Шеф, ну Вы даете! Вас не узнать!
Быстров непонимающе уставился на говорившего:
Я ждал-ждал, все жданки съел. Время вышло, а нет никто. Уже уходить собрался, а тут Вы.
Полковник упорно молчал, разглядывая Николая с видом проктолога, обнаружившего в исследуемом органе неожиданный предмет. Тот продолжал трещать, но поперхнулся, натолкнувшись на взгляд Быстрова:
Т тарищ полковник А, вы чего так смотрите? Это ж, я. Не узнаете?
Быстров потер ладони и, пожевав нервные губы, презрительно обронил:
Я ни понимайт. Ви ошибка.
Ка Какая ошибка?! Я, это, я! Коля! зашипел Толстых.
Урод, ты, Колек! отвернулся полковник:
И, папа твой, наверняка, такой же! И, детки По определению.
Ну, я же начал Николай.
Баранки гну! Про пароль забыл, кусок дерьма! Причем большой! оборвал Быстров.
Сникший было, Толстых встрепенулся:
Да, да. Здесь подают соленые гренки? А, отзыв, отзыв-то: «Я бы не советовал. Здешний повар их пережаривает».
Мда, протянул Быстров, в голосе сарказм зашкаливал.
Чего расселся! Закажи пива и пожрать! рыкнул полковник.
Да, побыстрей! Времени в обрез!
Я мигом, мигом, одна нога здесь, а другой и вовсе нет! рванул с места Николай.
Старший инспектор подбежал к Печенкину:
Девчонка садится в машину. Мы готовы.
Майор молча кивнул. Рация финна неразборчиво забормотала. Выслушав, инспектор, коротко ответил и, повернулся к Печенкину:
Девица одна и выезжает со двора. Предлагаю, две пары на хвост, остальные остаются на месте. Дальше по ситуации.
Согласен, буркнул русский. Как только финн ушел, оживился Спиногрызов:
Шеф, давайте сами в квартиру проникнем, а? В хате один Колибри. Зайдем тихохонько, если что и, побазарим без излишнего гуманизма. Он сто пудово не ожидает нас здесь. Колонется в три секунды!
Печенкин, сморщился, словно лимон укусил:
Ох, и придурок, ты! Какое проникновение?! Моча в голову ударила? Мы здесь в гостях почти. Любые, подчеркиваю, любые действия с согласия финнов. Мля, дал же бог помощничка!
Товарищ майор! Я что? Я ничего. Уж и инициативу проявить нельзя, изобразил обиду на физиономии Спиногрызов. Печенкин злобно зыркнул на помощника:
Тоже мне, энерджайзер, япона мать! Уймись!
Минут через семь вернул инспектор. Обычно невозмутимое лицо финна отражало смесь недоумения и легкой растерянности:
Тут вот какая штука получается. Навестили мы квартирку. Судя по обстановке явка.
Что клиент? заторопил Печенкин.
Клиент на месте и скорее жив, чем мертв, хмыкнул финн. Майор, хлопнув ладошками по толстым ляжкам, подскочил с лавки:
Кто мертв? Ты что буровишь?
Спокойно товарищ. Спит ваш Колибри. Что у них с девкой произошло, не понятно. На столе выпивка с закуской, а парень дрыхнет в кровати.
Дрыхнет, говоришь? Ладушки. А, а девица? Печенкин в волнении прошелся несколько шагов туда-обратно.
Ведем парой машин. Это не девчонка, а черт в юбке. Выскочила из города и рванула по трассе, что петарда. Минут через сорок в Хельсинки въедет, о чем-то размышляя, цедил финн. Майор глянул в упор:
Про что медитируем?
Полицейский, почакав передними зубами, продолжал:
В управе прогнали фото барышни через базу данных.
И? Печенкин не отрывал взгляда от собеседника.
Что тянешь, дерьма в рот набрал!? встрял в паузу Спиногрызов.
Пшол вон! гаркнул майор. От неожиданности помощник отскочил и часто-часто заморгал маленькими, как пуговички у гульфика, глазками.
Даун, мать твою! Нам бы столько огородов, сколько у нас козлов, давно бы при коммунизме жили! Печенкин еле сдерживал себя.
