И именно поэтому я прошептала:
А если не ты, то кто?
Он смотрел на меня задумчивым взглядом глаз, в которых исчезала зелень потустороннего пламени, и всё отчётливее становился фиолетовый отсвет, столь редкий для некромантов.
Подумай о плюсах, продолжила я. Ты сможешь пресекать на корню любые эпидемии и поветрия, все жители столицы будут здоровы, а если лорд Тьер прав то не только столицы, но и всего королевства. Со своим восхождением на трон ты принесёшь и перемены к лучшему, и силы для их принятия и преодоления.
Дастел продолжал пристально смотреть на меня, а я я лишь добавила:
Дастел продолжал пристально смотреть на меня, а я я лишь добавила:
Забавно, что два исчезнувших вида в Мирах Хаоса вдруг появились в человеческих королевствах, да?
И Норт, улыбнувшись, ответил:
Да, мой котёнок.
И взяв меня за руку, открыл дверь. Лорд Гаэр-аш ждал нас не один вместе с Эдвином. И подходя мы услышали обрывок инструкции для него:
Достаточно будет убить камень.
В основании? уточнил Харн, глянув на спускающихся нас.
Да, Гаэр-аш тоже глянул на нас, но мгновенно отвернулся и продолжил. Используешь при любом проблеске алого пламени.
Насколько Тьер опасен? прозвучал следующий вопрос Эдвина.
Смертельно, и даже посмертно, усмехнулся глава Некроса. На данный момент Тьер сила Тёмной империи, непререкаемая, неуязвимая сила. В принципе если бы отступники были осведомлены о текущем положении дел в империи, никакого «гениального плана» не было бы в принципе.
Мы с Нортом спустились по ступеням, подошли и только после Дастел спросил:
Всё так серьёзно?
Предельно, совершенно спокойно подтвердил ректор. Поэтому я предпочёл бы не брать туда Риаллин повторно, но есть опасение, что без неё твоя сила может оказаться не подконтрольной тебе. Готовы?
Мы кивнули. Норт чуть сильнее сжал мою ладонь.
Вспыхнуло синее пламя.
На этот раз мы перенеслись прямо в ложу, в которой не так давно были Ташши с его дядей. В соседней ложе находился лорд Эллохар, один. Он устроился в королевском кресле, закинув ногу на ногу и потягивая вино из внушительно хрустального с железной ножкой бокала. Нам демон приветственно кивнул, и крикнул:
Габриэля в твой дом доставил. Вот только что, улыбка у демона была поистине дьявольская.
Кажется, лорд Эллохар в принципе получал истинное удовольствие от того, что уделал похоже практически друга, ну а заодно и всё гоблинское государство.
У вас минут так двадцать, добавил демон к вышесказанному.
И откинув прядь волос назад, уставился на нас с подчёркнуто-издевательским вниманием.
Мы все посмотрели на Норта. Норт на меня.
Нужно лечить, а не заражать и фиксатором должен быть Эль-таим, быстро проговорила я, вспомнив, что за всеми разговорами, забыла вообще главное сказать.
После чего мы отступили вообще к двери, оставляя Норта наедине с прорвой его новой силы.
И потянулись тягучие медленные минуты ожидания в процессе которых мы все смотрели на Дастела, а Дастел на людей внизу. И минуты шли, одна за другой.
Изменённая нежить, вдруг произнёс лорд Гаэр-аш. Попробуй принцип использования изменённой нежити.
Норт кивнул, а в следующее мгновение сел на пол, рванув мантию и свитер под ней, и сжав Эль-таим.
А в следующее мгновение мы ощутили, как поколебался пол под ногами.
Харн! скомандовал ректор.
И Эдвин, рухнув на одно колено, ударил ладонью по монолитному каменному полу.
