал:
«И куда ОНО пойдёт?»
К сердцу Некроса, как-то сразу догадалась я. И если учесть, что сердце принадлежит дракону, в теле которого сейчас расположен дворец Властителя Хаоса зная настойчивость оживлённых артефактов, от дворца останется собственно живой дракон. И я поняла, что улыбаюсь. Просто сижу и улыбаюсь, потому что, чтобы не произошло на финале Мёртвых игр, можно с уверенностью процентов на восемьдесят утверждать, что живыми останутся Гобби и в будущем дракон, тот самый что когда-то ценой жизни защитил принца Роана.
Поправила майку Габриэля, всё остальное заправил и застегнул уже он сам. Вопросительно посмотрел на меня я продолжала сидеть и улыбаться. Всё-таки не каждый день созданный тобой артефакт оживает. У меня вообще этот день был первым в жизни, и оживший артефакт тоже был первым. И это было удивительное чувство создания, светлое и какое-то совершенно волшебное.
Стук в дверь прозвучал неожиданно. В единый миг смазанной тенью ушёл в окно Ыгырх, разом исчезнув, я поднялась, вытерла залетевшие после манипуляций с открыванием окна снежинки, и пошла к дверям.
Совершенно напрасно, потому что в следующее мгновение двери осыпались чёрным пеплом, но пытавшийся проникнуть ко мне маг с неестественно светлыми, совершенно стеклянными глазами, исчез, сметённый волной синего пламени.
Следом на входе возник Гаэр-аш, с исследовательским интересом осмотрел дверной проём, пепел, который раньше был дверью, и сообщил:
Сейчас заменят.
Я даже знать не хотела, что вот это только что было!
Просто не хотела знать. И когда где-то внутри дома что-то взорвалось, и прозвучал чей-то болезненный хрип, раздавшийся следом, тоже не особо хотела знать, если честно.
Дверь заменили спустя четверть часа, не более. Поставив массивную железную, вместо той, что была до этого. Боевая нежить работала тихо, быстро, бесшумно, и качественно. Почти одновременно с дверью, за окном установили решетку, и та вспыхнула призрачным голубым сиянием, едва была зафиксирована. Призрачно-голубые линии протянулись по стенам, скапливаясь на двери. Я понимала, что всё это для моей защиты но от ощущения тюремного заключения отделаться было не просто.
Глупое ощущение, ректор вошёл в мою комнату, натягивая на ходу перчатки. И отдал распоряжение: Из комнаты не выходить, никому кроме Норта не открывать, обед тебе принесут сюда.
Молча кивнула, зябко обняв плечи руками.
Лорд Эллохар хотел поговорить с тобой, но в итоге отказался от этой идеи, и, пожалуй, постарается уделить тебе время завтра перед боем.
Вопросительно посмотрела на лорда Гаэр-аша, тот завершив с перчатками, спокойно пояснил:
Твоя кровь.
И я опустила взгляд. Ректор постоял молча, затем сообщил:
Парни сегодня потренируются без тебя, и завтра в принципе тоже. В идеале эту комнату тебе не стоит покидать.
Молча кивнула.
И да, лорд Гаэр-аш проговорил это с явной неохотой: Кольцо не действует на магов. Шерарн где-то сильно просчитался.
С этими словами ректор покинул мою комнату и дверь за ним захлопнулась, соединяя силовые линии моей клетки.
Пройдя через комнату, устало опустилась на стул напротив Габриэля, безрадостно думая о своей крови.
«Почему ты не наденешь браслет?» написало умертвие.
Он даже сходил и принёс мне его, взяв с кровати. Поставил передо мной, пододвинул осторожно ко мне ближе. Я протянула руку, прикоснулась кончиками пальцев к меди, и тихо сказала:
Если я его надену, несколько сотен девушек разом станут неприметны для взгляда.
Ыы? не понял Габриэль.
Сложно объяснить, ответила ему. Но в целом, их краски утратят яркость, ту естественную яркость, что дает только молодость. И я не уверена, что их внешность вернётся к прежнему состоянию, когда я сниму с себя этот браслет.
Габриэль медленно опустился на стул, пододвинул браслет к себе, принявшись внимательно его рассматривать. Затем посмотрел на меня и написал на лице:
«Почему ты не наденешь браслет?» написало умертвие.
Он даже сходил и принёс мне его, взяв с кровати. Поставил передо мной, пододвинул осторожно ко мне ближе. Я протянула руку, прикоснулась кончиками пальцев к меди, и тихо сказала:
Если я его надену, несколько сотен девушек разом станут неприметны для взгляда.
Ыы? не понял Габриэль.
Сложно объяснить, ответила ему. Но в целом, их краски утратят яркость, ту естественную яркость, что дает только молодость. И я не уверена, что их внешность вернётся к прежнему состоянию, когда я сниму с себя этот браслет.
Габриэль медленно опустился на стул, пододвинул браслет к себе, принявшись внимательно его рассматривать. Затем посмотрел на меня и написал на лице:
«Румяна есть. Помада для губ. Прочее».
Едва ли это порадует тех, кто в результате моей глупости потеряет молодость, парировала я.
Несколько секунд Гобби молча смотрел на меня, затем написал:
«Всё настолько серьёзно?».
Посмотрела на него в ответ и спросила:
Моя кровь это серьёзно?
«Понял.», мгновенно написал Габриэль. Постучал грифелем карандаша по бумаге, и дописал вопрос: «Как ты себя чувствуешь?».
