Усть-Лужье стояло прямо на берегу Пиленги и оказалось совсем крохотным всего на шесть дворов, правда, основательных, с помещениями для скота и прочими хозпостройками. Возле реки чернели вытащенные на берег лодки, в том числе две больших, но сама деревня выглядела совершенно мертвой, даже собак не было слышно.
Ну и где вы?.. Я повертел головой, сместился правее и неожиданно заметил в одном из окошек крайнего дома едва теплившийся огонек.
В том же дворе возле большого сарая уныло топталась смутная фигура, за плечом которой угадывался ствол винтовки. Так ясно, что косоглазые в этой избе. Но все там не поместятся, значит значит, часть ночует в другом доме. И в каком? Вот же уроды, могли и караульного выставить. Ну не соваться же нам в каждую избу наугад! Ладно, начнем с этой
Тайто тоже увидел японца и показал мне лук.
Я в ответ покачал головой.
Нет, я сам. Вы тихо обойдите остальные дворы. Ищите второй дом, где они ночуют
Глава 7
Шаг, еще один, третий Я пробрался вдоль стены и И наткнулся взглядом на два святящихся адским желтым пламенем глаза. Руки сами вскинули маузер, я едва не пальнул со страха, но вовремя понял, что это
Мя-ау!.. С пронзительным мяуканьем громадный кот спрыгнул с крыши сарая и исчез в темноте.
«Чтоб тебя, в сердцах ругнулся я. Так и в штаны наделать можно»
Но развивать тему не стал и опять спрятался за сараем до часового оставалось всего два десятка шагов, и японец мог встревожиться из-за шума.
Две минуты тянулись, как целый час; к счастью, никто тревоги не поднял, и я потопал дальше. Пробрался вдоль плетня, обогнул еще один сарайчик и, пригнувшись, перебежал улочку. Высунулся из кустов, пошарил взглядом, но никого так и не увидел. Не понял? Вроде направление правильно выдержал. Вот же это подворье
Уже собрался перебежать на новое место, как послышались глухие шаги, из-за угла появился солдат, застегивающий ширинку на штанах, и направился прямо ко мне. Я быстро присел и затаил дыхание.
Ра-ра-ра Солдат негромко мурлыкал какую-то песенку, напоминающую своей мелодией «Собачий вальс».
Ладонь крепко сжала рукоятку томагавка. Ну!
Но японец, не доходя пары шагов до меня, вдруг совершил четкий поворот кругом и потопал в другую сторону.
«Да чтоб тебя» ругнувшись, я выскользнул из кустов и перебежал к стене.
Ра-ра-ра Пение опять стало приближаться.
«Почему «ра-ра-ра», а не «ла-ла-ла»? не к месту озадачился я. А-а-а, понятно, они же «л» не выговаривают»
Дождался, когда часовой подойдет, резко выскочил из-за угла и наотмашь резким ударом всадил граненый шип на обухе томагавка ему в висок. Хрустнула кость, соскользнула с плеча винтовка, с оглушительным грохотом шлепнувшись на землю, и только потом стало оседать само тело.
Черт! Я тут же ухватил японца за шиворот, быстро отволок его за угол и взял на прицел крыльцо. Из меня ниндзя, как из козьего гузна валторна
Но счастье сегодня было на моей стороне в доме все еще царила тишина.
«Ну и что дальше?» задумался я, переводя дух.
Неожиданно из коровника послышался тихий разговор.
Рой, Ваньша, тута под венцом рыхло, хрипел старческий голос.
Ить я рою, деда, отвечал приглушенный фальцет.
Тише, вы, ироды, косоглазый услышит плаксиво всхлипнула женщина.
Закрой рот, Маланья, грозно пробурчал старик. Ишь ты
«Понятно. весело подумал я. Назревает коллективный побег»
И, чуть повысив голос, приказал:
А ну заткнулись!
Ой, перепуганно пискнул мальчишка.
Сколько вас там?
Дык все что есть, мил-человек, проскрипел в ответ старик. Двунадесять душ. Остальных того порешили.
