Я беру ноутбук, сажусь за стол и произношу вслух:
Не знаю, насколько ты ладишь с техникой; во всяком случае, печатать умеешь. Давай попробуем использовать мессенджер. Я указываю на экран, предполагая, что Уиллоу где-то рядом. У меня телефон, у тебя ноутбук.
Я сдвигаю компьютер влево, ставлю локти на стол и пристально смотрю на клавиатуру. Клавиши начинают стремительно нажиматься одна за другой. Уиллоу печатает быстро, явно занималась этим в прошлой жизни. Вот и зацепка.
На телефон приходит сообщение:
С техникой я на «ты».
Я не могу сдержать улыбку.
Сюрреалистичная картина! В жизни не мог себе представить ничего подобного. Распланированное будущее женитьба, дети, музыкальная карьера все теперь кажется каким-то суррогатом. А вдруг я обладаю подобием шестого чувства? Вдруг у меня особое призвание и судьбой мне предначертано заниматься не только музыкой?
Клавиши вновь приходят в движение.
Я имею представление о многих вещах. Знаю, как готовить. Работать на компьютере. Пользоваться мобильником. Но я понятия не имею, откуда мне это известно.
Я отвечаю ей, не прибегая к телефону. Лайла спит, можно говорить вслух.
Полагаю, ты умерла недавно. Если бы это случилось несколько десятков лет назад, ты бы и говорила по-другому, и вела себя иначе.
Откуда у тебя уверенность, что я раньше была живой? А вдруг я всегда обитала здесь?
Может, и так. Может, ты приобретала знания постепенно. Ты вроде говорила, что иногда смотришь телевизор?
Да.
Можно попытаться на основе некоторых известных событий определить временной промежуток.
А для тебя это важно? Знать, что я была живой?
А для тебя разве нет?
Наверное, не очень. Какой в этом толк?
Если ты будешь знать о своей прежней жизни, то, возможно, поймешь, почему застряла здесь.
Не могу утверждать, что я здесь застряла.
Но ты счастлива?
Нет. Я уже рассказывала, как мне здесь тоскливо. Ваш с Лайлой приезд самое захватывающее приключение.
А вдруг я здесь, чтобы помочь тебе? Ты ведь хочешь, чтобы тебе помогли разобраться?
Довольно эгоистично с твоей стороны предполагать, что в помощи нуждаюсь именно я. А вдруг это я должна в чем-то помочь тебе?
Я несколько секунд всматриваюсь в последнюю строку.
Никогда не задумывался. Я наклоняюсь вперед и касаюсь пальцами подбородка. Может, ты и права. Может, мы обитаем каждый в своей реальности. Но если так, то зачем ты проникаешь в наш мир? Видимо, тебе недостает вещей, которые есть у меня. Еда, вода, сон. В своей реальности ты не в состоянии насытиться, потому что все материальное находится в нашей. И, по-моему, ты по нему скучаешь. А это значит, что в прошлом оно у тебя было.
Ноутбук сдвигается на несколько дюймов вдоль стола и оказывается прямо передо мной. Я вздрагиваю.
Почему ты позволяешь мне спать допоздна?
Я резко поднимаю глаза. В кухню вплывает Лайла. Она потягивается и подходит к кофемашине.
Не так уж и поздно. Я медленно закрываю крышку ноутбука.
Лайла наливает себе кофе.
Уже одиннадцать.
Самое опасное время суток, подкалываю ее я.
Какое? недоуменно переспрашивает она, держа кружку с кофе обеими руками.
Я подхожу и целую ее в лоб.
Одиннадцать утра самое опасное время суток.
Я повторяю один из многих фактов, которыми она любила щеголять.
Надо же, как странно, прищуривается Лайла. А я бы сказала, что самое опасное время ночь.
На мои плечи словно опустили груз. Я уже привык, что слишком многое напоминает мне, как медленно восстанавливается Лайла: наши разговоры, наши общие воспоминания, наши лучшие минуты, проведенные вместе. Словно кто-то взял большие ножницы, откромсал часть ее жизни и разбросал лоскуты по столу.
Наверное, я порой недооцениваю серьезность ее травмы. Последние полгода я ходил на цыпочках, старался не принимать во внимание очевидные вещи, не хотел, чтобы она ощущала, что лишилась очень многого. Но что, если потворство ее желанию избегать разговоров о том вечере неумышленно навредило ей?
Душевная травма сродни физической. Причем физическая лечится упражнениями ты усиленно тренируешься, чтобы вернуть утраченные силы. Мне потребовалось три месяца, чтобы восстановиться после раны в плечо. А вот с травмой Лайлы мы поступаем противоположным образом.
Мы не даем нагрузку ее мозгу мы прописали ему постельный режим. Мы избегали боли и не трогали ее ран в надежде, что все заживет само по себе. Однако этого не произошло. Физически она исцелилась, а вот что касается душевных ран
Ты говорил сейчас по телефону? спрашивает Лайла.
Нет. А почему ты спрашиваешь?
Я спускалась по лестнице и слышала твой голос.
Да-да, это я. Говорил сам с собой. Не по телефону.
Она принимает мою ложь за чистую монету. Идет к холодильнику, открывает его. Разглядывает полки, но, так ничего и не взяв, снова закрывает.
Приготовить тебе завтрак? спрашиваю я.
Больше никаких завтраков, со стоном отвечает Лайла. На этой неделе два фунта прибавила.
Мы же на отдыхе. Вот наберешь еще фунтов восемь, тогда будем считать, поездка удалась.
Какой ты добренький. Еще восемь фунтов, и прощайте, пляжные дни. Особенно без купальников. Я на себя и в зеркало взглянуть не смогу.
Мы же на отдыхе. Вот наберешь еще фунтов восемь, тогда будем считать, поездка удалась.
Какой ты добренький. Еще восемь фунтов, и прощайте, пляжные дни. Особенно без купальников. Я на себя и в зеркало взглянуть не смогу.
Я подхожу ближе и привлекаю ее к себе. Не нравятся мне подобные причуды. Не нравится, когда всякая ерунда вроде нескольких набранных во время отдыха фунтов заставляет ее нервничать. Я прокручиваю в памяти наши недавние разговоры. Не решила ли Лайла, что меня больше занимает ее тело, чем она сама? Постоянно твержу, как она сексуальна в позитивном смысле. А вдруг моя зацикленность на внешности заставляет Лайлу придавать слишком большое значение фигуре?
Я беру в руки ее лицо.
Я люблю тебя. И моя любовь не зависит от показаний весов.
Она улыбается, но глаза остаются грустными.
Знаю. Тем более хочу быть здоровой.
Отказ от еды здоровья не прибавит.
Даже если у нас нет плюшек и пирожных, все равно здесь полно вредной еды.
Мы же на отдыхе! А чем еще заниматься на отдыхе, как не поедать вредную пищу, лениться и спать допоздна? Я целую ее. Постарайся переключиться в режим отдыха, пока наш отпуск не закончился.
Она обвивает руками мою талию и прижимается лбом к плечу.
Ты прав. Мне нужно расслабиться и наслаждаться жизнью. Всю следующую неделю. Она поднимает голову. А знаешь, от чего я бы сейчас не отказалась? От мексиканской кухни. Особенно от тако.
Тако? Звучит неплохо.
И коктейль «маргарита». У нас неподалеку найдутся тако и «маргарита»?
На предложение Лайлы куда-нибудь съездить я отвечаю не сразу. Конечно, хотелось бы вытащить ее из дома, и я рад, что она загорелась идеей насчет тако. Однако у меня пятьдесят тысяч вопросов к Уиллоу! А когда я за рулем и слишком занят Лайлой, то тут уж не до вопросов.
Ты уверена, что хочешь прокатиться? До ближайшего ресторана миль шестьдесят.
Да, решительно кивает Лайла. Так и тянет куда-нибудь вырваться. Она встает на цыпочки и целует меня. Я пошла в душ.
Едва она покидает кухню, как я бросаюсь к ноутбуку.
Ты еще здесь?
Я надеюсь получить хоть какой-нибудь ответ.
Пялюсь на экран, однако ничего не происходит. Терпеливо жду, пока наверху в душе не зашумит вода, и повторяю вопрос.
Уиллоу! Ты еще здесь?
Секунды тянутся мучительно медленно. Затем клавиши нажимаются одна за другой, и я выдыхаю с облегчением.
Извини. Сейчас я здесь. Ушла, когда Лайла проснулась и спустилась в кухню. Нехорошо подсматривать без разрешения.
И куда ты уходишь?
В Большой Зал.
А наверху ты бываешь?
Иногда. Само собой, когда вы с Лайлой не остаетесь наедине.
Это не совсем так.
А ведь ты была в нашей спальне, проникла в тело Лайлы и встала с постели, чтобы посмотреться в зеркало.
Я думала, вы оба спите. А вообще я стараюсь не шпионить, когда вы вдвоем. Однако у меня есть слабости например, когда вы едите, а я чувствую запах пищи.
Значит, ты шпионишь за нами по отдельности?
Шпионить слишком сильно сказано. Мне просто любопытно. Я одинока. И да, признаюсь я порой наблюдаю за вашей жизнью. Все равно здесь больше нечего делать.
А чем ты будешь заниматься на следующей неделе, когда мы уедем?
Буду хандрить и опять смотреть на часы, не отрываясь. Может, побью свой восьмидневный рекорд.
Самоуничижительная шутка. Однако мне не смешно. Сама мысль о том, что она останется здесь совсем одна, заставляет меня ее пожалеть. Как странно сочувствовать привидению, бесплотному духу.
Наверное, со мной в детстве случилась какая-то неприятность, и то давнее событие заставляет меня брать на себя вину, даже если я не несу ответственности за произошедшее. Сначала я взял на себя бремя страданий Лайлы, а теперь вот и Уиллоу.
Может, я обязан купить этот дом? Знаю, Лайла не захочет жить здесь постоянно, но ведь можно приезжать отдохнуть. И Уиллоу не всегда будет одна.
Мы ненадолго отъедем. К вечеру вернемся.
Куда собрались?
Да, она действительно не присутствовала при нашем с Лайлой разговоре. Вот умора у привидения есть этические нормы, такие же, как у людей.
Лайла хочет полакомиться тако. И само собой, заняться шопингом. Так что мы проведем в городе полдня.
Тако? Недурно.
На твою долю взять?
Очень мило. Однако ты, кажется, забыл я не могу есть.
Очень мило. Однако ты, кажется, забыл я не могу есть.
Ночью поешь. Когда Лайла заснет.
На миг клавиши остаются неподвижными, затем она печатает:
И ты не возражаешь, если я снова воспользуюсь телом Лайлы?
Наверное, должен возражать, но ведь Лайле этим никак не навредить. И если уж на то пошло, она получит необходимые калории.
Ради того, чтобы поесть тако не возражаю. Тебе с телятиной или с курицей?
Пусть будет сюрприз.
Я закрываю ноутбук и вприпрыжку бегу наверх, предвкушая, как проведу целый день с Лайлой. Хотя, кажется, еще больше я предвкушаю, как ночью снова буду говорить с Уиллоу.
Конечно, я сознаю с моей стороны имеет место определенная уловка. Только как определить, где провести черту, если отсчет координат ведется в разных мирах?
12
В радиусе часа езды от городка Ливан в Канзасе возможностей поесть и пройтись по магазинам оказалось немного, так что мы пересекли границу штата Небраска и наткнулись на город под названием Хейстингс.
К тому времени я уже умирал с голоду, однако Лайла решила сначала заняться шопингом; мы посетили несколько бутиков и лишь после того отправились в ресторан. Оказалось, Лайла поступила разумно после четырех коктейлей «маргарита» и всего одной порции тако она едва смогла встать без посторонней помощи.