Ну, дружище, давай, не тяни! Выкладывай сомнения. За моего, извини. В семье не без урода, растянул он в узкую улыбку губы.
Уронив взгляд, финн буркнул:
Да, ладно. Без обид, бывает.
Майор засуетился:
Давай-ка присядем. Посидим рядком, да поговорим ладком.
Тот согласно кивнул. Русский решительно направился к скамейке. Плюхнувшись на лавку, он приглашающее похлопал рядом:
Сидай хлопчик, будем думу думать. Как говориться: одна голова хорошо, но с туловищем лучше.
Быстров, умело орудуя ножом и вилкой, уминал румяный бифштекс, звучно прихлебывая золотистое пиво. Толстых обстоятельно докладывал, пытаясь избавиться от навязчивого ощущения глухой неприязни, исходящей от полковника. Из-за этого мысли слегка путались и, он сбивался, повторяясь.
Быстров, вытянув из запотевшего стакана остатки пивной пены, разочарованно крякнул. Оглядев опустошенную посуду, он поднял глаза:
Все хотел спросить тебя. Ты, Колюня, грешным делом, не голубой?
У Николая слегка отвисла нижняя челюсть. Полковник добродушно улыбался:
А, что? Дело житейское. Ляжки у тебя, как у хорошей бабы. Да, и жопой при ходьбе подвиливаешь. Ну, Колек, есть такой грешок?
Вы что, товарищ полковник ? Да, я такой же офицер ! кровь ударила в голову до звона в ушах.
Мусор ты и гнида, а ни офицер! лениво цедил Быстров:
Я ж твое дело читал. Тебя, пакость гаишная, на вымогательстве взяли. А, потом ты своих же корешей сдавал. И, к жуликам внедрили, потому как цена тебе, копейка. Пристукнут туда и дорога.
Да, мне сам генерал , мысли, винегретом, перемешались в голове Толстых.
Закрой пасть и слушай! Генерал далеко, а я, вот он. Рядышком, рыкнул Быстров. Дождавшись, когда фигура агента, потеряла резкие очертания, продолжил:
Пару дней назад через Финляндию двинулся курьер. Погоняло Колибри. Есть данные, что курьер не обычный. С изюминкой. Выясни, что почем. На все про все пять дней. Максимум неделя. Связь по обычным каналам. Вопросы?
Николай заморожено молчал.
Ты все понял? нажал полковник. Тот утвердительно дернул головой.
Вот, и ладненько. Расплатись за обед и свободен. Что сидишь? Шевели батонами! насупил брови Быстров.
Да, непонятки, Печенкин разглядывал собственные стоптанные ботинки. Финн, звучно вздохнув, кивнул. Стряхнув с мятых брюк невидимую пыль, майор гнусаво пропел:
Непонятки, непонятки. Поиграть нам с вами в прятки.
Инспектор недоуменно уставился на русского.
Не дрейф, паря. Прорвемся. Значит, на девку у вас ничего. Колибри спит аки младенец. Эхе-хе, дела. Посмотреть бы хату, а? Организуй, Сашок, оторвал взгляд от туфлей Печенкин. Финн даже руками замахал:
Да, вы, что! Нам-то запрещено строжайше! А, иностранцу! Без санкции ни-ни.
Земеля! Какие дела?! Свои же люди. На кой нам прокуратура? Вы дверку откроете, а я гляну одним глазком. Всего-то, медом изливался майор.
Окей! Но только на минутку. И, ничего не трогать! сломался старший.
Конечно же! Что я, дите? Ясный палец, ничего не трогать! возликовал Печенкин.
Теме снился сон. Что это сон, он помнил отчетливо. Якобы он в каком-то чуме. Или в юрте. Или вигваме. Лежит на полу, завернувшись в ядрено-вонючую шкуру. В потолке здоровенная дыра, сквозь которую вливается черно-звездное небо. Тема поворачивает голову вправо и видит голую Снегурку. Она вольно раскинулась поверх медвежьей шкуры и спит. Низ живота пылает огнем желания, и Тема тянет руки к девушке. Он гладит ее горячее тело. Снегурка неожиданно хриплым басом рыкает:
Отвянь зараза! Дай поспать!
