Ну да, осклабился он, заметив мой интерес, бандитом и был!
Упокоив по дороге нескольких зомби, вернулись в комнату Сокола.
Почистить от лишней смазки, сказал он, разбирая пистолет, и дом зачистить о зомби. Пока могу!
Ты слов не находилось.
Мне пизда, Вов, спокойно сказал сержант, кивая на включённый монитор компа, где какой-то блоггер с медицинским образованием раскладывал по полочкам всё, что он смог узнать о зомби за короткий срок, все признаки! Ты как, со мной?
Да, отвечаю глухо. Натаха если она успела запереться в подсобке, то подождёт ещё часок, а нет
Вот и хорошо, одобрительно кивнул он из начинающегося посмертия, ты пацан чёткий, это я сразу понял! Вдвоём зачистим дом, а дальше проще. Сам понимаешь, гуртом и батьку бить сподручней!
Верно, соглашаюсь, пытаясь не сорваться в истерику. Понаблюдав немного за чисткой пистолета, пришёл к выводу, что алгоримы понял и при необходимости повторю, пусть даже медленно и печально.
Пока он возился с оружием, я наспех сделал ростовой щит из двери, снятой с санузла.
Ну как, не тяжело?
Нормально, не сразу ответил Сашка, повесив дверь на сгиб локтя, в атаку не побегу, но в коридорах самое то! И поставить на пол можно. Ну что?
Пошли.
Я впереди, качнул он пистолетом, ты сзади давай, тылы прикрывай.
Угум. Давай только народ предупредим.
Выйдя во двор через окно, я засвистел, привлекая внимание живых и немёртвых.
Народ! заорал я во всю глотку и снова засвистел. Окна начали открываться, Эй! Слушайте, ёпта! Мы щас с Сашкой-десантурой дома зачищать начнём от замбятины! Готовьтесь!
К чему?! перегнувшись через подоконник, заорал толстый одышливый мужик, По телевизору сказали
Слышь, Вадик! влез Санёк, Хочешь там сидеть сиди, за шкирдон тащить никто не станет! А кто хочет выйти готовьтесь!
На хуя? показалась из окна не слишком молодая и изрядно поддатая баба, имя которой я всё никак не могу запомнить, помню только, что парикмахерша, и не очень хорошая.
Ира, ёб тя! снова Сашка, Лично тебе хоть на три хуя разом, не привыкать! Если кто хочет съебаться отсюда в деревню или в гаражи
Затариться в магазине! перебиваю его, надеясь получить хоть каких-то спутников в этом квесте.
В магазине мародёрку устроить, соглашается напарник, тоже дело! Сидеть на жопе ровно становится проще, когда есть что жрать и чем срать! Ясно?
Если у кого есть оружие, хоть бы и топор берите! подхватываю я, какая-то защитная амуниция тоже!
И какая это амуниция? снова толстый Вадик.
Какая есть, бля! отозвался Саня, Я за тебя думать не буду! Ну начали!
Начали мы во дворе, куда на шум подтянулись новые зомби. Расправились мы с ними уже по отработанной схеме, холодняком. Несколько минут, и
Видел? бледно улыбнулся сержант, Они на меня даже не агрятся.
Ну
Пошли, он подхватил дверь и решительно вошёл в подъезд.
Сперва направо, предупредил он, входя в кишку коридора с единственной тусклой лампочкой в конце, Я иду, ты сзади и плечами дверь проверяешь. Не резко!
Качнувшись тут же, Сашка показал, что он имеет в виду.
Если заперта, то заперта, киваю я, если нет, то чтоб отскочить успеть.
Секёшь, скупо кивнул он, Ну
Шаг дверь заперта. Следующая сдавленный хрип за дверью, тут же маркером рисую жирную букву «З». Снова, и снова Первые два этажа прошли без приключений, на третьем к нам медленно, как-то даже нерешительно, заковылял старенький зомби с палочкой.
