Мартин сел за руль и повернулся к Мире.
Может, всё-таки в больницу?
Нет, пожалуйста, нет.
Какая больница тридцать первого декабря за час до Нового года. Я хочу домой. Мира заметил, что ее спаситель бросил взгляд на часы. Вы торопитесь? Я вас задержала?
Мартин улыбнулся.
Куда вас отвезти.
Мира прикусила распухшую губу и поморщилась.
А я адреса не знаю. Я только приехала в Питер, сняла квартиру Мартин Извините, не знаю отчества.
Не надо отчества, ответил он. Так куда мы хоть примерно едем?
Машина стояла под ярким фонарём, и Мира хорошо разглядела своего спасителя. Высокий, широкоплечий, высокий лоб, чувственный рот. Волнистые волосы, белокожий. Она даже разглядела россыпь веснушек на его носу. Темные выразительные глаза смотрели на нее с состраданием и, как ей показалось, с нежностью. Она отметила, что у него длинные ресницы, и это обстоятельство показалось ей очень трогательным.
Мирослава загляделась на него. Для нее стало еще одним откровением, что к его веснушкам добавились симпатичные ямочки на щеках, когда он снова улыбнулся.
А я не знаю промямлила она, чувствуя, что влюбляется в своего спасителя. Ей даже стало тяжело дышать.
Мартин высоко поднял брови.
И всё-таки я куда-то должен же вас отвезти.
Она смущенно отвела взгляд и тут же испуганно вскрикнула! К машине со стороны водителя подлетел Геннадий, взмахнул битой и мгновенно разбил стекло, а заодно и голову Мартина. Страшный звук, мощный удар, фонтан из острых стеклянных осколков. Мира инстинктивно отпрянула, закрывая лицо руками, а машина резко рванула вперед. Еле вписавшись в два поворота, «мерседес» пронесся по двору, выехал на широкую улицу и остановился, чуть не столкнувшись с каким-то джипом. Тому пришлось резко вывернуть влево, чтобы избежать аварии. Мира не успела даже испугаться, ее оглушил рев джипа и гневные гудки проезжающих автомобилей.
Господи, Мартин! выдохнула она. Мартин, что с вами?
Он медленно повернул к ней голову, и Мирослава закричала. Лицо Мартина было залито кровью, и кровь просто хлестала с бешеной силой из раны на голове.
Беги прохрипел он и, повалившись лицом на руль, потерял сознание.
Мирослава выскочила из машины, распахнула переднюю дверцу и обхватила голову Мартина руками. В его шелковистых, густых волосах торчали осколки стекла, они были словно смертельные льдинки. Разбитый висок, залитое кровью лицо, темные слипшиеся ресницы
Мирослава принялась покрывать его лицо поцелуями.
Мартин, пожалуйста! Прошу! Что с тобой? Ты меня спас! Ты даже в таком состоянии смог уехать, увезти меня от опасности. Я искала тебя всю жизнь, и я тебя нашла! Господи, не умирай! Я спасу тебя! Я даже не знаю, как я смогу жить теперь, зная, что ты есть на свете!..
Алло, дятел! Ты чего тут раскорячился на всю дорогу? вдруг раздался грубый голос мужчины.
Из остановившейся машины, которой преградил путь «мерседес» Мартина, вышел водитель и направился к ним. Но его воинственное выражение на лице моментально сменилось испуганным.
Твою же мать! Что у вас тут происходит?! Он схватил телефон. «Скорая»! Немедленно приезжайте! Человек ранен!
Глава 6
Яна Карловна Цветкова сидела в салоне частного самолета и пыталась соблюдать полное спокойствие. Карл Штольберг расположился напротив нее и пожирал Яну глазами. Она пыталась так же открыто и честно смотреть на него.
Сколько мы не виделись? спросила Яна. Лет пять?
Пять лет, четыре месяца, ответил он на очень хорошем русском с легким акцентом. И ты прекрасно знаешь, что это было твоим решением, ты избегала меня, как только могла.
