Пугают. Не обращай внимания.
Кто пугает? прошептала она, глядя, как огонь стекает к подножию башни и проваливается в то, что когда-то было рвом. Верн указал в сторону кустов и ответил:
Они.
Куст, который торчал из окна первого этажа второй башни, тотчас же вздрогнул и втянул зеленую шевелюру внутрь.
Боится. Нас пугают, а сами боятся, заметил Верн и прокричал: Эй! Мы здесь с миром! Мы друзья, мы вас не обидим!
Огонь зашипел, словно в него щедро плеснули водой. Стало тихо. Антия увидела, как кусты медленно уходят в провалы окон да они и правда боялись незваных гостей! Наконец во тьме дверного проема что-то зашевелилось, и из башни вышел человек.
Он был стройным и полностью обнаженным светло-коричневая кожа тела выглядела гладкой и чистой, зеленые ветки прорастали из плеч и поднимались из волос, и их резные листья шелестели, словно говорили хором. Изящное личико, не мужское и не женское, портили лишь ветви, что росли из левой глазницы и рта.
Здравствуйте, с улыбкой произнес Верн. Мы пришли с миром, не надо нас бояться.
Зеленый человек приблизился, пристально посмотрел на Верна и вдруг торопливо опустился на колени и склонил голову. Листва его шевелюры зашумела, заволновалась, запела:
Король! Король вернулся!
Тотчас же из башен высыпала целая толпа людей-деревьев подбежав к Верну и Антии, они точно так же опустились на колени, и над холмами полетело радостное пение:
Король! Подлинный владыка!
Антия покосилась на Верна, стараясь делать вид, что все идет как надо. Верн со вздохом протянул руку и, подняв первого зеленого человека, сказал:
Пожалуйста, никому не говорите, что я здесь.
Зеленый прижал руку к груди и кивнул.
Разумеется, ваше величество. Я Древ Люн Шен. Чем Древы могут помочь вам?
Мы очень устали, признался Верн. Дайте нам ночлег и немного еды.
Все, что у нас есть, ваше, с поклоном ответил Люн Шен, и остальные зеленые люди зашелестели листвой: «Ваше! Ваше!» Пойдемте в башню. Ночь будет долгой и темной.
Вопреки ожиданиям Антии, в башне оказалось очень чисто. Ни пылинки, ни листочка. Древа Вин Тан, тоненькая девушка, которая провожала Антию, привела ее в совершенно пустую комнату и спросила:
Король вернулся навсегда, о уважаемая?
Антия подумала, что ей придется привыкнуть к двум вещам: к тому, что Древы говорят, шелестя листвой, и к тому, что Верн, одноглазый разгильдяй, оказывается, король здешних мест.
Я не знаю, честно ответила она. Он проводит меня до выхода в мой мир, а там Не знаю, пойдет ли он со мной или останется.
Вин Тан провела длиннопалыми ладонями по воздуху так, словно раздвигала занавески. Пустую комнату озарило теплым золотым светом, в воздухе поплыли тонкие растрепанные нити, и из них соткалось мягкое на вид ложе.
Отдыхайте, о уважаемая, поклонилась Вин Тан. Скоро мы приготовим ужин, и начнется пир. Ночь будет долгой и темной.
Второе упоминание о долгой и темной ночи не понравилось Антии. Когда Древа выскользнула из комнаты, Антия вытянулась на постели и вздохнула: наконец-то можно было прилечь и отдохнуть. Издалека доносилось пение, и сейчас оно не внушало страха, просто успокаивало.
«Мне нельзя спать», напомнила она себе, села и энергично провела ладонями по лицу. Ладно, она сможет продержаться ночь в Новый год они с дядей Бринненом никогда не спали: гуляли по городу с друзьями и соседями, пели песни, обменивались сахарными орехами и пряниками, а потом весь день катались с горы. Нет, пожалуй, Антия сможет не спать две ночи, а потом? У нее начнутся сны наяву с червями, которые ползают по рукам и лицу?
