Вернувшись в ванную, я умываюсь, чищу зубы и развязываю ленту, которой собираю волосы каждую ночь, чтобы они не лезли в лицо. Мать начала так делать много лет назад после того, как ей сказали, что это полезнее для волос, чем резинки.
Поэтому я по какой-то причине тоже стала заплетать волосы лентами.
Расчесавшись, все так же тихо открываю дверь и с опаской выглядываю в коридор на случай, если мне встретится очередной голый незнакомец. Полагаю, отрадно знать, что мое появление не нарушило стиль их жизни.
Я никого не обнаруживаю, мчусь в свою комнату и улавливаю аромат кофе, поднимающийся с первого этажа. Он-то меня и разбудил. Заправив постель, надеваю джинсы, топ с длинным рукавом, после чего начинаю разбирать чемоданы, но, достав стопку футболок, останавливаюсь.
Ведь я могу и не задержаться здесь. Решив подождать, кладу футболки обратно и закрываю чемодан.
Еще восемь секунд стою посреди комнаты, однако, сколько бы я ни тянула, все равно не смогу придумать себе занятие, чтобы отсрочить встречу с новоиспеченными родственниками. Я выхожу из спальни, шумно выдохнув, закрываю за собой дверь и стремительно спускаюсь по лестнице с намерением скорее со всем покончить.
Но когда я вхожу в гостиную и осматриваюсь вокруг, мои плечи слегка расслабляются. Внизу никого нет. Пара ламп освещает просторное помещение. Я перевожу взгляд влево, в сторону кухни, слабо освещенной несколькими светильниками над центральным островком. Там тоже пусто. Хотя на кофеварке заметен красный индикатор. Шагая к ней босиком, я поглядываю по сторонам в поисках парней, беру кружку с сушилки для посуды и наливаю себе кофе.
Доброе утро.
Я подскакиваю, едва не выронив кружку. Несколько капель проливаются через край и обжигают мой большой палец. Зашипев, я оборачиваюсь через плечо. Джейк входит в кухню и открывает холодильник.
Доброе утро, бормочу в ответ, вытирая горячую жидкость со своей кожи.
Как спалось? спрашивает он.
Снова бросив взгляд назад, я вижу, как мужчина достает себе напиток. Его руки, шея и спина уже блестят от пота, а футболка свисает из заднего кармана джинсов. Сейчас около семи утра. Как рано они встают?
Нормально, бурчу я, отрываю бумажное полотенце и вытираю остатки кофе. Вообще-то спала я хреново, но честный ответ лишь вызовет больше вопросов, поэтому легче солгать.
Хорошо, отвечает Джейк, просто стоя на месте, и я буквально чувствую его взгляд на себе.
Взяв еще одно бумажное полотенце, продолжаю вытирать деревянную стойку.
Достаточно тепло было? допытывается он.
Чего? Я вопросительно смотрю на него.
В твоей комнате прошлой ночью? поясняет мужчина. Тепло было?
Его светлые волосы, промокшие от пота, липнут ко лбу и вискам.
Достаточно тепло было? допытывается он.
Чего? Я вопросительно смотрю на него.
В твоей комнате прошлой ночью? поясняет мужчина. Тепло было?
Его светлые волосы, промокшие от пота, липнут ко лбу и вискам.
Кивнув, я вновь отворачиваюсь.
Только Джейк не уходит.
У меня появляется желание вздохнуть, ведь в такие моменты люди обычно ожидают, что я постараюсь поддержать беседу.
Кухня словно сжимается в размерах, молчание становится все более оглушительным, слышно лишь карканье птиц где-то вдалеке. Пока я пытаюсь придумать тему для разговора, секунды неловкости тянутся, отчего мне хочется сбежать.
Внезапно он приближается, и я настороженно выпрямляюсь. Его грудь почти касается моей руки. Я собираюсь сдвинуться, но он протягивает руку передо мной, выключает кофеварку и говорит, овеяв дыханием мою макушку:
Я просто согревал его для тебя.
