С первого раза, похвалил сам себя приглушённо, пытаясь заглушить страх и ощущение невозможности происходящего. Подхватив в одну руку тюк с одеждой, в другую инструменты и алебарду, трусцой припустил вокруг дома, готовясь в любой момент вступить в бой.
В рюкзаке документы мои и Натахины, две бутылки воды, аптечка, батончики и шоколадки, несколько банок консервов, хлебцы и две пачки геркулеса. Не то чтобы круть но что было.
Трусцой, трусцой во дворах бродят зомби, и такое впечатление, будто они действуют по алгоритмам того времени, когда они ещё были людьми. Бабки и молодые мамаши у подъездов, алкаши в сторонке.
и все, суки, за мной! Медленно, но неотвратимо! Это что, к «Пролетарскому» я с толпой сопровождающих подойду? Да ну нахуй!
Бля с колотящимся сердцем кидаю в песочницу инструменты и одежду, рюкзак Э, нет! Рюкзак оставлю! Мало ли, как обернётся, а там аптечка и вода.
и все, суки, за мной! Медленно, но неотвратимо! Это что, к «Пролетарскому» я с толпой сопровождающих подойду? Да ну нахуй!
Бля с колотящимся сердцем кидаю в песочницу инструменты и одежду, рюкзак Э, нет! Рюкзак оставлю! Мало ли, как обернётся, а там аптечка и вода.
Ну, суки голос у меня срывается, подходите!
Вопреки своим же словам, я первым начинаю действовать. Труцой оббегаю вокруг дома, вытягивая зомби в цепочку. К моей радости, они ме-едленные движения, как у стариков, неспешные, и почему-то рывками, когда торопятся.
Перехватив алебарду ближе к концу рукояти, широким замахом опускаю лезвие на голову существа, что несколько часов назад было старой бабкой.
Почти напополам, бля с трудом сдерживаю рвоту, этого мне сейчас никак нельзя!
Зомби-бабка валится на старый растрескавшийся асфальт кучей окровавленного тряпья, и у её тела тотчас возникает затор.
Хар-р с шипящими звуками существа начинают жрать её, а я, оббежав их, опускаю алебарду на шею той, что недавно было молодой матерью Скалясь, голова, сохранившая идеальную причёску, дико выглядящую при отсутствии щеки, покатилась по газону и остановилась на детской площадке из дешманского, ядовито-яркого пластика.
«Ну тупы-ые!» мелькнуло у меня облегчённое. Медленные, тупые но тут же вспоминается сценарий подобного рода ужастиков, и облегчение уходит. Пока медленные. Пока тупые.
Остаётся только сосредоточенная работа и несколько минут спустя десяток зомби пораскинуло мозгами во дворе пятиэтажки. Но
из подъездов и соседних дворов потянулись новые.
Блять!
Вов! Ты?! окликнули меня из окна второго этажа.
Саш? подымаю голову, не сразу нахожу несколько расплывшуюся, но всё ещё мужественную и почти красивую физиономию бывшего десантника. Неплохой парень из тех, у кого самое большое жизненное достижение служба в армии. ВДВ, и жизнь удалась! А как там дальше, уже не суть важно.
Ну ты пацан! продолжает он, перегнувшись из окна чуть не пояса и демонстрируя всё ещё крепкую, но изрядно заплывшую жирком фигуру, Чётко! Я после вчерашнего пока встал, пока похмелился, а тут хуета! Хорошо, телик сразу включил! А так бы вышел, и пизда сержанту!
И прикинь? В доме ни хуяшечки из того, что за оружие сойти может! Баллончик, бля! Газовый! И травмат! он будто оправдывается А под дверью тёща с женой и малым скребутся, прикинь?! Зомби!
Сашка смеётся и истерически и продолжает со всхлипом:
Погуляли с утреца с дитём, сука! Вов! Ты мне хоть шашку в окно кинь, что ли я их сам тогда, своими руками
Со второй попытки закинул ему шашку в окно, и продолжил собирать поезд из мертвецов.
