Кафе хоть и находилось у автомагистрали, но оказалось заведением уютным. Интерьер в национальном стиле. Улыбчивая прислуга шустрила за стойкой. Янтарная жидкость пенилась в кружках. Тарелки с дымящейся снедью оккупировали стол. Шелестели цветастые купюры и звонко падали блестящие монетки в музыкальный автомат.
На четвертом бокале «Хейнекена» разговор оживился. Старший инспектор откликался на имя Саня, Печенкин студнем растекся по стулу, от чего у того подогнулись пластиковые ножки, а Спиногрызов громко хохотал и частенько хлопал финского коллегу по спине. За столом царила атмосфера дружбы и взаимопонимания.
Что ж, прищурила правый глаз Снегурка:
вижу ты упрямец. Причем тупой упрямец. Дыбой я не располагаю, конечно, но пара-тройка подручных средств имеется.
Тема чувствовал, что по спине течет не холодный ручеек, а выпал иней. Девица ушла в другую комнату и вернулась с длинным куском кабеля со штепсельной вилкой на конце. Демонстративно встав перед парнем, она вынула из бокового кармана перочинный нож. Со звонким щелчком выскочил клинок. Финка умело освободила медные жилы от изоляции. Розетка оказалась в полуметре за спиной студента. Разведя оголенные концы провода, Снегурка вставила вилку в розетку.
Ну, будем говорить?! сладким голосом тайного садиста поинтересовалась она. Тема, не отводя глаз от раздвоенного медного жала, часто закивал головой.
Ага, проникся серьезностью момента, констатировала девица:
Глаголь, сиротинушка, не тормози.
Парень попытался облизать пересохшие губы. Вкус оказался деревянный, словно полено пожевал.
А, что, говорить-то? Спрашивай.
Ясно. Сказка про белого бычка продолжается, Снегурка разочарованно вздохнула:
А, что, говорить-то? Спрашивай.
Ясно. Сказка про белого бычка продолжается, Снегурка разочарованно вздохнула:
Клиент, как видно, не созрел!
Финка быстро переместилась за спину Темы. Миг, и шея студента сдавлена удушающим захватом. Блеснули перед глазами срезы медных жил.
Смотреть вниз! рявкнула Снегурка, медленно подвода раздвоенное жало к оголенному паху.
А-аа, захрипел он, втягивая живот.
Н-на, девица резко сунула жало в самый низ. Резкая боль пополам сложила Тему и обвалилась чернота. Истерзанная психика выключила сознание.
Вся компания пребывала в отличном настроении, когда у инспектора замурлыкала рация. Нацепив гарнитуру, полицейский, коротко переговорив с абонентом, отключился. Барином развалясь на стуле, Печенкин скосил глаза на коллегу:
Что там? Новости?
Финн утвердительно кивнул:
Все окей! Приехали технари. Пора и нам. Сейчас обмозгуем, как квартирку нафаршировать аппаратурой.
Раз пора, едем! майор повернулся к Спиногрызову. Тот уплетал очередную порцию сосисок, звучно прихлебывая пиво.
Понял, шеф, понял! Я мигом. Мне только отлить надо, с полным ртом забубнил он.
Трудно говорить с набитым ртом, особенно, если бьют регулярно. И, в сортире не свисти, запор будет, гаркнул Печенкин вслед удаляющемуся Спиногрызову.
Веки дрогнули раз, другой.
Ну, слава тебе, господи! Перепугал меня, хрен малахольный! Попей водички, легче станет, Снегурка подсунула кружку к губам. Прохладная вода оживила горло. Тема приоткрыл глаза. Сознание медленно, океанским лайнером, выплыло из тьмы. Свет прожектором стеганул по глазам, выбив в сетчатке каскад бликов. От виска к виску ртутью перекатывалась боль. Голос финки волнами пробивался сквозь писк в ушах.
Печенкин, устроившись на скамейке в рыхлой тени деревьев, вяло прислушивался к болтовне финнов, пытаясь уловить знакомые слова.