Лорд Эллохар лишь бросил на нас напряжённый взгляд, затем поднялся и стремительно подошел к краю ложи, вглядываясь в происходящее внизу, словно видел или понял что-то не доступное нам. Мы, осторожно обойдя Норта, всё так же сидящего на полу и судорожно сжимающего артефакт, посмотрели вниз и поняли с людьми что-то не так. Или так?! Они говорили, как-то потрясённо, с выражением изумления на лицах
Демон, догадавшись, что мы не слышим, взмахнул рукой, распечатывая первую из каменных сот, и до нас донеслось:
Да как же в город? Корова телиться должна со дня на день, а я Куда попёрся? По зиме? С дитями? Зачем?
И лорд Эллохар вновь закрыл ловушку, а затем, хотя мог бы использовать и Зеркало света, порывом синего пламени перенёсся к нам, подошёл к Норту, и присев рядом, произнёс:
Всё, тормози, иначе удочерять первым тебя будут.
Норт от подобной информации вздрогнул, открыл глаза и странно посмотрел на лорда Эллохара.
Я серьёзно, невозмутимо язвительно заверил тот: Ты только что бабку императора со смертного одра поднял. Она на нём второй год лежала, и скажу тебе там такой характер, что вся императорская семья втихую давно молила предков уже избавить их от такой радости. Старушенция кстати шаманка, и уже в курсе, кто её вылечил, так что
Договорить он не то чтобы не успел не стал. Поднявшись, отошёл в сторону, жестом предложил отойти в сторону и лорду Гаэр-ашу, в смысле убраться подальше от двери А в следующий момент Норт сбежал.
Естественно не один, это же Норт, а потому прихватив с собой меня и Эдвина, но сбежал ещё до того, как распахнулась дверь, и мы все, ввиду поспешности переноса, рухнули на пол в гостиной лорда Гаэр-аша.
Несколько минут мы просто сидели, переглядываясь, а потом Норт рассмеялся. За ним Эдвин, я поняла, что смеюсь, не сразу, откровенно любуясь Дастелом. Он сидел, практически в той же позе, что и во дворце гоблинов, разве что отпустил Эль-таим и теперь тот сверкал всеми гранями.
Я её видел, смеясь, сказал Норт. Бабку эту. Ей лет под сто пятьдесят, а вылечил Ну, всех зацепило, когда первая волна пошла, я её не контролировал особо, но накрыло дворец и часть ближайших домов, а бабку её намеренно, она за жизнь цеплялась, беззубо проговаривая: «Я вам дам принцессу! Совсем из ума выжили! Костьми лягу, но ни-ни!». И я вылечил. Кости особенно.
Он рассмеялся снова, а затем замолк. И он, и Эдвин, одна я продолжала улыбаться, и ситуации с бабушкой императора, и тому, что Норт смог! У нас все получилось!
У нас проблема, вдруг сказал Дастел.
Эдвин посуровев, кивнул и произнёс:
Да, существенная.
У нас же всё получилось робко напомнила я.
Да, Норт улыбнулся мне так, как улыбался только мне, вздохнул и добавил: Но я их вылечил, Риа. Понимаешь? И если сейчас их вернут в стан Послушных, это станет очевидным.
Эдвин покивал и добавил:
Пора спать, завтра будет трудный день.
Согласен, Норт гибко поднялся, протянул мне руку.
Протянула ладонь в ответ, позволяя поднять себя, встала, и отряхивая юбку поняла:
Завтра будет последний бой?
Парни переглянулись и не ответили.
Затем Эдвин всё же сжалился и произнёс:
Вероятно, этих людей сегодня ночью не вернут. Соответственно, возможно завтра отступники отдадут приказ о нападении.
Я посмотрела на Норта, некромант просто сказал:
Давайте спать. Ночь на исходе.
И мы пошли наверх. Норт довёл меня до моей комнаты, и с трудом отпустил мою ладонь так, словно не хотел терять моё прикосновение до последнего. Эдвин просто ушёл, грохнув дверью так, что в соседней комнате раздалось сонное от Дана: «А, чего? Бой?», после чего парень снова видимо вырубился.
А мы с Нортом стояли на пороге моей комнаты.
