На удивление, японцы быстро пришли в себя мигом залегли и начали отвечать, безошибочно определив, с какой стороны стреляют. Меня проигнорировали, впрочем, я специально сосредоточил айнов в одном месте, с фланга, и приказал стрелять залпами, чтобы они как раз отвлекли на себя непрошеных гостей. Сам же занял позицию в стороне, во фронт к японцам.
Второй залп бородачей был менее результативным; наглухо завалили всего двух косоглазых, а третий рухнул в траву и, быстро суча ногами, пополз в сторону, за камень. Но и это не вызвало паники.
Прозвучала команда, японцы перебежками начали наступать на позиции айнов. Бодро и в неплохом темпе, видимо, солдаты попались хорошо вымуштрованные или с боевым опытом. Да и командир отряда не терялся, отдавал приказы уверенно и грамотно.
Хватит, откомандовался Я злорадно ухмыльнулся и вышиб браво гарцующего офицерика из седла, а вторым выстрелом всадил пулю в спину раненому, спрятавшемуся за большим валуном.
Стрелял на автомате, почти не целился, руки сами делали свое дело. Четко, хладнокровно и расчетливо. Сначала даже удивился такому мастерству, но потом вспомнил, что штабс-ротмистр Любич, то есть я, по-настоящему умел и любил только одно стрелять.
Стрелял на автомате, почти не целился, руки сами делали свое дело. Четко, хладнокровно и расчетливо. Сначала даже удивился такому мастерству, но потом вспомнил, что штабс-ротмистр Любич, то есть я, по-настоящему умел и любил только одно стрелять.
Прицельно добить магазин не удалось японцы скрылись в подлеске, и с моей позиции их уже не было видно.
Впрочем, первоначальный замысел как раз учитывал подобный поворот. Айны, сделав пару залпов, должны были рассредоточиться и решительно отступить, выманивая на себя япошек и тем самым позволяя мне зайти непрошеным гостям в тыл.
Ну что же, штабс-ротмистр, пора поработать Я отложил «Арисаку» и взялся за маузер, передернул затвор, перекинул пистолет на ремне через плечо, потом вытащил из-за пояса томагавк.
Как только ладонь взялась за обтянутую кожей рукоять, нахлынула горячая волна. По телу пробежал электрический разряд, в висках застучала кровь, а сердце забухало в предвкушении В предвкушении крови.
Разом слетел налет цивилизованности, осталось только дикое и яростное желание убивать. И это состояние мне очень понравилось, я словно стал самим собой. Не штабс-ротмистром Любичем Александром Христиановичем, а гораздо более древним, свирепым и жестоким существом. Для которого единственная цель в жизни это убивать своих врагов и властвовать.
Кровь Господня!.. Свирепый рык вырвался из груди сам собой, я быстро спустился по каменистой осыпи и побежал по широкой дуге, заходя японцам в тыл.
Наконец в зарослях лимонника показались обтянутые полинявшими гимнастерками спины. Двое солдат, почти не целясь, на ходу посылали пулю за пулей куда-то вперед себя.
Я взял правее, замедлился, а потом вместе с очередными выстрелами рывком метнулся вперед. Резкий мах! Клинок томагавка с влажным хрустом перечеркивает бритый затылок.
Второй солдат начал разворачиваться, но я на ходу сбил его плечом на землю и скупым расчетливым ударом всадил топор в голову. Череп лопнул, как яйцо, японец дернулся всем телом и забился в мелких частых конвульсиях.
Я сразу же откатился в сторону, выждал мгновение, вскочил и понесся на звуки стрельбы. Продрался сквозь кусты, выскочил на полянку, и тут же, чуть ли не в лицо, навстречу бабахнули выстрелы. Каким-то чудом успел нырнуть за ствол кривой лиственницы, сразу же выскочил из-за нее и в прыжке рубанул по лицу солдата, лихорадочно пытающегося вставить обойму в магазин своей винтовки.