«На хуй мне это надо!» мелькает в голове, но давлю на корню подленькие мыслишки. Надо! Не потому даже, что я положительный герой, а потому, что
паровозы надо давить, пока они чайники! выдыхаю, с размаха раскалывая череп грузной тётки в халате. Тесак на конце трубы тяжёлый, толстый, поэтому головы раскалываются хорошо и хорошо, что именно раскалываются! Не дай Бог, застрянет в черепушке, да в самый ответственный момент!
Ощущение нереальности происходящего абсолютное. Небо ясное, без единого облачка, синее-синее, как бывает только на рисунках детей. Жарко, летне в такую погоду только на пляже и сидеть, ну и или выезжать на пикники. А тут зомби!
Обидно, сука! с хеканьем подрубаю ногу слишком шустрого зомби в военной форме с «крылышками», и забежав в сторонку, одним ударом смахиваю голову шеи а, нет, на лоскутах повисла! Зомби пионерского возраста, в котором я без труда опознал Любкиного мальчишку со второго этажа, остановился, будто в раздумьях, и я, подавив неуместную жалость, делаю взмах алебардой. По асфальту мячиком запрыгала голова с выбритым на затылке патриотичным двуглавым орлом.
Молодой человек! тряся жидкими седыми волосами, пронзительно воззвала ко мне бабка с третьего этажа, По какому праву вы занимаетесь самосудом? По телевизору ясно сказали
Речь у неё поставлена хорошо, как у бывшего педагога, но изо рта льётся телевизионная идиотия, бездумное повторение сказанного ведущими.
Обидно, повторяю я, озираясь по сторонам и пропуская бабкины слова мимо ушей. Сейчас только обратил внимание, что кое-где в окнах маячат бледные физиономии, прильнувшие к стеклу или напротив, спрятавшиеся за занавесками.
«Боты» мелькает равнодушная мысль.
Сочетание летней яркости, жары, ослепительного солнца на небе и бродящих по улицам зомби кажется неправильным, обидным, едва ли не оскорбительным. Апокалипсис должен начинаться как-то иначе с воя сирен, ядерных взрывов, землетрясения! Как минимум, погода должна соответствовать ситуации а тут солнце!
Всё вроде, выдыхаю сипло, и пользуясь возможностью, пытаюсь соскрести с лезвия алебарды налипшее всякое. Волосы, кусочки кожи, кровища, говнище. Очищается плохо, и плюнув на всё, несколько раз втыкаю лезвие в песочницу и снова благословляю отсутствие обоняния после Ковида. Даже представить страшно, как же, наверное, воняет сейчас во дворе!
А, сойдёт! сплёвываю, глядя на разводы крови с налипшим песком на лезвии. Блевать не тянет, но от греха стараюсь не приглядываться к телам, валяющимся во дворе.
Вов! окликает меня вышедший из подъезда Сашка с клинком в опущенной руке, Живой?
Ну? не понимаю тупого вопроса, с удивлением глядя на дембельскую форму, не застёгивающуюся на откормленном пузе.
Не покусали?
Да нет вроде, пожимаю плечами.
А меня вот, бледно улыбается он, вытягивая вперёд левую руку, наспех перевязанную бинтом, поверх которого проступила жирная пахучая мазь, жена.
Ах ты ж погодь! пытаюсь успокоить его и успокоиться сам, Может, и не будет ничего! Типа, только после смерти, а? И то не факт! Ну, как собака тяпнула!
Может, улыбается он синюшно, но видно, что сам не верит в это, пойдём? У Сокола дома полуавтомат в сейфе.
Промыл? не унимаюсь я.
Перекисью, почти тут же, бывший сержант ВДВ выглядит херово, и решительно непонятно, это последствия укуса, или укус плюс психосоматика?
Пошли, он решительно не настроен обсуждать укус, Сокол в том доме, на первом этаже. Вон где решётки! Он сегодня в смену.