Что ж, остается надеяться, что к тому времени Верн отыщет способ добраться до выхода в родной мир Антии.
За окном стемнело. Начал накрапывать дождь. Пришла Вин Тан отвела Антию на третий этаж, в большой зал, залитый ярким светом. За длинным столом сидели Древы, перед каждым стоял кубок с чем-то золотисто-зеленым. Место во главе стола оставалось свободным: когда в зал вошел Верн с Люн Шеном, все Древы поднялись и склонили головы.
Антии стало не по себе. Торжественная тревога заполняла зал.
Верн улыбнулся и, сев на свободное место, произнес:
Давайте ужинать, и без церемоний, прошу вас.
По залу прошел веселый шелест листвы: Древы рассмеялись. Появилось угощение: медовые соты, ягоды, орехи, розовая морковь, рыжие стручки перца и круглощекие желтые яблоки. Отправив в рот крупный орех, Антия впервые за день поняла, насколько проголодалась.
Вы останетесь? спросил Люн Шен с такой пронзительной надеждой, что Антии сделалось не по себе. Вы не покинете Ашх-Анорн?
Верн помолчал. Покосился на Антию, словно она могла как-то поддержать его или дать совет.
Я должен проводить Антию до пирамиды в Арх-Амане, ответил Верн. Пока это единственное, что для меня важно.
Древы понимающе закивали, зашелестели листвой.
А владыка Ардион? спросила Древа, сидевшая на другом краю стола. Вы видели его?
Верн кивнул.
Да, и он видел меня. Поэтому вам лучше покинуть это место, когда мы уйдем. Он ищет нас и не станет жалеть тех, кто дал нам приют.
Кубки снова наполнились золотисто-зеленой бодрящей жидкостью. Антия сделала глоток и почувствовала, как желание спать удирает без оглядки. Взять бы с собой хоть фляжку этого напитка! Воспользовавшись переменой блюд Древы принесли подносы с фруктами, она дотронулась до руки Верна и негромко спросила:
Слушай, а если такие, как я, вызывают тут катастрофы, то почему Древы не волнуются?
Верн усмехнулся. Антия видела, что сейчас он думает совсем о другом.
Потому что они верят, что во всем воля Создателя, даже в появлении иномирян. И ее надо принимать, а не спорить с ней.
Мы поможем вам, заявил Люн Шен. В нашей башне растет дикое зеркало. Оно не очень сильное, но до Кахтан-Тацу добросит.
Верн рассмеялся. Кажется, впервые за все время пребывания в Ашх-Анорне он почувствовал облегчение.
Лучшего и желать нельзя! обрадовался он. Жаль только, мне нечем отблагодарить вас за помощь и приют.
Древы зашумели, и Антия поняла, что они смеются.
Мы рады, что государь вернулся, сказал Люн Шен. И рады, что Создатель дал нам возможность помочь ему. Другой награды нам не надо.
Дикое зеркало росло в маленьком и сухом подвале. Размером до плеча Антии, в аккуратной круглой раме, оно крутилось, словно хотело убежать. Люн Шен придержал его и попросил:
Открой Кахтан-Тацу, будь умницей. Мы польем тебя сиропом.
Зеркало заерзало, и Антия услышала отчетливое фырканье. Отражение поплыло, сделалось текучим и живым, вздрогнуло и Антия увидела поселок с белыми домами и красными черепичными крышами, который аккуратно лепился к скале. Вин Тан протянула Верну веревочную сумку, набитую овощами и зеленью, и прошелестела:
Счастливого пути!
Уходите отсюда, ответил Верн, принимая подарок. Ардион ищет нас.
Мы знаем, кивнул Люн Шен. Наша ночь будет темной и долгой. В добрый путь!
Верн взял Антию за руку и шагнул в зеркало она даже испугаться не успела, как они оказались с другой стороны, на берегу моря, теперь уже не Дохлого.
