Я сажусь за маленький столик у окна, на мгновение задерживаясь, чтобы насладиться теплыми лучами солнечного света, ласкающими мое лицо. Мне всегда было комфортнее в темноте, но я так хорошо отдохнула, что почти начинаю радоваться жизни.
Даю волю своей внутренней Джасалин. Она бы мной гордилась.
Я делаю глоток из кружки. Этот напиток отличается от той коричневой воды, которую люди называют кофе. Он гуще и более изысканный. Я как будто чувствую, как солнечный свет согревает растущие на кусте бобы и ягоды. Как будто раньше моя любовь к кофе была лишь любовью к его потенциалу, и я наконец-то почувствовала, каким он должен быть на самом деле. Но даже это не может отвлечь от ожидающего меня пира. Тарелка, полная пирожных, разноцветных ягод, миска со сливочным йогуртом и блюдо с вяленым мясом и сыром. Я беру с подноса слоеное печенье и едва сдерживаю стон, когда оно тает на языке. Я теряюсь в еде, пока служанки хлопочут вокруг меня.
Я наедаюсь до отвала, когда понимаю, что служанки все еще в комнате.
Ваше высочество, хором говорят они.
Я поворачиваюсь и вижу, что обе девушки застыли в низком реверансе перед Себастьяном. Он коротко кивает им и одаривает теплыми улыбками. По правде говоря, я ожидала, что рабы-люди в Фейриленде будут одурманены или с ними будут обращаться как с расходным материалом. Но если все люди здесь живут так же, как эти служанки-близняшки, мои предположения были совершенно ошибочными.
«Может быть, на самом деле здесь все совсем не так, как я думала».
Тесс, Эммалин, кивает он девушкам. Как ваши дела?
Хорошо, ваше высочество, говорит Тесс, выпрямляясь.
Мы рады познакомиться с леди Абриеллой, говорит Эммалин.
Они не смотрят на Себастьяна так, словно он их тюремщик. Обычно так смотрят на заботливую тетушку. И Себастьян одаривает их той же очаровательной улыбкой, которая покорила сердца половины Фейрскейпа.
Не могли бы вы ненадолго оставить меня с леди Абриеллой наедине?
Конечно, хором отвечают они. Девушки присаживаются в очередном быстром реверансе и торопятся выйти из комнаты.
Себастьян ждет, пока за ними закроется дверь, и поворачивается ко мне.
Как ты? он окидывает меня оценивающим взглядом, и внезапно мне становится неловко. Я снова в ночной рубашке и сейчас чувствую то, что должна была чувствовать вчера вечером, если бы не была слишком уставшей.
Все в порядке, говорю я, обхватывая себя руками. Я проснулась полчаса назад. Чувствую себя прекрасно.
Он кивает, но я вижу, что это его не удивляет. Он знал, что со мной все в порядке, иначе не выпустил бы меня из виду. Сегодня утром он пришел не для этого.
То, о чем мы говорили вчера вечером ты действительно хочешь этого?
Я задерживаю дыхание и киваю.
«Пожалуйста, не отправляй меня домой. Я не хочу подводить Джас».
Он расправляет плечи.
Ну хорошо. Сегодня днем тебе нужно будет предстать перед моей матерью и мной и высказать свое желание он откашливается, но не заканчивает фразу.
Выйти за тебя замуж? спрашиваю я.
Он кивает.
Конечно, я знаю, что ты чувствуешь на самом деле, но моя мать не знает.
Понимаю.
Он поворачивается к вазе и поправляет лилейники, избегая моего взгляда.
Я хочу попросить тебя об одолжении.
О каком?
Он молчит так долго, что я начинаю вертеть в руках столовое серебро. И когда он наконец начинает говорить, голос его тише, чем раньше.
О каком?
Он молчит так долго, что я начинаю вертеть в руках столовое серебро. И когда он наконец начинает говорить, голос его тише, чем раньше.
Не говори никому о нашем прошлом. Я не хочу, чтобы моя мать знала, что мы уже встречались.
У нас с Себастьяном нет будущего, так что это не будет больно. Но я не могу отрицать: при этой мысли я почувствовала резкую боль в груди.
Ты не хочешь, чтобы она знала, откуда я. Что я убираю шикарные дома вместо того, чтобы жить в них?
Что, кроме воровства и способности растворяться в темноте, у меня нет никаких навыков или талантов, о которых можно было бы говорить.
Я не хочу, чтобы она узнала что-нибудь, что заставило бы ее задуматься, почему ты здесь на самом деле, он сглатывает и поворачивается ко мне. В этих зеленых, как море, глазах назревает буря беспокойства. Несмотря ни на что, я хочу, чтобы ты осталась здесь, Бри. Мне нравится, что ты рядом.
Хотелось бы мне, чтобы он перестал мне льстить.
Ты считаешь, что твоя мать не позволит мне остаться?
Я стану настаивать на этом. Все будет в порядке, он берет меня за руку и проводит большим пальцем по пульсирующей венке на моем запястье. Когда я опускаю глаза, мой шрам исчезает.
Что ты
Это чары, быстро говорит он.
Я смотрю на гладкую кожу на внутренней стороне запястья и хмурюсь. Мне нравится мой шрам. Это напоминание о том, кто я, откуда пришла и чем готова пожертвовать ради тех, кто мне дорог. Он напоминает о том единственном, что есть во мне хорошего.
Неужели это необходимо?
Боюсь, что да, он говорит мягко, но я слышу в его словах сожаление.
Что же она за мать, если не позволяет сыну жениться на девушке с таким маленьким шрамом?
Ладно. Я понимаю.