Резкая смена направления, еще раз, рывок, томагавк сбивает винтовку с прицела и обратным движением с хрустом впивается в ключицу второму японцу.
Рядом с виском противно взвизгнула пуля. Я рыбкой нырнул в траву, на корточках рванул за замшелый валун, взялся уже за маузер, на мгновение выглянул и влепил пулю в грудь неожиданно высокому для японца сутулому солдату, ожесточенно дергающему ручку затвора. Из кустов высунулся еще один японец, но только я перевел на него прицел, как в стороне треснул выстрел, и он опять завалился в заросли.
Больше никто не стрелял. Наступила мертвая тишина. Я растерянно повертел головой по сторонам.
Да что за черт попытался в уме подсчитать количество убитых, но тут в паре десятков метров от меня из-за обломка скалы показалась башка Тайто.
Все, она закончилась. Айн радостно ощерился. Всех убили. Она сюда ходить, мы стрелять.
Но с его последним словом из-за дерева позади айна выступил еще один японец и вскинул винтовку. Тайто его не видел и продолжал ухмыляться.
Я не успел ничего осознать, все получилось само собой. Томагавк со свистом вспорол воздух, пролетел мимо уха айна и с глухим, чавкающим звуком врезался лезвием в лоб солдата, сбив его на землю.
Э-э-э, моя считать, вроде все умер. Тайто недоуменно оглянулся на труп, а потом растерянно посмотрел на свои пальцы.
Сюда иди. Я дождался, пока айн подойдет, а потом отвесил ему хорошую оплеуху.
Удар вышел на славу, бородач кулем рухнул на землю.
А ну встал! Живо собрать остальных. Прочешите лес, японцев стащите в кучу. Оружие и патроны собрать. Выстави караульных. Караульные это такие люди, которые смотрят, чтобы не подобрались враги. Ты паршивый караульный. Найди лучше. Выполнять
А сам обессиленно сел, буквально упал и привалился спиной к валуну. Резкое окончание боя принесло дикое разочарование и сильную слабость. Голову пронзила свирепая боль, все вокруг заволок кровавый туман.
Пока приходил в себя, айны уже собрали трупы японцев, их винтовки и ранцы в кучу. Двое солдат еще стонали, офицер тоже оставался живым.
Мои бойцы сидели кружком, оживленно переговаривались, хихикали и передавали что-то из рук в руки.
Три восемь двадцать и еще два все Я вслух пересчитал тела, потом оперся локтем о камень и попробовал подняться.
Ноги дрожали, рана наливалась тупой дергающейся болью. Каждое движение давалось с трудом. Встать удалось только диким усилием воли.
Постоял немного, а потом подошел к туземцам.
Что тут у вас?
Как очень скоро выяснилось, айны разглядывали порнографические карточки.
Красивая бабы, прокомментировал Тайто, сочувственно качая головой. Но совсем дурной: наверное, змея заполз в ухо и забрал весь ум. Как можно давать себя на бумагу рисовать?
Я сочувствия не разделил и коротко приказал:
Становись
Личный состав быстро выстроился в неровную шеренгу. Тайто бодрыми выкриками подровнял товарищей и тоже занял свое место, браво выставив косматую бородищу вперед и преданно уставившись на меня.
«Начинаешь понимать службу, солдат», довольно ухмыльнулся я и медленно обвел взглядом строй.
Раненые есть?
Один из айнов, муж Сами, гордо продемонстрировал дырку в рукаве своей куртки. Остальные завистливо на него покосились, видимо сильно жалея, что не удостоились даже такого боевого отличия.
«Ну чисто дети со странной завистью подумал я. Ничего, теперь быстро повзрослеете»
Молча обвел взглядом личный состав и презрительно процедил:
Вы как были, так остались сопливыми щенками
Айны напряглись.