«В натуре, горячие финские парни. Ишь, балаболят, живчики, мысленно хихикнул майор.
Диалог полицейских резко оборвался и старший группы повернулся к русскому:
Ситуация патовая, парочка зависла в квартире. Телефонами не пользуются. Можно, конечно, под видом водопроводчика или там электрика заслать технарей. Но идея тухлая. Расшифруют враз. Себе дороже. Это, как в сексе: выигрывает тот, у кого позиция интересней и терпения больше. Лучше подождать. Можно поставить парочку направленных микрофонов, но тоже чревато. Если у супостата имеется соответствующая техника, сигнал зафиксируют. Предложения?
Печенкин глянул на Спиногрызова. Тот неопределенно пожал плечами. Майор нахмурился:
Торопиться не будем. Выждем часок-другой. Авось, что и произойдет. А, нет тогда и будем голову ломать.
Чью голову ломать? удивился финн.
Идиома, дернул щекой Печенкин:
Не понимай буквально.
Вас, русских, хрен поймешь. То разговариваете матом, а потом оказывается, это сленг. То сюсюкаете липко, а получается, что бранитесь, заворчал финн.
Не грузись, дружок! Мы сами порой не врубаемся. Куда уж там импортным, улыбнулся майор:
Держи хвост пистолетом, и удача будет с тобой!
Какой хвост?! взвился финн:
Каким пистолетом?! Да, пошли вы
Это правильно. Вот это по-нашему. Так держать, расхохотался Печенкин.
Что ж, ты, такой дохленький?! лицо девушки нависало луной. Горячие ладони растирали уши, массировали виски. Тема морщился, но сопротивляться сил не было.
Клиент скорее жив, чем мертв, улыбнулась Снегурка.
Больной пошел на поправку. Но не дошел, в ответ хмыкнул Тема.
Ну-ну, студент! Без пессимизма! Попьешь еще воды? в голосе девушки явно проскальзывали нотки участия. Парень кивнул.
Мобильник, в истерике забился в кармане, выбрасывая звуки армейского марша. Печенкин, после столь обильного обеда, пребывал в умиротворенном состоянии. От неожиданности, он подскочил на скамейке, смачно влепившись макушкой в толстую ветку дуба. Взревев от боли, майор никак не мог попасть во внутренний карман куртки, где бесновался телефон. Спиногрызов, сидевший рядом, хрюкнул от смеха, наблюдая заполошные метания шефа. Выдернув мобильник вместе с куском подкладки, Печенкин нажал клавишу приема.
Ты, что там, опух от безделья?! Чухонец хренов! Почему трубку не берешь?! заорал динамик:
Что молчишь?! Докладывай, как обстановка? Ну?!
У Печенкина звучно дернулся кадык:
Товарищ полковник. Да, я В смысле мы Тут занимаемся
Что ты блеешь, как дерьма в рот набрал! взорвался динамик:
Выплюнь немедля! Докладывай четко!
Майор вытянулся в струнку и отчеканил:
Товарищ полковник, докладываю! Объект прибыл на место. Ведем наблюдение. С местными контакт налажен.
Ну, вот, видишь! А, то мямлишь, как тютя. Будешь ежедневно докладывать в 15 ноль-ноль. При экстренном случае, звони на мобилу, подобрел динамик.
Вас понял, Василий Иванович, Печенкин сменил стойку, будто услышал команду «вольно».
Ну, будь, буркнув, динамик стих.
Уф, выдохнул майор, оседая на деревянные ребра скамейки.
Тяжко Вам, фальшиво посочувствовал Спиногрызов, пряча глаза. Печенкин молчал, борясь с закипающей злобой. Спиногрызов не замечал состояние шефа:
Легко им в Москве команды раздавать. А, ты, попробуй на «земле» покрутись. Мозгами пошевели, ножками побегай. А, тогда и
Заткнись, гнида! взорвался Печенкин:
Не тебе вякать! Сам-то, что можешь?! То же мне, секс-петарда! Шуму много, а толку мало! Сгинь!