А косоглазых в деревне сколько?
Дык на пять душ меньше. И охвицер с унтером. Да есчо ферт в цивильном, но тот наш, из Александровска вроде. Тьфу, иуда Эти в моем дому, тута. Настену с Машкой себе забрали. Девки выли, видать, сильничали оных, а теперича замолчали. А солдаты у Михеича квартируют, рядом изба, через плетень. Тока забили его вместе с женкой, сволота косоглазая. Меня-то последним засунули в коровник, я все подметить успел. У Маланьи бидон с самогоном сконфисковали. Ядреный
Ироды, эхом всхлипнул женский голос. Христа на них нет.
Я покосился на приоткрытую дверь избы.
Понял. А теперь сидите, как мыши.
Подождал еще пару минут, переложил пистолет в левую руку, правой поудобнее перехватил томагавк и шагнул к крыльцу.
Три души, говоришь?
Легонько скрипнула дверь. В лицо ударил жуткий смрад перегара, рвоты и мочи. Я стиснул зубы, чтобы не выругаться, и прислушался. Тихие женские всхлипы разбавлял могучий мужской храп.
Шаг По центру комнаты стоит большой длинный стол, заваленный посудой и объедками. На лавке, уперев голову в столешницу, сидит японец с нашивками сержанта, а гражданский в облеванном полосатом пиджаке валяется рядом прямо на полу.
Шаг По центру комнаты стоит большой длинный стол, заваленный посудой и объедками. На лавке, уперев голову в столешницу, сидит японец с нашивками сержанта, а гражданский в облеванном полосатом пиджаке валяется рядом прямо на полу.
Храп доносился из-за занавески, а в углу, сжавшись в комочек, жалобно всхлипывала полная молодая девушка в разорванной и окровавленной рубашке. «Идиллия».
Сержант вдруг резко встрепенулся и уставился на меня ошалелым перепуганным взглядом. И опять уткнулся мордой в стол, но уже с разваленным черепом. Из загородки кто-то заполошно рванул, но тут же рухнул на пол, запутавшись в занавеске. Я изо всей силы саданул ногой по барахтавшейся фигуре, а потом, улучив момент, еще раз приложил плашмя томагавком по высунувшейся коротко стриженной башке. Стриженый глухо хрюкнул и замер, раскинув руки, словно на пляже.
Гражданский замычал, перевернулся на другой бок, но так и остался лежать на полу.
У-у-у, о-о-о тоненько завыла девушка, зажимая рот обеими руками.
Тихо! Я приложил палец к губам и от души угостил цивильного носком сапога в висок.
Оглянулся, забрал стоявшую в углу винтовку, снял со стула портупею с кобурой и вышел из дома. Так, что там у нас на очереди?
Над забором появилась патлатая башка Тайто.
Она тама, зашипел айн, тыча пальцем в соседнюю избу. Наши тоже тама, сторожат. Одина гулять пописать пошла, уже не писает Айн довольно ощерился.
Жди. Я подбежал к коровнику и убрал запорный брус с двери. Выходим, но детей пока оставьте здесь. В доме пара живых, вяжите их и сторожите. И тихо! Не дай бог, кто пикнет, языки сам повырываю.
Нешто мы дурные? пробухтели в ответ из темноты. Рази что Маланья, хе-хе
Чтоб тебе повылазило, старый дурак, едва слышно прокомментировала женщина и замолчала.
Держи. Я сунул винтовку тощему, но еще крепкому старику в длинной поддевке. Будешь за стар
Но не договорил, потому что совсем рядом стеганул звонкий выстрел.
Кровь Господня Я метнулся к забору, нашел взглядом Тайто и рявкнул: Что за черт?
Япона проснулась коротко ответил айн.
На крыльце распростерлось тело японского солдата, а из самого дома донесся возбужденный галдеж на японском языке.
Держите окна и дверь
С последним словом из избы на улицу попытались выскочить несколько солдат. Впрочем, без особого успеха. Защелкали винтовки айнов, пара японцев попадала, остальные живо заскочили назад в дом.