Тема чувствует, что рядом кто-то есть. Приподнимается на локтях и видит в мягком мраке Существо.
Ты кто? Дедушка Мороз? шепчет Тема.
Здравствуй жопа, Новый год! хохочет за спиной Снегурка:
Какой дед Мороз?! Ты в Финляндии.
В Финляндии? удивляется Тема.
Да, в Финляндии, в стране оленей, озер. Здесь тебе не Мухосранск. Дедов Морозов отродясь не видали. А, здесь Кто здесь? Соображай! веселиться Снегурка.
Санта Клаус! ликует Тема.
Точно! Молоток! хлопает в ладоши Снегурка. Между тем Существо неслышно плывет по комнате. В центре, грибом, вырастает большущий стол. Он уставлен бутылками с пестрыми этикетками, вазы и тарелки переполнены диковинными фруктами. Существо склоняется над столом. Раздается хрюканье.
Ты что вынюхиваешь?! Санта Клаусы так не делают, возмущается Тема.
Сам ты Санта Клаус, обижается Существо, отплывая от стола, прихватив самую высокую бутыль.
А, кто ты? пугается Тема. Существо уползает в черный мрак угла.
Я твоя галлюцинация, доносится из черноты свистящий шепот.
А, понял, успокаивается Тема. Серый туман заливает комнату, съедая видения.
Оператор поста наблюдения, сидящий перед мониторами на которые транслировалась ситуация в конспиративной квартире, пихнул напарника локтем в бок:
Ты, посмотри, чего он творит! Мало ему незаконно попасть на объект. Так он еще и ворует!
Коллега, по коровьи, жевавший бутерброд, поперхнулся. Откашливаясь, прохрипел:
Чего он там пакостить?
Вот упырь! Спер со стола двухлитровую «Финляндию» и батон сервилада!
Мда, пусти свинью за стол, он и ноги на стол, поклонник бутербродов любовно оглядывал недоеденный кусок:
Надо доложить старшему инспектору.
Печенкин, вывернув из-за угла, в развалку направился к микроавтобусу. Завидев его, инспектор прекратил нарезать круги вокруг авто, зло разглядывал приближавшего русского. А, тот, беззаботно насвистывая мелодию, шоркал по брусчатке мостовой.
Вы что себе позволяете?! Мы же договорились ничего не трогать! Зачем взяли водку и колбасу? полицейский подскочил к русскому. Майор слегка опешил от неожиданной прыткости местного коллеги:
Да, ты что, братан! Не трогал я ничего. Уговор дороже денег!
Как не брал? Я сам видел в записи, как со стола вы украли водку и сервелат, изумился наглости Печенкина финн.
Не путай меня. Не надо! «Финляндию» и колбасу я взял чисто для служебной надобности, веско выдал майор.
Для служебной Бред сивой кобылы, финн задохнулся от возмущения. Лицо русского оставалось непроницаемым:
Колибри явно чем-то одурманен. Продукты реквизированы для экспертизы. А, Вы, о чем подумали, коллега?
Финн, укоризненно покачав головой, тихо пробормотал:
Водка создана для того, чтобы русские не правили миром!
Чего бубнишь под нос, дружище. Погоды-то какие! Благодать, Печенкин добродушно щурился.
Да, так. Шустрые вы, как стая напильников, отмахнулся старший инспектор.
Ага, мы такие. Палец в рот не клади! Откусим по самое не хочу! скалился майор.
Пииуу, пииуу, ныли в небе высоковольтные провода.
Пшуу, уф, шептало поблизости море.
Бум, бум, бум, молотил барабан, вгоняя резиновый гвоздь в затылок. Тема замотал головой и проснулся. Голова, перезрелым мандарином, разваливалась на дольки. В горле резвилась Сахара, на ресницах выпала соль.
Протерев глаза, он, оторвал голову от подушки. Комната, что баркас на волнах, раскачивалась. Мыча от головной боли и тошноты, он за пару минут умудрился сесть. Ноги, покрывшись бисером холодного пота, плетьми свисали с кушетки, не касаясь, пола.