Сердце начинает колотиться сильнее. Согревал?.. Ох, кофе. Джейк оставил кофеварку включенной.
У тебя красивые руки, подмечает он.
Я смотрю на кисти своих рук, обхвативших кружку.
У твоего отца тоже были красивые руки, добавляет мужчина. От моего внимания не ускользает его язвительный тон.
Я хмурю брови. Это насмешка?
У моего папы были красивые руки, задумчиво повторяю, не глядя на него, и делаю глоток. Значит, настоящие мужчины пользуются бензопилами и пикапами вместо ручек Montblanc и сотовых телефонов?
Повернув голову, бросаю взгляд на Джейка. Он прищуривает свои голубые глаза.
Ну, теперь он мертв, говорю я. Ты победил.
Он опускает подбородок, уставившись на меня, и я замечаю, как играют его желваки. Я отворачиваюсь, снова отпивая кофе.
Несмотря на личную неприязнь между ним и отцом, оскорблять сироту последнее дело. Манеры никто не отменял. Этот парень ведет себя по-свински.
Правда, в животе все равно разливается тепло, и я делаю очередной глоток, стараясь скрыть свою нервозность.
Я чувствую потребность вступить в спор.
Помимо грусти, злость была моим постоянным спутником в детстве. Потом злость уступила место безразличию. И я совсем забыла, насколько приятно отвлекаться на свои эмоции. Мне нравится то, что я не испытываю к нему симпатии.
Ладно! выкрикивает кто-то и заходит в кухню, судя по звуку шагов. Я ухожу.
По-прежнему ощущая на себе взгляд Джейка, я оглядываюсь и вижу, как обнаженная девушка теперь одетая подходит к моему дяде с коричневым кожаным рюкзаком на плече и обвивает рукой его шею. Когда она льнет к нему, он все еще продолжает смотреть на меня, однако после секундной заминки наконец-то поворачивается к ней и позволяет себя поцеловать.
Значит, это его женщина. Я рассматриваю гладкую кожу ее лица, затененную козырьком бейсболки, упругое, подтянутое тело. Она ему далеко не ровесница.
Парни не так уж оторваны от цивилизации, как я думала. По крайней мере, до тех пор, пока погодные условия не ухудшатся.
Кончик ее языка проскальзывает Джейку в рот на долю секунды, потом девушка отстраняется. Вернувшись к своему кофе, я ощущаю непонятное раздражение. И часто сюда будут наведываться посторонние?
Увидимся вечером? спрашивает она.
Может быть. Он умолкает, после чего повторяет: Может быть.
Похоже, девушке такой ответ не понравился.
Снова поцеловав его, незнакомка уходит. Я выдыхаю, радуясь, что Джейк не представил меня еще одному человеку.
Не хочешь мне помочь? интересуется он.
Подняв взгляд, я забываю вопрос, который собиралась задать. Сын Джейка очень похож на отца. Вчера я даже не поняла насколько.
Копна белокурых волос на голове, растрепанных после сна. Ленивая полуулыбка. Неизменная искорка юмора в глазах. Сколько ему лет? Отцу было сорок девять, а Джейк младше. Это все, что я знаю.
С сыновьями, которым по меньшей мере двадцать вероятно, Джейку слегка за сорок?
Разумеется, он может оказаться старше. Ему часто приходится бывать под солнцем, к тому же мужчина держит себя в форме. У моего отца не было лишнего веса, но он выглядел совершенно иначе.
Я вновь смотрю вперед и отпиваю кофе.
С чем помочь?
Увидишь, отвечает Джейк. Обуйся.
Он уходит, позвав с собой Дэнни и Джонни. Спустя мгновение собаки следуют за ним в гараж, и я едва не закатываю глаза. Его собак зовут Дэнни и Джонни? Еще одна отсылка к фильму «Парень-каратист»[9].