Я сделал долгую паузу и резко гаркнул:
Хотя уже умеете показывать зубы и рычать! Для того чтобы вы стали настоящими воинами, придется пролить еще много крови. Но ваши предки уже улыбаются, глядя на вас
Заросшие лица разом расцвели от счастья. Айны довольно лыбились и нетерпеливо поглядывали на оружие и ранцы японских солдат. Я не стал затягивать с трофеями, приказал быстро освободить трупы от всего полезного, а сам решил заняться допросом.
Раненые солдаты уже затихли, скорее всего, истекли кровью, но офицер все еще оставался в сознании. Он натужно, со свистом дышал, страдальчески кривил рот и быстро поводил по сторонам узкими глазами.
Меня понимаешь? поинтересовался я, присев перед ним на корточки.
Да, понимаю, на неожиданно правильном русском языке ответил лейтенант.
Где выучил наш язык?
Два года работал парикмахером во Владивостоке
Понятно. Куда шли?
Ваш генерал уже сдался неприязненно процедил японец. Война на Карафуто закончилась. Вас накажут свои же.
Жить хочешь?
Я уже мертвый, а мертвым все равно.
Сейчас оживешь. Я достал нож и попробовал пальцем острие.
Хорошо, хорошо, я скажу зачастил лейтенант, настороженно следя за клинком. Меня послали за русской женщиной, которая лечит туземцев. Майор Камура хотел просто встретиться с ней и предложить лечить наших солдат. Все, что происходит на Карафуто, должно происходить только с разрешения японской власти. Айнов и гиляков нет смысла лечить, это человеческий мусор. Им только предстоит стать людьми
В мозгах плеснулась ярость. Почти не владея собой, я коротко ткнул офицера кончиком ножа в глаз.
Сахалин, тварь, а не Карафуто
Из глазницы брызнула розовая слизь, офицер тоненько завизжал и засучил ногами.
Повтори.
Сахари-и-ин.
Не понял. Еще раз, энергичней, от груди! Громче, по-русски, ты же умеешь!
Са-а-аха-лин!!!
Молодец, поехали дальше.
Экспресс-допрос продлился недолго. Полностью деморализованный японец, по щенячьи скуля, охотно выложил все, что знал.
Как и предыдущая группа, отряд вышел из Тымова, где японским гарнизоном командовал некий майор Камура. Для чего Майя понадобилась майору, узнать точно не удалось, но в его добрые намерения я совершенно не верил. А еще лейтенант сообщил, что все русские отряды в окрестностях уже сдались, и это не улучшило настроения.
Пока возился с пленным, айны закончили со сбором трофеев. Один из них, неуверенно вертя свой нож в руках, что-то спросил и показал на труп. Остальные настороженно на меня уставились.
Она спрашивает, печень жрать обязательно? перевел Тайто.
Печень? сначала я не понял, при чем здесь печень и зачем ее жрать, но потом вспомнил свою речь перед началом боя и слегка смутился. Как хотите, по желанию
Бойцы облегченно вздохнули, видимо, становиться каннибалами им не очень хотелось.
Бойцы облегченно вздохнули, видимо, становиться каннибалами им не очень хотелось.
А теперь скажите, что вы делаете с ворами?
Бородачи растерянно переглянулись.
С людьми, которые тайком забирают ваши вещи, уточнил я.
Э-э-э, отец, у нас не красть никто с виноватой улыбкой пояснил Тайто. Зачем украдать у своих? Айна самый честный.
Черт Я с досады чертыхнулся. А если на вашей земле начнет охотиться чужой ну, гиляк, к примеру
Бойцы оживленно закивали, а переводчик прокомментировал:
Да-да, гиляка такой вора, лезет, ворует
Так что вы с такими делаете?
Открывать пузо и вешать за нога на ветке, чтобы висел, а другой видел, что так делать нельзя! Айн кровожадно ощерился и ткнул пальцем в дерево.