Пожала плечами, прислушалась к себе в принципе нормально. Слабость, нахлынувшая после изготовления Зеркал Света ушла, ничьи видения смерти более не посещали, цель у меня имелась, способ ее достижения так же.
«Завтра бои?» не дождавшись ответа на вопрос, написал Габриэль.
Молча кивнула.
«Мы в игре?»
Кивнула повторно. Гоблин на мгновение опустил голову, но затем решительно написал:
«Хорошо.».
Мне было сложно понять, что скрывалось за его решимостью. Нелегкий выбор как минимум, как максимум даже не знаю. Но Габриэль посмотрел на меня, хитро улыбнулся и написал:
«Я приведу нас к победе!»
Ага, всех перебдим, иронично улыбнулась я.
«Непременно!» заверил меня Гобби. «Я у Ыгырха сеть маскировочную перехватил, так что у нас есть все шансы прийти к победе.».
Представила нас с Гобби залегшими под кустом и сетью, и с интересом наблюдающими как другие некроманты с умертвиями бьют друг другу морды.
И поняла что улыбаюсь, легко и как-то даже спокойно. И действительно, какой смысл нервничать, если всё уже решено.
Габриэль сходил и взял оставленный Ыгырхом учебник по Боевой некромантии, после чего засел за его изучение, я посидела некоторое время над справочником по артефактам максимальной защиты, бездумно листая страницы, потом ушла спать. И без разницы, что сейчас день.
Мой сон нарушал дважды Норт. Приходил с едой, кормил полусонную меня, явно находясь мыслями где-то далеко, и уходил, явно тренироваться с парнями. Всё, что было сказано мне:
Во время основной схватки запомни: поднимаю палец вверх, это первая позиция и ты уходишь ко мне за спину, поднимаю два позиция вторая, ты уходишь за спину Дана.
Я покивала и снова вырубилась.
Проснулась в полночь. Чётко. Как по будильнику. Поднялась, кутаясь в покрывало, подошла к окну, распахнула створки, игнорируя удивлённый взгляд Гобби. Морозный воздух окутал, заставляя содрогнуться от холода, но я старалась этого не замечать, пристально глядя на месяц. И бесшумно, одними губами прошептала:
Дадя Тадор
Ыыы? вопросил Габриэль, отставив тарелку с ночным супом.
Не ответила, всё так же пристально глядя на луну.
Секунда вторая третья И взгляд в ответ, самый родной взгляд на свете.
Риа, девочка моя, простонал тот, кто уже явно был в курсе всех событий. В каком бы он ни был состоянии, первый контакт пробудил сознание дяди Тадора, а значит, он всё знал. Долгий, внимательный, полный боли взгляд, охвативший всю меня, словно дядя вглядывался в меня, отслеживая, что изменилось за эти годы, а после быстрое и решительное:
Что ты планируешь делать?
Он не предложил бежать. Я отметила это краем сознания, и поняла, что дела действительно плохи.
Ты не надела браслет, было следующим замечанием дяди Тадора.
Я не увидела в нём силового потока, отвечающего за обратимость последствий, сказала прямо.
Дядя укоризненно покачал головой и ответил:
Если ты не наденешь браслет, у них в принципе едва ли будет возможность просто жить дальше.
И я окончательно поняла, что всё плохо. Он подтвердил:
Ульгер в ярости. Он планирует уничтожить всё седьмое королевство. К границам стягиваются силы послушных.
Послушных? переспросила я.
Это зомби, Риа, живые зомби. Те, кто был подчинён и оставлен существовать. Когда маги сорвут план Ульгера, он нанесёт удар.
Вот чего-то подобного, бесчеловечного и жестокого ожидала и я. К сожалению, не ошиблась.
И глядя на дядю Тадора, одними губами прошептала:
Калиан была магом Жизни.
Дядя Тадор смотрел на меня одно долгое мгновение, прежде чем глаза его расширились, и неживой артефактор выдохнул:
Нет!
Нет! прозвучало и ещё через одно мгновение.
Нет, было и после, уже умоляющее.
Нет практически просьба.
А я смотрела на дядю Тадора и молчала. Другого выхода не было, я это уже поняла, осталось понять ему. Но этот выход для меня, как и для дяди Тадора означал смерть. Абсолютную и безвозвратную.
Меня это не устраивает, в конце концов, произнёс он. Уничтожение Вечных да, я согласен кануть в прошлое, достаточно давно. Единственное, что держало меня в этом мире ты. А значит, мы должны сделать так, чтобы ты осталась жива.
Учитывая то, сколько энергии пройдет через меня, это невозможно, спокойно ответила ему.
Дядя Тадор едва заметно улыбнулся и сказал:
Нет ничего невозможного.
Я улыбнулась в ответ и спросила о том, что несколько тревожила:
Чья кровь во мне ещё, кроме крови Калиан?
Это был важный вопрос, и мне нужно было знать ответ. Дядя Тадор посмотрел на меня с отеческой нежностью и признался:
Моя, Риа. Я видел в тебе способности артефактора, и ты, мой маленький серьёзный котёнок, едва ли захотела бы потерять способности к артефакторике, поэтому я влил свою кровь, и как в качестве стабилизатора, и для того, чтобы ты не потеряла то, что так любишь.
Спасибо, прошептала, едва сдержав слезы, и добавила: За вторую кровь.
Да, мрачно подтвердил дядя Тадор. Первая, к сожалению, несколько вышла из-под контроля. И я до сих пор не могу понять почему. И каким образом ты вообще некромант, девочка моя?! И почему эти двое тёмные лорды?!