Следующий час прошел в очень увлекательном, но совершенно бесполезном занятии. Японцы палили наугад из окон, айны палили по ним, но тоже без особого успеха солдаты очень предусмотрительно не высовывались. Попыток прорваться на улицу они больше не совершали.
Японский язык знаешь? поинтересовался я у Тайто.
Мала-мала знать! гордо ответил айн.
Так скажи, чтобы сдавались. Сдадутся буду жить, нет умрут.
Ага, отец. Айн что-то проорал в сторону избы.
Ответ последовал незамедлительно.
Ну что?
Айн обиженно скривился.
Она много плохое слово говорить
Черт
Ситуация складывалась не очень хорошая, совсем не в нашу пользу. В доме оставалось как минимум двенадцать японцев. Со своим запасом патронов они могли отстреливаться еще очень долго. Лезть с айнами в избу не очень умное решение. Ну не штурмовики они ни разу. А тут скоро рассветет уже. Но что, если
Неожиданно появившаяся в голове мысль вызвала на лице зловещую улыбку.
Жди Я быстро вернулся в первый дом, взял там со стола керосиновую лампу и здоровенную бутыль, наполовину заполненную мутной жидкостью. Взвесил в руках и довольно хмыкнул: Ну что, товарищи самураи, вы там, часом, не замерзли?
Дык куда ж ты хороший продукт, ирод?! Дед догнал меня и протянул жестяной бидончик. Вона, карасину чутка наличествует. А так пали, наших тама нет, а хозяина-то, Михеича, посекли вчера со старухой. Ветра нет, другие избы не займутся. Все одно нам тут теперича не жить. И-эх, сволота косоглазая
Я кивнул старику, пробрался вдоль забора и, коротко замахнувшись, швырнул бидон под окна. Стрельба прекратилась, в доме поднялся отчаянный галдеж японцы сразу поняли, что дело пахнет керосином и в прямом, и в переносном смысле.
Я хмыкнул и приказал Тайто:
Передай им: если не сдадутся, сожжем вместе с домом.
Айн снова разразился длинной тирадой, а потом обернулся ко мне.
Спрашивают, жить будут, если сдаваться?
Спрашивают, жить будут, если сдаваться?
Скрепя сердце я буркнул:
Скажи, что убивать не будем.
Тайто немедля приступил к исполнению, подтверждая свою речь активной пантомимой, видимо, словарного запаса айну все-таки не хватало.
Но, как бы там ни было, самураи согласились сдаться. Процесс сдачи проходил образцово-показательно. Японцы выходили по одному, аккуратно ставили винтовки к плетню, представлялись, кланялись, а потом ложились мордой в землю, после чего айны им вязали руки.
На лица моих бородачей надо было еще посмотреть личный состав прямо сиял. Еще бы: за три дня две эпических бескровных победы. Да и трофеи просто гигантские, разумеется, по местным меркам. Тайто проболтался, что парни за последние дни за счет добычи стали едва ли не самыми состоятельными в племени.
Я пересчитал японцев и не досчитался одного.
Четырнадцать Где пятнадцатый? Тайто
Айн переговорил с одним из пленных и доложил:
Один бабка здесь колоть, утром помирать, уже закопать его
Бабка Неонила одного вилами заколола, мрачно подсказал старик. Уж прости, запамятовал я сразу сообщить. Как Пеструшку ее стали выводить из скотника, так и кинулась, старая. И так была стервоза еще та, а тут вообще осатанела. А баба ее японы спалили в овиннике, так и лежит, черненька-черненька, как арапка. Ох, совсем башкой слаб стал! Хорошо, что не запалили избу. Есчо тута где-то Машка была, ее солдатам отдали. Така ладна, пышна и белява девка. Тока слегка не в себе да хроменька на левую ноженьку. Чего-то не видать оную.
Идем поищем. Держи лампу. Я шагнул на крыльцо избы. Как тебя величать, дед?
Старик хлюпнул носом.
Нил, Фомы сын, значится. Афанасьевы мы. А ты, мил-человек, кем будешь?
Каторжником