Яна посмотрела в иллюминатор и содрогнулась, быстро отведя взгляд.
Мне нечего было тебе сказать. Вернее, я не могла сказать тебе то, чего ты ждал. Наши дороги разошлись окончательно и бесповоротно. А на спокойную дружбу ты готов не был. Да и я тоже. Мне было стыдно, неудобно, жалко. Я даже не знала, как в глаза тебе смотреть.
Карл улыбнулся.
Сейчас смотришь, и я понимаю, что чувства прошли окончательно. Ты так спокойна.
У нас был красивый роман, я никогда не забывала о нем и не забуду. А спокойна ли я? Я впервые в жизни влюбилась по-настоящему.
В меня ты была влюблена не по-настоящему? поднял брови Карл, и в его карих глазах мелькнула тень недовольства.
Я не знаю, что сказать. Извини, Карл. Я знаю, что люблю я сейчас не тебя.
Карл Штольберг, чешский князь, опустил голову и задумался. Яна исподтишка разглядывала его. У Карла были красивые светло-русые волосы, еще и выгоревшие от длительного пребывания на солнце, на свежем воздухе. Отходила она от романа с ним долго. Были мужчины, были увлечения, какой-то отдых, отвлечения Яна даже решила, что она вся выгорела внутри и больше не способна влюбиться. Яна подумала, что это и хорошо, раз ее чувства несут ее любимым людям одни неприятности. Да и возраст уже. Не шестнадцать И даже не двадцать. Пора бы уже и угомониться. Так она и жила, пока не встретила свое солнце, свое счастье, своего мужчину, своего Мартина. И после этого ни один роман, ни один образ не мог уже всколыхнуть в ее душе ничего.
Она встряхнула головой, словно пытаясь освободиться от ненужных мыслей, и посмотрела на Карла сквозь призму своей любви к Мартину, единственной и настоящей. И сердце ее наполнилось любовью и пониманием. И это было еще одним доказательством того, что она встретила свою настоящую любовь. Она не испытывала негативных чувств ни к кому больше, хотела, чтобы все были счастливы и влюблены. Нет горечи, нет сожаления, нет ничего. Только счастливое настоящее.
Что ты так смотришь на меня? спросил Карл Штольберг.
А ты? Ты всю дорогу прожигаешь меня взглядом.
Я очень соскучился по тебе. Нет! Русский язык Я и не забывал о тебе. Ты лучшее, что было у меня в жизни.
Карл, не начинай! Я благодарна каждому дню, что мы провели вместе, я ни о чем не жалею. Я рада, что мы встретились с тобой.
Ты не любила меня совсем
Почему? Чувства были.
Иначе бы ты так спокойно не отпустила меня и не отталкивала бесчисленное количество раз. Ты считаешь, что я предал тебя? А ведь это ты не захотела жить со мной. Родить мне ребенка. Ты ничего не дала мне, не хотела дать. А я так ждал от тебя ответного чувства. И я больше всего хочу, чтобы ты была счастлива, и мне кажется, что я бы мог тебе счастье это дать счастье нормальное, человеческое, простое и не совсем обыкновенное, волшебное.
Карл, я знаю, я думала над этим. Я понимала, что я делаю неправильно. Я в твоей жизни была пеной от шампанского. Ее много, она будоражит, создает впечатление праздника, а напиться ею нельзя. Толку от нее никакого. Я потом долго винила себя в этом, переживала, пока не поняла, вздохнула Яна.
Что поняла?
Что ты прав. Значит, не любила. Иначе бы так не поступила, ответила Яна. А понять это можно было только, встретив настоящую любовь. Теперь я это знаю, извини
Извини, что не со мной ты это поняла? Тень набежала на лицо Карла, словно выйдя из глубины его глаз.
Извини
Ну что ж По бокалу брюта? Видишь, я помню, что ты любила. Или твои вкусы поменялись с твоей влюбленностью? попытался улыбнуться Карл.