Поздний вечер был теплым и ласковым, со стороны поселка летела музыка, и Антия уловила дразнящий запах жареного мяса. Белая полная луна оказалась такой большой и висела так низко, что вокруг было очень светло.
Ты как? спросил Верн. Спать не хочется?
Антия отрицательно мотнула головой. Она давно не чувствовала себя настолько свежей и бодрой. Они побрели по берегу, утопая в песке, и Антия увидела, как от них проворно отбежал большой краб, сердито качая глазами на длинных тонких стебельках.
Тогда не станем тратить время даром, Верн махнул рукой туда, где скала, поросшая зеленью, падала в море. Там медленно разливалось золотое свечение, и Антия услышала даже не музыку далекий отзвук чего-то удивительно прекрасного.
Что там? поинтересовалась она.
Скоро начнут подниматься драконьи яйца, ответил Верн. Надо же нам заработать на билет до Арх-Амана?
Тогда не станем тратить время даром, Верн махнул рукой туда, где скала, поросшая зеленью, падала в море. Там медленно разливалось золотое свечение, и Антия услышала даже не музыку далекий отзвук чего-то удивительно прекрасного.
Что там? поинтересовалась она.
Скоро начнут подниматься драконьи яйца, ответил Верн. Надо же нам заработать на билет до Арх-Амана?
Желающих собирать драконьи яйца почти не обнаружилось. Когда Верн и Антия подошли к скале, то увидели лишь какого-то оборванца, который скреб в затылке. Над ним на серебристых стрекозьих крылышках порхало существо, похожее на крохотного длинноносого старичка. Вокруг сверкающей плеши поднимались рыжеватые волоски, одежда была сделана из листьев, папка для бумаг, которую существо держало в костлявых руках, придавала ему комично-строгий вид.
Ну, господин Айшун, ныл оборванец. Ну хоть разочек еще допустите, ну душа ж горит, сил нет никаких.
Иди давай отсюда, посоветовал Айшун. Вот такими вот большими шагами. Кто в прошлый раз три яйца разбил? Кто драконицу испугал? Иди, и чтоб я тебя не видел больше, негодяй ты этакий!
Ну, господин Айшун, ну имейте же милость, не отставал оборванец. Что ж у вас такое каменное сердце до моих страданий!
Даже близко к яйцам не пущу! заявил Айшун и, заметив Верна и Антию, спросил: Новенькие? На добычу?
Новенькие, кивнул Верн. На добычу.
Айшун вздохнул и указал куда-то себе за спину там на волнах качалась маленькая лодка.
Сезон почти кончился, добыча уже плохая, сообщил он. За одно яйцо плачу один серебряный пайс. Яйцо с двойным драконом золотой пайс.
Верн снова качнул головой.
Идет.
Двойных драконов тут давно нет, буркнул оборванец, сунув руки в карманы и отступив в сторону. Всех такие вот приезжие извели, которым все сразу в руки, а своим и понюхать не дают.
Айшун замахнулся на него своей папкой.
Пошел вон, пьянь!
Антия подумала, что такие представления здесь входят в стоимость обслуживания. Верн прошел к лодке, помог ей забраться и, когда она села на скамью, взялся за весло.
Сачки видишь? он указал на дно лодки, где действительно валялись дырявые сачки, явно успевшие повидать немало на своем веку. Как только всплывут яйца, ловишь их и аккуратно кладешь вон в ту сеть.
А как хоть они выглядят? спросила Антия. Никогда не видела драконьих яиц.
Ты их ни с чем не перепутаешь, заверил Верн.
Лодка мягко качалась на волнах, и Антия видела, что тихое сияние поднимается откуда-то со дна моря. Она всмотрелась и не сразу поняла, что видит: казалось, снизу летят золотые пузырьки. Послышался легкий звон, и из воды вынырнул сияющий шар размером с человеческую голову. От него веяло прохладой, и Антия увидела, как в его глубине проплывает крылатая тень.