Пора спать, напомнила я.
Окно не открывай больше, тихо сказал он.
Кивнула.
Вошла в комнату. Закрыла дверь. Подошла к окну и посмотрела на исчезающий месяц.
Мне было страшно. Терпимо вроде, и я устала не особо, всё же отоспалась вечером, но всё равно всю потряхивало от осознания, что возможно завтра всё закончится. И в этом «всё» было слишком многое, то о чём можно было думать, и то, о чём думать было нельзя. Подняла руку, взглянула на кольцо, блокирующее влияние крови Кошки и заметила странное на артефакте имелась трещина. Едва заметная, практически схематичная, но её не должно было быть в принципе. А она всё равно была Кровь Проклятых Кошек способна уничтожать артефакты?! Это было бы странно, но Я вспомнила рекомендации по инициации кошек, собственно весь процесс, и в душу закралась нехорошая мысль что если кровь кошек действительно способна уничтожать артефакты? Тогда многое было бы объяснимо, к примеру жестокость инициации, оставляющей клеймо на самой ауре, или тот факт, что кошек содержали взаперти, хотя учитывая положение их «хозяев» вполне могли бы выпускать, обвесив следящими и скрывающими артефактами.
Заранее поежившись, распахнула окно и, взглянув на месяц, тихо позвала:
Дядя Тадор
Ответом мне была тишина. Только лишь тишина. Постояв на холодном ветру, зябко обнимая себя за плечи, вновь посмотрела на артефакт, коснулась его ауры, заставляя себя увидеть все магические плетения, и поняла что да или я завтра выжгу эту кровь из себя, или она поглотит меня.
Судорожно вздохнув, я отправилась в ванную, а затем легла спать. Спать оставалось едва ли часа два.
Глава пятая. Утро перед боем
Меня разбудил Эдвин. И будил уже похоже некоторое время безуспешно, потому что проснулась я от ощущение прикосновения к моей щеке. Открыла глаза и увидела Харна, сидящего на краю моей постели и устало улыбнувшегося мне.
Привет, сонно поздоровалась я.
Угу, трупов поменьше, ответил он. И безжалостно добавил: Тренировка.
Закрыв глаза на миг подумала, что менее всего мне нужна сейчас тренировка, но достаточно было вспомнить, сколько раз именно навыки отработанные Эдвином, спасали мне жизнь, чтобы мгновенно откинуть одеяло и подняться.
Привет, сонно поздоровалась я.
Угу, трупов поменьше, ответил он. И безжалостно добавил: Тренировка.
Закрыв глаза на миг подумала, что менее всего мне нужна сейчас тренировка, но достаточно было вспомнить, сколько раз именно навыки отработанные Эдвином, спасали мне жизнь, чтобы мгновенно откинуть одеяло и подняться.
Три минуты, сказал мне вслед Харн.
Но едва я взялась за ручку ванной комнаты, вдруг спросил:
Ты любишь Норта?
Медленно повернувшись, я посмотрела на Эдвина, необычайно бледного для Эдвина, и чёрный тренировочный костюм лишь подчёркивал эту бледность. Постояла, глядя на него, и спросила:
А Норт меня любит?
Глаза главы клана Меча медленно сузились, стремительно темнея.
Странный вопрос, наконец произнёс Эдвин.
Почему странный? я пожала плечами. Если всё, что я знаю о крови кошек правда, то ты и Норт среагировали не на меня на мою кровь.
Харн продолжая так же пристально смотреть на меня, вдруг спросил:
И Рикъян Тарн тоже?
Помолчав, тихо ответила:
Вероятно.
Хорошая позиция, усмехнулся Эдвин. Удобная очень.
Почему-то в его словах мне послышалось обвинение. Постояв, сложила руки на груди и с вызовом ответила:
Я почти два месяца провела в Некросе, и никто, никак и никоим образом даже не взглянул на меня, Эдвин. А потом, вдруг, внезапно, удивительным образом все! Знаешь, это не позиция, это логика!