Вкусы остались прежними, успокоила его Яна.
И насчет десерта тоже? улыбнулся Карл, словно обнимая ее тепло-карими лучистыми глазами.
Да. И про клубничку помнишь? улыбнулась в ответ Цветкова.
Будь уверена, я ничего не забыл, ответил Карл, и, извинившись, удалился буквально на минуту.
Вернулся он в сопровождении стюардессы, очень симпатичной девушки-блондинки с подносом, с фужерами и легкой закуской. Бутылку дорогого брюта он нёс сам.
Я же помню, как ты боишься летать на самолетах, улыбнулся он, а тут ты прямо так безропотно согласилась лететь.
Перестала трепыхаться, ответила Яна, улыбаясь в ответ.
А я тешу себя мыслью, что ты испугалась ехать со мной в СВ-купе. Мы бы обязательно поехали в купе вдвоем, если бы добирались по железной дороге. Что ты не выдержала бы такого тесного пространства, близкого контакта со мной, что ты вспомнила бы прошлое, поняла, что у тебя остались какие-то чувства ко мне и осталась бы со мной. Я бы показал тебе всю мощь своего чувства к тебе. Как я соскучился по тебе, как я помнил тебя, как я сделаю всё, чтобы вернуть тебя. Я постоянно думаю о тебе, дорогая.
Ты женат, родил ребенка
И развелся, напомнил ей Штольберг.
И развелся, подтвердила Яна, показав тем самым, что использовал девушку, чтобы она родила наследника, ребенка, продолжателя рода.
Это плохо? Если мужчина хочет ребенка? удивился Карл, кивком отбросив пышную чёлку со лба.
Это самое лучшее желание в мире, согласилась Яна. Главное, чтобы женщина, которая носила под сердцем этого ребенка, знала, что у нее не будет полной семьи, любящего мужа, всего того, что ей было обещано в белой фате перед алтарем. И что она станет просто маткой для вынашивания наследника. А ее позор, как обычно, прикрыт законным браком.
Карл разлил шампанское и протянул фужер Яне.
А ты считаешь, что я монстр? Когда она стояла, как ты выражаешься, в белой фате, я искренне верил, что будет все, как ты описала, и умрем мы с ней в один день. Я не обманывал, я не учел
Яна выпила шампанское до дна, и он тут же налил снова. Если честно, она не хотела больше слушать Карла, потому что у нее закололо сердце, и они в своем разговоре зашли на очень зыбкую почву.
Не учел я, Яна, что я не смогу забыть тебя, что я люблю тебя и с трудом представляю свое существование без тебя. Да, мы разошлись. Но я не использовал ее, я пытался уйти от своих чувств, и как ни крути, я всё равно виноват перед своей женой. Я даю ей всё, что могу, полное обеспечение, поддержку, дружбу. Она поняла, что любовь я ей дать не могу, и смирилась. Она не держит на меня зла, мы друзья, и у нас общий ребенок.
Я рада за вас. Ничего о ней не знаю, да и зачем мне? Рада, что ты стал отцом. Думаю, что отец из тебя выйдет потрясающий, ой, уже вышел, извини! глупо засмеялась она.
Ты закусывай
Моя любимая клубничка? Всё помнишь? А где сливки?
Не поверишь, Яна Я помню всё, заверил ее Карл, прожигая взглядом.
Он попросил принести сливки.
Ей стало неудобно.
Карл, я говорила, что согласна тебе помочь при условии, что мы, ты, в частности, не будешь возвращаться к нашей теме. Мы с тобой хорошие знакомые или друзья, выбирать тебе, но не более того, сказала ему Яна и, макнув клубнику в сливки, положила ягоду в рот целиком.
На душе у нее было неспокойно. Хотя Карл ей и не ответил, но по тому, как он на нее смотрел, она чувствовала, что не примет его душа статус «друзей», что Карл будет пытаться ее вернуть. И ей это совсем не льстило, ее это угнетало. Да еще в Питере, городе, где живет ее любовь.