Ну бля выдохнул Сашка и даже не стал тратить на того патрон, обойдясь сапёрной лопаткой и аккуратно переступая через тело.
Всё, констатирую я на пятом, мы их, похоже, всех вниз выманили.
Похоже, оскалом улыбнулся напарник, Бля давай следующий дом, пока не началось
Подъезды проверены, выйдя на улицу, ору как можно громче, можно выходить! В комнатах с буквой «З» сами понимаете кто! Не лезть! Ну или на свой страх и риск!
Вы должны зачистить всё здание! истерично потребовала толстая баба лет сорока с линялыми жидкими кудрями, перевалившись толстыми сиськами с четвёртого этажа на улицу.
Слышь, ты? оскалился Сашка, На хуй пошла, прошмандовка! Должны ей, блять!
Под визгливый аккомпанемент о «не настоящих мужчинах» мы двинулись дальше.
Быстрее, Вов, поторопил меня Сашка, лицо которого искажалось в гримасах. В Натахин подъезд он влетел. Первый этаж никого. Второй тронутая плечом дверь качнулась внутрь, отчего у меня похолодело в кишках.
В замкнутом пространстве выстрел из ружья прозвучал оглушительно громко и
Готов! дёргаясь лицом, сказал сержант, Дальше!
На четвёртом этаже встретили «стаю товарищей» имени Дважды Мёртвого Петровича. Два выстрела из ТТ, один картечью и
Сашка развернулся ко мне, скаля удлинняющиеся зубы так, что начали рваться мышцы лица.
Да вай, прохрипел он. Шаг назад и выстрел, прямо в голову сержанту ВДВ. Ещё один в раздувшуюся от человеческой плоти тушу последнего зомби из «Стаи».
Покойся с миром, сержант, я искренне пожелал ему хорошего посмертия.
Забрав из мёртвой руки пистолет и патроны из карманов, перебросил ружьё за спину, дверь на локоть. Постояв, накрываю его размозженную голову полой задавшегося дембельского кителя, украшенного значками и аксельбантами.
С Сашкой мы никогда не дружили, да и человеком он был не слишком хорошим, но за эти полчаса, я думаю, ему простят все грехи.
Действительно, глухо говорю я, чувствуя непрошенные слёзы, никто, кроме вас!
Ну, блять сплёвываю тягучую слюну и продолжаю зачистку, за ВДВ!
Глава 2
Владимир! едва я вышел из подъезда, гружёный после мародёрки не хуже верблюда ко мне спешно подбежал толстый, отчаянно нервничающий Вадик, обдав запахами пота, больных зубов и страха, Общественность провела собрание и выбрала Совет Квартала!
Вадик сказал это с таким придыханием, как умеют только прирождённые жополизы, рассказывающие в курилке о непосредственном начальнике, Светоче Мысли и Самом Человечном Человеке.
Ну? я чуть повёл плечом, поправляя лямку тяжёлого рюкзака, и глядя на помятую общественность, сбившуюся стайкой возле «Нивы», Давай быстрей рожай!
Совет Квартала, зачастил он, тщетно пытаясь сохранить торжественный вид и нервничая ещё больше, принял постановление о мобилизации Евгенова Владимира Николаевича на Альтернативную гражданскую службу[2]!
Чего, блять?! я уставился на него бараньим взглядом и почистил ухо мизинцем.
Это законно! разом вспотев, зачастил Вадик и какая-то толстая тётка из «общественниц», выдвинув искусственную челюсть и дряблые подбородки с редкими волосками, выразительно помахала стопкой распечатанных бумаг долженствующих, по-видимому, убедить меня в законности происходящего.
Стопэ! взмахом руки торможу тётку, начавшую двигаться ко мне с неотвратимостью асфальтоукладчика. Она сделала ещё несколько шагов, но наконец остановилась под моим мрачным взглядом. Затоптавшись на месте, тётка шагнула назад, растеряв неотвратимость и даже будто сдувшись, Какая, на хуй, общественность? С хуя ли вы проводили собрания и что-то там постановляли обо мне без моего участия? Что за хуета, народ?