Сделав пару глотков остывшего кофе, выливаю остатки в раковину, разворачиваюсь и иду в свою спальню.
Сделав пару глотков остывшего кофе, выливаю остатки в раковину, разворачиваюсь и иду в свою спальню.
Надев обувь, я хватаю мобильник, сую его в задний карман, но сразу же достаю, смотрю на него и, засомневавшись лишь на миг, выключаю, после чего ставлю на зарядку.
Закрыв за собой дверь, направляюсь к лестнице. Когда прохожу мимо комнаты сына того, с которым познакомилась, на секунду прислушиваюсь, гадая, проснулся ли он уже. Однако ничего не слышу.
На террасе я замедляюсь, изучая панораму при свете дня, и перевожу взгляд вправо. Отсюда заметна только вершина пика, выступающая среди крон деревьев.
Я глубоко вдыхаю и никак не могу насытиться запахом древесины и хвои. Мои глаза закрываются на секунду, волоски на руках встают дыбом из-за прохлады только меня это не беспокоит.
Дом окружают деревья с необъятными стволами. Вглядываясь в затемненные глубины леса, внезапно ощущаю острое желание отправиться на прогулку. Готова поспорить, тут можно бродить часами, не встретив при этом ни души.
Передняя терраса огромна, такая же широкая, как сам дом, наполовину накрыта навесом, с деревянными креслами-качалками и садовыми качелями. Перед ней стоят два пикапа, за которыми пологий склон вновь сменяется обширным лесным массивом, а где-то внизу виднеется город.
То есть я думаю, что это город. Грунтовая дорога, ведущая к их участку, проходит в том направлении. Что находится за домом, я пока не знаю. Скорее всего, тоже лес.
Справа вижу идущего по подъездной дорожке Джейка. Он останавливается возле лестницы, надевает свою футболку и спрашивает:
Умеешь ездить?
На лошадях или?..
Я просто киваю, предположив, что он имеет в виду лошадей.
Умеешь стрелять?
Отрицательно качаю головой.
Ты способна отвечать, не используя кивки и однословные предложения?
Я смотрю на него. Мне не привыкать к подобным вопросам.
Не дождавшись ответа, он лишь качает головой и усмехается, затем жестом зовет меня за собой.
Спустившись с террасы, я пересекаю небольшой двор. В редком зеленом газоне местами встречаются земляные проплешины и лужи. Я в бирюзовых балетках Tieks, и штанины джинсов промокают из-за росы в высокой траве, пока я направляюсь к амбару. Серая древесина потрескалась и гниет у основания. Двери верхнего яруса распахнуты, а нижние закрыты. Прежде чем мы добираемся до входа, Джейк сворачивает влево и открывает дверь пристройки пониже. Я переступаю порог вслед за ним и сразу же чую знакомый запах животных. Это конюшня.
Он направляется к третьему стойлу, распахивает дверцу, в то время как я держусь позади, и выводит гнедую кобылу со светлыми пятнами на морде и ногах от колен до копыт. Она уже оседлана. Я смотрю на свои балетки, подошвы которых испачканы грязью. У меня есть кроссовки, но, если останусь, придется купить рабочие ботинки в городе. И поскорее.
Взяв поводья, Джейк выходит вместе с лошадью из конюшни. Двинувшись за ним, я замечаю присоединившегося к нам Ноя. Парень вонзает пару лопат в кучу около амбара.
О боже, ты в порядке? восклицает он, встревоженно уставившись на меня. На тебя какой-то зверь напал?
Что?
Его изумленный взгляд опускается. Проследив за ним, я вижу декоративные разрывы и потертости своих темных дизайнерских джинсов-скинни, которые появились в моем шкафу несколько недель назад благодаря персональному шопинг-ассистенту родителей. Сквозь дыры проглядывает кожа бедер. Джейк тихо смеется, когда я поднимаю глаза и смотрю на дерзкую полуулыбку Ноя.