Я звонил ему сержант замолкает, и лицо искажается короткой, почти незаметной судорогой, а тебе ружьё пригодится. Сейчас
Несколькими ударами локтя вскрыв боковое стекло стоящей во дворе чужой «Нивы», Сашка открыл дверь и завёл её безо всяких ключей.
Ну да, криво усмехнулся он, заметив мой интерес, и это тоже! Разное было!
Где тут он закопался в задних сиденьях и вытащил два буксирных троса, щас дёрнем! Давай, закинь.
Ага, подпрыгнув, пропускаю трос через два прутаи делаю петлю.
В сторонку отойди, приказывает Сашка или всё-таки сейчас сержант ВДВ?
Решётка вылетела быстро видимо, и так на соплях держалась. Напарник подогнал машину прямо под окно, и я, пачкая крышу кровавыми разводами с подошв ботинок, несколькими ударами алебарды выбил пластиковое окно.
Никого, сообщаю Сашке, переваливаясь внутрь с алебардой наперевес. Первым делом проверить дверь заперта!
Крепкая, спокойно сказал сержант, забравшись следом. Его явственно лихорадило, но держится он на удивление спокойно.
Ключи от сейфа Сокол с собой таскает, сообщил он, по-хозяйски закопавшись в инструменты приятеля, и вытащил фомку, а сейф у него
говно, закончил Сашка, вскрыв дверцу с первого же тычка и вытаскивая ружьё, Вот, МР 155, полуавтомат. Коротыш на шестьсот десять миллиметров
Он провёл рукой по стволу.
магазин увеличенный, на восемь патронов.
Сержант прервался и замолчал, глядя на моё непонимающее лицо.
Совсем не волокёшь?
Ну, смущённо пожимаю плечами, «Калаш» могу собрать-разобрать, и всё на этом. Я в армии писарем при штабе служил, и не как в фильме «Брат»! Сам знаешь, если художественная школа за плечами, да ещё и семилетка с отличием, твоего желания особо не спрашивают.
Н-да он потёр загривок, изрядно заплывший жирком, ладно, решаемо! Сейчас
Пошарив в сейфе, Сашка достал коробки с патронами от неведомого мне «Главпатрона». Пулевые и картечь.
Сокол в выживальщики готовился, горько кривя губы, сказал он, но тему развивать не стал, Вот, гляди!
Несколько раз собрав и разобрав ружьё под Сашкиным руководством, уяснил порядок действий.
Масло и прочее, коротко пояснил он, укладывая мне в рюкзак оружейные принадлежности, там инструкция, так что разберёшься сам. Да! Глянь, может тебе что из барахла пригодится! Сокол такой же мелкий, как ты был.
А сам?! вырывается у меня.
Сам? он усмехается, и взяв сапёрную лопатку, которая нашлась в квартире Сокола, выпрыгивает из окна.
А сам?! вырывается у меня.
Сам? он усмехается, и взяв сапёрную лопатку, которая нашлась в квартире Сокола, выпрыгивает из окна.
Да ёб твою мать! Вот ты где торопясь Сашке на помощь, вылезаю из окна на крышу «Нивы», держа ружьё наперевес.
Классуха моя бывшая, не оборачиваясь, пояснил напарник, кружась с лопаткой вокруг престарелой зомбачки с фиолетовыми волосами, в которых застряли остатки чьих-то кишок, сколько крови мне попортила, словами не передать!
Давай я её алебардой ёбну?
Ты что?! Я в учебке мечтал, как вернусь и лопаткой её перехерачу по башке! Из-за неё, суки
Он замолчал и снова закружил вокруг инфернальной пенсионерки. Взмах тонкая рука, покрытая морщинистой грязной кожей, упала на асфальт.
Мечты сбываются! пропел сержант.
Всё, тяжело дыша, сказал он пару минут спустя, отвёл душу! Давай пройдём, тут недалеко.
Оказалось, что прямо во дворах был закопан ТТ и больше сотни патронов.