Дурак на воле, хуже динамита! едва слышно пробурчал Спиногрызов.
Что ты там шепчешь под нос?! зарычал Печенкин:
Пшол вон. Не отсвечивай!
Глава 5. Здравствуй жа, Новый год!
От слабости руки плохо тряслись. Пытаясь натянуть джинсы Тема плюхнулся на кушетку:
Крепко ты меня шарахнула. Думал, коньки откину.
Снегурка улыбнулась на все тридцать два, не испорченных кариесом, зубика:
Экий, ты мнительный, дружок! Провод-то не под напряжением. Без тока.
Как без тока? обомлел парень. Финка расхохоталась:
А, так. Смотри.
Девушка поднесла оголенный конец кабеля к руке и ткнула им в ладонь. Ничего не произошло.
Видишь, вилка в розетке. Прикол в том, что розетка хитрая. Без напряжения. Специально для слабонервных. Классно, да?
Парень начал сатанеть:
Ты, что, бля, издеваешься?! Какой, на хрен, классно?! С меня чуть все дерьмо от страха не вылилось! Скотина чухонская!
Он орал еще минут пять. Девушка сидела на стуле, закинув, ногу на ногу, безмятежно улыбаясь. Дождавшись, когда студент выдохся, она вкрадчиво поинтересовалась:
Иссяк или дальше блажить будешь?
Тема злобно уставился в пол.
Ага, вижу, угомонился. В принципе, не долго ревел. Бывало, отдельные личности и минут сорок извергают. От истерики затрещины хорошо помогают. Зато потом благодать: любовь и взаимопонимание.
Парень молча разглядывал девицу. Снегурка хихикнула:
Что-то в твоих очах доброжелательности поубавилось. А, похоти совсем нет. Ладно, ладно, не закипай! Мне смотаться надо, минут на сорок. Поскучай в одиночестве. В холодильнике выпивки и закуси навалом. Не стесняйся.
Финка, поднявшись с кресла, направилась к выходу:
Да, чуть не забыла! Я дверь закрою на замок. Он изнутри не открывается. Для твоей же безопасности. Оривидерчи, Рома!
****
Толстых, шаркая подошвами, вышел из здания. За спиной пульсировали огни «Планеты Голливуд». Впереди прятались в каштанах Елисеевские поля. Прикуривая от зипповской зажигалки, он осторожно огляделся. Действовал по привычке, прекрасно понимая, что в такой сутолоке выявить наружку не реально.
Какой придурок выбрал «Голливуд» для встречи. Будьте с пяти до пяти двадцати за крайним справа столиком Малого зала. Пароль: «Здесь подают соленые гренки?». Отзыв: «Я бы не советовал. Здешний повар их пережаривает». Полный бред. Белая горячка. Кто услышит, решит, что дауны на свободе, бормотал он, направляясь к киоску с прессой.
Не дойдя двух шагов, он остолбенел. Навстречу быстро двигался необыкновенного вида субъект. Полы белоснежного плаща разлетались в сторону. Шляпа-горшок, того же цвета, насажена до бровей. Светло-бежевый костюм с золотой ниткой играл на солнце. Туфли белой кожи несли субъекта, едва касаясь асфальта.
Во, блин, поганка бледная! Не хило! восхитился Толстых, освобождая путь. Джентльмен, подняв облачко сероватой пыли, пронесся мимо и исчез в «Планете».
Разглядывая красочные обложки журналов, Николай выругался:
Е-мое! Это ж, Быстров, собственной персоной! Прикинулся педиком, и не признаешь!
Столкнувшись с парой-тройкой прохожих, он вбежал в «Планету». Мухой проскочил первый зал, рыская глазами по сторонам:
Куда он запропастился, моль бледная!
Куда он запропастился, моль бледная!
Быстров нашелся в Малом зале. Дисциплинированно устроившись, за крайним справа столиком, он с любопытством шарил глазами по залу и посетителям. Толстых с разбегу плюхнулся на стул у столика: