Глава 11
Аэродром, первое ранение и госпиталь
Разведка вернулась уже к вечеру следующего дня. У нас тут на стоянке жизнь била ключом, активно проводились регламентные работы с броне- и автотехникой готовились, одним словом. Идёт только моя танковая рота, остальные стороной обойдут. Мы их нагоним, дальше в планах у меня атака одного городка. Там штаб пехотного корпуса разместился, и на окраине многочисленные склады. Причём содержимое в большинстве брошено нами же. Потом уходим к своим, у меня слишком много пассажиров, ещё и кормить их.
Продовольствия на сутки осталось, я уже хотел на охоту выходить на дорогу, а тут разведка вернулась с радостной новостью. Ремонт полосы закончен, часть строений восстановили. Сегодня днём на аэродром перелетели самолёты, сорок пять штук, бомбардировщики средней дальности. Сразу было видно, что часть новая, самолёты муха не сидела, видимо, перекинули откуда-то. Что плохо, как сообщили пленные, линия фронта стабилизировалась, наши смогли остановить наступление немцев, вторые сутки уже держатся. А это значит, в неразберихе не проскочить обратно. Зато информированный пленный имелся, я отправлял погранцов Миронова и разведчиков за языками, вот сегодня утром и приволокли этого майора. А тот из самого штаба пехотного корпуса, сообщил, что им известно, где какие советские дивизии держат оборону, и на карте показал, где наша девятнадцатая танковая стоит. Вот там и будем выходить. А то выйдем у соседей, так те всю технику к рукам и приберут. Что я не знаю командиров? Чем больше шпал, тем больше гонору и наглости.
Так что когда разведчики доложились, я приказал вызвать всех командиров подразделений и, когда те собрались вокруг остальные отошли, чтобы не мешать, осмотрел своих подчинённых и сказал:
Так что когда разведчики доложились, я приказал вызвать всех командиров подразделений и, когда те собрались вокруг остальные отошли, чтобы не мешать, осмотрел своих подчинённых и сказал:
Пора вам узнать суть нашего задания. Командующий Пятой армией генерал-майор Потапов приказал мне теми силами, что я соберу, уничтожать вражескую авиацию. Тут недалеко бывший советский военный аэродром находится, где уже устроились немцы. Там сосредоточено больше сорока бомбардировщиков. Мы маршем идём к нему, выходим как стемнеет, и, уничтожив охрану, атакуем. Товарищи, помните, самолёты не так важны, хотя их мы тоже уничтожим, но без личного состава самолёты не полетят. У немцев мощный промышленный комплекс, и они быстро восстановят утраченное, и те лётчики, которых мы не уничтожим, будут бомбить наши города и наших родных. Без лётчика самолёт не полетит, а их готовить не один год. Поэтому наша основная цель это лётный и технический состав на аэродроме. А самолёты уничтожим перед уходом, как приятный бонус. Следующей целью у нас будет штаб пехотного корпуса, подробности операции обсудим перед началом атаки. Теперь разойдись, через полчаса рота должна быть готова к выходу. Командирам взводов остаться, обсудим план атаки аэродрома. Разведка принесла его схему с планом стоянки, складов и размещения личного состава.
Всё это заняло минут пятнадцать, потом пообщался с Мироновым, что будет командовать тыловой колонной с автотранспортом и машинами обеспечения. Ему броневик на усиление выдал. Обсудили маршрут. Мы после аэродрома идём к городу, уничтожаем штаб и склады и только потом соединимся с Мироновым и идём к нашим. Должны успеть по времени. Да, у аэродрома должна ждать машина с боеприпасами, чтобы возместить потраченное. При атаке штаба всё пригодится. Кстати, вот странно, сколько воюю, а с немецкими танкам и не встречался. Я не говорю про те три врытых в землю, которые я из орудия КВ-2 поразил, а в бою лицом к лицу я с ними не сталкивался ни разу. Вот такой казус. Хотя надо сказать, что в действительности такие встречи и бои танки на танки довольно редки. Мой корреспондент личный автобиограф, в разговорах с которым я особо ничего и не скрывал, кроме того, что попаданец, удивился такому моему выводу, но записал. Обещал в статью вставить. Записей уже на пять статей отличных хватает, очень патриотичных, где герой-танкист активно бьёт немцев. Что такое благодарность, я знал, так что в заметках поминал добрым словом генерала Потапова. Мне не сложно, а ему приятно. Главное, чтобы тот в опалу не попал. Тогда придётся всё вымарать из статей, иначе цензуру не пройдут.
Собравшись, мы направились к аэродрому, как только на окрестности опустилась ночь. Можно было и раньше выйти, летом ночь, конечно, коротка, но рисковать всё же я не стал. На перекрёстке мы разделились, и моя колонна, грохоча дизелями и лязгая траками, устремилась в сторону аэродрома. Шли так, чтобы не насиловать ходовую и движки, на тридцати километрах в час.
Появление наше было явно неожиданным. Сбив с ходу две зенитки и на ходу расстреливая остальные, мы фронтом в десять машин дистанция между ними двадцать метров начали планомерную зачистку аэродрома. Если что интересное видели, посылали туда осколочный снаряд, но главная наша цель казармы и палатки личного состава, вот к ним мы и устремились. Семь машин личным составом этой части занялись, а три машины из взвода Захарова добивали зенитную оборону. Ещё не хватало хоть одну машину потерять. Мы расстреливали казармы снарядами, те ярко заполыхали. Потом пулемётами и гусеницами разобрались с теми, кто в палатках спал. Изредка я вставал и в открытый люк посылал осветительные немецкие ракеты. Вещь хорошая, некоторые командиры повторяли за мной, так что аэродром был освещён как днём, что позволяло нам спокойно работать.
Наконец мы убедились, что задача выполнена, личного состава у этой части не осталось, а выжили в основном те из охраны, кто догадался убежать в темноту, остальные все полегли. Может, где и остались подранки, но полную зачистку проводить нам нельзя. Кто-то пытался поднимать руки, но это глупо, мы тут не для этого. До немцев быстро дошло, перестали и пытаться сдаваться. Потом мы начали крушить самолёты и аэродромную технику, что ещё уцелела. Когда закончили, подожгли склад ГСМ и расстреляли склад с авиабомбами. Рвануло знатно. Перед уходом на фоне горящих самолётов сделали несколько фотографий. Политрук с нами был, пятым в экипаже. Насколько танк мал и тесен, настолько нам с ним тяжело было, но танк вёл бой, и он терпел. А тут отыгрался. Сделали мой снимок, несколько групповых, и политрук попросил его снять на память, я не отказал. Осветительные ракеты позволяли сделать съёмку фотоаппаратом. После этого мы покинули аэродром и на предельной скорости двинули к городку. Теперь время играло против нас, и нужно было успеть.
Грузовик со снарядами ждал, где и условились, его охранял мотоцикл с разведчиками. Быстро пополнив боезапас, где-то по десятку снарядов на танк, мы погнали дальше. Грузовик с разведчиками в сторону ушёл. В городке всё же подняли тревогу, от аэродрома до них меньше двадцати километров, так что грохот взрыва от склада авиабомб должен был докатиться.
Как ни странно, за все время, сколько танки гоняю, у нас ни одного выхода из строя по причине поломки не было. Наверное, нужно сказать спасибо нашим ремонтникам. Даже на аэродроме, где экипажи использовали все возможности и ресурсы бронемашин, ничего критического, ну кроме слетевшей гусеницы, которую силами трёх экипажей быстро вернули на место, не было.
На подъезде к городку нас ожидал ещё один мотоцикл с разведчиками, я же не сунусь в неизвестный город вот так на шару! Каждому экипажу выдали листки со схемой города, с понятными ориентирами, где что находится. Мы тут же разделили задачи: Захаров со своим взводом берут склады, расстреливая их из орудий, а мы, семь оставшихся танков, огнём и свинцом проносимся по улицам, расстреливая всё, что указано на схеме. Разведчики отлично поработали, отметив важные объекты, уничтожение которых приоритетно. В итоге роту разбили на три группы. Захаров, как я уже говорил, к складам двинул, второй взвод с моим танком в усилении по одной улице в сторону площади, где в здании гостиницы разместился штаб корпуса, третий взвод по другой улице, но цель та же. Потом прорываемся из города по другим улицам, соединяемся и двигаемся к месту встречи с нашим тыловым обеспечением и автоколонной и уходим сильно вправо по фронту. К месту, где держит оборону наша танковая дивизия.
Всё пошло не совсем так, как я спланировал. Нет, склады расстреляли и сожгли, зарево пожаров за спиной хорошо видно, с нашими тоже встретились и, соединившись, направились дальше, передав раненых медикам. Да и меня нормально перевязали. Штопать пока было нечем. Да, здание штаба мы расстреляли, хотя вряд ли там были все сотрудники и офицеры, ночь всё же, но два танка потеряли на улицах этого чёртового городка. Откуда тут оказались немецкие танки? Разведка прошляпила их. В общем, всё шло как и задумано, мы шли по улице, расстреливая здания, которые немцы под свои службы использовали. Только у госпиталя расстреляли охрану из пулемётов и ушли дальше. С ранеными я всё же не воюю. Третий взвод по параллельной улице двигался, он снёс ограду фабрики и освободил почти три тысячи военнопленных, что там содержались. Те разбегаться начали, а мы дальше атаковали. На площади расстреляли из пушек здание штаба, да и соседние, там тоже немцы расположились. И вот, когда пожары в здании полыхали, вдруг раздался крик Яшина, моего башнера:
Горит!
Быстро посмотрев в перископ вправо-влево, я выругался. Горел танк командира взвода, который я усиливал, а били, сюда по вспышкам, из какой-то узкой улочки.
Разворот влево, тут же крикнул я Никонову и, пока тот разворачивал танк передком в сторону неизвестного противника, я уже развернул башню и дал два выстрела бронебойными.
Броневик, что там стоял, заполыхал. Но это ещё не всё, с другой стороны на нашу улицу выезжало два танка-«тройки». Неудобный противник, их создали для танкового боя против вражеской бронетехники. Этих мы совместно уничтожили, у второго танка аж башню сорвало, только и немцы не пальцем деланы, успели поджечь ещё одну машину. Политрук перебрался на моё место, а я открыл люк и, выпрыгнув из танка, подбежал к машине взводного и начал помогать тушить горевших людей, что катались по брусчатке, пока двое танкистов из другого танка помогали вылезти объятому огнём мехводу. Стрелок погиб, так и остался в танке. Во втором погибли все. Я потушил парней и, подхватив на загривок тело одного, побежал к нашему танку. Я сперва и не понял, что произошло, кольнуло вдруг в плечо, когда я на корму забирался. Мы уже разобрали раненых по танкам и рванули прочь, когда оказалось, что у меня весь комбез в крови. Тут и рука неметь начала. В городке светло как днём было, мы осве тительные ракеты пускали, вот кто-то меня и подстрелил. Пришлось политруку в тесноте, у нас в танке на одного пассажира стало больше, бинтовать мне плечо. Пулевое ранение.