Владимир Евгеньевич, Вадик сложил руки перед собой, а выражение его лица приняло странное выражение служебной необходимости и плаксивости. Будто чувство Служебного Долга борется в нём с личным неприятием происходящего, Вы должны понять, что общественное во все времена превалировало над личным!
Да ладно? удивился я.
Владимир Евгеньевич! ко мне шагнула дама лет сорока с непонятным гаком, рыхлая и дородная, но с детским, несколько даже кукольным лицом, на котором её несколько обвядшая кожа и двойной подбородок казались чем-то противоестественным, Вы молодой, здоровый, тренированный мужчина
Она журчала ручейком, говорила «Владимир Евгеньевич» и то и дело прикасалась то к руке, то к плечу, выпячивая обильное декольте размера этак седьмого, колышущееся, как пакеты с кефиром.
ну зачем вам оружие? ласково уговаривала она меня, заглядывая в глаза и прижимаясь грудью к руке, Вы молодой, здоровый и не побоюсь этого слова эталонный мужчина!
Общественность кивала и нестройно поддакивала, соглашаясь с каждым словом предводительницы.
А здесь широко повела рукой престарелая кукла, женщины и дети!
Я смутно удивился, что к «женщинам и детям» она, по-видимому, причисляет Вадика, равно как и ещё с десяток мужчин.
Женщины? перевожу взгляд на Вадика
и в это время меня рванули за рюкзак назад и вбок!
Развернувшись, на автомате бью бэкфист, пробивая в голову худому мужику в новеньких кедах, грязной ЛДПРовской футболке не по размеру, обвисшей мешком на покатых плечах, и лоснящихся от старости спортивных штанах.
Сука! он взвыл и присел на корточки, обхватывая закровившую голову, выронив арматуру, обмотанную чёрной матерчатой изолентой.
Идиот! взвыла баба-кукольница, ещё сильней выпячивая грудь и делая шаг ко мне, Владимир Евгеньевич, это недоразумение!
В её голосе появились нотки, которые она, наверное, считала завлекающими, но прозвучали они на редкость фальшиво, да и разница в возрасте
Не слушая её, срываю с плеча ружьё и пячусь в сторону от общественности, стараясь глядеть во все стороны разом.
Игорёк, дебил! продолжила баба, благоразумно остановившись в отдалении от меня.
Мразь! перебивая кукольницу, пронзительно взвизгнула ещё одна представительница общественности, вылетая из сбившей в кучу отары и несясь ко мне с лицом Фурии Революции, вытянув вперёд худые, но рыхлые руки с длинными ногтями, украшенными облупившимся красным лаком, Как ты посмел тронуть моего мужа!
Уйдя в сторону, с силой бью лоу по бедру Фурии и направляю на заворочавшуюся общественность ружьё.
Что за на?! в голове у меня до странности спокойноеотношение к происходящему, но подпускаю в голос истеричную готовность стрелять во всё, что движется, Народ, вы в конец охуели?
Игорёша, дебил! козлячьим тенорком завопил кто-то из мужчин, спрятавшийся за спинами женщин, Если (!) не отдаст! Если, сука! Ты разницу понимаешь?!
У-убили! держась за ногу, выла ушибленная, сидя на загаженном асфальте. По потрёпанному её лицу ручейками бежали мутные слёзы.
он бы и сам отдал! Сам! Нина Васильевна уже убедила его, а ты, мудак, всё испортил! Всё! захлёбываясь ненавистью, завопила приземистая жопастая баба неопределённого возраста от тридцати до пятидесяти, подлетев к Игорьку, всё ещё сидящему на корточках, Козёл! Скотина!
Она начала бить его руками по голове плашмя, неумело, но с большим остервенением.
Не тронь! завопила супруга избиваемого, не вставая с асфальта, и разразился самый безобразный скандал.