Мне пора идти, но мы скоро увидимся. Не забывай, нельзя, чтобы кто-то знал, что мы были знакомы до того, как ты попала в замок. И никому не рассказывай подробностей своей жизни. Можешь сказать свое имя и то, что ты из Фейрскейпа, но этого достаточно.
Я киваю, и, глядя ему вслед, мой желудок неприятно сжимается.
Почему чувство, что я не достойна положения, которого никогда не хотела, кажется мне таким унизительным?
Я играю свою роль. Роль человеческой девушки, которая взволнована перспективой выйти замуж за принца фейри.
Меня купают, моют до скрипа, удаляют с моего тела каждый лишний волосок и увлажняют каждый миллиметр моей кожи. Тесс и Эммалин задают мне вопросы о доме, о том, что я думаю о Себастьяне, о том, каково это приглянуться ему. Я стараюсь вести себя как обычная человеческая девушка, которая жила в роскоши, а не обеспечивала ее другим. Я притворяюсь, что знаю об их принце не больше, чем следует, что не знаю, как он выходит на улицу с восходом солнца или как перекатываются мышцы на его спине, когда он размахивает мечом. Для них я притворяюсь, что не знаю, каково это чувствовать, как его мягкие губы касаются моих губ, а для себя притворяюсь, что не хочу чувствовать это снова.
Все утро мне кажется, что я попала в какой-то сон. Служанки обращаются со мной как с прекрасной принцессой из далекой страны, а не как с нищей воровкой, которая последние девять лет жила в подвале. И, если честно, их забота приятна. Я всю жизнь была незаметной и ничем не примечательной, а тут с удивлением обнаружила, что какой-то части меня нравится, как они воркуют над моими ярко-рыжими волосами и карими глазами сама я всегда считала их слишком простыми.
Они приносят мне с полдюжины платьев разных оттенков и фасонов, каждое красивее предыдущего. Джас была бы без ума от этих нарядов: это настоящие произведения искусства. Но я могла думать только о том, как мне бы хотелось надеть штаны. Если бы вчера я не была в платье, у меня был бы шанс сбежать от баргеста. Но сейчас не время. Мне нужно одеться во что-нибудь, что королева сочтет подходящим для потенциальной невесты ее сына.
Волосы собрать полностью или наполовину? спрашивает Эммалин. Она бросает мои кудри и восторженно хихикает в ладошку. Уверена, принц в любом случае сочтет вас прекрасной.
Я склоняю голову набок, смотря на ее отражение.
Почему ты так смеешься, когда говоришь, что принц Ронан любит меня или просит что-то для меня сделать? Разве это необычно для фейри?
Служанки обмениваются еще одним долгим взглядом.
Не для фейри говорит Тесс. Но принц Ронан
Эммалин едва заметно качает головой и виновато улыбается.
Нам не стоит это говорить.
Мне очень жаль.
В этом нет ничего плохого, тихо говорит Тесс своей сестре.
Эммалин пытается сдержаться, но тут же ее губы растягиваются в улыбке.
Наш принц не хочет выбирать себе невесту. Он делает это лишь потому, что так велят долг и традиции. Но это не особо его интересует. И только по его вине церемония так сильно задерживается.
Он даже не появился на балу в первый вечер, говорит Тесс.
Говорят, он сказал матери, что еще не готов, но она сделала все по-своему. В конце концов ему пришлось подчиниться, но он совсем в этом не заинтересован.
Пока не появились вы, говорит Эммалин, закалывая локон у меня на затылке. Теперь он вдруг очень заинтересовался процессом. Так заинтересовался, что, кажется, уже принял решение. «Проследите, чтобы у Абриеллы был кофе. Будьте добры, приготовьте платья для Абриеллы. Не могли бы вы положить на поднос с ее завтраком букет лилейников?»
И, конечно, он предоставил вам самые лучшие гостевые комнаты, добавляет Тесс.
И, кажется, самых милых служанок, говорю я.
Услышав комплимент, девушки радостно хихикают, но это не просто лесть. Я знаю, что это правда. Себастьян сделал все это для меня, а я не уверена, что заслуживаю этого.
Я неподвижно сижу, пока они заканчивают мою прическу. Они оттягивают верхнюю половину моих волос назад и закрепляют, остальные пряди оставляют распущенными, укротив их специальными кремами, чтобы они лежали идеальными локонами.
Эти девушки хотят быть моими подругами. И от их простой доброты меня переполняет чувство вины. В ближайшие несколько дней мне придется обманывать их. Но я делаю все, чтобы забыть о чувстве вины и отодвинуть его на второй план. С этого момента я воспользуюсь всеми имеющимися в моем распоряжении средствами, чтобы вернуть Мордеусу его реликвии и освободить Джас.
Даже добротой этих служанок.
Даже слепой верой Себастьяна.
Глава 11
Леди Абриелла Кинкейд из Фейрскейпа, объявляет распорядитель, стоя на пороге тронного зала. Ее величество королева Благого Двора Арья и его королевское высочество принц Ронан ждут вас.
Я оглядываюсь на своих служанок. Мне нужна их уверенность. Они улыбаются мне, я делаю глубокий вдох, поднимаю свои мягкие белые юбки и следую за распорядителем.
Стражники в серо-желтых одеждах выстроились по обе стороны дорожки от дверей к возвышению, где королева восседает на троне в сверкающем на солнце желтом платье. Украшенная драгоценными камнями золотая корона кажется очень тяжелой, но Арья сидит с высоко поднятой головой. Себастьян стоит подле нее. Он отвернулся, разговаривает с ближайшим к нему вооруженным стражником. В своем сером мундире, с перекинутой через плечо бархатной желтой лентой, он выглядит почти по-королевски.